– А он… корневик сказал, что на них был яд.
Тетушка Лилиан снова кивнула:
– Это запросто. И между прочим, для нашего подопечного этот яд намного опаснее, чем для других фейри.
– Как вы думаете, он умрет?
– Вряд ли. Если он все еще дышит, после того как… сколько, говоришь, стрел ты вытащила?
– Сто тридцать семь.
– Думаю, он выживет. Я больше беспокоюсь о тебе.
Я озадаченно глянула на нее:
– Почему обо мне?
– Потому что ты совершила такое, чего никак нельзя нам делать с фейри, девочка. Ты влезла прямехонько в их раздоры.
– А что, надо было оставить его там умирать?
– Корневики сказали бы: нет, конечно. Но у пчелиных фейри наверняка иное мнение на сей счет. Из-за них-то нам и придется тревожиться.
Об этом мне не хотелось даже думать. Все, хватит. Я поднялась на ноги.
– Мне нужно идти, – заявила я. – Можно, корневик останется у вас?
– Нельзя тебе сейчас идти, – возразила тетушка Лилиан.
– Но я же не предупредила маму, что останусь ночевать. Она будет волноваться.
– Волноваться? Из-за того, что ты переночуешь здесь? Об этом-то она легко догадается и все поймет. Захочется ей всыпать тебе по возвращении – так и это не беда. Но может, она встревожится посильнее, если тебя найдут мертвой?
– М-мертвой?
– Поразмысли об этом, девочка.
– Но пчелы не летают по ночам.
– Пчелы-то не летают. А вот насчет пчелиных фейри я тебе точно не скажу. К тому же нам нужно побеседовать с Яблоневым Человеком. Неплохо бы выслушать совет того, кто способен взглянуть на эту историю изнутри.
Я вытаращила глаза:
– Мы будем разговаривать с Яблоневым Человеком?
– По крайней мере, попытаемся, – усмехнулась тетушка Лилиан.
Глава пятая
Солнце уже закатилось, когда мы вышли из дома и направились в сад.
– Пока не стемнеет, нет смысла идти, – объяснила тетушка Лилиан. – Такие, как Яблоневый Человек, не большие охотники показываться при дневном свете. Не знаю уж почему. Так что у нас еще есть время перекусить.
Над холмом за домом светила половинка луны, а мы шли среди яблоневых деревьев к самому старому из них. По словам тетушки Лилиан, Яблоневый Человек жил именно там. Обычно она подрезала все яблони, а эту – никогда. Старая яблоня так и жила сама по себе – корявые ветви буйно переплелись, а вокруг уже до половины ствола разросся колючий кустарник. Я все беспокоилась, не заглушает ли он дерево, но тетушка Лилиан говорила, что Яблоневый Человек присматривает за всем; правда, мы этого не замечаем.
Мне всегда нравилось гулять ночью. Наверное, из-за луны или из-за звездного света самые обычные вещи вдруг становятся такими громадными, такими весомыми. Не важно, что ты это видела уже сто раз, – ночью все как будто впервые. И в ту ночь было так же. Только еще добавилась радость предвкушения: наконец я увижу того самого таинственного Яблоневого Человека!
Мы взяли с собой одеяло. Пока я расстилала его на земле, тетушка Лилиан завела разговор с деревом. Ответом ей было молчание. Если бы кто-то нас увидел, точно решил бы, что старуха совсем спятила, как многие о ней и думали. Да я и сама, наверное, засомневалась бы, не попадись мне сегодня там, где растет жив-корень, раненый человечек.
Через некоторое время тетушка Лилиан присела на одеяло рядом со мной и мало-помалу замолчала. Какое-то время мы просто ждали.
– Он не придет? – осторожно спросила я то ли с разочарованием, то ли с облегчением.
– Может, и нет, а может, и да, – отозвалась тетушка Лилиан. – Мы ведь давненько с ним не виделись. А может, ему надо поразмыслить над тем, что он от меня услышал.
Меня подмывало спросить, правда ли он живет в дереве и правда ли они когда-то общались. Но я привыкла принимать истории тетушки Лилиан так, как она привыкла их рассказывать, – буднично, словно это часть самой обычной жизни. Поэтому мне не хотелось расспрашивать ее сейчас. К тому же глупо прикидываться, что я не верю, будто все это по правде. После моего-то приключения.
– А что вы будете делать, если не сможете жить тут одна? – спросила я через некоторое время. – Куда отправитесь?
Я все думала о приближении зимы. И признавалась себе, что минувшим летом делала куда больше работы в доме тетушки Лилиан, чем прежде. Не только тяжелой работы, но и легкой тоже. Скоро я пойду в школу и не смогу приходить сюда так же часто, как сейчас. Что станется тогда со старушкой?
– Наверное, придется мне жить с Яблоневым Человеком. Если, конечно, ему не вздумалось переехать. Эй, тебе вздумалось переехать? – громко обратилась она к дереву. – Тебя тут больше нет? Или тебе просто недосуг побеседовать со старым другом?
– Непросто от тебя отделаться, Лили Киндред, – вдруг раздался странный скрипучий голос.
У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Улыбка тетушки Лилиан блеснула в лунном свете.
– Вот зашла к тебе поболтать по-соседски, – ответила та. – Рассказать новости и всякое такое.
Он шагнул из-за дерева. Если бы мне уже не встретился корневик, Яблоневый Человек точно стал бы самым диковинным созданием, которое я когда-либо видела. Он был весь сучковатый и узловатый, совсем как ветви его убежища, долговязый и тощий, одет в какие-то лохмотья, на голове что-то наподобие птичьего гнезда. И ступал он, сильно ссутулившись. В лунном свете разглядеть черты его лица было трудно, но я почему-то почувствовала, что в нем нет ни капельки зла. Яблоневый Человек словно излучал доброту и дружелюбие. Казалось, он вышел к нам неохотно, но я точно могла сказать: он был привязан к тетушке Лилиан. Наверное, даже соскучился по ней, так же как и она по нему.
Он уселся возле нашего одеяла, поводил взглядом между нами и обратился к тетушке Лилиан:
– Так это правда? Ты нашла корневика?
– Не будь это правдой, не стала бы я тебя беспокоить. Уж я-то знаю, как ты переживаешь, когда мой народ встревает в дела твоего.
Он взглянул в мою сторону.
– Уж я не в курсе, что ты наплела юной мисс, но…
– Меня зовут Сара Джейн, – перебила я. – Сара Джейн Диллард.
Он вздохнул:
– Для начала – не стоит в этих лесах сообщать свое имя первому встречному.
– И между прочим, он прав, – поддержала тетушка Лилиан.
– Я о вас столько слышала! – призналась я. – Вы уже для меня вроде бы и не совсем незнакомец.
– Самый что ни на есть незнакомец, вот он кто, – не согласилась тетушка. – Именно так называют тех, кого ни разу не видели.
– Мы с Лили все кружим вокруг да около, словно два старых пса, – снова заговорил Яблоневый Человек, – и это оттого, что людям очень опасно быть с фейри. В смертном это может пробудить голод, утолить который невозможно. Человек будет до конца дней своих таять от тоски о том, чем невозможно обладать и кем невозможно сделаться, – и с годами этой тоске суждено лишь усиливаться. Так было не всегда, но миры наши разошлись давным-давно, и долгие годы минули с той поры, когда магия наполняла самый воздух. Теперь же она превратилась в нечто тайное и необычное.
– Ну, снова его понесло, – проворчала себе под нос тетушка Лилиан.
Это прозвучало совсем беззлобно. Я вообще не помню, чтобы тетушка Лилиан сердилась по-настоящему, но знала, что этот старый спор с Яблоневым Человеком неизменно ее раздражал.
Наш собеседник не обратил внимания на ее слова.
– Как ты теперь себя чувствуешь, Сара Джейн? – спросил он.
«Странный вопрос», – сказала я про себя сначала, но задумалась. Правда, как я себя чувствую? Необычно, это уж точно. Мягко говоря, немного не в своей тарелке, ведь вещи, в которые я едва верила, вдруг оказались правдой. В моей голове уже сработал эффект домино: если кто-то может выйти из дерева, где гарантия, что никто не высунется из миски с салатом, когда я сяду перекусить? Я подняла взгляд на луну: кто ее знает, может, она полая и сделана из сыра, а внутри живет круглолицый старичок?
Где заканчивается реальный мир и начинается магия? А что, если возможно буквально все?
Если так подумать, мир вокруг покажется непомерно большим, а самая малая малость вдруг станет очень сложной. Земля под нашим одеялом вдруг стала зыбкой трясиной – мы того и гляди провалимся и, возможно, окольными путями доберемся до какого-нибудь царства фейри, откуда возврата не будет.
– Наверное, я чувствую себя как-то иначе, – выдавила я наконец. – Но точно не смогу объяснить. Словно все изменилось, но осталось прежним. Каждая вещь выглядит как две, одна над другой.
Дух кивнул, но, прежде чем успел заговорить, вмешалась тетушка Лилиан:
– А что прикажешь нам делать с корневиком?
Яблоневый Человек обернулся к ней:
– Ночь скрывает множество ушей. Лучше бы нам поговорить внутри.
– Ты всегда желанный гость в моем доме, – пожала плечами тетушка Лилиан.
Глава шестая
Увидеть живого Яблоневого Человека и убедиться, что он существует, – вот уж было странно. Но еще страннее стало, когда он вошел в дом тетушки Лилиан. В кухне он выглядел даже выше, чем в саду. Выше и тоньше. И куда растрепаннее. Птичье гнездо его прически, казалось, расширилось вдвое – все эти листочки, веточки и колючки и еще бог знает что. И был еще этот резкий дикий аромат. По большей части пахло яблоками, но с примесью мускуса, и почему-то от этого я забеспокоилась. Мы разместились вокруг кухонного стола, но колени Яблоневого Человека оказались слишком высоко, так что пришлось ему усесться боком и вытянуть свои длинные извилистые ноги вдоль пола.
Я сбегала за корневиком и поставила корзинку перед Яблоневым Человеком. Раненый все еще был без сознания, но тетушка Лилиан сказала, что он как будто спит. Наш гость с ней согласился.
– Они выносливые, эти ребятки, – заметил он. – Должен выкарабкаться… Говоришь, сколько было стрел?
Я только раскрыла рот, но тут снаружи послышалось низкое скорбное завывание. Это же Корни! Конечно, не очень-то ему весело сидеть запертым в хлеву вместе с тетушкиной коровой Хенни и кучкой полудиких кошек.