Выйдя наконец из мастерской Ландовски, девушки уселись в поджидавшую их машину, и машина направилась к центру Парижа. Изабелла с несчастным видом молча таращилась в окно.
– Изабелла! – окликнула ее Маргарида.
Изабелла повернулась и увидела, что подруга внимательно разглядывает ее.
– Изабелла, можно я спрошу тебя кое о чем личном?
– Пожалуй, можно, – осторожно согласилась Изабелла.
– Собственно, мой вопрос состоит из двух частей. Ты помнишь, я говорила тебе, что невольно услышала, о чем вы беседуете с Лореном, пока он тебя рисовал. И ты тогда поделилась с ним своими страхами по поводу предстоящего возвращения в Рио, где тебя ждет жених и скорая свадьба. Ты на самом деле это чувствуешь?
– Да. Но, пожалуйста, Маргарида, об этом никому ни слова. Никто не должен знать, только ты и Лорен, – умоляюще попросила ее Изабелла, перепуганная до смерти перспективой того, что случайно сказанное ею слово, превратившись в слух, быстро долетит и до Бразилии.
– Я прекрасно понимаю тебя, понимаю, что ты хотела сказать… Но вот в чем вопрос. Мне кажется, что твое нежелание выходить замуж сильно возросло за последние несколько недель. Я права?
Изабелла с отсутствующим выражением лица принялась разглядывать обручальное кольцо на своем пальце, обдумывая, что ответить Маргариде.
– Когда я уезжала из Рио, – заговорила наконец Изабелла, – я была очень признательна Густаво за то, что он позволил мне отправиться в Европу вместе с семейством да Силва Коста. Я и подумать не могла, что он решится на такой шаг и сделает мне такой шикарный подарок. Но вот подарок заканчивается. Менее чем через три недели я должна буду вернуться домой. А если честно, то сейчас мои чувства к Густаво стали совсем другими. Да, Париж изменил многие мои взгляды на жизнь. – Изабелла тяжело вздохнула.
– Понимаю. Тебе нравится та свобода, которую ты обрела, живя в Париже. Мне она тоже нравится.
– Все так! – горячо воскликнула Изабелла. – Но самое ужасное, Маргарида, я тут приобщилась совсем к иному образу жизни. И потому я так мрачно смотрю теперь на собственное будущее. Где-то в глубине души я даже жалею, что приехала сюда, увидела, испытала на себе все то, что могло бы быть в моей жизни, живи я здесь. А сейчас все заканчивается и уже больше никогда не повторится.
– Что ж, тогда я плавно перехожу ко второй части своего вопроса, – почти ласково проговорила Маргарида. – Я наблюдала за тобой и Лореном, пока он работал над твоим портретом. Признаюсь, поначалу я думала, что все его комплименты, которые он расточал тебе, все его ухаживания и обхаживания – это такой обычный стиль при общении с красивой молодой женщиной, которую он выбрал в качестве модели. Но за последние несколько дней я в корне изменила свое мнение. Я вижу, какие взгляды он бросает на тебя порой, как нежно касается рукой камня в процессе своей работы… Наверное, в этот момент ему кажется, что он ласкает не камень, а твое тело. Словом, все это… Прости меня, Изабелла. – Маргарида слегка покачала головой. – Ты меня знаешь. Я – человек рассудительный и довольно прагматично отношусь ко всему тому, что связано с любовью. Особенно здесь, в Париже. И тем не менее я обязана предупредить тебя. Несомненно, Лорен испытывает к тебе страсть. А поскольку время вашего общения стремительно подходит к концу, он может забыться, а главное, забыть о том, что ты уже не свободна.
– О чем я, в случае чего, ему незамедлительно напомню, – с достоинством ответила Изабелла.
– Ты это сделаешь? Ну-ну! – задумчиво бросила Маргарида. – Ведь я замечаю не только то, что чувствует Лорен по отношению к тебе. Твои чувства к нему тоже не укрылись от моих глаз. Собственно, я это заметила с самой первой минуты, когда он подошел к нашему столику в кафе «Клозери де Лила», когда мы впервые обедали на Монпарнасе. И если честно, это напугало меня уже тогда. Я решила, что он, видя твою наивность и неопытность, затеял с тобой этакую хитроумную игру. В богемной среде ведь полно не очень разборчивых в средствах мужчин. Для них любовь – это всего лишь мимолетное развлечение, а сердце женщины – сиюминутная игрушка для забавы. Они не скупятся на медоточивые речи, соблазняя свою жертву, а когда она готова уступить и пасть к их ногам, с удовольствием получают от нее все то, чего так страстно желали. Ну а уже потом, когда цель достигнута, а сама игра тут же утрачивает свою новизну, они идут дальше, отправляются на поиски новой жертвы.
Изабелла увидела, как страдальчески исказилось лицо Маргариды, а глаза заблестели от слез, когда она произносила этот монолог.
– Да, Изабелла. – Она перехватила ее взгляд. – Ты абсолютно права. Когда я была в Италии, то тоже влюбилась там в одного человека, мужчину такого типа, который я только что тебе описала. И, разумеется, вырвавшись на свободу из-под опеки, которой меня душили в Рио, я на тот момент была такой же неопытной, как и ты сейчас. И да, в конце концов, он соблазнил меня. Во всех смыслах этого слова. Но с тех самых пор, как я уехала в Париж, больше я о нем ничего не слышала.
Шокированная услышанным, Изабелла попыталась быстро проанализировать все то, что только что рассказала ей подруга.
– Ну вот! Я поделилась с тобой своей самой страшной тайной, – тихо обронила Маргарида. – И все только потому, что я искренне надеюсь, из всех моих страданий, из той пучины отчаяния, в которую я тогда погрузилась, можно извлечь и кое-какой положительный опыт… уже для тебя. Не забывай, я ведь немного старше тебя, а после всего того, что мне довелось пережить, еще и мудрее. Не могу без содрогания наблюдать за тобой сейчас, ибо тотчас же вижу себя саму такой, какой я была когда-то: юная девушка, влюбившаяся первый раз в жизни.
Изабелла уже была готова к ответному признанию. До сих пор она изливала все свои чувства лишь в письмах к своей верной Лоен. И вот она готова поделиться самым заветным и с Маргаридой.
– Да, я люблю его, – призналась она. – Люблю всем сердцем и всей душой. Не могу представить, как я буду жить всю оставшуюся жизнь без него.
После этих слов Изабелла расплакалась, чувствуя при этом невыразимое облегчение от того, что, преодолев собственный страх и стыд, нашла в себе силы поделиться с Маргаридой своими истинными чувствами.
– Прости меня, Изабелла. Я не хотела расстраивать тебя. Послушай! – Маргарида глянула в окно. – Мы уже почти подъезжаем к твоему отелю. Нельзя, чтобы ты заявилась домой в таком виде. Поехали, посидим где-нибудь спокойно. Мы и так уже припозднились дальше некуда. Несколько лишних минут дела не спасут.
Маргарида о чем-то негромко попросила шофера, продиктовав ему нужный адрес. И буквально через пару минут он затормозил машину на Авеню Мариньи возле небольшого скверика, огороженного со всех сторон чугунной оградой.
Они вышли из машины и направились к скверу. Маргарида усадила подругу на одну из скамеек. Изабелла огляделась вокруг. Солнце медленно садилось за кроны платанов. Их так много в Париже. И здесь, в этом маленьком скверике, и на всех парижских бульварах, которые они украшают своей статью.
– Пожалуйста, Изабелла! Прости меня, что я говорила с тобой так резко, ничего не утаивая, – снова повинилась перед ней Маргарида. – Само собой, твои сердечные дела меня не касаются. Но видя, как вы, двое, пылаете взаимной страстью, я поняла, что не могу молчать, оставаясь в стороне, что я должна хоть как-то предупредить тебя.
– Но ведь мои обстоятельства несколько отличаются от твоих, разве не так? – робко поинтересовалась у нее Изабелла. – Ты же сама сказала, что, по твоему мнению, у Лорена ко мне чувства. Вполне возможно, он даже любит меня.
– Знаешь, когда-то там, в Италии, я тоже была уверена в том, что Марчелло меня любит. Или, во всяком случае, мне хотелось в это верить. Что бы там ни стал говорить тебе Лорен, как бы он ни старался убедить тебя, пожалуйста, помни вот о чем. Совместного будущего у вас с ним нет, что бы ты там ни напридумывала себе на сей счет. Лорену нечего предложить тебе. У него нет дома, нет средств к существованию, нет ничего. И поверь мне на слово, меньше всего на свете он мечтает связать себя узами брака с какой-нибудь женщиной и наплодить вместе с ней кучу ребятишек. Все эти творческие личности, они просто привыкли влюбляться и ничего более. В принципе, им нравится сама идея быть в кого-то влюбленным. Такие отношения – это путь в никуда. Тупиковый маршрут, одним словом, независимо от того, каких высот и какого накала может достигнуть ваша взаимная страсть. Ты понимаешь меня, Изабелла?
Изабелла тупо уставилась на няню, прогуливающуюся по дорожкам сквера с двумя малолетними ребятишками. Собственно, других посетителей в сквере не было.
– Да, я все понимаю, Маргарида. Беда лишь в том, что умом я понимаю все, о чем ты мне говоришь, а вот сердцу приказать не могу.
– Конечно, сердцу так просто не прикажешь, – согласилась с ней Маргарида. – И все же, прошу тебя, Изабелла! Пожалуйста! Подумай над моими словами еще раз. Мне даже страшно представить, как легко ты можешь сломать всю свою жизнь, если хотя бы на несколько минут потеряешь голову, поддавшись велению сердца. Ведь если твой жених, который сам, по доброй воле, отпустил тебя сюда, узнает обо всем, то такого предательства с твоей стороны он никогда не простит.
– Знаю. – Изабелла больно прикусила нижнюю губу. – Спасибо тебе, Маргарида. Спасибо за участие и добрый совет. Но теперь нам действительно пора. Иначе впредь Мария Джорджина ни под каким предлогом не выпустит меня из поля своего зрения.
К счастью, Маргарида добровольно вызвалась проводить Изабеллу до номеров семейства да Силва Коста и самой объяснить Марии Джорджине, встретившей девушек с каменным лицом, что именно задержало их обеих в мастерской профессора Ландовски. Дело в том, что его помощник в срочном порядке делал слепки с их рук.
– Вы даже не представляете, что я тут передумала, ожидая вас. Вокруг творится столько всего ужасного. И где гарантия, что такое не может случиться и с вами? Пожалуйста, чтобы впредь это не повторилось.