Ани вздохнула и коснулась лица портрета пальцами. Они ожидаемо скользнули сквозь него: никакие объекты мира смертных, кроме принесенных с собой, не были здесь реальны. Ани склонила голову, пытаясь ухватить мелькнувшую было мысль, и тут же сокрушенно покачала головой.
Нет. Она не хотела верить. Не хотела, но… косой взгляд на портрет заставил ее садануть кулаком по стене. Они были похожи. Не так, как похожи родители и дети, не так, как братья и сестры, но разрез глаз, лукавый прищур, скулы, чуть выдающийся подбородок.
Ани развернулась стремительно. Ее охватило одно лишь желание: покинуть это место. Она жаждала забыть о своей догадке, оставить ее в далеком прошлом, уничтожить все, что способно напомнить вновь.
Два потока силы хлынуло от нее в противоположные стороны. Один устремился наверх, к мучившему ее теперь портрету. Второй… Ани провалилась вслед за уходящим вниз пламенем. Пока оно не вышло в мир, пламя было безвредно для смертных, обжигая, или сжигая, как повезет, тех, кто не успел убраться с его пути здесь, на границе.
Ани перехватила поток в последний момент. За мгновение до того, как оно прорвалось и окутало негасимой пеленой… Морьена? Ани шагнула вперед, выходя в реальный мир. Уничтожила тут же сработавшие сигнальные артефакты… Ей не было дела до их ценности, не было дела и до тех, кто должен был сюда явиться, едва заслышав сигнал. Ани с удивлением и горьким осознанием смотрела на едва вздымающуюся грудь окруженного дюжиной стабилизирующих амулетов мужчину. Такого знакомого и чужого одновременно.
Она могла бы позвать его, чтобы убедиться, но губы не дрогнули. Она не могла предположить, как поведет себя слуга, увидев саму возможность покинуть ее. Ведь, раз его тело до сих пор дышит, путь назад для него открыт, достаточно найти выход из Лабиринта. Не тот, что ведет к Замку, а тот, через который он вошел.
«И он легко его найдет», – пришло осознание к Ани. Тот, кто из раза в раз высаживал для нее розы в самом отдаленном уголке Лабиринта, определенно знает его лучше остальных. Сколько ему потребуется времени, чтобы уйти? День, два, три?..
Оставляя кровавые следы на коже, Ани сжала пальцы в кулаки. Сохранность столь любимого ею тела перестала заботить. Она с силой, обычной, человеческой, ударила гранитную плиту, на которой лежал в беспамятстве ставший слишком нужным ей человек. Вздрогнула от острой боли, пронзившей ее руку, а в следующий момент, как будто ей не хватало проблем, голова раскололась надвое от нестерпимого жара. Она рухнула на границу, желая сбежать от этого чувства, но ошиблась. Здесь боль ощущалась лишь острее. А это предвещало большие проблемы для каждого из Великих. Но не успела она выдернуть к себе Далиса, как все стихло, как не бывало. Ани моргнула, но иной боли, кроме как исходящей из глубины ее самой, больше не было. Зато капала кровь, и костяшки пальцев были нехорошо вывернуты.
Убрать кровь она не успела. Граница дрогнула, пропуская в полутемную комнату злого, как после взрыва всех свечей, магистра Арканта.
– Покажись, – слишком спокойно для вспыхнувшего в его глазах пламени проговорил магистр, склоняясь над… другом? пациентом? подопытным? Мужчина торопливо проверил все до единого амулеты, убеждаясь, что стазис не нарушен, и лишь после этого заметил кровь.
Ани, наблюдавшая за тем, как маг аккуратно стирает алые капли с гранита, поморщилась. Она могла бы уничтожить их прямо сейчас, но это дало бы понять мужчине, что она здесь. И пусть он не представлял для нее угрозы, это значило бы еще одну ожидающую ее потерю. Затея с Академией была ей ценна, пока Академия не превратилась в филиал Закатного замка с послушно кивающими слугами, а узнай все, кто почтил их своим вниманием… Ей хватит Маленвера, посвященного в ее маленькую тайну, и косящегося на нее Эстельдхейма, переставшего задавать ей вопросы, будь то домашнее задание или беседа в аудитории. При этом на любой ее работе, сданной магистру, значился высший балл. Даже на пустом листе, который она демонстративно положила на стол бывшего жреца и на котором он без толики сомнения вывел свою подпись.
– Я чувствую, что ты еще здесь, – ворвался в ее мысли голос Арканта. – Покажись, и мне не придется отправлять по твоему следу ищеек.
Ани усмехнулась. Ищейки были самым слабым детищем Карбина. Оттого не были заперты в загонах Замка, гуляя по границе и порой оказывая услуги сильным темным. Правда, это не мешало им знать хозяйскую руку, и сомневаться, что они подожмут хвосты, едва почуют Ани, не приходилось. А потому она проигнорировала как слова магистра, так и его вспыхнувшие от недовольства глаза. Добраться до нее у него не было шансов, но комната перестала пустовать и для размышлений больше не годилась, потому Ани, не без досады, но ушла, равнодушно слушая начало воззвания для призыва ищеек. Перехватила одну, положив ладонь ей на холку, и, поглаживая мягкую шерсть, вернулась в общежитие.
Утро она встретила в компании учебника по темному ремеслу и конспекта. Свет луны сменился сначала осторожными, а после окончательно почувствовавшими свою силу солнечными лучами. На кровати завозилась Доминика, успевшая за время ее отсутствия свить настоящее гнездо. Хлопнула дверь в общую гостиную, выдавая присутствие одной из соседок.
Ани прищурилась, вглядываясь, и кивнула сама себе, распознав потомка Далиса. Каринта, если она правильно запомнила, как та представилась. Бесшумно поднявшись, Ани решила присоединиться к собирающейся завтракать в гостиной девушке.
– Доброе утро, – поздоровалась, заставив блондинку вздрогнуть. Она все еще была под рыжей иллюзией, но Ани решила для себя игнорировать маску.
– Доброе, – отозвалась та и выставила на столик еще одну чашку. – Я много пропустила?
– Не слишком, – отмахнулась Ани, присаживаясь в кресло и протягивая руку к кувшину. Глаза ее, впрочем, косились на тарелку с пирожными. Слишком хорошими для столовой.
– Из дома привезла, – пояснила Каринта и предложила: – Угощайся. Шая говорила, что вы их любите.
– Ты, – поправила ее Ани. – Считай, ты купила мое расположение, – она подвинула к себе тарелку, – и можешь обращаться без придворных экивоков. Ты не во дворце, чтобы вести себя как принцесса.
На последнем замечании Каринта вздрогнула. На ее лице отразилось удивление, быстро сменившееся маской непонимания. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Ани остановила ее жестом.
– Твой родственник наверняка скажет тебе, что со мной что-то не так, – хмыкнула девушка и отметила, что собеседница не стала спорить или отрицать наличие родственников. – А другой родственник… Даже не знаю, что может прийти ему на ум. – Ани зарылась пальцами в свои нечесаные еще волосы. – Слушать можешь обоих, – закончила она.
– То есть вы… прости, ты действительно из ее свиты? – покосившись на закрытую дверь, за которой досыпала Доминика, спросила Каринта, хотя вернее было называть ее просто – Карин.
– В каком-то смысле, – усмехнулась Ани. – Ваш прапра может указать точнее, если не постесняетесь его об этом спросить, раз уж сам он удержался от мелкой пакости.
– Мы предпочитаем не связываться с богами без острой необходимости, – растянув губы в подобии улыбки, пояснила девушка. – А ва… твоя соседка знает?..
– Обо мне? Да. Она мне служит, потому любая обида, нанесенная ей… – договаривать Ани не стала. Едва ли ее высочеству требовались пояснения, как работают отношения хозяин – слуга. – Но вряд ли ты с телохранительницей (такова ведь ее задача?) станешь обижать мою Доминику, верно?
– Не стану. – Карин отрицательно качнула головой. – И не собиралась. Я пришла сюда учиться, а не подтверждать предрассудки о леди.
– У нас с Доминикой их нет, – заявила Ани, подняв руки и показав раскрытые ладони. Отчего в первый момент Карин ошарашенно замолкла, а после не удержалась от уже настоящей, искренней улыбки.
– Значит, мне повезло, – кивнула она. – Еще бы и с куратором проблем не возникло. Местное отделение службы безопасности было не радо моему приезду.
– Еще бы, – хмыкнула Ани, – у них и так проблем достаточно. – Заметив вздернутые брови собеседницы, пояснила: – Со мной. – И протянула: – Бедный Кириан, но я обязательно учту все его заслуги. Обязательно.
На лицо принцессы отчего-то набежала тень. Улыбка, еще мгновение назад царствовавшая на губах, померкла, и в позе девушки появилось отсутствовавшее прежде напряжение.
– Лорд Кириан Анстелир, ты его имела в виду?
– Верно. – Ани отпила-таки из чашечки и отправила в рот первое пирожное. Прищурилась от наслаждения, причмокнула и с подозрением покосилась на замершую соседку. – Что-то не так?
– Все хорошо, – вымученно улыбнулась принцесса. – И зови меня настоящим именем. Карин.
– Как хочешь. Но ты не ответила, что не так с Кирианом? Разумеется, кроме впечатляющего терпения, испытываемого мною в каждый свой визит.
Карин промолчала, хотя Ани показалось, что в первый миг она хотела что-то сказать, губы ее слегка приоткрылись, но тут же захлопнулись, как дверцы императорской сокровищницы перед любопытным лакеем.
– Все в порядке, – наконец выдала она, с тоской посмотрела на убывающие пирожные, перевела взгляд на полупустой кувшин с отваром и предположила: – Верно, стоит заказывать на дворцовой кухне порции побольше и на двоих.
– На четверых, – поправила Ани. – Моя слуга и твоя охрана. Разве они не будут присоединяться?
– На четверых, – согласилась принцесса и первый раз отпила из своей чашки.
Спустя четверть часа высунувшая из комнаты сонный нос Доминика была незамедлительно втянута в распитие отвара и поедание пирожных. Наличие последних с лихвой объяснило настороженной слуге, чем вызвано расположение хозяйки к соседке. Впрочем, через час и сама Доминика перестала выкать вновь обретенной соседке и милостиво приняла в подарок травяной сбор, послуживший, собственно, основой для пряного напитка. Поход в столовую за завтраком был отменен.
Как и обязательный факультатив у Арканта, на который девушки отправились, попрощавшись с Карин. Ани с затаенной тоской следила, как соседка откладывает для «опоздавшей» пирожные, но просить добавки не стала. Карин и так пришлось дважды отправляться в свою комнату за забытой «добавкой». Хотя, если бы не осуждающие взгляды Доминики, Ани могла бы и не удержаться.