«Ассад, входи и спрашивай, что хочешь», – думала Роза про себя, глаза чуть увлажнились, грудная клетка вздрогнула от подобия плача. Это было неплохое ощущение.
Ей показалось, что где-то совсем вдалеке говорит Карл. Роза была очень тронута, услышав его голос, – настолько тронута, что на глазах выступили настоящие слезы. Неужели это правда? Они находятся совсем рядом и знают, что она тоже тут…
Так, может, они проникнут в квартиру, обнаружат ее в столь унизительном положении и заберут ее с собой? Разве нет?
Роза сидела и продолжала слушать голоса коллег, пытаясь издать хоть какой-то звук, погромче и более членораздельный, чем бессвязное мычание. Она полностью проснулась, тело внезапно оказалось во власти иной реальности – из-за выброса адреналина или по какой-то другой причине, на которую Роза никак не могла повлиять.
Вдруг ее резко пронзила боль, молниеносно поразившая плечи и спину, – обездвиженные мышцы и суставы заявили о себе мощными болевыми импульсами. Все нервные окончания пробудились, и Роза громко застонала.
Мимо ванной комнаты прошмыгнула обитательница квартиры. Она двигалась иначе, чем прежде. Как-то более резко и нервно. «Заткнись!» – прошипела она Розе, мелькнув в дверном проеме. Спустя несколько минут из гостиной раздался шум – щелчок, за которым последовало несколько глухих ударов. Затем наступила тишина.
Полная тишина.
Глава 48
Понедельник, 30 мая 2016 года
За последний час Аннели испытала столько потрясения и шока, сколько ей, вероятно, не довелось испытать за всю свою жизнь.
Если б она приехала в Сандальспаркен несколькими минутами ранее, для нее все было бы кончено. Ее застукали бы в квартире Денисы с поличным и задержали. Она уже собиралась вылезать из машины, когда полицейский автомобиль с двумя сотрудниками скользнул на парковку. Аннели пригнулась и внимательно следила за «легавыми». Сначала они поднялись к двери квартиры, соседней с той, где жили девушки. Вроде бы собирались проникнуть внутрь, но передумали и направились к квартире девушек, принялись громко стучать в дверь и кричать что-то в почтовую щель, после чего даже постучали в окно. Все это выглядело очень странно и как-то пугающе.
О чем они пронюхали? О том, что девушки совершили ограбление и убийство? Но откуда они узнали? Или полицейские приехали кого-то допросить? Возможно, они установили, что здесь проживала Мишель, кто их знает… У убитой могла оказаться при себе какая-нибудь квитанция или номер телефона, косвенно свидетельствующий о связи с данным адресом. Но почему тогда они вдруг отказались от своих намерений и скрылись в соседней квартире? При чем тут соседи?
Аннели замерла, когда мужчины наконец покинули здание и прошли всего в нескольких метрах от нее. Когда тот, что был повыше ростом, этнический датчанин, повернул голову в ее сторону и посмотрел прямо на нее сквозь лобовое стекло, она подумала, что он задержит на ней взгляд и подойдет поинтересоваться, почему она до сих пор сидит в машине. Аннели прикинулась спящей, и он, видимо, поверил.
Но из-под солнечных очков она пристально наблюдала за происходящим. Не укрылось от ее внимания и то, что, как только «легавые» наконец уехали, шторы на окнах интересующей ее квартиры слегка раздвинулись, и в образовавшейся щели показалось чье-то лицо. Тогда Аннели сняла очки – и все же, глядя с такого большого расстояния и под неудобным углом зрения, она не могла быть стопроцентно уверена, что это была Ясмин. Но по тому, как внезапно отпрянула девушка за стеклом, стало ясно – что-то ее напугало. Едва ли она смогла различить лицо с такого расстояния, однако Ясмин было известно, что Аннели ездит на «Форде Ка», ведь она сама ей об этом сказала.
Аннели задумалась. Ясмин не откликнулась на призывы полицейских, но неужели их так просто было обмануть? Видимо, они отправились за подкреплением, или как это называется…
Чувствуя, что времени у нее в обрез, Аннели пулей вылетела из машины. Провидение не раз спасало ее, и уж конечно, сейчас противиться ему не стоило.
От входной двери подъезда она планировала сразу броситься вверх на балконную галерею, однако у входа одна из жительниц дома проверяла почту, и было непонятно, куда она потом пойдет – вверх или на улицу. Если женщина выйдет на галерею, Аннели придется обождать.
И Аннели сделала вид, что собирается пройти подъезд насквозь, чтобы попасть на большой газон между двумя корпусами.
Выбравшись наконец наружу, она увидела чемодан, валявшийся на газоне; его содержимое было разбросано вокруг. Аннели кинулась на лужайку с чемоданом и подняла взгляд на окна квартиры девушек. Она совсем не удивилась, обнаружив, что с их балкона тянется вниз канат из связанных простыней. Повертев головой во все стороны, заметила, что слева уже в самом конце здания изо всех сил улепетывает тощая женская фигура.
Это была Ясмин. Стиль одежды и характер движений не оставляли ни единого сомнения. Все одно к одному. Аннели выругалась из-за допущенной оплошности и побежала обратно к машине с такой скоростью, на какую только было способно ее совсем не спортивное тело.
«Она направляется к станции», – подумала Аннели, прекрасно зная, где проходит дорога, ибо именно там сбила Мишель.
Она увидела Ясмин впереди в нескольких сотнях метров, почти на том же самом месте, где распрощалась с жизнью Мишель. Однако на этот раз тротуар не пустовал. Со стороны станции показалась шумная компания молодых парней с пивными банками в руках и в куртках нараспашку. Молодежь, предвкушающая веселую летнюю пору, помешала Аннели сбить Ясмин.
Но она не собиралась отказываться от своего плана.
Аннели нащупала в сумке пистолет Денисы и прибавила газу. Гимназисты принялись забавляться тем, что толкали друг друга, а затем наперегонки бросились с тротуара на лужайку, пиная ногами пустые банки.
Через мгновение Аннели обогнала Ясмин и резко затормозила метрах в десяти перед девушкой. Затем нависла над пассажирским сиденьем и широко распахнула дверцу.
Глаза Ясмин сами собой закрылись, когда она увидела направленный на нее пистолет Денисы.
– Ясмин, нам надо поговорить, – сказала Аннели, ставя ноги на асфальт. – Дениса находится у меня дома, и, насколько ты можешь заметить, мне удалось отнять у нее оружие. А теперь мне все-таки хотелось бы разобраться в той каше, которую вы заварили. – Кивком она приказала Ясмин забраться в машину. Затем скомандовала: – Сядь!
В Ясмин и следа не осталось от той язвительной твари, которая еще совсем недавно сидела в зале ожидания перед кабинетом в центре социальной помощи и жестоко злословила в адрес своей консультантши, обзывая ее замухрышкой и уродливой убогой сучкой. И следа не осталось от строптивицы, которая нагло провоцировала Аннели, сидя в ее собственном кабинете.
– Я не сделала вам ничего плохого, – чуть слышно произнесла девушка, садясь на пассажирское место. Аннели развернула автомобиль и направилась обратно на парковку у Сандальспаркен.
– А вот мне так не кажется, Ясмин. Сейчас мы поедем в квартиру, из которой ты сбежала, и подберем твой чемодан. А затем поднимемся и за чашечкой чая все обсудим, прежде чем отправимся к Денисе. Идет?
Ясмин затрясла головой.
– Мы не пойдем в квартиру.
– Ну, я-то решила, что пойдем, а ты можешь говорить все что угодно.
– Я ни в чем не виновата, это все Дениса, – шептала Ясмин. Аннели понятия не имела, что именно имеет в виду девушка, но это не играло никакой роли.
– Ну конечно, во всем виновата Дениса, – дипломатично согласилась она. – Я как-никак ваш консультант – думаешь, я не в состоянии различить вас?
Ясмин собиралась сказать еще что-то, но передумала. Аннели было абсолютно все равно. Через десять минут мир будет избавлен от присутствия этой бездарности.
Ясмин остановилась на балконной галерее в нескольких метрах от двери.
– Я не знаю, каким образом мы попадем в квартиру, – весьма убедительно заявила она. – Ведь я вылезла с балкона, а входная дверь заперта. Ключ находится в квартире.
Аннели прищурилась. Нахалка еще и смеет издеваться над ней?
– Нам придется найти другое место для разговора. Нельзя ли поехать к вам домой?
Интересно, она пытается потянуть время или говорит правду? Когда они собирали вещи на газоне, Аннели сама видела, что в чемодане никакого ключа нет.
– Выверни карманы, – скомандовала она.
Ясмин подчинилась. Из карманов выпали две сотенные купюры и презерватив, больше ничего там не было. Тогда она попросила раскрыть висевшую у Ясмин на плече кожаную сумку, но девчонка отдернула ее, огрызнувшись – да нет у нее этого проклятого ключа, неужели, черт возьми, Аннели не может наконец это понять?
В конце концов Аннели поверила ей, никакого логического противоречия в словах девушки не наблюдалось – она ведь своими глазами видела свисавшие с балкона простыни. Проблема заключалась в том, что отныне Аннели никоим образом не могла предугадать развитие ситуации. Весь ее план с убийством Ясмин и последующей инсценировкой самоубийства потерпел крах, так как она лишалась возможности пристрелить мерзавку в квартире. Все остальные варианты не годились.
Аннели окинула взглядом балконную галерею – поразительно, насколько безжизненным выглядел этот длинный коридор вдоль здания! Ни одного горшечного растения – ни у входов в квартиры, ни у балконного ограждения. Ни единого предмета декора. Лишь одинокий коврик под дверью квартиры, где обитали девушки.
– Отойди-ка, Ясмин, – повинуясь интуиции, попросила Аннели и приподняла коврик. Под ним как ни в чем не бывало лежал ключ.
– Думала обмануть меня? – улыбнулась она.
Ясмин выглядела совершенно растерянной. Как будто находка потрясла ее в гораздо большей степени, нежели Аннели, которая решительно втолкнула девушку в коридор, в то же мгновение ощутив резкий запах мочи и фекалий. Однако последние недели закалили Аннели. Рак, операция, лучевая терапия, эпопея с планированием убийств и, в не меньшей степени, реализация плана – все это стерло ее прежнее «я», и, кажется, уже ничто не могло поразить ее и сбить с толку.