ременно, сказал медиум, левые и правые эсеры устроят мятежи в нескольких городах, включая Москву. Кроме того, существовали и активно действовали "Национальный центр", "Тактический центр", "Правый центр", "Совет общественных деятелей", "Союз земельных собственников", "Союз возрождения России", "Торгово-промышленный комитет". Медиум без запинки называл имена, адреса, организации, даты мятежей, но при этом ни разу не сказал, в каком именно городе находятся эти улицы и переулки. "ВЧК разберется,- подумал Садков.- Им за это повышенный паек выдают". Хуже было другое: память категорически отказывалась вместить такое количество сведений. Очень хотелось освободить руки и стенографировать услышанное. Увы, тем самым он прервал бы сеанс, потому как Тихонов не раз предупреждал: чтобы сосредоточить астральный поток, нужна замкнутая фигура, составленная из живых тел... Скрипнув, отворилась дверь, порыв сквозняка погасил свечу. В темноте было трудно разобрать подробности, но Садкову показалось, что вошедшие, мягко говоря, не отличаются богатырским телосложением. Один из чекистов, став возле медиума, приказал высоким голосом - отрывисто, с паузами выговаривая слова: - Всем... оставаться на... местах. Тихонова... мы забираем. Арестованного без лишней деликатности толкнули в сторону выхода. Садков шепнул коллеге: "Пойдем и мы". Между тем хозяин салона, забыв, в какие времена живет, позволил себе возмутиться: - А в чем, собственно, дело? Предъявите мандат! - Сейчас мой... мандат в тебе дырок... наделает! - пискляво пригрозил в ответ чекист.- Сказано всем... сидеть и не... шевелиться... Кто вздумает... следить за... нами... убью на месте! Тихонов не слишком упирался, поэтому конвоиры вывели его без труда. Садков и Тростенцов тоже поплелись к двери. - Поберегитесь, друзья мои,- воззвал отец Порфирий.- Эти нелюди обещали пристрелить. Не обращая внимания на предостережение, осколки Девятого отделения вышли в коридор и успели услышать, как щелкает английский замок. Они без промедления проследовали на лестничную площадку. Шум шагов доносился почему-то с третьего или четвертого этажа, словно чекисты уводили медиума на чердак. "А ведь и впрямь нелюди",- запоздало сообразил Садков и бегом устремился вверх, прыгая через две-три ступеньки. Позади пыхтел сбитый с толку тезка пулемета. Взбежав на последний этаж, Антон Петрович вскарабкался по приставленной к стене шаткой деревянной лесенке, протиснулся в люк, затем помог Максу влезть на чердак. Здесь было темно и безлюдно. После недолгих блужданий во мраке, натыкаясь на какие-то тяжелые угловатые предметы, они отыскали еще один люк, который привел их на крышу. На углу здания лежал предмет, хорошо знакомый Садкому по прежним приключениям. Охнув, Тростенцов пролепетал, машинально схватившись за кобуру: - Что за консервная банка?! - То, чего следовало ожидать...- Кавторанг неторопливо направился к аппарату.- Это - корабль бреланцев. Со стороны "консервной банки" донесся лишенный эмоций голос: - Вы очень... некстати. - И тем не менее, нам стоит поговорить,- сказал Садков.
Вне Земли. 20 мая 1918 года.
Впервые встретившись лицом к лицу с жителями иного мира, Тростенцов заметно нервничал. В отличие от него, Тихонов, который должен был насмерть испугаться, спокойно сидел на откинутом из стены мягком диване и блаженно улыбался. Вероятно, сказывалось совместное действие кокаина и коньяком, или бреланцы накормили медиума дурманящими пилюлями. Пятеро межзвездных путешественников были поглощены приборами своего кораблика, и на двух непрошенных пассажиров даже не глядели. Впрочем, напротив дивана, на котором устроились двое людей, угрожающе замер механизм, похожий на железного паука . Когда трехмерный иллюзион показал быстро удалявшуюся поверхность земного шара, Тростенцов возбужденно сказал: - Антон Петрович, катастрофа. Моторы у них - не ракетные! Чтобы поднять такой аппарат выше атмосферы, должны были хлестать целые реки пламени, а тут - тишина и покой. - Надеюсь, нам объяснят, что происходит,- громко произнес Садков. Два карлика-бреланца повернули к нему лица, их большие безгубые рты скривились подобием улыбки. Однако, Садкову было не до смешочков: в отличие от Макса, моряк не испытывал трепета в присутствии инопланетян. Антон Петрович снова потребовал, чтобы на них обратили внимание, и достиг желаемого результата. Командир бреланского экипажа раздраженно сообщил: - Вы напрасно торопитесь. Через несколько минут мы займем устойчивое положение над планетой, и тогда поговорим. Садков отметил, что этот пришелец произносит слова плавно, без пауз. Между тем Тростенцов, лучше кавторанга понимавший законы механики, стал объяснять, что сейчас летательное судно достигнет скорости около семи с половиной верст в секунду и примется кружить вокруг Земли, подомно микроскопической Луне. Слышавший его слова бреланец возразил: - Ошибаетесь. Мы не зависим от внешних сил притяжения. По той же причине для старта не требуются ракеты большой мощности. Однако перейдем к делу. Мы надеемся на ваше понимание и благоразумие. Он напомнил, что в настоящее время Землю изучают посланцы трех народов Вселенной: сами бреланцы, разумные змееподобные существа с планеты Назмар, а также уксаптиане, получившие в IX Отделении прозвище "большеголовые". Кроме того, сказал карлик, в Солнечной системе присутствуют два корабля с других планет, экипажи которых заняты разработкой полезных ископаемых Земли и Марса. Всех исследователей, продолжал бреланец, очень интересуют так называемые феномены. - Ваша планета уникальна в своем роде,- сказал он.- По каким-то причинам здесь рождается много существ, способных ощущать особую форму материи, которую вы называете бхагой. - Неужели на Брелане нет таких феноменов? - моментально спросил Садков. - Считанные единицы. Мы полагаем, что причина кроется в естественном спутнике Земли, который аномально велик и в периоды полнолуний отражает очень интересный поток электромагнитного излучения. Лунный свет имеет необычный спектр, благодаря чему взаимодействует с бхагой, подобно катализатору. - И потому в полнолуние становятся сильнее все феномены? - Мы так полагаем,- ответил пришелец.- Очень важно проверить, смогут ли земные ясновидящие чувствовать бхагу Брелана и других планет. Ничего нового в этом не было: они и прежде получали сведения, что чужаки развернули настоящую охоту на землян, обладающих необычными свойствами организма. Однако сейчас Садков почувствовал злость. Пришельцы относились к хозяевам планеты чересчур пренебрежительно - словно имели дело с туземцами южных морей. Обида на судьбу, сломавшую налаженный образ его жизни, сфокусировалась на незванных гостях из галактической бездны. Не подозревавшие о ярости, кипевшей в душе моряка, бреланцы объясняли Тихонову, что от него требуется. Василий все еще пребывал в сомнабулическом состоянии, однако разговаривал вполне осмысленно и сразу ухватил суть дела. - Там, куда меня отвезут, не будет войны и голода? - спросил он. Пришельцы заверили штабс-капитана, что на Брелане царит мир и что гостю будут обеспечены самые лучшие условия, каких на Земле у него никогда не будет. Кроме того, бреланская медицина залечит его раны и обеспечит очень долгую жизнь. Продолжая глядеть прямо перед собой стеклянными глазами, Тихонов сказал: - Я согласен. Но вы должны отправить туда же моих родителей и любимую женщину. Бреланец ответил с готовностью, словно заранее был готов к такому встречному условию: - Укажите на карте, где находятся эти люди. Мы заберем их немедленно. Пока внимание пришельцев было приковано к Тихонову, двое людей, обменявшись короткими фразами, составили план действий и даже начали претворять в жизнь свою авантюру. Сначала удача благоволила землянам, позволив вывести из строя железного сторожа. Только успех оказался мимолетным, и наспех задуманное дело завершилось бестолковым диспутом о гостеприимстве. Оскорбленные в лучших чувствах бреланцы прочитали нудную нотацию: дескать, некрасиво поднимать оружие на мирных пришельцев, которые не сделали земной расе ничего плохого. Мирные пришельцы добавили, что ученые Земли все равно не смогут толком исследовать необычный талант Тихонова, поэтому на Брелане медиум проведет остаток жизни с несравненно большей пользой - как для себя, так и для всей разумной жизни. На этом разговоры закончились. Корабль пошел на снижение, и через три минуты невежливых гостей высадили на пустыре между Комендантским аэродромом и Черной речкой.
Петроград. 20 мая 1918 года.
Грубо выпихнув нежелательных пассажиров, паук швырнул им вслед револьвер Садкова. Пока офицеры ползали по грязи, разыскивая казенное оружие, аппарат со слабым жужжанием поднялся на высоту трехэтажного дома и направился к Новой деревне, где жила семья Тихонова. Провожая взглядом быстро удалявшуюся машину, Антон Петрович машинально обтер "наган" об рукав мундира и пробормотал: - С Василием толком не попрощались. - Тоже мне, "мирные пришельцы",- возмущенно прошипел Тростенцов.- Вы еще кавказских горцев "мирными" назовите! Облака закрыли луну, стало темнее, летающая машина скрылась из виду, и бывшие сотрудники IX Отделения поплелись в сторону городского центра. На какое-то мгновение у обоих мелькнула мысль побежать к дому Тихонова и там дать пришельцам еще один бой, однако высказать эту идею вслух никто не решился. Ясно было, каким исходом завершится любая затея такого рода, и вдобавок они понятия не имели, что делать с бреланской машиной, если даже удастся оную захватить. На каждом шагу их останавливали патрули, но мандат Максима избавил от осложнений. Тростенцов и Садков шли медленно, и по дороге успели договориться, как будут объяснять исчезновение медиума. Ясно было, как дважды два, что любая попытка честно рассказать о существах с другой звезды приведет прямой наводкой в трибунал. Около четырех часов утра они явились в бывшее управление градоначальства, где после ноябрьских событий обосновалась Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Здесь, несмотря на позднее (а может быть, и раннее - с какой сторо