— Привычка. Давай дальше. Какие еще побочные эффекты должны существовать при заражении?
— О-мо-ло-же-ние! — по слогам произнесла кукла. — Либо вы легкомысленно упустили из виду, что царевич не только превратится в мертвеца со склонностью к погрызу черепов, но и значительно помолодеет, либо что-то от нас скрываете! Моих мозгов хватило, чтобы понять: вы не договариваете! Вопрос: на сколько помолодеет Иван до того, как превратится в мертвеца, и стоит ли тянуть до последнего момента?
— Минутку, Юлька! — попросил ученый. Он прочитал еще с десяток листков, шесть из них смахнул в ведро-уничтожитель, четыре листка сложил в новую папку, и убрал ее в стол. Закрыл ящик на ключ и сложил руки на столе.
— Значит, ты утверждаешь, что Иван молодеет, и что мы либо не знаем, либо засекретили эти данные по известным только нам причинам. Правильно?
— Именно так.
— А вот и нет: мы с самого начала говорили о том, что яблоки молодильные, — возразил Ор Лисс. — Вы видели, как помолодел Правич. Эффект омоложения после мутации бактерий не пропал. И омоложение — это не побочный эффект, а основной. Вот превращение в кусающиеся трупы — уже побочный. И не сбивай меня с толку своими ошибочными измышлениями.
Кукла уперла руки по бокам, состроила мрачно-задумчивую физиономию и подалась вперед, чтобы сказать пару суровых слов, но не удержалась и упала со стула.
Ор Лисс подождал, пока она вернется на стул. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда Юлька обратила на него горящий взор.
— Что случится с Иваном быстрее? — кукла не решилась повторить номер с выразительным молчанием, и поставила вопрос ребром без предварительного сверления взглядом пришельца. — Гибель от яда бактерий или смерть от чрезмерного омоложения? Не скрывайте от меня правду: придет время, и я увижу ее своими глазами!
— Я почему-то уверен, что царевич погибнет от язвы, вызываемой опасной бактерией Юлькуклус Болтулитос.
— В глаз дам!
— Не дотянешься. Короче, завтра с утра мы проверим Ивана и Анюту еще раз и на основании полученных данных высчитаем график их омоложения, — решил ученый. — Но бактерий в их крови мало, и на данный момент омоложение проходит крайне медленно. Только не говори об этом Ивану, не стоит его нагружать лишними проблемами!
— Странные вы, пришельцы, — кукла соскочила со стула. — У царевича хватило ума заподозрить неладное — оно, как-никак, происходит именно с ним, а не с неизвестным дядей. И кто, спрашивается, помешает ему самостоятельно догадаться о причинах происходящих перемен? Он уже ходит сам не свой. А что произойдет, когда он еще немного помолодеет и уменьшится в росте?
— Отметит прошлогодний день рождения.
— Не время иронизировать! — прорычала Юлька. — У человека горе!
— Я в курсе, между прочим.
— Он еще огрызается! — буркнула кукла, сжимая кулаки и пристально глядя пришельцу в глаза. — А теперь вопрос, от ответа на который зависит состояние здоровья одного ученого на ближайшее время. Когда начнется омоложение у Анюты?
Ор Лисс развел руками: странные вопросы, как будто и так непонятно.
— Оно уже началось, — сказал он, — сразу же после заражения. Но, повторяю еще раз: бактерий мало, срок омоложения увеличен в разы. И пока я не знаю, что с ними случится раньше: смерть от омоложения или гибель под воздействием яда. Или вообще ничего не случится, потому что мы ждем Мартина с хорошими новостями относительно поисков живой и мертвой воды.
— Чего-чего? — переспросила Юлька, — Ну-ка, поподробнее об этом. Что за вода и для чего она нужна?
Ученый молча выдвинул ящик стола, перелистал кипу страничек и положил перед Юлькой стенограмму разговора с магом Григорием: в каждом кабинете работали самописцы, записывающие на бумагу все, что издавало хоть какие-нибудь звуки. Из-за этого записанная речь ученых часто сопровождалась странными буквенными комбинациями вроде «бабах», «грмрмрмрмг», «бум», «вжжжжж» и прочими словесными аналогами разных источников звука, но зато незамеченной не оставалась ни одна буква, и ученые могли не беспокоиться, что высказанная ими в ходе случайной беседы гениальная идея забудется или останется невостребованной.
— Читать умеешь?
— Смотря, на каком языке написано.
— Поскольку ты успела прочитать строчку перед тем, как ответить, — заметил Ор Лисс, — то я делаю вывод, что текст не выглядит для тебя абракадаброй. Читай, там все написано.
Три минуты ученый занимался своими делами, и отвлекся от разбора новых материалов после того, как Юлька отложила бумаги в сторону и задала главный из интересующих ее вопросов:
— Значит, живая вода остановит омоложение?
Пришелец вздохнул.
— Честно говоря, я не знаю, — признался он. — Нам надо дождаться Мартина, чтобы выяснить истину опытным путем.
— Между прочим, вы могли бы и сами отправиться за живой водой! — укорила пришельца кукла. — Что вам мешает облететь планету на ваших быстрых кораблях?
— Отсутствие топлива. Мы прилично налетали в этом году, а корабль от Академии Наук с грузом топлива и прочими необходимыми вещами прибудет не раньше января. Но ты не волнуйся: Мартину уже помогают. Стражники короля Агата исследуют предполагаемые места. Яга отдала Мартину ступу, и он постоянно на связи с Григорием, так что поиски воды отлично организованы и без нашего участия. У них все получится.
— А между тем, ваши знания о планете намного объемнее знаний Мартина. Вы могли бы отыскать воду куда быстрее.
— Это нереально, — заметил Ор Лисс. Он указал пальцем на потолок. — Загляни в библиотеку на следующем этаже, и ты увидишь тысячи томов о вашем мире. Но даже это — поверхностные знания и жалкие крохи информации, которую нам еще изучать и изучать. Могу тебя заверить: знай мы о существовании живой и мертвой воды, мы давно прибрали бы ее к рукам… в смысле, изучили бы вдоль и поперек, но пока что она является для нас досужим вымыслом.
— Ладно, — сказала кукла, — считайте, что убедили меня… ненадолго. Завтра я приду и устрою новый допрос! И не смейте убегать от меня, я переверну здание, но отыщу вас даже в самой крохотной кладовке!
— И в мыслях не было от тебя прятаться! — воскликнул ученый, все больше и больше сочувствуя Ивану-царевичу по поводу частого хождения куклы к нему в комнату. — Кстати, а как дела у Анюты? На твой зоркий взгляд, она тоже уменьшается?
— Сейчас схожу и проверю, — Юлька соскочила с кресла, не дав ученому договорить. — Помните: вы пообещали мне сообщать новости в первую очередь!
— Клянусь! — ученый поднял руку и положил ее на толстый том энциклопедии по межпланетной географии. — Клянусь самым святым, что у меня есть, ты будешь в курсе всех перипетий задолго до того, как я сам об этом узнаю!
— Это как?
— Сейчас я напишу указ о снятии себя с должности директора института и назначении на него тебя! — торжественно объявил Ор Лисс. — Важные сведения будут проходить через твои руки уже через двадцать минут.
Кукла вытаращилась на ученого.
— Вы шутите?
Ор Лисс позволил себе улыбнуться.
— Я преувеличиваю, — сказал он. — Но сведения о царевиче, Анюте и отчеты Мартина и мага будешь получать по мере поступления. Такой вариант устраивает?
— Вполне, — ответила кукла. Она направилась к выходу и постаралась открыть дверь. Мягкая рука вошла в зазор между дверью и дверным косяком, но ухватиться за дверцу и открыть ее у Юльки не хватило сил. Дверь упорно не поддавалась, а ученый почему-то не торопился протягивать кукле руку помощи.
— Ор Лисс! — воскликнула Юлька негодующе, — В чем дело, невоспитанный гуманоид?! Почему вы заставляете даму самостоятельно бороться с непосильно тяжелыми дверями?
Читавший бумагу Ор Лисс приподнял голову и с минуту полюбовался безуспешными попытками куклы выбраться из кабинета.
— Никого я не заставляю, — не согласился он. — Ты пошла на это добровольно.
— А вы — язва почище меня, — хмыкнула кукла. — Открывайте дверь, пока не пнула ее и не разбила в щепки! Или прикажите приделать ручку на уровне моего роста! А то чувствую себя настоящей кошкой, разве что не мяукаю и мышей не гоняю.
Ученый, вопреки ожиданиям куклы, не бросился сломя голову выполнять ее приказ.
— Пожалуй, открою среди пришельцев курсы вежливости! — с намеком произнесла Юлька, и ученый ускорил шаг.
— Прошу! — сказал он, открывая двери.
— Давно бы так! — буркнула Юлька. — Не забудьте сшить Ивану и Анюте новую одежду по размеру. А то будут ходить, как пугала огородные, штанинами цепляться.
— Непременно! — отозвался Ор Лисс. — По всем ожидаемым размерам приготовим новые наряды, можешь не беспокоиться.
— Вы просто прелесть, Ор Лисс! — Юлька сменила гнев на милость, легонько пнула не поддававшуюся дверь ногой — чтобы не улететь, как в прошлый раз, и торопливо зашагала к Анюте.
Ученый посмотрел ей вслед с долей восхищения, и закрыл дверь.
Глава 8
Мартин открыл глаза. Левая щека припухла — это главное, что он ощутил в первую секунду пробуждения. Во вторую секунду он ощутил холод и понял, что болела не только щека, но и все лицо.
Причем, припухла — это слабо сказано.
«В честь чего такая боль?» — подумал он. Вспомнил полет над стаей волков, одиночное «ку-ку», и злые глаза Правича, прыгнувшего из укрытия.
Последний удар оказался особенно силен, надо ответить достойно. И чем быстрее, тем лучше, а то Правич успеет ударить еще раз. Слава богу, зубы на месте, от таких ударов обычно что-нибудь ломается.
Мартин сложил руки на манер Правича и с силой взмахнул ими перед собой. По инерции повернулся на бок и открыл глаза, чтобы обнаружить некоторые изменения в ситуации: помощника колдуна не видать, ступы под ногами нет, а он сам лежит на земле и находится под пристальным наблюдением волков, глядящих на Мартина подозрительным умиленно-сытым взглядом и усиленно делающих вид, что они являются самыми добрыми и мирными существами на свете.
— Ух, черт! — Мартин в один момент сориентировался в пространстве, присел и отодвинулся к дереву. Обнаружил недалеко от себя шапку, схватил ее и снова отодвинулся к дереву. Поправил широкий и высокий воротник, надел шапку, поежился, и только тут заметил на тулупе отпечатки волчьих лап. Обомлел, и посмотрел на тулуп слева и справа. Отпечатков хватало.