– Но хоть что-то, – сказал я. – Может быть, если мы сумеем выйти с ними на контакт…
– Мы много лет собирали информацию о Прежних, – сказала Елена. – И если бы не ты, никогда бы их не увидели…
Она покачала головой.
– Время еще есть, – сказал я.
– Меньше двух суток! Согласна, Максим, идея прекрасная. Но как ты предлагаешь докричаться до этой гипотетической третьей силы? Так, чтобы она услышала, поверила и вмешалась?
Я развел руками.
– Тут нужна государственная мощь, – рассуждала вслух Елена. – Что-то вроде выступления президентов, публикаций во всех газетах… Господи, какая жесть! «Спасите, помогите, Землю хотят уничтожить до конца!» Да ты годами будешь биться лбом об стену, прежде чем тебя допустят хотя бы до самого нижнего уровня лиц, принимающих такие решения!
– Стоп, – сказал я. – Нет, не годами! У меня есть один контакт!
– Лихачев? – спросила Елена с сомнением. – Он давно не при больших делах, поверь.
Вернулся деда Боря, сел за стол. Кивнул, услышав последнюю реплику.
– Нет, – я покачал головой. – Не Лихачев. Один из тех, кто ему приказывает. И, кажется, он за мной наблюдает… Лихачев сказал, что на меня спустили «неберушку»… типа бумаги, что меня нельзя арестовывать и мешать.
– Ого, – в глазах Елены появилось любопытство. – А ты полон сюрпризов, парень.
– Знаешь, Леночка… – сказал деда Боря. – Пусть парень попробует! Мы с тобой его упрекали за партизанщину, за то, что в одиночку пытался что-то сделать. Не совершаем ли ту же ошибку? Да, на власти надежды особой нет. Но если вопрос и впрямь о всеобщей опасности, вдруг задумаются? Помнишь, мы под утро говорили…
Они переглянулись. Мне вдруг показалось, что старики сказали вовсе не всё, что думали.
– Ты прав, – неожиданно бодро согласилась Елена. – Максим, действуй. Поговори со своим знакомым. И не мешкай!
– Я и не мешкаю…
– Милана, может быть, ты отправишься с ним? Подтвердишь его слова? Двоим всегда больше веры.
Милана нахмурилась:
– Я же призвана…
– Это не значит, что обязана всё время проводить в Гнезде. Сейчас день, а они предпочитают нападать ночами.
Милана глянула на меня. Я пожал плечами.
– Давайте, молодежь. Мы постережем, – сказал деда Боря.
Я взял последний беляш (ну не поворачивается у меня язык, чтобы выговорить «перемяч», даже мысленно) и встал. Милана тоже поднялась.
Как-то очень резко всё…
Только в фойе, где Наська до сих пор возилась со своей шкатулкой и лишь небрежно махнула нам рукой, я сообразил, в чем дело.
– Да они нас выставляют!
– Ага, – сказала Милана. – Не верят. Но решили, что чем меньше мы будем в Гнезде, тем больше шансов, что спасемся.
– А ты мне веришь?
Она кивнула.
– Спасибо, – я подобрал просохший зонт и вручил ей. – Тебе больше идет.
– Я буду держать над нами обоими, – улыбнулась Милана.
Мы дошли до «Пушкина». Улицы превратились в реки, тротуары – в ручьи. Даже для нынешней Москвы погодка была лютая.
Швейцар на входе в ресторан посмотрел на меня с легким сомнением. Но ничего не сказал, отступил в сторону.
Давно я тут не был. Года три назад с девчонкой заходил, рисовался. Место не самое дорогое в Москве, но пафоса немерено.
Гардеробщик, как и весь персонал, наряженный под старину, вышел навстречу, но я покачал головой:
– Спасибо. Мы не обедать. Мне нужен телефон… и закажите такси, пожалуйста.
Швейцар нахмурился, глядя на меня. Я с улыбкой посмотрел ему в глаза. Где-то во мне одобрительно шумело Гнездо. Раньше с такого расстояния я его не слышал.
– Пожалуйста, – швейцар протянул мне трубку, маленькую, стилизованную под древний смартфон. – Куда поедете?
– Наверное, на Старую площадь, – ответил я. Прикрыл глаза, вспоминая номер. Не забыл? Нет, не забыл.
Вначале я набрал выход на коммутатор. Приятный женский голос предложил ввести номер абонента или вызвать оператора.
Я набрал вторую часть номера.
Ответили не сразу, после четырех гудков. Слегка раздраженно:
– Да!
– Здравствуйте, – сказал я. – Это Максим Воронцов, мы виделись на днях.
В трубке повисло молчание.
– Не хотел беспокоить, – продолжил я. – Но это действительно важно.
– Запишитесь на прием в установленном порядке, – ответил человек, приходивший к нам с отцом поздним вечером.
– Нам надо поговорить о Прежних, – сказал я. – И о…
– У меня обеденный перерыв, Максим, – перебил меня собеседник.
– Я тоже собираюсь пообедать, – согласился я. – В «Пушкине». Я закажу столик.
Милана сделала большие глаза, глядя на меня.
Не дожидаясь ответа, я дал отбой. Вернул трубку швейцару.
– Пожалуй, такси не надо. Останемся.
Швейцар кивнул, всем своим видом демонстрируя – он и не сомневался, что я изменю свое опрометчивое решение. Я посмотрел на подошедшего метрдотеля.
– Нам столик на троих. И позаботьтесь, пожалуйста…
Милана снова округлила глаза. Метрдотель внимал.
– Чтобы никого не было рядом. У нас будет разговор приватного характера.
Милана сдала свой плащ и зонтик гардеробщику. А я, поколебавшись секунду, сказал:
– Сниму плащ у столика. С вашего позволения.
– Устроит ли вас зал «Погребок»? – спросил метрдотель.
Я кивнул.
И впервые задумался: а сколько у меня с собой денег? И примут ли тут, если что, кристаллики?
Зря не взял банковскую карточку…
– Приедет? – спросила Милана шепотом.
– Ага.
– Кто это вообще такой?
Мы спустились вслед за метрдотелем, сели за столик в углу. Плащ я повесил на спинку стула, словно мы были в придорожной забегаловке. На два соседних стола метрдотель поставил таблички «Резервъ», после чего сам вручил нам меню и удалился.
– Не поверишь, но не знаю, – признался я. – Мой отец когда-то работал с его дедом. Потом был ему начальником. А теперь папа на пенсии, а тот сам начальник… и вроде как занимается пришельцами.
– Как его зовут?
– Не поверишь, – снова вздохнул я.
– Не знаешь? – Милана рассмеялась. – Максим, ну ты крут! Вызвонил какого-то перца, даже не зная его имени!
Она открыла меню и нахмурилась.
– С чего такие цены…
– Всё натуральное, они у Продавцов деликатесы не закупают. Икра из осетров, устрицы из моря. Это их фишка такая.
– Врут, – убежденно сказала Милана. – У меня даже аппетит пропал. Давай возьмем чай? Я уже беляшей наелась!
Но я всё-таки уговорил ее взять блины с икрой. И себе тоже взял.
А потом подумал, что если бывший папин подчиненный не приедет, то я буду выглядеть идиотом.
Хотя какое это имеет значение?
Глава шестая
Нам только успели принести блины, когда в зал спустился мой ночной гость. Глянул на нас, потом что-то показал метрдотелю и что-то сказал. Тот закивал, мгновенно утрачивая важный вид.
Что ни говори, но он и выглядел, и вел себя как человек, имеющий право распоряжаться. Так даже не все крупные чиновники умеют, а только наследственные. Российские брахманы.
Я помахал рукой.
Он подошел, сел, задумчиво посмотрел на меня, подперев подбородок рукой.
– Это Милана, – сказал я. – Мой друг.
– Знаю, – он кивнул Милане. – Приятно познакомиться.
– Вы уж извините, но как-то надо к вам обращаться, – сказал я. – Да, и сразу хотел сказать: отец не давал ваш номер! Я запомнил, когда он набирал.
– Иван, – сказал он. Таким тоном, что сразу было понятно: имя у него другое, но придется называть «Иваном». – Что стряслось, Максим? Что за ерунда?
– Была бы ерунда, вы бы не приехали, – заметил я. – Мы можем говорить свободно?
Иван поморщился.
– Я велел отключить микрофон. Тебя посадили на место, которое пишется… Говори.
– На Гнездо снова нападали.
– Опусти всё, что ты рассказывал Лихачеву. У меня его докладная лежит на столе.
– Когда успел-то? – поразился я.
– Позвонил и надиктовал, это оперативнее всего. Есть что-то новенькое?
– Лихачев боится, что Прежние уничтожат человечество.
Иван едва заметно улыбнулся.
– Бояться – его обычное состояние.
– Так они не уничтожат?
– Вряд ли. Справятся и без того. Ну кто выжигает плодоносящий сад, если из него своровали мешок яблок?
– Сад уже не их…
– За сад идет спор хозяйствующих субъектов. Прежние надеются его вернуть, Инсеки – удержать.
Я не выдержал, поморщился.
– А что ты хотел? – спросил Иван. Подался вперед.
– Правды хотя бы! Вы даже не говорили про Прежних!
– С чего бы мне говорить? Ты влез в разборки двух цивилизаций, каждая из которых имеет свои интересы на Земле. Тебе разок повезло, ты осмелел. Решил вмешиваться дальше…
– И вы меня не остановили? – возмутился я. – Ладно, вы не знали про стратега…
– Знал.
– Что? – Я обомлел.
– Мне что: надо было посвящать тебя в государственные тайны? И эта информация что-то изменила бы? Ты не головой сейчас думаешь, а тем, что у тебя между ног! – Он бросил короткий взгляд на Милану. – Извините, девушка. Да, я знал, что Прежним нужен стратег. Всё сорвалось случайно, мать девочки впала в истерику, не захотела подписывать разрешение. А потом вмешались эти жадные торгаши и снабдили тебя метапатронами… не важно! Видишь ли, они в обиде, что им не позволяли собирать кристаллики… хреновы наркоторговцы… Извините, девушка. Ты завалил монстра, думаешь, это кого-то сильно напрягло? Да он уже был отработанный материал! Первый раз поторопился, второй раз тоже пришел слишком рано. Ладно, тебе повезло и дальше, ты вышел на старых пердунов…
– Не извиняйтесь, – сказала Милана, крутя в руках вилку.
– Устроили в центре Москвы настоящую войну, которую Лихачев заметает под ковер… – Иван покачал головой. – Это бессмысленно, Максим. Пока на вас не обращают внимания, но если обратят – прихлопнут! И будут правы!
– Вы словно Прежних поддерживаете…
– Конечно же! Каким был мир до Перемены? Свободные перемещения, успехи науки. Интернет! Я скучаю по интернету, Максим! А теперь – проводные сетки в пределах здания и курьеры с флешками! Были космические исследования! Ядерные технологии! С нас брали ту же самую дань, что и сейчас, но не мешали развиваться! И эти мерзкие кристаллы… Инсеки подсадили молодежь на иглу, и вместо того, чтобы работать, здоровые парни и девчонки бродят как сомнамбулы в зеркальных очках, ищут повсюду эту дрянь… А Луна? Лишить планету великолепного, редчайшего по размерам и расположению спутника, опоясать банальным кольцом… – Он снова покачал головой. – Прежние были лучше! И можно понять их возмущение тем, что человечество теперь поставляет пушечное мясо Инсекам. Что, не прав?