моему приказу. Он должен был защищать тебя и следить за тем, чтобы ты не наделала глупостей. Я так понимаю, вы с ним сблизились, но уверяю тебя, что это ненадолго. Я постараюсь сделать так, чтобы ты его больше никогда не увидела, даже если мне придется пойти на крайние меры. Дружба между вами исключена.
Меня словно громом поразило. Я с ненавистью смотрела на императора, который улыбался красивой улыбкой, и чувствовала, что еще немного, и я просто сделаю то, что мечтали сделать орки. Я просто задушу его, а труп отправлю «Почтой России», чтобы его никогда никто не нашел, точно так же, как и мое письмо из Хогвартса! Правда, придется проявить прыть и осторожно расчленить труп, пока никто не видит.
– Не тебе, эникейщик-быдлокодер, решать, с кем мне дружить, с кем – нет! – прошипела я, закипая. – И не вздумай больше лезть в мою жизнь! Ты мне никто! Слышал? Никто! Могу повторить по слогам! Можешь хоть испепелить меня на месте! Мне от тебя ничего не нужно! Слышал?
– Пойдем, – холодно сказал император, вставая. – Мы уже все вопросы обсудили.
«Никогда ничего не проси, особенно у тех, кто сильнее тебя… Сами все предложат, сами все дадут!» – робко вмешалась в ход моих кровожадных мыслей совесть. Но, увидев то, о чем я сейчас думаю, она тихонько спряталась в глубины подсознания.
Зрители расселись по местам, зазвучала торжественная музыка, император поднялся на сцену, а следом за ним поднялась я, чувствуя, что еще немного, и я дойду до такой точки кипения, что проломлю голову этому мерзавцу.
– Итак, – сказал император. – Поприветствуйте победительницу конкурса Империовидение!
В зале раздались аплодисменты. Я так устала от этих дурацких хлопков, что едва сдерживалась. Я отошла в сторонку, чувствуя, что худшего дня в моей жизни еще не было.
– А теперь моя очередь… – сказал император, жестом останавливая бурю оваций. – Сегодня я хочу представить вам свою будущую супругу, вашу будущую императрицу. Это одна из тех девушек, которая с честью выдержала все испытания.
И тут на сцену поднялась брюнетка, которую я уже видела в парке. «Совет да любовь тебе, придурок!» – тявкнула совесть, а я скривилась в противной улыбке. Брюнетка несла на подушечке корону, точно так же щедро обсыпанную драгоценными камнями, как и корона его величества.
«Хорошее дело браком не назовут!» – съехидничала совесть. Я ей кивнула, злорадно улыбаясь. Ну что, красавица, получай свое чудовище! «Да на такого, как он, я бы в голодный год за мешок картошки не позарилась бы!» – заявила совесть. «За вагон картошки!» – уточнила я.
Я уже собралась тихонько сползти со сцены, чтобы не загораживать своей тушкой чужой «хеппи-энд», но император резко схватил меня за руку и потащил к себе. Я вырывалась что есть мочи, шипя: «Ты че? Охренел?» – но он прижал меня к себе и тихо произнес: «Дернешься – умрешь! Улыбайся! Тебе что, каждый день делают предложение?» Брюнетка медленно подняла надо мной корону и опустила ее на мою голову. Странная волна прокатилась по моему телу. Я чуть не упала, но почувствовала, что мне не дали упасть. Я качнулась и прикоснулась рукой к своему лицу в надежде, что все это просто страшный сон и я скоро проснусь. Моя рука стала прежней. Зрители изумленно ахали и охали, а я стояла, словно кукла, и чувствовала, что моего согласия на этот брак никто не спрашивал. Может, меня тут снимает скрытая камера? Эй! Ребята! Куда улыбаться? Все ликовали, восторгаясь столь неожиданным совпадением! Ну, просто сказочный конец, епть!
– Вот та женщина, которая сумела покорить мое сердце! – громко сказал император.
– У тебя его нет… – прошипела я, с ужасом глядя на то, как толпа приветствует будущую ячейку общества.
– А ты проверяла? – получила я в ответку.
– Я вообще-то замуж пока не собираюсь… Тем более за такого, как ты! Я лучше в монастырь уйду! – прошипела я, стоя с кислой миной.
– Мужской… боян! Стой молча. Твоего согласия никто не спрашивает, – прошипел в ответ император. – Как там говорили пингвины из «Мадагаскара»? Улыбаемся и машем…
– Тварь бессердечная… – сглотнула я.
– Дома поговорим, – отрезал мой будущий супруг.
Глава 26Лучшие друзья девушки – это бриллианты!
Меня со всеми почестями привезли во дворец. На душе скребли кошки, а в горле стоял ком. Я не хочу выходить замуж! Я к этому не готова! Тем более, через два дня! Это издевательство какое-то!
У церкви стояла карета, там пышная свадьба была.
Все гости нарядно одеты, невеста всех краше была.
На ней было белое платье…
– пела моя совесть, так протяжно и грустно, что на душе стало еще гаже. «Да заткнись ты уже!» – вспылила я. Совесть посмотрела на меня и все-таки допела: «венок был приколот из роз… Она на святое распятье… Смотрела сквозь радугу слез». – «Я тебя сейчас придушу!» – рявкнула я на нее. «Нашу песню не задушишь, не убьешь! Не убьешь! Не убьешь!» – задорно пропела совесть, и я перестала обращать на нее внимание.
Слуги уже вешали мой портрет в полный рост рядом с портретом императора. Образцовая королевская чета! Так вот, оказывается, какой портрет видел Джио. На мне было розовое платье, горностаевая мантия, бриллиантовая корона, а лицо было таким, словно меня только что отфотошопили для глянцевого журнала. Ужас! Бе! Хоть бы меня спросили! Я бы нашла фотографию поприличнее! Да и без короны со всей этой царственной атрибутикой. Портрет был приблизительно метр на два, в золотой раме с вензелями. Несколько раз я, а точнее, мое изображение с грохотом упало, нанеся тяжкие телесные повреждения тем, кто командовал «правее-левее, выше-ниже».
«Не стойте и не прыгайте, не пойте, не пляшите там, где идет строительство или подвешен груз!» – ехидно заметила совесть, с восторгом прислушиваясь к ругани и крикам боли.
– Помнится, я обещал тебя повесить? – спросил император, испепеляя взглядом слуг, которые никак не справлялись с возложенной на них задачей.
– Убить – обещал, но каким именно способом – не уточнял! – буркнула я, отворачиваясь от этой душераздирающей картины.
– Может быть, ты чего-нибудь хочешь? – снова поинтересовался император. Ути-пути, какие мы заботливые! Я-то помню, как я тут дрожала от страха, когда меня чуть не прибил, а теперь «ты сего-нибуть хосес?». Тьфу!
– Сдохнуть… – прошипела я. Как можно выходить замуж за человека, которого я почти не знаю и который после недавних событий вызывает у меня смесь страха и неприязни?
– А как же «они жили долго и счастливо и умерли в один день»? – улыбаясь, спросил император, глядя на то, как я злюсь.
– Смею предположить, что она его задушила и в тот же день ее казнили… – мрачно заметила я. – Я хочу умыться, переодеться, принять ванну, причесаться и отдохнуть! А еще хочу, чтобы меня оставили в покое!
Меня проводили в мои новые покои. Моя комната находилась на уровне пятого этажа. Дверь закрывалась изнутри, а окна, судя по отсутствию ручек, не открывались вовсе. Я так понимаю, что мне отрезают все пути к отступлению. Комната была оформлена в розовых тонах, от которых меня слегка подташнивало. «Комната куклы Барби» – так нарекла я ее, умиляясь обилию рюшек и сердечек.
На спинке стула висело розовое платье с обилием бантиков и кружавчиков. Романтика. Я искупалась, вытащила все заколки из головы, сняла шиньон и расчесала волосы. Вместо розового безобразия я надела свое привычное, пусть и свадебное, но все-таки мое платье.
Я легла на кровать и стала думать о том, что делать дальше. Или согласиться на брак по принципу «стерпится – слюбится», или потрепать ему нервы как следует и, возможно, обрести свободу. И тут мои мысли вернулись к эльфу. Что он с ним собирается сделать? Неужели он его казнит? Или отправит в ссылку?
По спине потек холодный пот. Мое воображение разыгралось и стало рисовать ужасающие картины… И это только потому, что он назвал меня своим другом… Боже, какое же чудовище, этот император. Андоримэль, прости, что из-за меня так получилось. Но ничего, я постараюсь вытащить тебя!
Меня позвали ужинать, но я проигнорировала. Меня настойчиво позвали еще раз, но я прикинулась глухонемой. Через пять минут в моей комнате появился мой будущий супруг.
– Или ты идешь кушать, или у нас состоится крайне неприятный разговор, – спокойно произнес император.
– Не-а… У меня аппетита нет! – сказала я, искренне возмущаясь тем, как бесцеремонно он вломился в мои покои.
– А ну-ка, быстро встала и спустилась ужинать! – прошипел император, теряя терпение.
– Мы еще не поженились, а ты уже выходишь из себя… Что же будет дальше – ума не приложу! – вздохнула я, краем глаза глядя, как его глаза начинают темнеть.
Но он тут же взял себя в руки и сказал, присаживаясь на край кровати:
– Спускайся по-хорошему! Сима, я не хочу на тебя давить!
– Ой, какой же ты молодец, раз тебя волнуют мои чувства… Возьми с пола пирожок! – буркнула я, медленно сползая с кровати.
– Вижу, тебе нравится свадебное платье, раз ты его не снимаешь… Это так романтично. Не думал, что ты придаешь нашей свадьбе такое значение! – съязвил император.
– Просто меня тошнит от розового. Я ненавижу розовый цвет! – прошипела я, скривившись, словно мне под нос положили дохлую крысу.
– А какой, позволь спросить, тебе нравится? – искренне удивился мой будущий муж.
– Мне фиолетово, какой цвет. Главное, чтобы не розовый! – огрызнулась я.
– Завтра здесь все будет фиолетовым, – пообещал он.
«Завтра меня здесь может и не быть!» – мысленно пообещала я, загадочно улыбаясь. Определенно! Нужно узнать, где Андоримэль, и попытаться вытащить его из неприятностей! Теперь моя очередь его спасать!
Я сидела за столом и жадно поедала все, что мне приносили. Я залезла с ногами на стул и ела так, словно «из дикого леса дикая тварь», вызывая бурный восторг у императора.
– Сима, заканчивай театр! Ешь нормально! – давился от смеха мой будущий супруг.