.
В 1919 г. во главе подготовки вооруженного выступления в Петрограде, которое должно было начаться при подходе к городу частей Северо-Западной армии генерала от инфантерии Н.Н. Юденича, стоял еще один офицер, полковник В.Я. Люндеквист. Этот генштабист был мобилизован в РККА в феврале 1919 г., служил на должностях начальника штаба 1-й стрелковой дивизии, временно командующего бригадой 19-й стрелковой дивизии, начальника штаба Петроградской группы 7-й армии, командующего Олонецким фронтом и, наконец, начальника штаба 7-й армии. Первоначально деятельность полковника Люндеквиста в пользу белых заключалась в передаче сведений о состоянии РККА. В сентябре 1919 г. бывший офицер разработал и переправил в штаб Юденича план взаимодействия участников петроградского антибольшевистского подполья с наступающей Северо-Западной армией. Однако решения о вооруженном выступлении в Петрограде ни в дни максимального продвижения армии Юденича 20–21 октября 1919 г., ни позднее он так и не принял. Уже в ноябре 1919 г. Люндеквист был арестован, а в январе 1920 г. расстрелян[1130]. Имеются данные об антибольшевистской работе в Петрограде в пользу Северо-Западной армии начальника сухопутного оперативного отдела штаба Балтийского флота, в прошлом подполковника В.Е. Медиокритского[1131].
Среди бывших офицеров Балтийского флота в 1918 г. возникла подпольная антибольшевистская организация «ОК», работавшая в интересах белых и англичан. Долгое время организация не была раскрыта чекистами. По некоторым данным, подпольщики были причастны к подготовке Кронштадтского восстания 1921 г.[1132]
Антибольшевистское подполье в рядах РККА на Украине весной – летом 1919 г. было достаточно мощным. Строительство Красной армии и советских спецслужб здесь существенно отставало от аналогичных процессов на территории РСФСР. Разумеется, это давало более широкие возможности для работы белого подполья. В частности, белые подпольщики активно действовали в штабе 2-й советской Украинской армии, которой командовал бывший штабс-капитан А.Е. Скачко. Пользуясь наличием компрометирующих Скачко данных, к нему в штаб секретарем для особых поручений устроился его старый знакомый, белый агент (сотрудник Харьковского Центра), впоследствии полковник А.М. Двигубский[1133]. Весной 1919 г. Двигубский поддерживал связь со штабом главнокомандующего ВСЮР. С целью облегчить положение деникинских войск он организовал в украинской советской печати целую пропагандистскую кампанию о необходимости помощи Советской Венгрии, об организации для этого наступления на Польшу и Румынию. В подчинении Харьковского Центра оказалась телеграфная сеть Советской Украины, использовавшаяся для передачи ложных приказов советским частям[1134]. Используя свое влияние на Скачко и играя на противоречиях между военным руководством РСФСР и УССР, Двигубский сумел войти в доверие к командующему советским Украинским фронтом В.А. Антонову-Овсеенко. Специально для него он подготовил доклад, давший Антонову-Овсеенко необходимые аргументы против находившегося с ним в конфликте командующего войсками Южного фронта РСФСР В.М. Гиттиса. В результате Двигубский под фамилией Захаров оказался на службе уже в штабе Антонова-Овсеенко, где смог развернуть подрывную работу в еще большем масштабе.
Антонов-Овсеенко поручил Двигубскому разработку плана наступления на Румынию. После провала этого наступления Двигубский в июне 1919 г. отчитывался непосредственно перед председателем РВСР Л.Д. Троцким. В своем докладе он возложил ответственность за неудачи на Антонова-Овсеенко, чем, если верить отчету Двигубского, укрепил Троцкого в мысли снять Антонова-Овсеенко с его поста и покончить с украинской партизанщиной. В дальнейшем сотрудники Двигубского содействовали занятию белыми Харькова и раскрыли оставленную в городе советскую агентуру.
Белые агенты, работавшие в украинских советских формированиях, были связаны с Киевским Центром Добровольческой армии. В это время Центром руководил полковник Н.В. Ерарский. Публиковавшиеся в советское время данные о раскрытии организации Ерарского[1135] не соответствуют действительности, хотя бы потому, что на самом деле руководители организации (полковники Ерарский и Н.З. Неймирок) благополучно попали к белым, тогда как по официальной чекистской версии были расстреляны.
Занимавший пост начальника оперативного отдела, а затем начальника штаба группы войск сумского направления бывший подполковник А.И. Парв в своем рапорте отметил, что, не имея связи с белыми, сосредоточил свои усилия на срыве операций красных, причем был вынужден действовать наугад. Во многом благодаря деятельности Парва белые 28 июля взяли Полтаву, а управление войсками Сумской группы красных оказалось доведено до того, что большевикам пришлось оставить город Сумы. Затем Парв уехал в командировку в Киев и скрывался до прихода белых.
Другой белый подпольщик, подполковник Н.Ф. Соколовский, дослужился у красных до поста помощника начальника отдела обороны организационного управления штаба Наркомата по военным делам Украинской ССР. В своем рапорте Соколовский указал, что преднамеренно составил невыполнимые расчеты мобилизации населения в украинские советские формирования. Наркомвоенмор Украинской ССР Н.И. Подвойский утвердил эти расчеты, «переварить которые Украина не могла бы и в несколько лет»[1136]. О невыполнимости мобилизационных планов впоследствии писал командующий Украинским фронтом Антонов-Овсеенко. По его свидетельству, фронт запросил от наркомата значительные пополнения, однако наркомат наметил еще более широкую программу формирований – до 249 тысяч человек при 65 тысячах лошадей[1137]. В то же время некомплект к 1 июня 1919 г., по данным Антонова-Овсеенко, составлял 287 тысяч человек и 134 тысячи лошадей[1138].
Интересно, что Антонов-Овсеенко был информирован о потенциальном наличии белой агентуры в украинских советских штабах. Так, еще 23 февраля 1919 г. в Орле он получил записку, в которой отмечалось, что в штабе армий Украинского фронта, возглавлявшемся бывшим полковником В.П. Глаголевым, не все благополучно. Проверкой занялся Особый отдел, и при обысках были найдены компрометирующие сотрудников штаба документы и погоны[1139]. Впрочем, при чистках чаще страдали невинные люди, в том числе, видимо, хранившие свои офицерские погоны как воспоминание о прежней службе. Весной 1919 г. на фотографии штаба гетмана П.П. Скоропадского был опознан бывший генерал-майор М.В. Басков, занимавший к этому времени должность начальника оперативного отделения оперативного управления штаба армий Украинского фронта по рекомендации Глаголева. За эту фотографию бывший офицер был снят с должности, судим и расстрелян[1140], хотя в нашем распоряжении нет никаких свидетельств о том, что Басков был связан с антибольшевистским подпольем.
Белые агенты действовали по единой схеме – пытались максимально оттянуть части красных с деникинского фронта, направив их на Запад и Юго-Запад Украины или на борьбу с крестьянами-повстанцами («внутренний фронт»). Подполковник Соколовский способствовал углублению конфликта в советском военном руководстве на Украине между Подвойским и Антоновым-Овсеенко. Кроме того, при содействии Соколовского красными 30 августа был оставлен Киев, хотя ему не удалось организовать окружение советской группировки.
Оба агента были офицерами Генерального штаба, кавалерами Георгиевского оружия за Первую мировую войну, то есть храбрыми людьми, обладавшими к тому же высоким образовательным цензом. Совокупность этих данных позволяла им успешно вести свою крайне рискованную работу. Впрочем, как справедливо отметил в свое время еще В.Г. Бортневский, «светлые страницы не писанной пока истории разведки и контрразведки белого Юга… связаны с самоотверженной и высокопрофессиональной деятельностью одиночек…»[1141]
Наиболее мощным стимулом для работы подпольщиков были личные убеждения. На этом принципе держалось белое подполье в рядах армии Украинской народной республики. Противники украинских националистов, оказавшиеся в рядах этой армии, в 1919 г. создали проденикинскую организацию «девятка», в которой каждый из участников знал только девять человек. Члены организации проникли даже в штаб украинского головного атамана С.В. Петлюры и занимали ряд ответственных постов. На счету этой организации были попытка срыва петлюровской мобилизации, изменение оперативных планов украинского командования, приведшее к неудачам на фронте, агитация в пользу белых, дезорганизация снабжения армии, разжигание противоречий в командном составе армии УНР и провокации против некоторых старших офицеров, а также передача сведений белым. По данным одного из членов «девятки», с организацией тайно сотрудничали крупные украинские военные деятели: начальник штаба армии УНР генерал В.А. Синклер, 1-й генерал-квартирмейстер полковник Н.А. Капустянский, начальник Генерального штаба генерал С.И. Дядюша, генерал-инспектор галицийских войск генерал В.И. Генбачев и его помощник полковник Н.Е. Какурин[1142].
Туркестан стал еще одним регионом, где активно работали белые подпольщики, а также британская разведка. Здесь в 1918 г. возникла Туркестанская военная организация, руководителями которой были генерал-лейтенант Л.Л. Кондратович, бывший помощник туркестанского генерал-губернатора действительный статский советник Е.П. Джунковский, полковник П.Г. Корнилов (родной брат основателя Добровольческой армии генерала от инфантерии Л.Г. Корнилова), полковник Г.В. Блаватский (выполнял обязанности дежурного генерала штаба организации), бывший комиссар Временного правительства в Ташкенте адвокат А.Д. Арсеньев и инженер П.С. Назаров (он должен был стать премьер-министром и министром финансов в будущем правительстве). В рядах РККА успешно действовал член организации полковник В.В. Фенин.