– Не хотел бы я оказаться вот так, один в космосе, без какой-либо надежды спастись, – изрек он свою мысль. – Лучше уж мгновенная смерть.
Когда все спасенные устроились на местах, Джимми пролетел в кабину челнока и, легонько постучав пилота по шлему скафандра, произнес:
– Все на борту, отчаливаем!
А сам устроился в соседнее кресло. Челнок пыхнул маневровыми и стал неспешно отходить от груды металлолома, которую сейчас представлял собой маяк, а через минуту зажегся и единственный рабочий маршевый двигатель. Когда разгон был завершен и небольшая перегрузка спасла, Джимми обернулся в грузовой отсек, чтобы проверить, все ли там в порядке. По расслабленным позам было понятно, что люди отходят от стресса и страха. Продолжая гулять взглядом по спасенным, он вдруг увидел смотрящего на него Дуайта и тут же услышал вопрос:
– Чего это ты поперся нас спасать?
– Сказал бы, что у вас там вечеринка только для своих, я бы не прилетал.
Дуайт улыбнулся и махнул рукой:
– Да нормальный ты мужик, свой. Я не об этом. Почему именно тебя отправили? На борту есть более подготовленные специалисты, а ты вроде как диспетчер-оператор.
– Ах, это. – Джимми отвернулся и продолжил: – «Коперник» что решето, и в данный момент все заняты восстановлением корабля и ранеными. А я оказался некритичной единицей, да и сам вызвался. Ты же видишь, на чем мы прилетели, – он сделал круговое движение рукой, – желающих было не так чтобы много.
С минуту в эфире была тишина, после чего Джимми услышал:
– Спасибо, что прилетели за нами.
Парень снова повернулся к Дуайту и просто кивнул. В этот момент раздался встревоженный голос пилота:
– Это что за хрень?
Джимми встрепенулся и взглянул на все увеличивающийся в размерах «Коперник». С противоположной стороны к нему приближался уродливый каменный астероид. Неожиданно чья-то перчатка стиснула спинку кресла, и, повернув голову, Джимми увидел зависшего между ним и пилотом Дуайта.
– Это улей арахна, – настороженно произнес тот.
В этот момент со стороны «Коперника» из нескольких уцелевших автоматических пушек полетели росчерки снарядов.
– Твою мать! – снова выругался пилот.
Снаряды впивались в тушу астероида, создавая тучи брызг каменного крошева. Сам астероид был раз в пять больше «Коперника», поэтому даже издалека очевидно, что эти попадания улью что слону дробина. Тем не менее огонь скорострельных автоматических пятидесятимиллиметровых пушек, доработанных технологией Гаусса, все же представляли какую-никакую угрозу. Поэтому вскоре улей стал отвечать, причем точечно бить по уцелевшим огневым точкам.
– Это что, пушки? – озадаченно произнес Дуайт. – Откуда у арахна наше вооружение?
Картина впереди челнока разворачивалась драматическая. Улей надвигался все ближе и ближе, попутно уничтожая на корпусе «Коперника» все то, что представляло угрозу. В какой-то момент корабль даже стал поворачиваться, чтобы задействовать уцелевшие стволы с другой стороны, но это мало чем помогало.
Наконец астероид поравнялся с «Коперником», и из его недр в разные стороны стали выстреливаться небольшие капсулы, очень напоминающие иглы с широкой задней частью. Это продолжалось почти минуту, и в какой-то момент их стало настолько много, что они казались одним сплошным облаком. Видимо, достигнув критической массы, все эти иглы синхронно развернулись в пространстве и, сверкнув реактивными факелами, устремились в сторону «Коперника».
Быстро преодолев чуть больше километра пространства, иглы начали втыкаться в корпус по всей его длине, и корабль за мгновение превратился в ежа. Джимми затаил дыхание, ожидая подрыва этих игл, но секунды тикали, а ничего не происходило. На мгновение ему даже показалось, что на этом все и закончится, но вот иглы разом раскрылись, и из них стали появляться жуки. А дальше началась эпическая битва, которую никогда не видел весь род членистоногих.
Сначала в некоторых местах, а затем практически по всему корпусу стали появляться целые стаи технических пауков. И буквально через несколько секунд вся поверхность «Коперника», как тогда на планшете Хелен, кишела жуками и пауками. Они тут же сцепились друг с другом, кромсая, разрывая на части, отрывая конечности и скидывая не особо удачливых в пространство. Со стороны это было похоже на линьку огромного зверя, который шевелится, сбрасывая омертвевшую старую кожу. Вокруг «Коперника» быстро образовались облака из частей обеих сторон, и даже наблюдались еще живые особи, барахтающиеся в космосе, не в силах изменить направление своего движения.
Конечно, технических пауков было в разы больше, но они не предназначены для боевых действий и раза в три мельче жуков, поэтому через десять минут битвы жуки однозначно стали одолевать. Тем более, улей выпустил еще пару сотен игл, которые присоединились к первой волне. Все говорило о том, что сопротивление вот-вот будет подавлено и эти твари ворвутся внутрь.
Джимми вдруг вспомнил Хелен, и от мысли, что могут сделать с ней жуки, у него по спине пробежался холодок.
– Связь есть?! – вдруг встрепенулся он и схватил пилота за руку.
– Да какая связь! – нервно ответил пилот и на мгновение замолк. – Хотя мы можем тот же метод использовать, что и ребята на маяке. На «Копернике» все еще должны наблюдать, по крайней мере, бортовой компьютер. Сейчас!
Пилот коснулся консоли и начал водить по ней руками, и уже через минуту фронтальный прожектор стал отбивать светом морзянку.
Глава 4
Солнечная система. Спутник Юпитера – Ганимед. Федеральный демографический центр «Поколение»
Посещение центра воспитания и образования было запланировано еще полгода назад, поэтому на борту номер один собралась целая толпа корреспондентов федеральных каналов. Это была первая официальная демонстрация проекта «Поколение», так сказать, изнутри.
После стыковки борта номер один к орбитальной станции Ганимеда вся эта братия журналистов отправилась на поверхность в первую очередь, чтобы запечатлеть прибытие главы совета в сам центр. Ожидания продолжились около восьми часов, но вот наконец правительственный челнок сел на приемную площадку.
Стоя в переходном шлюзе, Нечаев обернулся и сначала посмотрел на Кудрявцева, а потом обвел остальных сопровождающих, повернулся лицом к створкам шлюза и произнес:
– Ну, с богом.
Створки разошлись, и он шагнул вперед. Гравитация на Ганимеде была схожей с лунной, поэтому передвигаться было довольно легко и привычно. И первым делом вся процессия вышла в небольшой холл, где уже была подготовлена трибуна для первоначальной пресс-конференции. Нечаев подошел к своему месту уверенно, как и подобает главе государства, и ничем не показывал, как его раздражает вся эта публичность. Да, все эти СМИ подчинены службе контроля информации и следящим, но все равно почему-то вызывали у Нечаева неприязнь. Но, как говорится, чего только не сделаешь ради общего дела.
Как только он встал у трибуны, камеры мгновенно ринулись вперед, а все корреспонденты оживились, и со всех сторон посыпались вопросы.
– Владимир Сергеевич, вы одобряете проект «Поколение»?
– Вы планируете взять ребенка из этого центра?
– Смогут ли представители иных цивилизаций брать отсюда детей?
Нечаев улыбаясь поднял руку, и разноголосица стала понемногу утихать, пока окончательно не наступила тишина, и лишь жужжание камер оставалось неизменным.
– Во-первых, – начал Нечаев, – хочу поприветствовать всех здесь на Ганимеде. Надеюсь, что перелет был комфортным и моя охрана не слишком свирепствовала на борту.
В холле раздались дружные ироничные смешки, так как, наверное, все запомнили тот ад, который упомянутая охрана устроила. Доходило до того, что без досмотра нельзя было сходить справить свои надобности. Понятное дело, что тут без Нечаева не обошлось, но не одному же ему страдать.
– Рад, что никто не в обиде и обратный полет пройдет в такой же дружеской атмосфере. – Нечаев многообещающе улыбнулся и продолжил: – Теперь что касается моего прибытия сюда. Я, как и любой гражданин Федерации, радею за будущее человечества, а всем известно, что наше будущее – это дети. И этот центр и ему подобные как раз и занимаются обеспечением нашего с вами общего светлого будущего. Я прибыл сюда не только чтобы лично посмотреть и убедить вас в чистоте процедур зарождения наших маленьких членов общества, но и продемонстрировать условия их содержания и дальнейшего обучения. И я уверен, что все, что вы здесь увидите, вам понравится. – Нечаев уже хотел уходить, но тут ему пришла мысль, которая почему-то не посещала его раньше: – И еще, по окончании моего визита я абсолютно случайным образом выберу двух детей, мальчика и девочку, которых приму в свою семью и буду воспитывать как своих родных детей. А теперь прошу на экскурсию.
Нечаев направился в коридор прямо через журналистов, и его охрана принялась расталкивать всех, создавая проход. Когда случайные выкрики вопросов и сами журналисты оказались позади, его нагнал Кудрявцев и тихонько сказал:
– Мы такого не планировали.
– А должны были! – с уверенностью заявил Нечаев.
– На самом деле отличный ход и прекрасный пример, Владимир Сергеевич.
Экскурсия началась с банка мужского генетического материала и женских яйцеклеток, затем делегацию провели в лабораторию, где под надсмотром медиков роботизированные машины проводили искусственное оплодотворение. Смотря на шевелящуюся аппаратуру, Нечаев краем уха прислушался к директору центра – Дияла Асад разъясняла принцип работы лаборатории.
– Имея большой объем предварительно изученного разнообразия генетического материала, мы достигаем максимальной вариативности генов у будущих людей. Фактически мы делаем то же самое, что и природа в естественных условиях, потому что именно в разнообразии генов скрыта суть выживания вида. И здесь же эмбрионы находятся под наблюдением первые сутки после оплодотворения.
Далее было именно то, ради чего многие сюда и прибыли, – делегацию провели в помещение, где все пространство было заставлено цилиндрическими агрегатами около двух метров высотой и метр в диаметре. Каждый из них был оснащен затемненным смотровым окном, через которое можно наблюдать эмбрион с пуповиной.