Мы посмотрели наверх. В лунном свете на самом верху кальдеры была едва различима крошечная черная точка, быстро лезшая к нам.
– Клянусь кровью Караи, чего ему от нас надо? – спросила Нирвана.
– Как он взобрался в самолет и… долетел сюда? – недоумевала Элоиза.
– Почему он до сих пор жив? – продолжила череду вопросов Эли.
– Получается… это на самом деле статуя Ула’ара, а не Зевса? – уточнил Торквин.
– По мне, так все это слишком сложно, – высказался Марко.
– Я не знаю, зачем он здесь! – не выдержал я. – Я знаю лишь то, что мы нашли эту статую в одной богом забытой деревушке в Греции, где он последние несколько десятилетий смотрел телевизор!
Марко повернулся ко мне.
– Ну ладно, я правильно понимаю, все складывается просто отлично, так же? Вы сами сказали, что у этой штуки четвертый локулус. Это… отуркино! Стоп. Что это было за слово, Касс?
– Отурк, – подсказал Касс.
– Отурк, – повторил Марко. – Этот парень сам несет нам его!
Сверху посыпался небольшой дождь из камней и земли, поднявший маленькое облако пыли. Нирвана посветила фонариком вверх. Луч едва достал до вершины, но его хватило, чтобы различить силуэт короля, втыкающего свои ноги в сандалиях в стену кальдеры.
– Йоу! – закричал Марко. – Как жизнь, король Ух!
– Он тебя не понимает! – воскликнула Эли.
– Простите, – пробормотал Марко. – Приветствую вас, о славный король! Что у вас за чудный большой локулус! Не изволите ли отдать его нам?
В ответ Ула’ар выдернул из склона камень и бросил его вниз.
– Непохоже, чтобы он пришел с миром, – заметил Торквин.
– Кстати, Марко, есть еще одна проблема, – вспомнил Касс. – У него локулус силы. Я говорю это на случай, если ты планируешь связать его, как вромаски.
Элоизу била дрожь.
– Может, я попробую его укусить?
Король спускался медленно. Меня осенила идея, когда увидел покачивающийся на его спине мешок с локулусом.
– Не знаю, зачем он здесь, но что-то подсказывает мне: так просто он нам локулус не отдаст. Марко, если он вдруг его уронит, ты сможешь его поймать?
Марко улыбнулся.
– Если он будет падать со скоростью, меньшей скорости сгорания в атмосфере, то да, не вопрос.
Мой взгляд метнулся к собранным у стены инструментам, тем, что повстанцы из Института Караи смогли унести с собой. Я подбежал к ним и принялся торопливо рыться в мотках проводов и жгутов резинок, кучах инструментов и металлических рамах.
Есть.
Я вытащил металлическую Y-образную трубку, похожую на старый разбрызгиватель для полива лужайки.
Схватив длинную резинку, я привязал оба ее конца к верхним «ответвлениям» трубки.
Получилась прекрасная рогатка.
– Давид? – сказал я, передав ее Марко вместе с камнем размером с мяч для бейсбола.
Марко секунду тупо смотрел на меня, а затем улыбнулся.
– А-а-а, понимаю… – Он прицелился из рогатки в Ула’ара и начал натягивать резинку с камнем. Сильнее… Еще сильнее… – Точно по затылку Голиафа, брат, – сказал он.
И отпустил резинку. Камень на огромной скорости рванул вверх в темноту.
Я услышал глухой «бум», отметивший попадание снаряда по затылку Ула’ара. Старик от неожиданности вскрикнул, после чего повернул лицо к нам и заорал с неприкрытой злостью в голосе. Слов я не разобрал, но в пятне света от фонарика Нирваны мне было видно, как он перекинул мешок вперед и прижал его к груди, точно желая защитить его. Сам мешок при ближайшем рассмотрении оказался порван в нескольких местах, точно молодежные джинсы. Что означало, что он касался пальцами локулуса внутри.
– О чем вы только думаете? – подбежала к нам Эли. – Решили его убить?
– Этот парень как тефлон, – отозвался Марко. – Он пережил тьму столетий.
– Зато вы лишь сильнее его разозлили! – возмутилась Эли. – Что, если он пришел помочь? Что, если он хочет вернуть локулус на гептакиклос?
Ула’ар по-паучьи быстро и ловко хватался свободной рукой за корни и переступал с одного выступа на другой. Точно танцор на стероидах.
Марко выронил рогатку.
– Святая мутация. Он лезет вниз с помощью одной руки! Кем он себя возомнил – мной?
Мы все отошли назад. Через несколько мгновений король Ула’ар с глухим стуком спрыгнул на дно кальдеры и повернулся лицом к Марко. Глаза статуи были красные и злобно сверкали.
– Как жизнь, Паучок? – поприветствовал его Марко.
Ула’ар, продолжая касаться локулуса через прорезы в мешке, молча пошел в нашу сторону.
– Что у него с глазами? – спросил Марко. – Они крутятся.
– Он не человек! – отозвалась Эли.
– Он понимает человеческую речь? – задал следующий вопрос Марко.
– Он очень долго смотрел телевизор, – ответил я.
– Что ж, это многое объясняет, – хмыкнул Марко.
Эли шагнула навстречу Ула’ару.
– Приветствуем вас, о великий король Атлантиды, жестоким образом заточенный в камень и освобожденный в час, когда локули должны вернуться на подобающее им место. Знайте, что мы желаем мира.
– Переходи к делу, – прошипел Касс.
Крепко прижимая к себе мешок, король медленно повернулся к Эли. Его глаза напоминали маленькие факелы. Ее слова, похоже, не произвели на него никакого эффекта, вместо этого он пошел прямо на нее, точно ее вообще не существовало.
Эли отпрыгнула в сторону. Ула’ар направлялся в центр кальдеры.
К гептакиклосу.
Гремевшая в моих ушах Песня усилилась до невыносимого вопля. Я видел, как Ула’ар, будто сомневаясь в чем-то, потряс головой. Видимо, он тоже ее слышал. Лицо Эли исказила тревога, но Касс успокаивающе приобнял ее одной рукой.
– Он хочет вернуть локулус, – сказал он.
– Я думала, ему полагалось хранить его и оберегать, – отозвалась Эли. – Он ведь убил того парня несколько столетий назад, когда тот пытался забрать его. Он едва не убил нас.
Я подумал о своем сне, в котором король обвинял Массарима в разрушении острова. Ула’ар желал лишь одного – исправить совершенное его сыном. Вернуть локули в Атлантиду.
– Он не какая-то тупая статуя, Эли, – сказал я. – Он Ула’ар. Он оберегал локулус по своей собственной воле, чтобы когда-нибудь лично вернуть его на родину.
– Джек, это ведь здорово, – восхитилась Эли. – Он нам помогает. Мы столько пережили, пока пытались забрать у Чудес света локули. А теперь одно из этих Чудес само принесло локулус к нам!
Эли, Касс, Марко, Нирвана и я пошли за Ула’аром. Происходящее все еще казалось невероятным. Еще совсем недавно мы были на пороге смерти. Теперь же у нас появился шанс приблизиться к нашей цели больше чем наполовину.
Четыре локули.
Мое сердце билось так сильно, что я даже перестал обращать внимание на Песню. Ула’ар остановился у гептакиклоса. Бьющий из разлома свет окутывал его оранжево-золотистым сиянием, мерцающим в потоках тумана.
Опустив мешок, он наклонился к гептакиклосу. После чего сжал пальцами сломанное лезвие и начал тянуть.
Марко среагировал первым. Он бросился к королю и схватил его за плечо.
– Эй-ей, этого делать не стоит. Поверь нам.
Король обернулся к Марко, схватил его свободной рукой за воротник и легко оторвал от земли.
– ПОРАДУЙ МЕНЯ.
Глава 43Хвастун, предатель, перебежчик, убийца?
Торквин ринулся на помощь, но Марко смог сам вывернуться из королевских пальцев.
– Спокойно, Рыжая Борода! Я с ним сам справлюсь!
– Нам нужна подмога! – закричала Нирвана остальным повстанцам.
Ула’ар отвернулся к разлому, но Марко сжал его голову в захвате. Король взревел, но Марко держал крепко, заставляя его пятиться…
Пятиться…
Вот они уже покинули границы тумана, и подземный свет больше до них не доставал. Одним мощным рывком Марко отбросил короля прочь от гептакиклоса в глубь кальдеры.
– И даже не подходи! – заорал Марко. – Что с тобой не так?!
Король с грохотом ударился об землю и покатился, но почти сразу вскочил на ноги.
Нирвана успела схватить коленчатый вал, а Фриц – ржавую трубу. Все повстанцы вооружились остатками вынесенного из старого штаба.
– Что вы делаете? – растерялся я.
– Нам нужен этот локулус, – ответила Нирвана. – Мы столько сил в это вложили. Как и наши предшественники. Нельзя допустить, чтобы он все это уничтожил.
– Он король! – воскликнул я.
– Уже нет, – коротко бросила она.
Глаза Ула’ара скользнули по повстанцам. Между ним и гептакиклосом стоял Марко.
– АТ… ЛАНТИДА… – проревел король, выхватывая с ремня кинжал.
У этого клинка оказалась ненормально большая рукоять, заканчивающаяся коротким и зазубренным, точно дно разбитой бутылки, лезвием.
– Что за? – вырвалось у Марко.
– Берегись! – закричала Эли.
Марко подбежал к куче всякой всячины, вынесенной из лагеря ИК, и выдернул из нее длинную, загнутую на конце монтировку. После чего прыгнул к королю, так чтобы повстанцы оказались у него за спиной, и сделал выпад монтировкой в голову Ула’ара.
Свободная рука короля на мгновение исчезла, метнувшись вперед и вверх, блокируя удар. Раздался громкий лязг, и клинок отбил монтировку, заставив Марко неуклюже отшатнуться.
– КОВАБУНННГА-А-А-А-А! – Король Ула’ар с криком бросился на Марко.
Тот развернулся, сделал два шага к стене и, прыгнув, пробежал по вертикальной поверхности вопреки закону гравитации. Сильно оттолкнувшись, он перекувыркнулся через голову и оказался у Ула’ара за спиной.
Зазубренное лезвие королевского клинка вонзилось в стену.
– Хватит! – рявкнул Торквин.
В тот же миг, когда ноги Марко вновь коснулись земли, здоровяк подскочил к королю, обхватил его своими мощными ручищами и швырнул в сторону. Ула’ар с грохотом упал, оказавшись всего в каких-то дюймах от своего мешка.
Локулус.
Я прыгнул к нему одновременно с Марко. Он сумел схватить ткань первым и вытащил из мешка локулус.
– А-А-АРРРРГХ! – Королевский вопль эхом разнесся по кальдере. Ула’ар вскочил на ноги, выдернул из стены клинок и ринулся на Марко.