В глубине души мне было очень стыдно.
Розовое платье Хилари начинает сливаться с оранжевым кончиком ее сигареты. Сознание затуманивается, но я успеваю в последний раз взглянуть на Хилари.
Какого черта она творит?
Выходит замуж за самого лучшего парня на свете и все портит.
Совсем как я.
Тридцать два
– Венди, сколько у вас сердечек? – спрашивает она маму Марти.
Они сидят за столом, накрытым клетчатой скатертью. Женщина молча пересчитывает ряд украшений, внимательно глядя на них сквозь очки.
– Еще десять, милая. – Мама Марти улыбается, подняв глаза. – Мы почти закончили. Ура.
Дженн смотрит на результат своего труда – маленькие сердечки из набивной ткани с изображением карты мира.
Свадьба оказалась не так уж хорошо организована, как ей показалось на девичнике. Но Дженн было приятно снова чувствовать себя нужной, и она без конца носилась от кондитера в салон свадебных платьев и обратно. Когда Дженн обнаружила, что маленькие подарки от жениха и невесты еще не готовы, мама Марти сразу пришла на помощь, – она была отличной рукодельницей и пригласила Дженн несколько дней пожить в их просторном доме, чтобы смастерить эти милые безделушки. А вот мама Хилари оказалась абсолютно бесполезной. Большую часть времени она изводила Хилари (или того, кто попадется под руку) своими жалобами по поводу предстоящей встречи с ее отцом на свадьбе. Дженн пыталась оградить Хилари от этого нытья, но на самом деле она мало что могла сделать.
Оставалось надеяться, что Хилари это не слишком задевает.
– Они, конечно, очень милые, – говорит Венди, рассматривая сердечки. – Но я хоть убей не понимаю, зачем они нужны.
– Думаю, Хилари намекает ими на их любовь с Марти, огромную, как мир.
– Какая прелесть, – озадаченно произносит Венди. – А в наше время просто готовили засахаренный миндаль.
Дженн улыбается и смотрит на часы. Скоро нужно выезжать, если она хочет успеть на встречу с Хилари.
И все-таки с Хилари что-то не так. Дженн снова и снова прокручивает в голове девичник. Слава богу, с тем парнем ничего такого не было. Хилари просто выпила лишнего и потом просто отключилась в квартире у Дженн. На следующий день Дженн пыталась поговорить с подругой, но та сделала вид, что все в порядке, и изобразила счастливую улыбку. В чем же дело?
Она вообще хочет выходить замуж?
– Может, еще чайку, дорогая?
Дженн переводит взгляд на маму Марти:
– О нет, спасибо. Мы с Хилари встречаемся в городе. А завтра я вернусь и все это заберу.
– Чудесно! Вы пойдете с ней в кафе?
– Да, небольшой ужин в честь нашего тридцатилетия, хоть мы и немного запоздали с этим.
Вставая из-за стола, Дженн бросает взгляд на семейные фотографии, расставленные на полочке. Множество снимков Марти и, как она догадалась, его младшего брата Джейми: вот они совсем маленькие в бассейнах и на пляжах; вот, уже подростки, на рыбалке с отцом; а вот совсем недавнее фото – матч по регби. Такие приятные, симпатичные ребята.
Один снимок в углу привлекает ее внимание, и она не может удержаться, чтобы не взять его в руки.
Растрепанные темные волосы, озорные карие глаза.
Ее Робби. Только тут он еще ребенок, стоит в обнимку с Марти. Дженн невольно улыбается.
– Он был дерзкий мальчуган, этот Робби, – говорит мама Марти, неожиданно появившаяся за плечом Дженн.
– Ой, простите, – бормочет Дженн, возвращая фотографию на место. Ее щеки пылают.
– Не говори глупостей. – С этими словами мама Марти снова снимает фотографию с полки. – Фотографии для того и нужны, чтобы на них смотреть.
Дженн улыбается.
Венди кивает, глядя на снимок:
– Помню, когда Крису было четырнадцать и он сломал ногу на регби, Робби несколько месяцев каждый день приходил к нему в больницу.
– Я не знала об этом, – тихо произносит Дженн, чувствуя, как сердце наполняется теплом.
Это так похоже на ее Робби – того, настоящего Робби, каким он был в самом начале. Любящий, преданный.
– Да-да. Но теперь он будто помешался на этих своих барабанах, – говорит Венди, немного оживившись.
Барабаны?
– О чем это вы? – спрашивает Дженн.
– Да не бери в голову, дорогая, – отвечает Венди. – Если он хотя бы подстрижется к свадебной фотосессии, я уже буду счастлива.
Дженн становится любопытно, но она знает, что мама Марти не из тех, кто любит посплетничать. И тем не менее Дженн интересно, все ли в порядке у Робби. Может, ему плохо без меня? Она быстро отбрасывает эту мысль. Ведь она уже давно о нем ничего не слышала, и он, скорее всего, и думать о ней забыл. А даже если и думал, – прошло слишком много времени. Столько всего случилось.
Теперь все совсем по-другому.
От матери не было никаких вестей с тех пор, как Дженн уехала из Корнуолла, но это и понятно – после того, что там произошло. Хотя в основном это была неожиданно приятная поездка, все же есть вещи, которые никогда не изменятся. Мама никогда не будет такой, как ей хотелось бы, – в отличие, например, от Венди, которая наверняка поступила бы иначе в такой ситуации. Но с этим ничего не поделаешь. Единственное, что может сделать Дженн, – измениться сама, и впервые в жизни она не намерена взваливать на себя проблемы в отношениях с матерью.
Взглянув на фото в последний раз, она прощается с Венди и уходит.
Оглядывая зал ресторана, она замечает Хилари, которая машет ей из-за дальнего столика. Пробираясь к ней, Дженн думает о том, как давно она здесь не была. Они с Робби любили это место: приятная музыка, великолепная кухня, живая атмосфера. Даже просто находясь здесь, Дженн получает маленькую капельку счастья. Она как будто видит их наяву: вот они с Робби сидят на диванчике, он рассказывает ей очередную глупую историю, а она сгибается пополам от смеха.
Ей казалось, так будет всегда.
– Не могу поверить, что ты опаздываешь, – говорит Хилари с удивлением, когда Дженн садится и начинает разматывать шарф. – Это новая Дженн-путешественница?
– Нет, – со смехом отвечает Дженн. – Нам с Венди нужно было закончить кое-что для свадьбы.
– О господи, – говорит Хилари упавшим голосом. – Прости. Столько хлопот из-за меня.
– Не будь дурочкой. Ведь это твоя свадьба. К тому же, мне кажется, Венди нравится помогать нам.
Хилари делает большой глоток вина.
– Ладно. Спасибо. Я очень тебе благодарна.
– Все нормально.
Дженн уже собирается спросить, как у нее дела, но тут к ним подходит официант, чтобы принять заказ.
Когда он уходит, Хилари поворачивается к Дженн и смотрит на нее многозначительным взглядом:
– Ну, ты его уже видела?
– Кого? – спрашивает Дженн, прекрасно понимая, о ком идет речь.
– Ой, только давай без этого, – отмахивается Хилари. – Просто расскажи мне, что у вас случилось.
– Я уже рассказала, – отвечает Дженн, чувствуя, как внутренности скручиваются в узел. – У нас все разладилось.
Хилари закатывает глаза:
– Ерунда! Вы же были без ума друг от друга. Ну, по крайней мере, он хотя бы расстался с этой ужасной Лив. – Хилари произносит имя так, будто это какое-то ругательство.
Внутри у Дженн все переворачивается, когда она представляет Робби и Лив вместе. Она глубоко вздыхает, прежде чем сказать:
– Ну, не такая уж она ужасная. Просто молодая и веселая.
– Ты тоже молодая и веселая, – возражает Хилари.
– Типа того, – медленно произносит Дженн. – Но я, наверное, была слишком зациклена на работе. Если честно, у меня никогда не получалось немного притормозить и просто насладиться моментом.
На долю секунды лицо Хилари становится грустным, а когда она открывает рот, чтобы заговорить, ее взгляд вдруг останавливается на ком-то в районе бара.
– О нет, – произносит она.
– Что там? – Дженн поворачивается и смотрит в том же направлении.
У нее перехватывает дыхание.
Это он.
Робби. С Марти, у барной стойки.
Они стоят спиной к залу. Дженн сразу узнает эти широкие плечи и копну взъерошенных волос.
– Я убью Марти, – вдруг выпаливает Хилари, и Дженн поворачивается к ней с колотящимся сердцем.
– Ты о чем? – спрашивает Дженн, на мгновение отвлекаясь от собственных ощущений.
– Я ему сказала, что мы, наверное, пойдем сюда. А он взял и привел Робби.
– Может, он просто забыл? – произносит Дженн, и кровь приливает к ее голове.
Но Хилари будто ее не слышит. Через мгновение она встает и идет к бару. Парни с удивлением оборачиваются к ней. Хилари начинает что-то объяснять Марти, активно жестикулируя.
Робби оглядывается, и их взгляды встречаются. Он приоткрывает рот, точно увидел привидение.
Дженн быстро отворачивается, не зная, как себя вести. Она не видела его почти девять месяцев.
С тех пор, как застала его с Лив.
Сердце все не унимается. Она мысленно готовится к разговору с ним. Через пару секунд он появляется перед ее столиком с пинтой в руке.
– Я присяду? – спрашивает он, указывая на место Хилари.
– Конечно, – кивает Дженн.
Он садится напротив. Видно, что он тоже нервничает, и ей вдруг становится его жаль. Ведь она уехала из страны, даже не попрощавшись.
Но он целовался с Лив. Я ни в чем не виновата. И заслуживаю гораздо больше, чем он давал.
– Как твои дела? – спрашивает он.
– Нормально. А твои?
– Тоже, – отвечает он кивая.
Они смотрят друг на друга.
– Черт, как неловко, – произносит он наконец и проводит рукой по лицу.
Она не может сдержать улыбку. Действительно неловко. Сердце по-прежнему колотится как сумасшедшее.
– Почему ты сделала это? – спрашивает он после паузы. – Почему уехала ни с того ни с сего?
– Робби, я… – начинает она, чувствуя, что проваливается в его карие глаза.
Лив, ресторан, поцелуй.
Мучительные картинки проносятся в ее голове, и на мгновение Дженн хочется закричать, сказать напрямую, почему она уехала.