– Схожу к ним! – покричала я в ответ и поставила кино в ноутбуке на паузу.
Одеваться к выходу необходимости не имелось, на мне были вполне приличные шорты и футболка, а вот каким-нибудь подходящим аксессуаром-миротворцем озаботиться стоило.
В прошлый раз утихомирить вопящих детишек помогла гантелька. Теперь я для разнообразия прихватила скалку. Переобуваться не стала, так и отправилась в мягких тапочках.
Я вышла на лестницу и бесшумно зашагала вниз по ступенькам, на ходу размеренно постукивая скалкой по ладони и вчерне составляя план мотивационной речи.
Опыт спичрайтера подсказывал, что очень важно правильно начать ее. Тривиальное «Добрый вечер, у вас все в порядке?» определенно не годилось. Я выбирала между зачинами: «Вы что, с ума посходили, паршивцы?!» и «Я сейчас сама вас тут всех поубиваю!».
Пожалуй, в комплекте со скалкой лучше воспринимался второй вариант.
Принять окончательное решение я не успела, потому что меня опередил другой вдохновенный оратор. Он подошел к двери, из-за которой неслись душераздирающие крики команчей и ирокезов, снизу и не успел меня заметить – я в этот момент только вывернула из-за поворота лестницы.
А вот я его и увидела и узнала: это был таинственный красавец из рояля, представившийся нам с Петриком Игорем! Я сделала шаг назад и затаилась, скривив и вытянув шею, желая видеть, что происходит, а самой при этом оставаться незамеченной.
Так называемый Игорь – мне почему-то не верилось, что он сказал нам свое настоящее имя, – стоял ко мне спиной. В подъезде было темновато, но я видела, что в одной руке у него большой плотный пакет, – он смутно белел в полумраке, очертаниями напоминая подушку. Другой рукой так называемый Игорь придавил и довольно долго удерживал кнопку дверного звонка. Когда его визгливая трель сумела-таки пробиться сквозь дикий шум то ли игрища, то ли побоища, он сунул руку не то в карман, не то под полу просторной летней рубашки – я не разглядела.
Наступила минута молчания. Потом ломкий голос из-за двери, имитируя важный бас, настороженно вопросил:
– Кто там?
И так называемый Игорь отчеканил:
– Откройте, полиция!
«Че-го?! – недоверчиво и потрясенно ахнул мой внутренний голос. – Какая еще полиция?!»
Но полиция, видимо, была какая надо, потому что открывший дверь пацан едва взглянул на то, что показал ему так называемый Игорь, и сразу запищал испуганно:
– Ой, дяденька, не стреляйте, мы больше не будем, чес-слово!
– Считай, это был предупредительный в воздух, – пригрозил так называемый Игорь. – В следующий раз буду стрелять на поражение!
– Следующего раза не будет! – пообещал пацан и грохнул дверью.
Установилась долгожданная тишина. После диких воплей она казалась оглушительной. Я даже потрясла головой и похлопала себя по уху, проверяя, не утратила ли я слух.
Не утратила – я услышала, что по лестнице поднимается еще кто-то. Не Игорь – тот все еще стоял на придверном коврике, пряча какой-то аксессуар-миротворец.
«Какой-то! – передразнил меня внутренний голос. – Огнестрельный, вот какой! Пистолет, по всей видимости».
Тем временем Игорь повернулся к тому, кто поднимался по лестнице, и с досадливым удивлением молвил:
– Опять ты!
– Ш-ш-ш! – прошипел вновь прибывший. – Я ш-ш-ш тебя предупрешшшшшшшдал, ты не услышшшшшал?
Я осторожно выглянула подальше, но человека, разговаривающего злым шипящим шепотом не увидела.
– Идем, – нормальным голосом сказал «как бы Игорь».
Я испугалась, что пойдут они вверх, и потихоньку отступила, но войти в свою квартиру не рискнула, потому что эти услышали бы, как я отпираю замок и открываю-закрываю дверь. Поэтому я продолжила подъем по лестнице, напряженно прислушиваясь к происходящему ниже.
А там ничего больше не произошло – «как бы Игорь» и его злой шипящий знакомец обманули мои ожидания: направились вниз и вышли из подъезда.
Я поднялась еще выше и выглянула в окошко лестничной площадки.
К сожалению, козырек над подъездом закрывал мне обзор, но я увидела, что с крыльца эти двое сошли не сразу. Минут пять они стояли – должно быть, разбирались, кто о чем предупреждал и кто чего не услышал.
Наконец мужчины выступили из-под прикрытия навеса и сразу же разошлись в разные стороны. Сверху я видела только головы, по ним и сориентировалась: светловолосый «как бы Игорь» пошел направо, а кто-то в темной бейсболке – налево.
Я спустилась на свой этаж и увидела, что наша дверь приоткрыта.
Из щели тугим розовым бутоном торчала голова Петрика в тюрбане из полотенца.
– Ну, что там, бусинка моя? – спросил он. Потом сообразил, что я иду сверху, а не снизу, и округлил глаза: – А ты куда ходила-то? Я думал, к многодетным соседям… Они все живы?
– Пока да, но в случае повторного шабаша рискуют быть застреленными. – Я подошла ближе и увидела на коврике под нашей дверью большой белый пакет, похожий на подушку. – Так, а это еще что?
– Не знаю, в дверь позвонили, я и выглянул. – Петрик опустил взгляд на коврик и тоже увидел пакет. – О, доставка до двери? Это ты что-то заказывала? Какой нарядный пакетик…
– Не трогай его! – испугалась я.
Поздно! Петрик уже сунул в подозрительный пакет свой любопытный нос и шаловливые ручки.
– Хм… Это же мой родной костюмчик! – Петрик вытащил из пакета трикотажные штанишки цвета мокрого песка.
– А могла быть чья-то чужая бомба, – попеняла я другу, подвинув его, чтобы войти в квартиру. Закрыла за собой дверь, заперла ее на задвижку и продолжила: – Нельзя быть таким неосторожным, Петя. Черт знает с кем имеем дело…
– О ком это ты? – поинтересовался дружище уже из гостиной. – Расслабься, бусинка, пакет из итальянской химчистки «Мама мыла», тут мои собственные вещички – те, что я одалживал Игорьку. Видишь, он обещал, что все вернет, и не обманул, хороший мальчик…
– Твой хороший мальчик ходит с пистолетом! – Я, в отличие от легкомысленного Петрика, ничуть не расслабилась. – Это он утихомирил соседских деток, показав во‐от такой ствол! – Я развела руки, как рыбак, показывающий размеры пойманного сома.
Преувеличила, конечно, чтобы застращать бесшабашного друга, но не преуспела. Даже наоборот.
– Во-от такой ствол? – мечтательно протянул Петрик, и глаза его затуманились. – Ах, мне бы показал…
– Петя! – Я бухнулась на диван рядом с пухлым пакетом. – Мне кажется, ты не понимаешь, как все серьезно. Этот твой Игорек…
Петрик вздохнул и закатил глаза.
Я поменяла формулировку:
– Этот так называемый Игорь ходит по городу с огнестрельным оружием и представляется полицейским.
– Да-а-а? – мечтательности в голосе Петрика не убавилось. Он любит бравых парней в форме.
– Во всяком случае, соседскому пацану он так и заявил: «Откройте, полиция!» – сказала я. – А потом пообещал всех там перестрелять, если они еще раз устроят такой тарарам.
– О, мой герой! – умилился Петрик.
– Тьфу ты! – Я плюнула. – С тобой бесполезно разговаривать…
– Дзы-ы-ы-ынь! – зазвонил мобильный, любезно предлагая мне нового собеседника.
Я сбегала я комнату, где оставила телефон, и рявкнула в трубку:
– Суворова!
– Ты-то мне и нужна! – не устрашился моего грозного тона брат Эмма, пребывающий в великом возбуждении. – Люся, ты не поверишь, что случилось!
– Все живы? – сразу уточнила я.
Мало ли – ходят тут всякие с пистолетами.
– Да. Наверное. Кто – все? – Эмма сбился и сбавил тон.
– Ну, хотя бы ты и Уильям Брэдли Питт.
– И я, и Уильям, и Брэдли – все целы, – успокоил меня братец. – И даже этот голый дядька вполне живой, вот-вот очухается, похоже, но я один с ним не сдюжу…
– В каком это смысле ты не сдюжишь с голым дядькой?!
Оживившийся Петрик попытался вырвать у меня трубку, но я не уступила и злобно зыркнула на него: не он ли научил моего брата плохому?
– Ты, Люсь, о чем сейчас подумала, а? – укоризненно произнес в трубке Эмма и сокрушенно поцокал языком. – Ай-ай-ай, я-то считал, мы хорошо друг друга знаем…
– Виктор-р-р-р! – рыкнула я.
– Ой, все!
Эмма знает: если я называю его паспортным именем, дело серьезное, шутки в сторону.
– Докладываю! Я пошел на свалку посмотреть, нет ли там еще чего-нибудь подходящего на продажу, – деловито начал брат, но тут же сбился. – Слушай, «Авито» – это вещь, надо чаще пользоваться, чего мы деньги-то упускаем…
– Короче!
– Короче, я нашел! Кто-то выбросил старый шкаф! – Эмма снова собрался.
– И? Тебе опять нужна помощь грузчиков?
– Она тоже, – согласился братец. – Но дело не только в этом…
– Эмма, не тяни!
– Не тяну. Дело в том, что этот шкаф оказался не совсем чтобы пуст…
У меня возникло дикое подозрение.
– В шкафу голый мужик! – подтвердил Эмма.
Моя рука разжалась, мобильник, как живой, пополз вниз – я едва успела поймать его.
Прижимая к груди телефон и с трудом контролируя голос, норовящий сорваться на визг, я передала шокирующую информацию Петрику:
– Эмма нашел старый шкаф, а в нем нового голого мужика!
– Да что ж такое! – Петрик досадливо хлопнул себя руками по бокам, как пингвин крыльями. – Почему я никогда такого не нахожу!
– Потому что не ходишь по свалкам? – предположила я и потянулась, чтобы сдернуть с головы друга полотенце. – Собирайся, одевайся, я вызываю такси.
– Поедем на свалку? – догадался Петрик и засуетился, готовясь к выходу.
По дороге к легендарной свалке я нервно хихикала: видение голого мужика в шкафу меня веселило – как в анекдоте, право слово!
А вот мой добрый друг беспокоился:
– Ах, как он, бедный, в шкафу? Ему же там тесно, темно, страшно!
– С ним Эмма, – напомнила я. – Он кого хочешь развеселит.
– Да, это у вас фамильное, – съязвил Петрик, и я перестала хихикать.
Водитель и так уже посматривал в зеркальце на нас, шепотом препирающихся на заднем сиденье, с подозрением и опаской. Поскольку мы очень спешили, то на этот раз поехали на такси, но остановили его, не доезжая до свалки, чтобы дополнительно не тревожить водителя шокирующими сценами.