Однако адвентистские идеологи, детализируя свое учение, подчеркивают, что бороться с искушениями верующие в состоянии лишь в том случае, если они прибегнут к божьей помощи.
«Наша единственная надежда в деле победы над грехом и искушением — только в боге. Если мы постоянно находимся в единении с богом, то это сохранит нас от всякого развращения».
Свое представление у сектантов о счастье. Оно не выходит за рамки религиозного миропонимания, ибо истинное счастье верующего человека, в понимании приверженцев любой религии, состоит в достижении им царства божьего. К этому якобы и следует направлять все свои помыслы; что бы ни делал человек в жизни, ему надлежит свои поступки, свое поведение соизмерять лишь с тем, будут ли они способствовать достижению райского блаженства. «Если суждена человеку блаженная жизнь, — писал один из проповедников адвентизма, — то она возможна и осуществима лишь только в царстве Христовом».
Говорить о подлинном счастье в земной жизни вряд ли можно, ибо «человек, великий в своей скорби и маленький в радости, является гостем на этой скорбной земле»[112]. Согласно баптистской концепции, земная жизнь не имеет самостоятельной ценности, она дана людям лишь для подготовки к грядущей вечной жизни. Современный баптистский автор пишет: «Человек принадлежит к двум мирам: видимому и невидимому. Телом он — гражданин земли, духом — небожитель. Его земное гражданство временно, небесное же жительство вечно. И в свете этого наша жизнь под солнцем есть не что иное как подготовка к вечной жизни»[113]. Но если земная жизнь временна, то, конечно, не может быть и речи о достижении в ней полнокровного счастья.
Ныне сектантские проповедники заявляют, что они будто бы не отрицают земных радостей для своих чад. На страницах «Братского вестника» можно прочитать, что «господь делает человека ревностным в исполнении всех его обязанностей, упорядочивает его жизнь, дает душе человека мир; делает его способным к радостной жизни и смерти»[114].
Но вся радость жизни, оказывается, заключена в подготовке к вечной жизни в царстве божьем, не более того. Что бы ни делал человек, он всегда должен видеть перед собой образ господа. Когда современные баптистские проповедники говорят о труде человеческом, они непременно оговаривают, что «всякий труд человека на земле должен быть выполнен не как для людей, а как для господа, И этот труд приносит глубокое удовлетворение»[115].
Христианская концепция, в какой бы интерпретации она ни выступала, обесценивает в глазах верующих земную жизнь, отрицает значение для человека ценностей земных, которые так же преходящи, как и само существование человека в этом бренном мире. «Наступит время, когда упразднятся все земные сокровища и останется только царствие божие и правда его», — заявляют евангельские христиане-баптисты[116].
Данной концепцией определяется и нравственный идеал баптистов, а также последователей других протестантских течений, которые мы рассматриваем как сектантские. Адвентисты седьмого дня выдвигают учение о «моральном обновлении» человека, евангельские христиане-баптисты и пятидесятники учат о путях нравственного самосовершенствования. По-своему трактуют самосовершенствование «Свидетели Иеговы», которые говорят о путях к спасению на «стезях божьих». Собственно, нравственный идеал во всех случаях связывается с богом. В данном случае нравственным идеалом для верующих служит образ евангельского Христа. Для его достижения необходимо «обновить сердце» свое, следовать заветам и заповедям Иисуса, подражать ему во всем. Только таким образом можно в какой-то степени приобщиться к нравственному идеалу.
В своих рассуждениях верующие довольно часто говорят о том, что их привлекает и кротость Христа, и его терпение, смирение и доброта. Многие из членов сектантских объединений заявляют, что стараются подражать Иисусу, насколько возможно простым смертным подражать божеству. А проповедники не устают призывать к тому, чтобы верующие шли по жизни, избирая для себя «путь Христа», связанный со страданиями, с разного рода невзгодами, которые им надлежит преодолевать. Однако в то же время они подчеркивают, что идти «путем Христа» вовсе не означает уход к аскетизму. В ряде материалов, помещенных в баптистском журнале «Братский вестник», отмечено, что Иисусу было не чуждо все человеческое, он-де всегда жил жизнью народа, переживал с ними все радости, любил природу, в общем отнюдь не был аскетом. Примерно так же интерпретируют образ евангельского Христа и последователи других протестантских течений. Здесь мы имеем дело с обычной модернизацией традиционного христианского представления о «сыне божьем».
Людям свойственно стремление к нравственному идеалу. Но, как отмечал В. И. Ленин, человеку нужен идеал человеческий, соответствующий его природе, а не сверхъестественный. Именно такой идеал дает людям коммунистическое учение. И это подтверждается практикой социалистического строительства.
Верующие тоже стремятся к достижению нравственного идеала; но тот идеал, который им навязывают духовные пастыри, слишком отвлеченный, абстрактный, не сообразующийся с реальностью, с естественными потребностями человека. И хотя те, кто следует ему, далеко не всегда отдают в этом отчет, они вынуждены нередко идти против здравого смысла, против элементарной логики, стремясь следовать «по пути к Христу».
Нравственный идеал, который дают верующим руководители сектантских объединений, заведомо недостижим. Ведь, как заявляют сектантские идеологи, «наши земные умственные способности недостаточны для того, чтобы понять вечные истины». А сам Христос — божество, к которому человек при всем своем желании приблизиться не может. Адвентистская теология пытается разрешить это противоречие с помощью довольно ловкого введения в оборот понятия «усыновление»: хотя, дескать, человек и не может достичь своего идеала, он имеет возможность добиться «усыновления» его Христом. Для этого необходимо лишь полное подчинение «воле всевышнего», стремление всегда и во всем подражать Иисусу, принимая его жизнь за образец. В этом случае Христос во время «страшного суда» возьмет под свою защиту, как бы «усыновит» данного праведника. На суде «свойства Христа будут предъявлены вместо наших свойств, и бог примет нас в свою милость».
Евангельские христиане-баптисты выдвигают тезис об «участии» верующих «в страдании и смерти Христа». Вот как они понимают этот тезис: «…Грех никогда не умирает от старческой слабости. Годы не уничтожают его, поэтому необходимо быть мертвым для греха в Иисусе Христе. Распятие — это болезненная и мучительная смерть. И в духовном отношении это означает, что нет легкой победы над грехом. Эта победа требует не только нашего решения, но и наших глубоких молитв».
«„Сообразоваться смерти“ Христа означает также умереть для своего „Я“. Мы все страдаем от стремления нашего „Я“ властвовать. Оно не хочет подчиниться ни Христу, ни церкви. Оно не признает права других и готово спорить даже со словом божьим. Характерными качествами нашего „Я“ являются: гордость, честолюбие и непокорность… И вот все это нужно предать смерти. Все эти наши наклонности умрут, когда мы сораспнемся со Христом. Мы не можем как должно познать Христа, пока не сообразуемся смерти его»[117].
Один из идеологов современного баптизма А. Мицкевич прямо заявляет, что конечной целью верующего является «полное преображение в образ Иисуса Христа»[118]. По его утверждению, все даже самые высоконравственные люди — грешники «в очах господних». Один лишь Христос «не сделал никакого греха, а потому является примером, нравственным идеалом для верующих».
На страницах «Братского вестника» постоянно появляются статьи, в которых говорится о необходимости стремиться к «преображению в образ Христа», к подражанию «спасителю человечества». Это — единственный путь к достижению нравственного идеала.
В писаниях идеологов протестантских течений очень много места уделяется вопросам духовного воспитания верующих. Правильное духовное воспитание, как заявляют авторы этих материалов, одна из главных задач церкви. Естественно, что речь в первую очередь идет о том, чтобы направить людей в русло религиозной идеологии, оградить их от влияния окружающей действительности, которая сама по себе порождает стремление к реалистическому взгляду на мир, а следовательно, сомнения в религиозном миропонимании. Вот почему духовные пастыри так тщательно разрабатывают свою систему духовного воспитания верующих в соответствии с религиозными нравственными принципами.
Характерно, что проблема духовного воспитания верующих была предметом обсуждения пленума ВСЕХБ в декабре 1973 г. В статье, опубликованной в «Братском вестнике», старший пресвитер по Запорожской области Я. Духонченко, делавший соответствующее сообщение на упомянутом пленуме, писал, что главным условием духовного состояния членов церкви является «соблюдение повелений господних»[119]. Именно соблюдение этих «повелений», божественных заповедей дает возможность противостоять всем обольщениям греха и вести с ним непрерывную борьбу. Автора статьи особенно заботит то, что в церквах встречаются люди, которые «правильно понимают учение Христа, но в жизни не исполняют того, что исповедуют»[120]. От внимания духовных пастырей не ускользает то, что верующие в своей повседневной практике руководствуются сплошь и рядом не религиозными, а «мирскими» принципами, а это ослабляет их веру, их связь с общиной.
Сектантские проповедники всячески наставляют своих пасомых, что во всех своих делах — в личной, семейной, церковной и общественной жизни — надлежит следовать принципам «священного писания», христианской морали. Вместе с тем примечательна констатация того факта, что «христианин не может выйти из мира и как отшельник вести уединенную жизнь». Верующий — «член общества», и он должен руководствоваться учением Христа в своем отношении не только к своим «братьям по вере», но и в своем отношении к ближним и дальним, не разделяющим его мировоззренческих взглядов, к обществу, к государству. Здесь явно проступает требование сохранять свое религиозное кредо в любых обстоятельствах, с которыми приходится сталкиваться в жизни последователю сектантской общины.