– Ребята, как же я рад, что всё обошлось!
– Вы нас провоцируете? – спросил я. – Народ, учтите, если на него напасть – он вправе убивать.
– Я не провоцирую, – обиделся Прежний. – Я очень рад, что ситуация разрешилась. Инсек на орбите, мы на Земле, Измененные в Гнездах, люди в безопасности.
Было и другое, невысказанное. Инсек умрет, договор прекратит действовать, Прежние вернут себе всю власть.
– Я одного не понимаю, – сказал я, глядя Прежнему в глаза. – Почему вас вообще оставили, почему не выперли с Земли?
Иван широко улыбнулся:
– А! Так ты не понял? Высший об этом не думал, и ты не понял?
Он наклонился (Дарина рывком отстранилась) и тихо шепнул мне на ухо:
– Дурашка! Куда же нас выпнешь? Мы – свои. Мы – люди. Это наша родная планета!
Выпрямившись, он с явным удовольствием посмотрел на меня. Заговорщицки подмигнул.
– Не верю, – сказал я.
– Как угодно, – легко согласился Прежний. – Ты веришь в то, во что тебе приятнее верить. Мы никогда этому не мешали. Зачем?
Он потряс рукой, сжал-разжал кисть. Сказал:
– Вроде нормально… Ладно, счастливо оставаться. Никаких претензий! Вы, кстати, можете вернуться на службу, Лихачев. Мы ценим добросовестных работников.
Лихачев попытался шагнуть вслед ему, с явным намерением ударить. Но моторы тоскливо взвыли, и он застыл, будто статуя.
– Хреновы батареи… – сказал Лихачев беспомощно. – Даже батареи сделать хорошие не можем…
Я поднялся, помог встать Дарине. Глянул в сторону сцены. Один из мальчиков сидел и вроде как хныкал. Второму Милана массировала виски. Я махнул им рукой и подошел к Елене.
Старая докторша лежала и часто мигала, глядя в потолок. Пыталась подняться, Василий ее удерживал.
– Отпусти меня, – бормотала Елена. – Отпусти, я врач, я сама всё знаю!
Наська заставила Василия убрать руку, помогла Елене сесть на полу.
Елена села, потрогала себе живот, потом спину.
Да она же мертвая была!
– Просто стукнулась, – неуверенно сказала Елена. – Да?
Я подумал, что тот, кто увел с собой стратега, всё-таки что-то научился чувствовать. Ну, или придумал для себя логичное обоснование, почему Елене необязательно умирать прямо сейчас.
– Я пытаюсь понять, – медленно сказал деда Боря, – что произошло. И чем всё кончилось. Этот драный козел – Прежний?
– Да, – ответил я.
– Совсем как человек! – Деда Боря выругался. – Вот же тварь! Натуральный рептилоид!
– Да, – повторил я. – Рептилоид. К гадалке не ходи.
Виталий Антонович глянул на меня с явным недоверием. Но, может быть, так показалось из-за очков. Человек в очках всегда выглядит более проницательным, чем на самом деле.
– Мы живы, – сказал я. – Это главное. Дарина?
Жница кивнула. Посмотрела на Милану. Сказала:
– Надо снять Призыв… Думаю, теперь пора. И вы сможете уйти.
Она смотрела на меня и улыбалась – так похожая на человека жница, у которой было два сердца, а про всё остальное я даже и знать не хочу.
– Ага, – сказал я. – Уже бегу.
Эпилог
Этот дурацкий плащ зарастил дырку!
Я его порвал, вытаскивая пистолет, а он опять был как новый. И, кажется, даже не пачкался. Продавцы туфтой не торговали.
Хотя шуточку с конфетой я никак не мог простить.
Но, с другой стороны, если бы я не дергался, пытаясь решить, как мне поступить, что сделал бы в конце наблюдатель?
Не люблю торгашей. Но они все же лучше… чем другие.
И зачем им всё-таки кристаллы?
– Максим, я не пойду, – сказала Дарина.
– Так мы уже пришли, – удивился я.
– Давай просто погуляем, – она попыталась вытащить ладонь из моей руки. – Солнце на улице, так давно солнца не было!
– Гуляющая по улице жница? – удивился я. – Мир сошел с ума. Хорошо, мы на минутку. А потом погуляем.
– На минутку? – беспомощно спросила Дарина. – Наська в Гнезде одна…
– На пять. Наська справится, она же сказала. Только зайдем и выпьем чая.
Дарина выдохнула. Сказала:
– Еще это платье! Я не носила платья с детства!
– Неправда, ты вчера его носила.
– Двадцать три секунды! – Она едва заметно улыбнулась. – Нет, правда, я не нелепая в нем?
Я отошел на шаг, осмотрел ее. Сиреневое платье, конечно, так себе сочеталось с красными босоножками. Девчонки в такой ситуации какую-нибудь красную сумочку в руки берут… но, если бы я предложил Дарине сумочку, она бы меня точно прибила.
– Шикарно, – сказал я.
И позвонил в дверь.
Открыла мама. Внимательно посмотрела на меня. Потом на Дарину.
– Мам, это Дарина, я про нее говорил, – сказал я. – Угостишь нас чаем? Потом мы идем гулять.
– Здравствуй, Дарина, – сказала мама строго. – Скажи, как ты заставила этого оболтуса обратить на себя внимание? Мне порой кажется, что он живет на другом конце Вселенной.
– О, – сказала Дарина. – Это было сложно. Мне пришлось его призвать.
Мама подумала и кивнула:
– Да. Наверное, это единственный способ. Кстати, у тебя изумительные глаза!
И мы зашли выпить чая.
В конце концов, мы ведь были живы, и мы были людьми.