— Хорошо, — кивнул Эйвери. — Я в деле.
— Клятву мы с тебя возьмём, разумеется, — напомнил Снейп, и его однокашник только дёрнул уголком рта — он и не ожидал другого от этих параноиков.
Проблема могла возникнуть с палочкой, Лина и Северус оставались подростками и не имели запасных, но за долгие столетия в замке теряли буквально все, что угодно, и в закромах Выручайки нашлось целых три потерянных или украденных кем-то артефакта. Слушались они неохотно, но теперь у заговорщиков появилась возможность колдовать, не привлекая к себе внимания и не используя собственные.
Обсуждая план, Снейп сомневался, что у них получится застать директора врасплох, или, тем более, нанести ему вред.
— Простые, примитивные методы, чаще всего, оказываются наиболее эффективными. Заклинание может промазать, механизм — заклинить, но дубинка найдет свою цель. Мы же воспользуемся взрывчаткой.
— Где мы её возьмём? — Северус скептически приподнял бровь.
— Если помнишь, я уже сдавала СОВ. Дважды. И химию приходилось учить на прежней работе. Так что с трансфигурацией сложных соединений хорошо знакома. Поверь, трансфигурированный порох взрывается никак не хуже, чем обычный.
— Но сама адская машина — мы же не знаем, как ее делать.
— Ты что, ребенком не был? Селитру не подрывал? Полая трубка, внутрь селитрованная бумага, фитиль… Главное, успеть бросить, чтобы пальцы не оторвало. А если добавить магния…
— Я все больше понимаю, что ты не моя прежняя Лили, — вздохнул парень, проводя рукой по волосам.
— У нас нет времени и возможности о чем-то сожалеть. Придется тебе привыкать к тому, что есть.
Так судьба директора была решена.
Утром в Сочельник Дамблдор получил жалобное послание от одного из своих бывших учеников, в котором звучала просьба встретиться в трактире и обсудить важное дело. Разумеется, волшебник не стал отказывать, и пришел даже немного раньше, на пороге разминувшись с братом. Аберфорт, ругаясь, убегал к сараю — кто-то решил пошутить и выпустил на волю всех его коз. Директор только усмехнулся — мало ли, какие каверзы люди устраивают в праздники, желая повеселиться.
В большом зале пока сидел всего один посетитель, основная часть постоянных клиентов подтягивалась ближе к вечеру, предпочитая пить огневиски в компании. Дамблдор прекрасно знал здесь каждый уголок и без промедления прошел в комнату, где планировалась встреча. Камин дружелюбно потрескивал, и Альбус задумался о том, чтобы попросить себе чаю. Часы на каминной полке показывали два часа, но ученик пока не показывался. Видимо, задержался. Каминные сети в Рождество перегружены, могло и занести не туда.
За окном раздался сухой разрыв фейерверка. В небо взлетали алые шары, крутящиеся шутихи, рассыпались золотистые звёздочки. Рановато для салютов, но приветственные крики выражали искреннее восхищение. Люди в праздничный день готовы были радоваться любой мелочи. Директор поднялся, желая подойти к окну и рассмотреть все получше. Внезапно стекло зазвенело и рассыпалось, на полу у ног Дамблдора темнел и шипел какой-то предмет. Неужто ракета от фейерверка? Ох, уж эти шалуны… Сверкнув стеклами очков, Альбус слегка наклонился, и тут прозвучал взрыв.
В первый момент ничего не происходило, наоборот, оглушающая тишина заполнила собой всё, обрезая звуки, чтобы в следующий миг взорваться грохотом, шелестом, рыком и шелестом пламени, торопливо пожирающим сухое дерево, занавески, изодранные листы газет. Шум фейерверков заглушил взрыв в трактире, и пока никто, кроме единственного посетителя, не заметил неладного, да и тот поскорее бросился к выходу, желая поскорее оказаться подальше от опасного места.
Магический порох горел и взрывался не хуже, чем его обычный аналог, и Лина не поскупилась — мощности самодельной бомбы вполне хватало, чтобы разнести на ошмётки норвежскую хвосторогу, но старый волшебник был ещё жив, когда девушка, аккуратно ступая и перешагивая обломки, подошла к нему. Похоже, Альбус в последний момент успел наложить на себя щиты, но те не выдержали напора и многочисленные раны покрывали иссеченное тело директора. Жизнь покидала старика, а переломанные пальцы не позволяли ухватиться за палочку. Девушка присела рядом с ним, подняла Бузинную палочку, крутанула узловатое древко в пальцах, вызывая сноп искр.
— Действительно… Палочка-профурсетка, никакой разборчивости… Готова повиноваться любому, кто хоть чуточку сильнее. Или изобретательнее… Извините, директор, — Лина с сожалением глянула на него. — Я правда не хотела доходить до такого, но вы, стремясь действовать "во благо", ни разу ничего не сделали правильно…
— Ли… Лили… — Директор с ужасом глядел в ясные зелёные глаза, не понимая, как эта милая, добрая девочка докатилась до подобного… До убийства.
— Вы пренебрегли воспитанием Тома, хотя он рос и портился у вас на глазах… Попустительствовали хулиганам, устроили в школе настоящий праздник буллинга. Да ещё бедняжка Гарри… Ах, да, вы же ещё не знаете Гарри, — она огорченно покачала головой. — Придется поверить мне на слово. Плохой директор, плохой руководитель, плохой брат. Вы никого не щадили. Все, кто полагался на вас, Альбус, кто верили вашим словам про "великое благо" погибли. Так что давайте в этот раз я справлюсь сама, хорошо? А вам пора, вас там наверняка ждёт семья…
И за мгновение до того, как смертельный покой навсегда поглотил Великого чародея, до его ушей донеслось обещание:
— А с Томом я сама разберусь… Не хочу возвращаться сюда в четвертый раз…
Покидать "Кабанью голову" пришлось в спешке, несмотря на фейерверки, грохот, дым в окне таверны и крики свидетеля привлекли внимание, и Лина едва не попалась на глаза Аберфорта, который, громко топая, ворвался в заднюю дверь, пока девушка таилась в углу. Старшая палочка в кармане мантии торжествующе пела, ей нравились кровь, гибель, убийства, это было истинное детище самой Смерти, способное отравить любую, самую искреннюю душу. Интересно, как Дамблдор, Светлый волшебник, с ней справлялся? Уже не спросишь… но и выбрасывать инструмент нельзя, им предстоит многое сделать, пользуясь этой мощью.
Лина торопилась, пробираясь к лесу. Северус, который дожидался её за углом соседнего дома, молча пристроился рядом, не задавая вопросов. Этого и не требовалось — крики, хлопки аппарации, суета — все говорило о том, что им удалось совершить… преступление.
Отойдя примерно на милю от Хогсмида и оказавшись в безопасности, Лина забежала за дерево, склонилась за кустом, и её вырвало. По плечам пробегала дрожь, глаза болели от невыплаканных слез, а тело содрогалась от сухого кашля и омерзения к себе. Не замолкающая в ушах тихая песнь Бузинной палочки, могущество, наполняющее тело, — все это вызывало омерзение. Лина была противна сама себе, а руки казались липкими от крови директора, хотя оставались чистыми, и девушка сомневалась, что это ощущение исчезнет после мытья.
— Лилс? Ты что, дать какое-нибудь зелье? — Обеспокоенный Снейп склонился к ней, не скрывая тревоги.
— Леди Макбет, — горько ответила Лина. — С рук моих весь океан не смоет крови. Как же мерзко, Северус, я же врач, всю жизнь я спасала людей, а теперь…
— Насколько помню, судя по твоим рассказам, в прошлых жизнях таким убийцей был я. Вряд ли Волдеморт позволял мне избегать рейдов. И мои мотивы тогда вряд ли были хоть в какой-то мере благородными. Подумай о цели. То, что мы сделали сейчас, не ты одна, мы вместе это задумали и устроили, — в этом есть необходимость. Мы сделали это ради людей, чтобы другие глупые мальчишки не становились убийцами сами.
Лина глухо, безнадёжно рассмеялась, но смех тут же оборвался. Она успокаивала и уговаривала себя практически теми же словами, что сейчас повторил Северус. Видимо, они более похожи, чем можно предполагать. Или она сама за годы переняла часть мировоззрения мужа. Чей это императив — пожертвовать собой, чтобы не пришлось страдать другим? Какая разница, результат один. Вот, она стоит в зимнем лесу, совершив ужасный поступок, а рядом её утешает человек, который понимает её лучше всех. Который на её месте поступил бы так же.
— Похоже, мы с тобой не очень хорошие люди, — смахивая слёзы, заметила Лина.
— Я никогда не претендовал на звание "хорошего", иначе учился бы на Гриффиндоре, — иронично ответил Северус, тихонько выдыхая. Похоже, истерика прошла, а дальше его Лилс справится.
— Надеюсь, у Эйдана все прошло гладко и его не поймали, — Лина все ещё ощущала заторможенность, но постепенно приходила в норму. Она зачерпнула с ветки горсть чистого снега, пожевала и выплюнула, избавляясь от неприятного послевкусия. Все так же, используя палочку из Выручай-комнаты, уничтожила следы.
— Если авроры примутся искать, их может заинтересовать, кого здесь тошнило и почему… А палочку эту я сожгу.
— Мы это обсуждали — нас не в чем заподозрить. Если поймают Эйдана — он не делал ничего плохого, просто радовался каникулам, и фейерверки запускал без злого умысла, прибавляя веселья другим. Если бы заметили меня, я бы отговорился шалостью. А ты вовсе зашла в "Кабанью голову" в туалет. Почему нет — по деревне бродит половина Хогвартса, и с тобой явно не могло случиться ничего плохого в заведении, которое содержит брат директора. Пойдем, Лилс, ты замёрзла, лучше вернёмся в школу, наверняка Эйвери уже там, ждёт нас и хочет узнать, как все прошло.
Северус оказался прав — в пустом классе на первом этаже, который превратился в штаб заговорщиков, уже находился Эйдан, который нервно мерил шагами пустое пространство между партами, взлохмачивая и без того спутанные каштановые кудри. Тут же был и Регулус, который тихонько сидел на столе, подобрав под себя ноги, сдерживая волнение, как и положено хорошо воспитанному мальчику, но пальцы Блэка иногда нервно пробегали по дереву, выдавая торопливую дробь.
Оглядевшись, Лина уселась на парту, смахнув пыль рукавом мантии, а рядом устроился Северус — казалось, будто их маленькая группа презирает стулья.
— Эванс! Как… — Эйдан не договорил, сглотнул, поправил галстук, привлекая внимание к острому кадыку на худой юношеской шее. Лина вздохнула. Какие же они ещё дети. Но вот Регулус, которому не суждено