Я посмотрел на ноги. Кроссовки выглядели так, будто я совершил в них кругосветное путешествие.
– Что за хня? – недоуменно спросил я. – Меня по ногам никто не бил.
– Ты сам себя бил. Ты двигался с такой скоростью, которая недоступна человеку. Сухожилия отрывались от костей, а кости ломались.
– А! – понимающе сказал я. – Ну да, обычное дело… Это всегда так?
– Откуда мне знать? – Дарина пожала плечами. – У нас в Гнезде раньше не было призванных. Лучше скажи, как ты его убил этим?
Она осторожно подняла мой пистолет за ствол – и положила на пол.
– Купил вчера патроны в Комке. Какие-то особые патроны. Рэдку заплатил за магазин. А теперь ты скажи, что это такое?
Я ткнул рукой в сторону монстра. Очки с меня то ли слетели, то ли их сняли, но теперь монстр был видим.
– Не знаю. – Дарина нахмурилась. – Вероятно, то самое, что убило Гнездо в прошлый визит. Какая-то странная тварь.
– Это же не Инсек?
– Нет, что ты… – Дарина помедлила, потом обняла меня, уткнулась в шею. – Спасибо. Ты нас обеих спас. И сам чуть не погиб. Я бы ничего не смогла сделать… Я боялась, что ты умрешь. Очень боялась.
– Не очень-то заметно, – не удержался я от колкости.
Дарина помолчала.
– А очень заметно, что сутки назад погибли все мои подруги и друзья? По мне или по Наське?
Я подумал. И сказал:
– Извини. Это потому, что не считаю вас Измененными. Всё время жду человеческих реакций.
– Мы не совсем люди…
– Может, и хорошо, – сказал я. – Обычные девчонки повесились бы…
В общем-то я чувствовал себя неплохо. Только легкая слабость, и хотелось пить.
Наська прибежала, а мы так и сидели на полу, обнявшись. Возмущенно фыркнула и протянула Дарине металлический термос.
Та молча открутила крышку, понюхала. Поморщилась. Сказала:
– Выпей, сколько сможешь проглотить. Лучше залпом и не принюхиваясь.
– Гадость страшная! – подтвердила Наська.
– Что это? – сказал я подозрительно.
– Тебе не нужно знать.
– Я не стану, пока не скажешь!
Дарина подумала и ответила:
– Это питательный субстрат, его принимают после мутагена. Он восстанавливает силы, ускоряет регенерацию организма, лечит.
– А его вообще можно людям?
– Куколки его пьют сразу после начальной дозы первой фазы. Они в этот момент ничем от людей не отличаются. Пей, даже младенцы пьют!
– А я не стану Измененным? – продолжал сомневаться я.
– Не станешь. Ты не принимал мутаген. Пей! Ты сможешь.
Можно было, конечно, спросить, из чего делают субстрат.
Но я подумал, что ответ мне может не понравиться. Напиток из лепестков роз субстратом не назовут.
Я глотнул и убедился в правоте как куколки, так и жницы.
Это была гадость страшная, но я смог.
Горько-соленая, вязкая, с комочками, такое ощущение, что бо́льшая часть субстрата осталась на языке и облепила горло. Хорошо хоть, что жидкость была холодной.
– Жуть, – сказал я, отдавая термос. – Ладно… проехали. Что случилось?
– Я была в «защищенной зоне» Гнезда, – Дарина кивнула в сторону металлической двери, сейчас закрытой. – Решила, что так безопаснее.
– Что за зона? – полюбопытствовал я.
– Защищенная. В этот раз Гнездо почувствовало нападение, я проснулась.
– И я, – с гордостью сообщила Наська.
– Эта тварь пошастала по Гнезду, потом принялась бить в двери. Но они прочные. Может, и устояли бы.
Мне так не казалось, но я не стал спорить. Поднялся. То ли субстрат начал действовать, то ли Гнездо меня исцелило, но чувствовал я себя сносно.
– Оно убило полицейских, – сообщил я.
– Знаю.
Сейчас мертвый монстр уже не выглядел столь пугающе. Он был скорее нелеп: со своими длинными конечностями, распухшими суставами, слишком большой головой, поросшей длинной шерстью.
– Даже не слышала о таких, – сказала Дарина. – Мне кажется, это какой-то конструкт… ну, биоробот. На основе человека, но выведенный для конкретной цели.
– Уничтожить ваше Гнездо.
Дарина пожала плечами:
– Не знаю. Чтобы уничтожить, можно использовать большой заряд взрывчатки, к примеру. Или яд. Есть вещества, к которым мы чувствительны. Наверное, это проще.
Я пнул создание в бок – тело оказалось упругим, но податливым. Если в основе и был человек, то от него мало что осталось.
– Глупо было вчера ходить к большому Гнезду и спрашивать, не виноваты ли они, – сказал я. – Так не расследуют преступления.
– А как? – заинтересовалась Дарина.
– Как Холмс и Ватсон! – обрадовалась Наська. – Как Флавия де Люс!
– Самый главный вопрос, – сказал я, – «кому выгодно».
– Кому выгодно? – нахмурилась Дарина.
– Вот именно, – сказал я. – Но в нашем случае важнее не «кому выгодно», а «кто имеет возможность». Людям невыгодно уничтожать Гнездо. Во-первых, Гнезд много. Во-вторых, Инсекам это не понравится. В-третьих, люди таких тварей создавать не умеют.
Дарина кивнула. А вот Наська замотала головой:
– Нет-нет! Я догадалась! Это выгодно министру культуры! Бывшему! Он хочет вернуться на свою любимую работу… Хорошо, я молчу!
– Спасибо. Даже министр культуры такого монстра не создаст, – сказал я. – Теперь другие Гнезда. Ваше расположение престижное? Могут из-за него напасть?
– Да не важно нам расположение! – ответила Дарина. – В министерстве работала женщина, чья дочь стала первой Измененной нашего Гнезда. Работала бы она в супермаркете – мы бы там поселились. И создавать таких мы не умеем. В Гнезде всего семь форм Измененных – куколка, жница, стража, старшая стража, монах, хранитель, мать. И все мы больше походим на людей!
– Тогда вернемся к имеющим возможность.
Дарина вздохнула:
– Ну мы же вчера уже поняли! Это Инсеки. Только я думала, что они сами пришли. Но создать инструмент для нападения вполне в их духе.
– Только ли Инсеки обладают такими умениями? – спросил я.
Дарина размышляла.
– Ты хочешь сказать…
– Продавцы – они из Инсеков?
– Они сами по себе, – сказала Дарина. – Если честно, то я даже не знаю, кто создает мутаген. Мы получаем его от Продавцов по распоряжению Инсеков, но кто его производит… Нет, Максим. Не складывается! Продавец продал тебе патроны!
– Дело в том, что я попросил оружие против Измененных, – признался я.
Дарина нахмурилась.
– Ну не мог же я сказать «против Инсеков»! – объяснил я. – И я не сбрасывал другие Гнезда со счета до конца. Но если замешан Продавец, то он мог решить, что я собираюсь… ну… напасть на разоренное Гнездо. Добить вас. Тогда ему было выгодно продать патроны.
Говорить это было как-то неудобно, словно я и впрямь такое замышлял. Но Дарина не обиделась. Постояла, теребя пальцами подбородок. Вздохнула:
– Допустим. Либо Инсеки, либо Продавцы. Ни на тех, ни на других у нас влияния нет.
Она смущенно и как-то очень по-человечески улыбнулась:
– Это для людей мы странные, страшные и могучие. Для пришельцев – тьфу. Почти что люди.
– Дарина, давай отсюда уйдем, а? – попросила Наська.
Я ее понимал. Пусть тварюга и не подавала больше признаков жизни, но стоять рядом с ней было как минимум неприятно.
Дарина не стала спорить. Мы вышли из концертного зала (увы, Дарина явно не собиралась вести меня через таинственную металлическую дверь в «защищенную зону») и двинулись по коридору. Уже через пару шагов я стащил с ног кроссовки вместе с ошметками носков и бросил их на пол. Проще было идти босиком, чем в преждевременно отслужившей свое обуви.
Глава девятая
Мы расположились в кафе на первом этаже, где когда-то питались работники культуры, а потом – Измененные. Как-то я раньше не задумывался, где они едят, а всё оказалось банально. И надо сказать, что это место выглядело вполне прилично, наверное, как и во времена министерского прошлого. Тут были нормальные столы, стулья и кресла. Лампы, когда Дарина щелкнула выключателем, загорелись довольно ярко. Наська побежала за барную стойку, и там зашумела кофемашина.
Да тут даже едой пахло!
– Ого, – сказал я. – Настасья, у вас есть кофе?
– Есть! – с гордостью откликнулась она.
– Я тоже пью кофе, – сказала Дарина. – Да все пьют. Даже мать пила.
– Я сделаю! – пообещала от стойки Наська. – Тебе капучино, как всегда?
Глянув на часы, я узнал, что времени уже два часа ночи. Сна не было ни в одном глазу, сказались и адреналин, и таинственный субстрат.
Но кофе – это здорово.
– Мне тоже, – попросил я. – Можно покрепче.
Тот, что в государственных магазинах, обычно кислый и толком не бодрит. Я беру иногда хороший в Комке, но он дорогой, не меньше блюка за пятьдесят грамм зерен. Кофейные плантации пострадали от изменившегося климата.
– Расскажи мне про Инсеков и Продавцов, – сказал я. – То, что ты знаешь, а я нет.
– Вряд ли услышишь что-то новое, – вздохнула Дарина. – Хорошо. Буду рассказывать, словно ты пролежал в коме все эти годы.
Подперев голову руками, она уставилась на меня. Потом сказала:
– Итак, после Перемены люди узнали о существовании двух инопланетных цивилизаций. Первая – Инсеки. Наши добрые друзья и покровители. Они уже некоторое время наблюдали за Землей и с ужасом понимали, что человечество готово себя уничтожить. Их этика велела не вмешиваться, пусть всё идет как идет, но когда началась ядерная война, то их сердце… или что там у них… дрогнуло… бла-бла-бла… Они уничтожили всё ядерное оружие, а попутно еще и ядерную энергетику. А также запретили интернет, мобильную связь, некоторые биотехнологии. Но зато они дали прививку от всех вирусных болезней. И создали Гнезда, где можно спасать смертельно больных детей, превращая их в Измененных. Больше они ни во что не вмешиваются. Они похожи на больших муравьев, поэтому их называют Инсеки. Хотя они говорят, что никакого отношения к насекомым не имеют. Всё, наверное?
– Луна, – напомнил я. – Почему-то им не понравилась Луна.
За стойкой бара зашумела кофемашина.