е миноносца («Поражающий», «Прочный», «Прыткий» и «Ретивый»), часть из них составила ударную силу Волжской военной флотилии и уже через пять дней принимала участие в боях[1367]. Через боевую работу на нескольких фронтах прошли 71,5 % дивизий РККА[1368]. Однако недостатком центра помимо разрухи на транспорте было отсутствие топлива и сырья для промышленности, тогда как этими ресурсами как раз были богаты контролировавшиеся антибольшевистскими силами окраины.
При таких условиях вопрос снабжения РККА всем необходимым, включая продовольствие, фураж, топливо, оружие, боеприпасы, обмундирование, конский состав, технические средства и т. д., приобрел определяющее значение для исхода всей войны. Большевистские вожди прекрасно это понимали и действовали соответственно значимости вопроса. Прежде всего, в промышленности и снабжении был взят курс на централизацию производства и распределения, широкое применение чрезвычайных мер политики «военного коммунизма». Плановое снабжение РККА продовольствием осуществлялось за счет продразверстки, под которую в 1918 г. подпадали хлеб и зерновой фураж, а в 1919–1920 гг. все продукты сельского хозяйства при условии запрета торговли[1369]. В 1918 г. большевиками был проведен целый комплекс важнейших мероприятий: осуществлены национализация и мобилизация военной и других отраслей промышленности, централизовано управление ею, взяты на учет квалифицированные рабочие кадры, проведена в жизнь милитаризация труда (перевод рабочих и служащих на положение мобилизованных с прикреплением к предприятиям, самовольное оставление которых приравнивалось к дезертирству). На советской территории к сентябрю 1919 г. действовало 59 военных заводов, 330 предприятий обеспечивали интендантское снабжение армии. К маю 1920 г. красноармейским пайком обеспечивались 226 тысяч рабочих.
Для сравнения, антибольшевистские силы в своем распоряжении военных заводов практически не имели, рассчитывая на поставки союзников и трофеи. В Сибири военной промышленности не было вообще. Когда красные захватили Луганский патронный завод, казаки при отступлении сумели вывезти лишь 600 тысяч патронов и 200 тысяч руб.[1370] Ранее завод находился на территории независимой Украины и также был недоступен для белых. Кроме того, часть оборудования и запасов завода была вывезена немцами осенью 1918 г. при оставлении Украины[1371]. Пермский орудийный завод белые захватили лишь в конце 1918 г., но производительность его по сравнению с дореволюционным периодом резко упала. Немногочисленные имевшиеся в распоряжении белых предприятия работали из рук вон плохо, а ресурсы использовались нерационально.
Такой подход усугубляли внутренние разногласия, раздиравшие антибольшевистский лагерь. Наиболее вопиющий пример – события лета – осени 1918 г. в Поволжье, когда правительство Комуча из-за конфронтации с Временным Сибирским правительством предпочло все военные заводы и склады оставить красным, чем эвакуировать их на восток с перспективой отдать сибирякам. Красным тогда достались в Казани несколько тысяч пудов пороха и около сотни полевых орудий; в Симбирске – оборудование двух патронных заводов с запасом металла и полуфабрикатов на 100 миллионов патронов; в Иващенково – завод взрывчатых веществ, капсюльный завод, артиллерийские склады, запасы взрывчатых веществ на два миллиона снарядов, миллионы пустых и готовых снарядов, взрывателей, втулок и трубок; в Самаре – большой трубочный завод с запасом латуни на 700 тысяч пудов, пороховой завод и т. д.[1372] При отступлении от Орска, в районе которого заканчивалась железнодорожная линия, весной 1919 г. белые не смогли эвакуировать и бросили около 90 тысяч снарядов – фактически все запасы Отдельной Оренбургской армии[1373]. Красные, впрочем, также не смогли воспользоваться этими трофеями в полном объеме и были вынуждены половину уничтожить.
Данные о выпуске оружия и боеприпасов на советской территории в 1919 г. следующие. Было выпущено 460 055 винтовок, 77 560 револьверов, свыше 340 миллионов винтовочных патронов, 6256 пулеметов, 22 229 шашек, 152 трехдюймовых орудия, 83 трехдюймовых орудия других типов (зенитные, горные, короткие), 24 42-линейные скорострельные пушки, 78 48-линейных гаубиц, 29 шестидюймовых крепостных гаубиц, около 185 тысяч снарядов, 258 аэропланов (еще 50 отремонтировано). Эти цифры свидетельствуют об огромном потенциале советского военно-промышленного комплекса в это время. В 1920 г. выпущено было 426 994 винтовки (около 300 тысяч отремонтировано), 38 252 револьвера, свыше 411 миллионов винтовочных патронов, 4459 пулеметов, 230 трехдюймовых орудий, 58 трехдюймовых орудий других типов, 12 42-линейных скорострельных пушек, 20 48-линейных гаубиц, 35 шестидюймовых крепостных гаубиц, 1,8 миллиона снарядов[1374].
Все это производилось в условиях продовольственного, топливного и транспортного кризиса, нехватки сырья (латунь, свинец и т. д.), инструментов, квалифицированных рабочих, при колоссальной изношенности оборудования за время двух войн. По официальным данным, выпуск винтовок на Тульском и Ижевском заводах в 1919 г. составил 39 % выпуска 1916 г. (пик военного производства в дореволюционной России), в 1920 г. этот показатель снизился до 36 %[1375]. По производству пулеметов Тульский завод, являвшийся монополистом, в 1919 г. давал 57 % объема 1916 г., а в 1920 г. – 41,3 %. Намного хуже обстояло дело с выпуском револьверов – 27 % и 21,3 % уровня 1916 г. по 1919 и 1920 гг. соответственно[1376]. По производству винтовочных патронов Тула в 1919 г. вышла на 81,6 % выпуска 1916 г., в 1920 г. выпуск составил 78,4 %. Симбирский завод в 1919 г. давал 15 % выпуска 1916 г., а в 1920 г. – 20 %.
Луганский завод, неоднократно переходивший из рук в руки, в 1920 г. дал лишь 8 % производства 1916 г.[1377]
В условиях нехватки оружия и боеприпасов большевики пошли на беспрецедентные меры регламентации. К примеру, в феврале 1919 г. Архангельский губвоенкомат требовал от Онежского уездного комиссариата сдать излишки оружия, револьверы могли быть оставлены только членам коллегий военных комиссаров, а членам партии разрешалось иметь по одной винтовке и револьверу, лучшее отдавали РККА – необходимые для унифицированного вооружения массовой армии трехлинейки подлежали сдаче и замене иностранными винтовками[1378].
Несмотря на более низкую плотность огня в Гражданскую войну в сравнении с Первой мировой, не следует забывать, что расход боеприпасов в огромной РККА все равно был весьма значителен. Для одной только 6-й армии, оборонявшей советский Север, весной 1919 г. ежемесячно требовалось 10 тысяч трехдюймовых снарядов двух видов[1379]. При этом боевые действия на Севере не отличались особой интенсивностью. Только за период с июля по ноябрь 1919 г. РККА израсходовала 197,7 миллиона русских патронов, 20,9 миллиона японских патронов, 1,5 миллиона трехдюймовых снарядов, 200 тысяч снарядов других калибров[1380].
На начало 1919 г. дивизии РККА, по сведениям Полевого штаба РВСР, были обеспечены артиллерией лишь на 40 %[1381]. К 1 мая 1919 г. обеспеченность РККА пулеметами составляла 50 % штатной[1382]. К началу 1920 г. на фронтах имелось около 600 тысяч винтовок, 7500 пулеметов и 4500 орудий[1383]. В 1920 г. в среднем на стрелковую дивизию РККА приходилось до 150 пулеметов и до 28 орудий, или 37,5 пулемета и 7 орудий на тысячу штыков.
В мае 1920 г. РВСР считал, что для минимального обеспечения безопасности страны ежемесячный объем производства должен составлять 50 миллионов патронов и 50 тысяч винтовок[1384]. Как видно, этого уровня тогда достичь не удалось. Но большевики настойчиво пытались преодолеть патронный кризис. 4 июня 1919 г. РВСР постановил приступить к изготовлению патронов с уменьшенным выстрелом из стреляных гильз[1385]. Во второй половине 1920 г. было запущено производство патронов на новом Подольском заводе. Нехватка свинца для пуль привела к организации производства пуль из томпака, для чего были выработаны соответствующие чертежи, проведены обширные опыты и новая разработка запущена в массовое производство. Наконец, ближе к концу Гражданской войны было обращено внимание на необходимость экстренного оздоровления военной промышленности, грозившей при сохранении форсированного производства полностью остановиться, путем снижения объемов производства и повышения качества продукции. По намеченным планам в результате оздоровительных мер предполагалось выйти на уровень производства, близкий к объемам 1916 г.
Тем не менее у советской военной промышленности были впечатляющие достижения. До конца 1919 г. в Советской России было выпущено 33 бронеавтомобиля «Остин»[1386]. К концу ноября 1920 г. успешно прошел испытания и был запущен в серийное производство первый советский танк, изготовленный по образцу захваченных летом 1919 г. у белых двух малых французских танков «Рено». Двигатели для танков изготавливались на заводе «АМО», броневые корпуса – на Ижорском заводе, разработка шасси и сборка осуществлялись в Сормово, орудия поставлялись с Путиловского завода. Планировалось выпускать по четыре танка в месяц, а всего Совет военной промышленности заказал 15 штук, производство которых завершилось к концу июня 1921 г.