[569]. Таким образом, в сравнении с 1918 г. казаки перестали быть основой белых сил, хотя их совокупный процент превышал половину сил Деникина. Позднее, когда белые стали откатываться в казачьи области, процент казаков в их рядах вновь возрос.
В сентябре 1919 г. силами II Донского корпуса было остановлено контрнаступление частей РККА на Дон, начавшееся в августе. В октябре Донская армия всеми силами перешла в общее наступление на Москву. Однако к концу месяца инициативу перехватил противник. Председатель РВСР Л.Д. Троцкий учел особенности казачьей психологии и предложил план наступления на воронежском направлении (Воронеж – Харьков – Каменноугольный бассейн), позволявшем выйти к Северному Кавказу через крестьянские губернии, тогда как советский главком С.С. Каменев предлагал наступать с Волги на Царицын и далее на Кубань, как базу Деникина, по казачьим землям. Вариант Каменева теснее сплачивал Деникина и казаков, вариант Троцкого разобщал их, разрубая в случае успеха казачьи Донскую и Кавказскую армии и Добрармию.
Переход к реализации плана Троцкого принес успех. 20 октября пал Орел, 29 октября красные вошли в Воронеж, 17 ноября был занят Курск, 12 декабря пал белый Харьков. Фронт Деникина оказался расколот на две части – казачью и добровольческую. В середине декабря конница Б.М. Думенко прорвалась в богучарском направлении, а Донская армия была вынуждена отходить за Донец. Для успешной борьбы с казачьей конницей красные создали во второй половине 1919 г. собственную стратегическую конницу.
К 5 (18) января 1919 г. соотношение казаков и добровольцев в боевом составе ВСЮР было следующим. Из 81 506 штыков и сабель на добровольцев приходилось 37,8 %, на горцев – 1,3 %, на казаков – 60,9 % (на донцов – 46,3 %, на кубанцев – 10,2 %, на терцев – 3,8 %, на астраханцев – 0,6 %)[570]. Таким образом, казаки в войсках Деникина к этому времени преобладали.
В начале 1920 г. белые отошли на Нижний Дон. Частные успехи белых в январе – феврале 1920 г., такие как разгром конницы С.М. Буденного и Б.М. Думенко под Ростовом и на Маныче, а также временное занятие Ростова 8–10 (21–23) февраля 1920 г., не переломили ситуацию. В марте 1920 г. белые отошли к Новороссийску и были прижаты к Черному морю. Плохо организованная новороссийская эвакуация стала одной из трагических страниц истории Белого движения. Войска перебрасывались в Крым. Не сумевшие эвакуироваться в Новороссийске донские части частично сдались, частично отошли вдоль черноморского побережья к Сочи и до мая 1920 г. были переброшены в Крым, где из них сформировали Донской корпус.
Кубанская администрация являлась наиболее оппозиционной в отношении командования ВСЮР в сравнении с администрациями других казачьих войск Юга России. 14 (27) июня 1919 г. в Ростове-на-Дону был убит один из лидеров самостийников председатель Кубанской рады Н.С. Рябовол. Это убийство было использовано кубанскими политиками для активизации пропагандистской кампании против белых. В смерти Рябовола обвинили деникинцев. Кубань получила поддержку со стороны враждебной белым Грузии. Парадоксальность ситуации заключалась в том, что у белых не было централизованного аппарата ведомства внутренних дел и стройной системы органов пропаганды, что позволяло кубанским самостийникам контролировать краевые органы и использовать их в своих целях. Таким образом, Деникин в какой-то степени стал заложником собственной несовершенной политической системы, предоставлявшей оппозиционерам, несмотря на военное время, трибуну и определенный административный ресурс. Кубанские политические деятели за спиной белого командования вели тайные переговоры с Грузией, Украиной, представителями Дона и Терека. Атаман А.П. Филимонов пытался лавировать, но такая политика не могла продолжаться бесконечно. Тем не менее Кавказская армия под командованием генерала П.Н. Врангеля, сформированная в основном из кубанцев, летом 1919 г. действовала очень успешно. Царицын и Камышин были взяты казаками с большими потерями, к сентябрю в некоторых полках оставалось всего по 70 шашек, однако армия сохранила дисциплину и боевой дух.
После взятия Царицына вновь возник вопрос о создании Кубанской армии. Атаман Филимонов писал об этом Деникину[571]. В ответ Деникин высказался в пользу централизации военного управления, резюмировав, что «ни стратегические, ни политические, ни технические условия, ни численное состояние кубанских частей не позволяют мне согласиться на Вашу просьбу»[572]. По оценкам современников, кубанские формирования в силу целого рода причин не могли быть виделены в самостоятельную армию[573].
В октябре 1919 г. Деникин пошел на силовое решение конфликта с Кубанской радой, введя в Екатеринодар войска под командованием генералов В.Л. Покровского и П.Н. Врангеля и арестовав наиболее одиозных деятелей «самостийного» крыла рады. Член рады священник А.И. Кулабухов был повешен по приговору военно-полевого суда за сепаратизм, 11 членов рады были арестованы и высланы за границу. В этот период большевики планировали, а возможно, уже и вели секретные переговоры с представителями Кубани. Сами кубанские делегаты в Париже через французского социалиста Ф. Лорио вышли на представителей СНК РСФСР с мирными предложениями. В этой ситуации кубанский атаман генерал-лейтенант А.П. Филимонов сложил свои полномочия и был заменен генерал-майором Н.М. Успенским, в большей степени ориентировавшимся на Деникина. Однако вскоре Успенский, заразившись сыпным тифом, умер, а новым атаманом стал генерал-майор Н.А. Букретов. Новый атаман оказался ярым противником переброски кубанцев в Крым, в результате чего значительная их часть сдалась красным в 1920 г. на черноморском побережье. Избрание Букретова, по некоторым данным, произошло как раз в связи с его антиденикинской позицией. Перебравшиеся в Крым немногочисленные кубанские казаки составили там казачью дивизию.
Терское казачество было в большей степени лояльно белым, поскольку без их поддержки было бы истреблено соседним горским населением, что впоследствии и произошло. Терцы в связи с постоянной борьбой против чеченцев и ингушей стремились к максимальному увеличению численности казачьего населения, в частности, в войско были включены караногайцы, предполагалось вхождение в его состав осетин и кабардинцев, настроенных также пророссийски. Терские части и соединения в составе ВСЮР были широко разбросаны и действовали на Украине, Дону, в Поволжье и непосредственно на Кавказе. С уходом белых начались депортации и истребление казачьего населения Терека[574]. После Гражданской войны, по некоторым данным, погиб каждый третий терский казак.
Астраханцы играли малозаметную роль в Гражданской войне на Юге России. В общей сложности они дали до 4000 казаков разным антибольшевистским формированиям. Определенную рознь в войско вносил князь Тундутов, который не смирился с избранием астраханским атаманом присяжного поверенного Н.В. Ляхова и пытался поднять мятеж в калмыцких частях. По приказу Деникина в октябре 1919 г. он был выслан с двумя сподвижниками с Северного Кавказа. В Русской армии из терских и астраханских казаков была сформирована отдельная Терско-Астраханская казачья бригада.
В начале 1920 г. в Екатеринодаре собрался Верховный круг Дона, Кубани и Терека, задачей которого было создание единой казачьей власти на Юге России. В этот период процент казаков в составе ВСЮР вновь возрос, что было связано с сокращением общей численности неказаков в армии по мере отступления ее из неказачьих районов. Деникин был вынужден пойти на уступки казакам, введя в состав правительства донского атамана генерала А.П. Богаевского, была создана Кубанская армия под командованием популярного на Кубани генерала А.Г. Шкуро.
Тем не менее эти преобразования ничего фактически не изменили. Оказавшись в Крыму, далеко от родных станиц, казаки были вынуждены подчиниться новому главнокомандующему – генералу П.Н. Врангелю. Врангель подавил казачью оппозицию, организовав суд над донскими генералами В.И. Сидориным и А.К. Келчевским, при которых среди казаков велась пропаганда против главного командования. Оба генерала были высланы за границу. Донской корпус возглавил генерал-лейтенант Ф.Ф. Абрамов. Администрация казачьих войск оказалась как в финансовой, так и в политической зависимости от Врангеля. Кроме того, в Крыму в силу нахождения казаков вне своих областей практически не было почвы для сепаратизма. При этом Врангель не отказывался от мысли, что казачество по-прежнему является надежной опорой Белого движения.
На Кубани с мая по сентябрь 1920 г. сражалась повстанческая «Армия Возрождения России» (до 11 тысяч казаков) под командованием генерал-майора М.А. Фостикова[575], состоявшая из кубанцев, не сумевших эвакуироваться в Крым. По приказам Фостикова в Лабинском, Майкопском и Баталпашинском отделах были созданы антибольшевистские органы власти – назначены атаманы, сформированы управления отделов, введены должности станичных атаманов, восстановлены станичные сходы. При уклонении от мобилизации применялись репрессивные меры. Фостиков ставил задачу выхода на линию Владикавказской железной дороги на участке Армавир – Невинномысская и перенос операций в Ставропольскую губернию. К середине августа 1920 г. отряды Фостикова развернули наступление по линии станица Кужорская – Ярославская – Вознесенская – Невинномысская. Занятые территории были отрезаны от Кубано-Черноморской области. Силы повстанцев содействовали десанту белых на Кубань, отвлекая крупные силы 9-й Кубанской армии. Против отрядов Фостикова были задействованы 12, 14, 22, 31, 34-я стрелковые дивизии, 5-я Кубанская и 17-я Кавказская горная кавалерийские дивизии. Отряды Фостикова не могли противостоять превосходящим силам РККА и не имели боеприпасов. С остатками армии (более 5000 человек) Фостиков пробился через Кавказский хребет к черноморскому побережью и в сентябре 1920 г. отступил через Хосту – Ад