в порядке. Битое стекло так близко к тому месту, где прогуливаются пассажиры? Вряд ли он бы это допустил. Это было не в его характере. Кто-то мог упасть на палубу и сильно порезаться. Если бы фонарь упал сверху, наверняка человек, который его уронил, позаботился бы о том, чтобы убрать осколки.
Это было странно. Осколок стекла разбитого фонаря так близко к тому месту, где, как она слышала, ночью что-то упало?
Мокрый снег пошел сильнее, со свистом проникая в снасти и хлеща ее по лицу. Берри посмотрела на бескрайнее серое море и внезапно почувствовала себя очень одинокой. Ей было жаль, что она не может сейчас взять за руку Мэтью. Пройдет много времени, прежде чем она увидит его снова, и такова была суровая реальность.
Через некоторое время Берри отвернулась от моря под хмурым небом и вернулась к носовому люку, чтобы укрыться от суровой погоды, но по какой-то причине, даже когда она спустилась в скупое тепло корабля, внутри у нее продолжал гнездиться холод.
Глава 5
Вечером, когда «первый список» закончил трапезу и покинул камбуз, Берри поняла, что не может отойти от двери и ждет. Прозвенел звонок для «второго списка». Вот появился Чендлер, за ним Мика Холлидей. Несколько минут спустя в коридоре показались Хэмметты: Гленнис смеялась над какой-то шуткой своего мужа. Берри почему-то думала, что в молодости он был тем еще пройдохой.
Она ждала.
Реджинальд Гулби так и не появился.
Берри не видела его весь день. Можно ли сказать, что это было необычно? Пожалуй, нет. Бывали дни, когда он безвылазно сидел в своей каюте, однако сегодня… после того случая с запиской и поздним визитом к ее двери… Что ж, она решила, что подождет еще немного, потому что хотела расспросить его поподробнее о том, что происходит. На сердце у нее было неспокойно.
Время шло. Реджинальд Гулби так и не появился.
Из-за двери камбуза Берри слышала, как остальные переговариваются. Оттуда доносились смешки, ворчание и звуки переставляемой посуды. Гален снова выдал какую-то остроту, а Гленнис рассмеялась. Потом подали ром, и все насладились им как следует.
Реджинальда Гулби все не было.
Берри снова ощутила холодок, и дело было не только в температуре воздуха. Она подождала еще несколько минут, а затем нетерпеливо направилась по проходу, ведущему к занавешенным покоям. Фонари, подвешенные на крюках над головой, освещали ей путь. Ее короткое путешествие завершилось перед третьей каютой справа.
— Мистер Гулби! — позвала она. Голос прозвучал встревоженно и осторожно. Она не хотела привлечь чье-то внимание и вызвать ненужные подозрения. — Вы здесь?
Ответа не последовало.
Его там нет, — подумала Берри, и ей снова стало холодно. — Его нет… нигде…
— Мистер Гулби! — снова окликнула она и на этот раз решительно отдернула занавес.
В свете коридорных фонарей она увидела, что его действительно не было. Койка была не застелена, как будто он пытался заснуть, ему это не удалось, и он встал. Или же сон его был слишком беспокойным, и он сбросил одеяла. На полу стояли четыре пары ботинок, идеально выстроенные в ряд. Берри заметила, что его фонаря не было, как и его теплого пальто.
Ах, вот оно что! — немного расслабившись, подумала Берри. — Он просто поднялся на палубу!
Но она сразу же поняла, что ошиблась. Ведь после захода солнца, когда наступали настоящие холода, никто, кроме членов экипажа, не осмеливался подниматься наверх. И экипаж бы с радостью отказался, вот только им за это платили.
Берри прошла поглубже в каюту, но занавес оставила открытым, чтобы коридорный свет помогал ей лучше видеть. Она осмотрела идеальный ряд ботинок. Это нужно было сделать, чтобы удовлетворить свое любопытство. Если Гулби собирался спрятать свой мешочек, мог ли он спрятать его там, где, по его мнению, грабитель уже все обыскал? Конечно, он мог бы оставить мешочек при себе, но то, как он говорил прошлой ночью, заставляло Берри в этом сомневаться. Он хотел, чтобы она забрала мешочек себе. Боялся, что на него нападут и отнимут сокровища силой…
Берри опустилась на колени и запустила руку в первый ботинок…
Ее пальцы нащупали мешочек, засунутый в носок второго ботинка из следующей пары. Берри вытащила главный предмет беспокойства Роуди Реджи. Вместе с ним на свет появилось еще кое-что, и вскоре она опознала в этом предмете маленький сложенный листок бумаги с рваным краем. Похоже, его оторвали от большого листа.
Берри чувствовала драгоценности сквозь бархат. Вероятно, все сокровища Гулби и вправду были там. Положив мешочек на койку, она развернула листок и увидела то, что было написано на нем черными чернилами печатными буквами.
— Могу я спросить, что вы здесь делаете, мисс Григсби?
Голос, прозвучавший за спиной, заставил Берри подпрыгнуть так сильно, что она едва не выскочила из собственной кожи. Оглянувшись, она увидела огромную фигуру капитана Стоунмена и мгновенно вскочила с запиской в руке.
— Я беспокоилась о мистере Гулби, — торопливо сказала она, стараясь перекричать бешеный стук своего сердца. — Его… его нигде нет.
— Вы? Беспокоитесь о нем? — Взгляд Стоунмена наткнулся на мешочек. — Это его драгоценности?
— Да.
— И они лежали прямо так, на виду?
— Нет. Мешочек был спрятан в одном из его ботинок.
— И вы это знали? Каким же образом?
— Я искала его, вот и все. — Ее сердцебиение наконец нормализовалось. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы избавиться от испуга после встречи со Стоунменом.
Капитан кивнул в ответ на ее утверждение, но Берри видела, что его речь, жесты и выражение лица преисполнились подозрительности.
— Я пошел на камбуз выпить чашечку кофе и обнаружил, что Гулби там нет, — прищурившись, сказал он. — Решил сам его поискать. Подумал, что ему, возможно, нездоровится. Никогда бы не подумал, что найду здесь вас. Что вы собирались делать с этим мешочком?
— Отдать его вам, если мне не удастся найти Гулби. — Она подняла мешочек и протянула его капитану. — Вот.
— Погодите. Давайте не будем бросать якорь слишком быстро. Может быть, он забрел куда-нибудь, где ему быть не следует? Например, в отсек экипажа.
— Сомневаюсь, — покачала головой Берри. — Зачем бы ему это делать?
— Вы ведь заперли свою каюту, прежде чем покинуть ее, не так ли?
— Я всегда ее запираю.
— Что здесь происходит? — спросил Дрейк Диксон, появившийся в проходе рядом со Стоунменом. — Наш добрый друг снова решил… — Он увидел Берри в каюте и удивленно замолчал. Несколько секунд он подыскивал слова, затем нахмурился и сказал: — Мисс Григсби! Какого черта вы здесь делаете?
— Мистер Гулби пропал, и я пришла проверить, нет ли его здесь.
— Вы еще не знаете наверняка, пропал ли он, — поправил ее Стоунмен. — Может быть, он поднялся на палубу.
— Никто, кроме членов экипажа, не поднимается на палубу после захода солнца. Я никогда не слышала, чтобы кто-то из пассажиров так делал.
— Все когда-то бывает в первый раз. Так или иначе, если он это сделал, то он непроходимый дурак. — Взгляд Стоунмена наткнулся на записку в руке Берри. — А это что?
— Записка, которую Гулби получил прошлой ночью. Он положил ее в ботинок вместе с мешочком. — Она протянула капитану листок, и тот взял его.
— Сьюзен П.? — спросил он, изучив написанное. — Кто, черт возьми, такая Сьюзен П.? — Его голос сделался грубым и резким. — И откуда вам известно, что Гулби получил эту записку прошлой ночью?
— Мистер Чендлер видел мистера Гулби у моей двери прошлой ночью где-то после одиннадцати. Гулби спросил, не Чендлер ли оставил ему записку.
— А ее оставил Чендлер?
— Нет. Я лишь рассказываю, о чем спросил его Гулби. Очевидно, он получил записку от кого-то неизвестного после ужина. Вероятно, ее оставили здесь, чтобы он нашел ее после того, как покончит с трапезой.
— Что все это значит? — спросил Диксон. — Кому понадобилось писать записку этому негодяю?
— Печатными буквами, — уточнила Берри. — Чтобы нельзя было с уверенностью сказать, мужчина это был или женщина.
— В чем дело? — Кара Диксон подошла к своему мужу. Позади нее стояла Джессика Райнхарт, которая уже надела свое синее фланелевое спальное платье.
Дрейк кивнул.
— Я все еще пытаюсь разобраться. Похоже, мы потеряли одного неприятного пассажира.
— Он должен где-то быть, — настаивал Стоунмен. Он снова взглянул на записку и убрал ее в карман своего пиджака. — Ладно, нужно обыскать корабль от носа до кормы. Я спущусь в отсек экипажа, а команду попрошу подняться на палубу. Если Гулби там, могу поклясться, долго он там не задержится.
— А что насчет этого? — Берри снова подняла бархатный мешочек. — Я не хочу носить его с собой.
— Тогда я запру его в своей каюте, — кивнул Стоунмен. — Давайте не будем мешать остальным ужинать. И не будем поднимать тревогу. Пока что. Я думаю, как только мы начнем поиски, Гулби быстро найдут. Мисс Григсби, встретимся в моей каюте примерно через пятнадцать минут после того, как я спущусь вниз.
— Морган Стаут, — внезапно сообразила Берри. — Где он?
— В каюте его нет, — сообщила Джессика, приоткрыв занавес рядом с каютой Гулби.
— Кто-то упоминал мое имя и осматривал мои покои? — Появился Стаут, идущий по коридору с четырьмя книгами в руках. — Что здесь происходит?
— Гулби пропал, — сказал Диксон. — Вы его видели?
— Не видел со вчерашнего дня.
— На корабле будет проведен обыск, — сказал Стоунмен. — Мы его найдем.
— Если мистер Гулби не объявится в ближайшие полчаса, я бы предположил, что его уже никогда не найдут, — проворчал Стаут.
— Как это понимать? — строго спросил капитан.
— Это значит, сэр, что, если мистера Гулби не найдут на борту корабля, логика подсказывает, что на корабле его нет. Это также означает, что, поскольку вокруг нас нет ничего, кроме холодного океана, — а я сомневаюсь, что этот джентльмен, как Христос, обладает способностью ходить по воде, — он, должно быть, ушел под воду. Позвольте мне спросить: фонарь Гулби все еще в его каюте?