— Не каждый день выпадает шанс поучиться у одного из лучших шефов в индустрии. Буквально на прошлой неделе я обсуждал это с Крэйгом вон там, — он кивнул в сторону главного редактора Harper или Simon & Schuster, не суть важно. Но выглядело это как типичное хвастовство. — Мы говорили о постоянно меняющемся меню Джеймса. Меня поражает его диапазон навыков.
Дрю кивнула.
— Да, он очень талантлив.
— Он отлично впишется в Faux. У нас столько потрясающих возможностей… Хотя, конечно, Strauss & Adder наверняка тоже постарается, да?
— Мы маленькие, но удаленькие, — ответила Дрю и указала на меня. — Это Клементина, одна из наших ведущих пиарщиков. Именно она стоит за успехом многих наших книг.
— Ах, так вот кто правая рука Ронды Аддер! Всё ждал, когда же мы встретимся, — Паркер протянул мне руку. — О вас я слышал только хорошее. Удивлён, что она вообще выпустила вас из-под того камня, где держит!
Я натянуто улыбнулась.
— Ну, я тоже удивлена, что ваш издатель выпустил вас из-под вашего, — раздался глубокий, спокойный голос, и мы с Дрю одновременно обернулись, наблюдая, как к нам подходит великан. Тёмные гладко зачёсанные назад волосы, массивные очки, лицо с рассыпью идеально расположенных родинок. Он посмотрел на коллегу с многозначительным выражением.
— Перестань быть отвратительным, Паркер.
Паркер удивлённо посмотрел на Бенджи Андора.
— Да я просто пошутил! Она же понимает, что это шутка, правда?
Я ответила:
— О да, конечно.
— Видишь? Очевидно же. — Паркер хлопнул меня по плечу.
Я напряглась, стараясь не отшатнуться, и только когда кто-то с другой стороны ресторана окликнул его по имени, он наконец отпустил меня, пробормотал прощание и направился туда. Я передёрнула плечами, когда его рука исчезла.
Дрю шепнула, едва сдерживая смех.
— Ну, как тебе? Худший из худших.
— Ты не шутила.
Бенджи Андор посмотрел на нас с виноватым выражением.
— Я бы сказал, что он не со зла, но мы оба знаем, что это не так.
— Всё равно бы назвала тебя лжецом, — вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
— Он точно чья-то причина стать злодеем, — согласилась Дрю и задумчиво склонила голову. — Скорее всего, моей, если честно.
Бенджи тихо рассмеялся, низко и раскатисто.
— Если он снова к вам полезет, дайте мне знать.
— Спасибо, но мы как-нибудь справимся, — заверила его Дрю.
— Безусловно, просто хочу посмотреть, — подмигнул он, попрощался и ушёл в другой угол, чтобы снова погрузиться в задумчивое молчание, как тот мрачный, но величественный дуб, которым он и был.
К счастью, долго стоять в неловком ожидании нам не пришлось — в ресторан влетел Джеймс Эштон, сияя улыбкой и обнажая ямочки. На нём была бордовая рубашка на пуговицах и чертовски хорошо сидящие джинсы. Я тут же попыталась взять себя в руки. Не хотелось, чтобы он снова обо мне что-то не так подумал.
Дрю толкнула меня локтем в бок и зашипела:
— Перестань смотреть на него так, будто собираешься его убить!
Очевидно, у меня ничего не получалось. Я застонала.
— Это просто моё лицо!
Джеймс занял место у входа на кухню и, хлопнув в ладони, привлёк внимание всех присутствующих.
— Добро пожаловать! — радостно поприветствовал он. — Очень рад видеть все эти замечательные лица. Надеюсь, вы пришли с открытыми сердцами и пустыми желудками. А теперь прошу за мной на кухню! Я подготовил для вас несколько станций, чтобы мы могли вместе научиться готовить одно из фирменных блюд «Оливковой ветви»…
Дрю зря так волновалась из-за кулинарии. Как оказалось, худшими поварами на кухне были вовсе не мы — этот сомнительное почётное звание досталось Паркеру, который вместе со своим пиарщиком и директором по маркетингу умудрился устроить пожар прямо на своей станции. Джеймс тут же подскочил с огнетушителем, потушил пламя и, посмеиваясь, похлопал Паркера по плечу.
— Случается даже с лучшими! — бодро сказал он.
В этой камерной обстановке Джеймс Эштон казался приветливым и терпеливым учителем, но его улыбка была какой-то… отстранённой. Каждый раз, когда редакторы задавали вопросы, он словно возводил вокруг себя невидимую стену. Я искала хоть какую-то трещину в его фасаде, пыталась разглядеть того человека, которого видела на собрании, но он явно хорошо потренировался. Никого не подпускал. С одной стороны, это было умно и профессионально, а он был очень профессионален. Но я всё равно задавалась вопросом, почему и когда он научился так искусно держать дистанцию.
Несмотря на это, сам мастер-класс оказался таким весёлым, что я вскоре забыла обо всех своих тревогах. Мы умудрились рассыпать по всей кухне муку, украдкой отпивали глотки столового вина между тем, как учились выпаривать соус, наши глаза слезились от лука, а еще мы напутствовали курицу в её последний путь, разрезая грудки пополам. На соседней станции Бенджи Андор буквально задыхался от смеха, настолько, что ему пришлось присесть, чтобы отдышаться.
— Я так не выдыхался со времён, когда меня чуть не сбила машина и вытрясла из меня дух, — выговорил он, хватаясь за бок.
В общем, готовили мы, мягко говоря, не очень. Оценки за подачу явно не были нашим коньком.
И когда Джеймс Эштон наконец добрался до нас, он с выражением лёгкого ужаса посмотрел на наши равиоли.
— Они выглядят…
Как вагины. Никто из нас, конечно, не собирался этого говорить.
— Как фирменное блюдо «Оливковой ветви», — невозмутимо ответила я, повторяя его же слова с начала занятия, и сделала ещё один глоток вина.
Дрю в этот момент, кажется, захотела провалиться сквозь землю.
Джеймс прикусил внутреннюю сторону щеки, явно с трудом сдерживая улыбку. Но вот оно — я заметила это. Трещина в его образе.
— Как вы вообще умудрились сделать это? — спросил он, наконец, отводя взгляд.
— Они всё время разваливались, — жалобно призналась Дрю. — Так что мы просто… слепили их обратно.
Он кивнул, оставаясь предельно серьёзным.
— Думаю, на вкус они всё равно будут отличными.
Я закашлялась в плечо, пытаясь замаскировать смех, а Дрю толкнула меня в бок, когда Джеймс отошёл к столу Falcon House.
— Я не верю, что ты сказала, что они выглядят как фирменное блюдо его ресторана! — прошипела она.
— Ну, Дрю, а что мне было сказать? Что они похожи на вагины? — я пожала плечами. — Каждая из них чуть-чуть разная.
Она закатила глаза и начала бросать их в кипящую воду.
— Ты ужасна.
Я толкнула её в ответ.
— И ты рада, что я пришла.
— Безумно.
Остальная часть мастер-класса прошла примерно так же. Мы закончили готовить, а потом Джеймс рассказал немного о том, как он управляет кухней.
— Хорошая кухня держится на мастерстве, но великая кухня — на доверии и общении, — сказал он, мельком взглянув на меня в тот момент, когда я показала ему пальцами «пистолетики» из-за спины Дрю. Он старательно их проигнорировал. — Спасибо, что пришли сегодня. Я знаю, что это не совсем то, через что вам обычно приходится проходить ради приобретения книги, так что я очень ценю вашу готовность погрузиться в мир кухни вместе со мной.
Мне хотелось, чтобы он говорил это с тем же воодушевлением, с каким говорил в квартире моей тёти. Я хотела увидеть того Джеймса — вдохновлённого, горящего своим делом. Но в ярком свете кухни «Оливковой ветви» он казался притушенным.
Сердце сжалось от мысли о двух Джеймсах — том, который ждал меня в квартире тёти, и том, что стоял перед нами. Они были так похожи и в то же время такими разными.
Он не упомянул ни лучших предложений, ни итоговых ставок. Он говорил о еде и технике, о том, что будет рад видеть нас снова, независимо от того, чем всё закончится.
После занятия он обошёл всех, поблагодарил за участие, и мы сложили остатки еды в контейнеры, а затем покинули ресторан, смеясь и подшучивая над Паркером, который чуть не устроил настоящий пожар.
— Я лучший редактор, чем повар! — пытался оправдаться он.
На что Дрю ответила:
— Честно говоря, мы все.
Снаружи, у входа в ресторан, ждала блондинка. Как только Бенджи Андор вышел, она подбежала к нему, и он, наклонившись, поцеловал её в щёку, затем вручил ей свои ужасные равиоли, и они вместе скрылись в сторону станции метро. Паркер недовольно бурчал себе под нос, когда он с командой ловил такси.
Такси Дрю приехало первым.
— Я могу подождать с тобой, — предложила она.
— Не надо, мое уже должно быть где-то рядом, — отмахнулась я.
— Ладно. — Она обняла меня и чмокнула в щёку. — Спасибо, что ты со мной, Клементина. Не знаю, что бы я без тебя делала.
— Всё равно бы разнесла всех к чертям. — Я протянула ей свой контейнер с едой. — Возьми, Фиона оценит.
— Фиона теперь будет любить тебя вечно.
— Я в курсе.
Машина отъехала, и я осталась одна перед «Оливковой ветвью». Мое такси уже второй раз кружило не по тому кварталу, и у меня закралось подозрение, что водитель вот-вот отменит поездку и отметит меня как неявившуюся. Может, мне и правда лучше сесть на поезд? Сэкономить деньги? Тем более, ночь была просто чудесная. Полная луна висела в небе, идеально вписываясь в просвет между домами, словно главная героиня своего собственного фильма, её свет отражался в окнах и серебристым потоком сливался с тёплым оранжевым сиянием уличных фонарей.
На несколько часов я полностью ушла в готовку и даже не думала о предстоящем уходе Ронды или катастрофе, которая ждёт Strauss & Adder, если мы не заполучим Джеймса. Хотя нет, думать — не совсем правильное слово. У меня не сводило челюсть от напряжения, как обычно. Вместо этого болели щёки от того, что я столько улыбалась. Я не помнила, когда в последний раз так веселилась… особенно по работе.
Даже до всей этой истории с Джеймсом Эштоном я уже давно не получала удовольствия от своей профессии. А ведь когда-то… Я точно знала, что мне нравилось, иначе я бы не осталась в Strauss & Adder столько лет. Пусть я и вкалывала до изнеможения, но в этом было что-то захватывающее — осваивать новые вершины, быть среди людей, которые любили то же, что и я. Но за последние годы… я не была уверена. Работа не изменилась, но, кажется, изменилось то, что мне в ней нравилось. Раньше мне казалось, что я гонюсь за луной. А теперь — что просто планирую, как п