– Ну как? – спросила я кокетливо.
– То, что надо! – закричал Джио. – Итак, репетиция продолжается! И вот зал затих, и ты начинаешь петь. Магические кристаллы будут усиливать звук, так что можешь сильно не драть связки.
– Выйду ночью в поле с конем… Ночью в поле тихо пойдем… – стала старательно выводить я.
Джио встал и закричал:
– Стоп! Нужно переделать вторую строчку! А то непонятно, куда идем, зачем идем и почему с конем?
– Ну, если конь будет белый, то мы идем искать принца. Конь есть, осталось найти принца… – выдвинула свое предположение я. – По следам за принцем пойдем…
– Как по следам? – удивился Андоримэль, тряся головой, пытаясь понять общий смысл.
– Ну, сбежал принц, а мы идем по его горячим следам! Чего тут непонятного? Тут главное – не вляпаться в горячие следы… – возмутилась я, и все сразу встало на свои места. Мой вариант одобрили, а меня похвалили за сообразительность.
– Выйду ночью в поле с конем. По следам за принцем пойдем! Только мы с конем по полю идем… Свадьба будет, если принца найдем… – гордо подытожила я.
Джио разразился аплодисментами, а Андоримэль протянул мне наполненный бокал. Я тут же промочила горло и продолжила сочинять. В таком состоянии у меня получалось очень даже неплохо.
– Сяду я верхом на коня! Отнеси ты к принцу меня! Если он мужик, больше не сбежит… Привяжу его, и больше не сбежит… – разошлась я на полную катушку.
Меня тут же поддержали, требуя продолжения. Я заметно выросла в глазах моего продюсера и строгого учителя пения.
– Я ему в глаза посмотрю! И тарелку супа налью! Ну-ка, ешь, милок, в супе есть белок! Без белка вообще какой от принца прок? – торжественно спела я, удивляясь, как гладко у меня получается сочинять, и главное, что в рифму и со смыслом.
– А что, – деликатно поинтересовался Андоримэль. – От белка, которое содержится в мясе, и правда, как бы так сказать… Хм… эффект есть? Просто мы, эльфы, не едим мяса… Религия не позволяет, вот поэтому я и интересуюсь, так сказать…
– Ну, я об этом читала… Говорят, что очень даже помогает! – авторитетно заявила я, чувствуя, что вот-вот открою секрет лечения эльфийской импотенции. – Особенно кальмары, креветки, устрицы и прочие моллюски.
– Хм… – покачал головой эльф и сделал соответствующие выводы. Очевидно, жрать морепродукты религия разрешала, однако консервативные и брезгливые эльфы до этого не додумались.
«Это я был такой злой, потому что у меня велосипеда не было. А теперь я резко добреть начну…» – голосом почтальона Печкина поделилась своими наблюдениями моя совесть относительно вечно недовольного выражения эльфийского лица.
– Ладно, давай дальше! – потребовал Джио, и я тут же настроилась и продолжила делать то, что у меня всегда получалось лучше всего, – импровизировать.
– Будем вместе жить-поживать. И детишек славных рожать! – орала я, чувствуя, что пора скатиться в патриотизм. – Поднимать страну! Сеять целину! Точно в срок платить налоги в казну!
Что такое целина, я представляла смутно, но это слово как-то отложилось в моей памяти и имело стойкую ассоциацию с сельским хозяйством.
– Это просто шедевр! – из глаз Джио потекли слезы. – Такой призыв! Такие сильные слова! Так трогательно… Народу это должно понравиться! Но песня кажется какой-то незаконченной… Нет, так сказать, финального аккорда!
– А мы просто повторим первый куплет! – вдохновенно сказала я, пропев еще раз первый куплет. И тут моя женская душа не выдержала, и я разревелась. Уж больно жизненной получилась песня. Размазывая слезы, я громко шмыгала носом.
– Ты чего? – всхлипнул Джио.
– Да вот, личная жизнь не складывается… Всю жизнь жду своего принца, а его нет… Кому я такая нужна… – я чувствовала, как ноет во мне моя израненная и измученная женская душа, подогреваемая хорошей дозой спиртного.
– Да брось ты… Жениха мы тебе быстро найдем! – утешил меня орк. – Себя предложить не могу. Я женат на своей работе, тем более что брак и отношения меня не интересуют… Вот, например, Андоримэль. Он холост. Всю жизнь посвятил искусству. Вот такой эльф! – Джио показал пальцем лайк.
– Сколько тебе лет, Андоримэль? – всхлипнула я, глядя на эльфа оценивающим взглядом.
– Пятьсот двадцать четыре, – ответил эльф, с искренним сочувствием глядя на мои слезы.
– Не подойдет… – зарыдала я еще сильнее, вспоминая слова бабушки-эльфийки по поводу эльфийских мужчин.
Меня долго утешали, а потом я поймала себя на мысли, что слова-то нашего шедевра мы не записали! И мы стали лихорадочно вспоминать слова песни, а потом несколько раз вычитали их скороговоркой.
На радостях я и мои новые знакомые отметили это дело, обещая завтра, на трезвую голову, прослушать композицию еще разок.
– Как назовем песню? – внезапно спросил Джио.
– Гимн невероятному одиночеству! – трагическим голосом ответила я, доедая неизвестно откуда взявшийся на столе салат с морепродуктами. – ГимНО. О как! По-моему, звучит броско! Передайте-ка мне вон тот салатик, я его еще не пробовала!
Глава 13«Вы хочете песен? Их есть у меня!»
В эту ночь снился мне странный сон. Мне всегда снятся странные сны, когда я немного выпью. Пью я не часто, поэтому такие сны запоминаю. Снились сумбурные вариации на тему фильма «Телохранитель» с Уитни Хьюстон и Кевином Костнером. Мне присуждают победу. На сцену поднимается император, жмет мне руку, вручает «Оскар». Я счастлива, ибо сейчас он закончит свою вступительную речь и расколдует меня к чертовой матери! И тут я вижу, что в императора целятся из пистолета, а он стоит на сцене и бубнит что-то про то, как космические корабли бороздят просторы Вселенной. Я, особо не раздумывая, бросаюсь на него, как это делают телохранители в голливудских блокбастерах, и придавливаю его собой, заслоняя от пули. Пуля медленно, как в «Матрице», проходит мимо. Я поднимаюсь с чувством исполненного долга, а император нет. Конечно, кто встанет после того, как тебе только что сломали шею? Моменто море. Моментально… в море…
Проснулась я оттого, что кто-то звенит бокалами. Такое ощущение, что звенит отнюдь не хрусталь, а колокола. Я позавидовала глухому Квазимодо, понимая, как тяжело приходится с утра звонарям-алкоголикам после бурной ночи.
– Мне не наливать! – инстинктивно пробурчала я, чувствуя, что больше в меня не влезет. С трудом разлепив глаза, я увидела, что лежу на полу, точнее, на ковре, подложив под голову какую-то тряпку в качестве подушки. На поверку оказалось, что это эльфийский сюртук, а то, что оставило вмятину на моей щеке, – это большая брошка с драгоценным камнем. Я сглотнула. Если сюртук здесь, то где же его обладатель? И что он скажет мене? «Куда, интересно знать, делся мой шикарный дизайнерский сюртук? И откуда, интересно знать, взялась эта тряпочка?»
А обладатель этого мятого сокровища мирно сопел в позе эмбриона, накрывшись вместо одеяла частью моей юбки. Во сне вид у него был очень трогательный, и во мне проснулся материнский инстинкт. Я решила укрыть ушастика его же одеждой, а то он вообще околел, и заодно проверить пульс. Мало ли что…
Эльф стал кряхтеть во сне, а потом резко вскочил, открыв глаза. Вы смотрели фильм «Мальчишник в Вегасе»? Я смотрела. А вот бедолага Андоримэль, по-видимому, нет. Поэтому его выражение лица было очень красноречивым.
– Джио… – простонал эльф спросонья, глядя на меня. – По-моему, я… женился…
Откуда-то из-за стола раздалось сиплое:
– Поздравляю… А почему на свадьбу не позвал?
Процессор эльфа тормозил, как пожелтевший от времени допотопный компьютер, с 54 Мб оперативной памяти, запрещенный Женевской конвенцией. Мой процессор тоже пока работал не ахти. Я сканировала битые секторы памяти, пытаясь восстановить события вчерашней ночи. Тем временем эльф попытался сесть. При попытке сесть он скривился и схватился за бок, словно только что ему пробили с ноги.
– Если… Если мы действительно теперь муж и жена, то спать мы будем раздельно! – безапелляционно проговорил Андоримэль, проверяя ребра на целостность.
– Это еще почему? – удивилась я, громко зевая.
– Ты пина-а-аешься во сне… – жалобно сказал ушастенький, а потом в его голосе появились ревнивые нотки. – И вообще, кто такой Линя?
– Линукс? – с удивлением спросила я, понимая, что про своего плюшевого медведя я вряд ли успела рассказать.
– Да, Линукс! Ты меня сгребла в охапку, сдавила горло, прижала к себе, бурча: «Линя, иди сюда, скотинка. Маме без тебя холодно!» – обиженным голосом произнес Андоримэль, положив руку себе на шею.
– Это мой игрушечный медведь… И я так понимаю, сегодня ты случайно исполнил его обязанности в его отсутствие… Попался под горячую руку… – во рту у меня все слиплось, и говорить было тяжело. Я стала шарить вокруг и искать свой телефон. Вот и он, родимый. С активированной камерой. Значит, я вчера фотографировала. Интересно, поможет ли телефон освежить мою память? Я быстро стала пролистывать фотографии, пытаясь понять, что вчера было. Андоримэль тоже подлез и стал смотреть. На одном фото он стоял в очень смешной позе и со странным выражением лица.
– Это что такое было? – спросил эльф, очевидно, не удивляясь магическим штучкам в стиле мобильника.
– Вспомнила! Это мы играли в «Крокодила». Игра такая. Один загадывает слово, а другой должен его показать! – сообщила я.
– И что я такое показывал? – с сомнением произнес эльф.
– Рефрижератор! – гордо заявила я.
– А что это такое? – поинтересовался Андоримэль. – Я даже представить себе такое не могу!
– Но вчера ты, судя по всему, знал, поэтому показывал полчаса, пока Джио не угадал! – сглотнула я. – Хотя он тоже не знает такого слова…
Я стала листать фотографии дальше. Там были разные смешные фотографии – и с ошейником, и с бутылкой. Короче, компромата на сто мегабайт.
– Так мы поженились или нет? – спросил эльф, тряся головой.
– Нет, это мы репетировали мой номер! – успокоила я бедолагу.
Эльф призадумался. От сердца у него явно отлегло.