Далис прикрыл глаза, смиряясь со смертью потомка. Черное пламя Ар-Шета – не та вещь, после которой остается что провожать в Лабиринты. У сущностей еще был призрачный шанс уцелеть, но никак не у человека.
Огонь не достиг своей цели. Выпущенный сгоряча, он встретился с первым живым объектом на своем пути. И, обдавая всех присутствующих агонией исчезающей талиари, яростно поглощал ее тело.
– Жаль, – бросил Ар-Шет, впрочем, без капли сожаления глядя на муки девушки, каждый миг которых делал его сильнее. – Но так даже…
Договорить он не успел. Острие собственной трости, отложенной в сторону, чтобы не мешала закрывать глаза распростершемуся у его ног телу младшего принца, вышло меж ребер воплотившегося божества. Бледная до синевы Маргарита отлетела в сторону. Глухой удар знаменовал ее встречу со стеной.
– Бесполезно, – рассмеялся тот, кто еще не успел осознать произошедшее. – Никому из богов, из служителей или одаренных не дано меня уничтожить, – напомнил прописную истину Ар-Шет, вытирая лезвие. Он стоял в пол-оборота и не видел, как сплевывает кровь раненая Маргарита, чье исполнившееся проклятие вновь сделало ее живой, даря последние мучительные минуты жизни. Жизни обычной смертной, не наделенной никакой силой, кроме одной – убить бога. – А смертных здесь…
Договорить он не успел. Возможно, останься у него хоть один последователь или потомок, он сумел бы зацепиться за этот якорь, оставаясь, как и раньше, обессилевшей, но способной на возвращение бестелесной сущностью. Но таковых не осталось. Мертвые слуги, выпитые им в момент воплощения, потомок, чье тело он захватил и присвоил, младший наследник, неосмотрительно пообещавший служить… они все были мертвы, как и приходившее в негодность тело, истекающее кровью помимо воли владельца.
– Ты… заплатишь… – Голос некогда Неназываемого, а ныне Уходящего, был не приятнее скрежета несмазанных петель. Вот только он не мог уйти, не попытавшись хлопнуть дверью. Тело бывшего жреца осыпалось прахом. Не связанная ничем сущность рванула к распластанному у его ног телу младшего принца, хлынула в него, пытаясь вновь запустить остановившееся сердце.
– Бесполезно, – на сей раз слова принадлежали Далису, вернувшемуся в реальный мир. Сил удерживать их с Ани вне этого среза реальности у Ар-Шета больше не было, а те, что были, он нещадно тратил, чтобы закрепиться в чужом теле. – Мы легко можем вселиться в своего потомка, но занять тело чужого… На это требуется даже больше сил, чем уничтожить духа. Разве ты забыл?
Сгусток темной энергии – последняя доступная форма для утратившей якорь сущности – взмыл вверх, выбирая новую жертву. Рванул было к Маргарите, но путь ему заступила Ани.
– Мои слуги тебе не подойдут, – хмыкнула Хозяйка Закатного замка, останавливаясь у тяжело дышавшей девушки и касаясь пальцами ее лба, забирая боль и заставляя отступить начавшиеся в организме процессы разрушения. – Правда, ты можешь попытаться занять другое тело. – Взгляд Ани уперся в мертвого герцога. – Он более не связан ни с кем из нас. – Ей пришлось с силой надавить на плечо попытавшейся подняться и помешать Маргариты, но Ани не позволила бывшей слуге вмешаться. Хотя под взглядом, которым та ее наградила… Ани и за меньшее стоило навсегда лишить смертную перерождения, но Хозяйка Закатного замка лишь с силой стиснула плечо девушки, призывая к молчанию. – Или не рискнешь? – хмыкнула она, подзуживая с каждой секундой уменьшающийся сгусток чистой силы. Он было подался в сторону безучастного ко всему старшего наследника, но тут уже Далис закрыл ему дорогу.
С противным чпоком то, что осталось от Ар-Шета, упало на тело герцога, распределяясь по коже, устремляясь глубже, отчего на ней тут же вздулись черные канаты вен, и уже совсем ослабшее легким дымком вырвалось из носа.
– Опять неудачная попытка? – с притворным сочувствием осведомился Светлейший и вокруг клуба черного дыма вспыхнула переливающаяся золотистыми искрами сфера. – Я позабочусь о нем, – пообещал Кардалис.
– Главное, чтобы не как в этот раз, – не без ехидства заметила Ани, но Далис неожиданно промолчал, не реагируя на пусть и справедливую, но подначку. Но это было не единственное обстоятельство, заставившее девушку напрячься.
Маргарита с силой сжала ее руку, пытаясь обратить на себя внимание. И, глядя в ее словно надтреснутые глаза, где не осталось места ничему, кроме обреченного смирения, Ани уже знала, о чем та попросит.
– Нет, – отрицательно качнула головой Хозяйка Закатного замка. – Я не заберу тебя. Ни в качестве слуги, ни как заложника Лабиринта.
– Тогда меня заберет Морьен… – В голосе Гретхен прорезались нотки подступающего безумия.
– И он не заберет, – хмыкнула Ани. – В ближайшие полвека считай себя бессмертной.
– Чем я заслужила? – Хватка девушки ослабла, и она сползла на плиты храма. Дрожь охватила ее тело. Маргарита с силой ударила по каменным плитам, пытаясь хоть физической болью унять огонь, пожирающий ее изнутри.
– Всем, – хмыкнула Ани, и, чувствуя, что еще немного, и ее слуга может настолько потерять разум, что не сможет оценить ее милосердие, вздернула бывшую тень на ноги и потащила за собой. – Жизнь, конечно, то еще проклятие, но ты заслужила второй шанс. Преданностью, глупостью, храбростью, а может, потому, – Ани покосилась на Далиса, желая понять, прислушивается ли коллега к ее откровениям, но так и не определилась, – что мне до отвращения не хочется видеть тебя сломленной, но у тебя будет второй шанс. У вас обоих.
Она опустилась на колени, тяжело вздохнула, притворно закатив глаза, как, по ее мнению, полагалось в подобных ситуациях, и коснулась губами холодных уст герцога. Меньше всего это походило на поцелуй, чем оно и не являлось: Ани пропускала через чужое тело послушную ей тьму, обращая вспять произошедшие в мертвом теле процессы и заканчивая то, на что отдал последние силы Ар-Шет в тщетной попытке получить для себя это тело. Дай последний себе хоть пару минут на раздумья, имей он другой шанс – не стал бы тратить последние силы на то, что требовало колоссальных вливаний. Даже самой Ани пришлось нелегко: много энергии ушло на имитацию сопротивления, да и сам храм, прежде тянувший из каждого из них силы далеко не незаметными крупицами, внес свой вклад в ее обессиливание.
– Мор, – требовательно позвала Ани, и слуга не замедлил явиться.
– Наконец-то… – пробормотал он, но осекся, оценив, где он оказался и что творится вокруг. Бросил быстрый взгляд на Светлейшего, приобнимающего за плечи своего потомка и пытающегося ему что-то внушить, на Маргариту, опустившуюся на колени по другую от госпожи сторону от уже не слишком мертвого, но еще не живого тела последнего потомка, проклятого ею человека, на Хозяйку, размышлявшую о чем-то… – Я виновен. Не мог добраться сюда вовремя.
– Никто не мог, – хмыкнула Ани, и лицо ее воплощения внезапно разгладилось. – Найди его в Лабиринтах и приведи обратно. Его не поглотили, значит, как проклятый, он должен блуждать в Лабиринтах. Я приказываю вернуть его сюда. Тело уже готово его принять, а Маргарита, – Ани сжала пальцы своей бывшей слуги, – позаботится о нем дальше. Если пожелает.
– И я не должен забрать ее с собой? – уточнил Морьен с напряжением в голосе.
– Нет. Фис не успел забрать свою добычу. И не сможет этого сделать еще с полсотни лет. – Ани лукаво улыбнулась. – Передай Карбину, чтобы проследил за этим. Скажи, пудель меня разочаровал и больше не может являться смертным или как-то влиять на их мир. И иди уже, Маргарита заслужила награду, а ты все медлишь.
Морьен исчез бесшумно. И, если бы не тихий голос Кардалиса и практически безжизненный его старшего потомка, можно было бы говорить о полной тишине. Тишине, в которой Маргарита напряженно держала герцога за руку, ожидая хоть каких-то изменений, а Ани с болезненным вниманием следила за лицом бывшей слуги.
– Ты так изменилась… – протянула Ани, вспоминая первую встречу с девушкой.
– С тех пор прошло слишком много времени. – Маргарита с явным трудом перевела взгляд на Хозяйку Закатного замка. – Мы меняемся. Каждый день меняет нас, каждый, кого мы повстречали…
– Настолько меняет, что ты прощаешь того, чьей смерти просила. – Ани тряхнула головой. – Тяжело это понять.
– Любовь редко поддается логике, – слабо улыбнулась Маргарита. – А месть со временем не столько остывает, сколько портится. И… я хочу, чтобы он жил. Любой ценой. Если вы потребуете плату, я готова.
– Замолчи, – приказала Ани, зло прищуриваясь. – Я не меняю своих решений и не требую платы за подарки, тем более ты его заслужила. Хочешь этого смертного – забирай. Он к тому же тоже внес свой вклад в окончательное поражение братца. Едва ли ты решилась бы на свой сумасбродный поступок, если бы знала, что не все для тебя потеряно. А ведь он мог тебя уничтожить, – заметила Ани, повышая голос. – Не как ее, а без шанса на возвращение.
– Не как ее… – повторила Маргарита, но задать вертевшийся на языке вопрос не успела. Самоубийственный рывок, наверняка закончившийся бы смертью, будь Ани в другом расположении духа, а за спиной принца не возвышался бы Далис.
– Вы можете ее вернуть?!
– Нет. – Ани посмотрела в надтреснутые, выцветшие глаза мужчины. – Но ты сам можешь. Маргарита, повстречай черное пламя, жаждущее лишь разрушения, исчезла бы, как и любой смертный. Но твой дух – не человек. И ты поклялся никогда ее не забывать, а значит, она не может исчезнуть. Тело – да, она – нет. Отыщешь место, где она появилась, построишь храм и жди. Если у нее будет причина воплотиться, вы встретитесь. Только… – Ани заколебалась, не зная, сообщать ли подопечному неприятную новость.
– Скажите мне… – хрипло попросил принц, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вцепиться в плечи собеседницы и не вытрясти из нее ответ, если та не проявит снисхождения.
– Она забудет тебя, всех, кого знала. Пламя должно забрать свою плату, должно уничтожить. Той Альн-Ари, что ты знал, больше не будет. Потому не легче ли тебе будет забыть о ней и жить дальше? – склонив голову набок, спросила Ани. – В Лиере, – начала она, заговорщически косясь на Далиса, – есть источник воды забвения. Пара глотков – и ты забудешь о том, что больше всего тебя терзает. Я отведу тебя…