В крайнем случае под диваном меня ждёт «Ода» Сказкаарда – непонятная, но познавательная книжица о странных интимных обычаях богов.
Точнее, богинь.
Пока я выползала из дремотного состояния, ко мне постучались. За дверью с ведром тёплой воды обнаружилась Хайди. Я поблагодарила её и попыталась выдворить. Она рвалась внутрь, желая во что бы то ни стало мне помочь, но я объяснила, что некоторые дела даже королева делает лично. Сама.
Тогда Хайди спросила, когда мне подать завтрак и будут ли у меня какие-то особые предпочтения. Я ответила, что предпочтения у меня самые простые: обычно я завтракаю кашей (раз уж кто-то соизволил поинтересоваться моими вкусами) и бутербродом. Всё прочее очень красиво и вкусно, но совершенно излишне. Накрыть можно… скоро. Вот только справлюсь с делами, которые даже королева делает собственноручно (и собственно-тем-чего-у-неё-нет-за-отсутствием-слова). И готова завтракать.
Служанка очень удивилась факту, что в такой день я собираюсь выходить из комнаты.
– А что мне теперь, взаперти, что ли, сидеть?! – возмутилась я. – В качестве наказания?
Хайди сразу пошла на попятную, заюлила и сказала, что не знает, как оно должно быть, но другие… (тут она смутилась) герцогини… (смутилась она ещё сильнее) в эти дни предпочитали находиться в покоях.
Тут я стала закипать, и внезапно выяснилось, что моя личная служанка обладает замечательным качеством – прекрасно читает настроение хозяйки по лицу. Хайди сказала, что завтрак будет меня ждать, и если вдруг что-то потребуется, её можно вызвать. Логично: если артефакт связи со слугами есть в библиотеке, то в спальне он просто обязан быть! Я освоилась с управлением, выпроводила Хайди, и мне даже не пришлось усмирять свой гнев.
Хотя повод был.
И время девушка выбрала подходящее прямо. Я в эти дни как спичка. В прямом и переносном смысле. Так что всем будет лучше, если я сегодня тихо почитаю в одиночестве.
К моменту, когда я вышла в столовую, во-первых, я уже успокоилась, а во-вторых, на столе было уже накрыто. Кашка поварихам удалась, и мёду они туда не пожалели. Одобряю. Правильный подход к новой хозяйке.
Ржаная булка была ещё теплой, и масло легло на неё легко и ровно, как первый снег на стылую осеннюю землю. Запивая эту благодать компотом, я думала, что в булках с маслом нужно быть осторожной. Не то я скоро не влезу в свои платья.
С другой стороны, теперь это не такая проблема. Теперь мне на любые размеры платья купят. Когда я завершила трапезу, в столовой материализовался дворецкий с подносом, на котором лежало запечатанное письмо.
– Это мне? – уточнила я на всякий случай. Может, он похвастаться пришёл?
– От нэрр-герцога, – коротко кивнул мо Йохан. – Для нэйры-герцогини! – сообщил он и… взял письмо двумя руками, намереваясь сломать печать!
– Нет-нет, благодарю, я сама, – потянулась я к посланию.
– Но так принято! – возмутился дворецкий, поднимая запечатанный листок выше.
– Мо Йохан, прошу прощения, вы считаете, что без вашей помощи я прочитать письмо супруга не сумею? – не сдержалась я.
Да что ж они все сегодня сговорились, – шутить с огнём!
Он молчал, излучая неодобрение всем своим видом.
– Вот и замечательно! – миролюбиво подвела я итог. – Я спокойно прочитаю, напишу ответ и сразу передам его вам.
И упорхнула в покои вместе с письмом.
Там, удобно устроившись на кровати, я сломала печать и расправила листок. Всегда думала, что мужчины пишут исключительно коряво. Мой отец писал неопрятно, нечитаемо, и буквы у него смотрели кто куда. У герцога почерк был очень красивым. Каждая линия шла параллельно другой, будто их размечали по линейке. Заглавные буквы были украшены завитушками, а уголки петелек казались острыми, как лезвие меча.
«Милая моя Эмилия, драгоценная супруга, – писал герцог, – как я был счастлив получить от вас письмо! У него был всего один недостаток, – тут я напряглась, предчувствуя проблемы, – оно слишком быстро кончилось».
Фух! Я вытерла пот со лба.
«Поэтому мне придётся перечитывать его снова и снова, пока я не получу от вас новое». Всё же нэрр Рауль умеет говорить приятные вещи женщинам! Браки для него даром не прошли. Вообще, я пока не поняла, почему они заканчивались разводами. Ибо если дело было в разнообразии, то почему он тянул с исполнением супружеских обязанностей? Возможно, причина крылась в той самой стороне семейной жизни, о которой я читала в поэме Сказкаарда. Например, отросток его оказался невыносимо велик для выполнения детородного долга.
И просто не вмещался в рот.
«У вас удивительный талант к перу. Я готов читать в вашем исполнении буквально всё-всё. И мне будет казаться, что вы, дорогая моя Эмилия, рядом, а не за тридевять земель». Я, конечно, хорошо отношусь к мужу, но если для того, чтобы он не спешил в Драгаард, нужно больше писем, я напишу больше писем.
«Мне радостно, что вы сумели найти общий язык с ми Лоттой. Она пожилая женщина и потому нередко ворчит без причины. Простите её. У неё большое ранимое сердце. Просто она скрывает это».
Очень хорошо скрывает. Так хорошо, что я даже не заподозрила, что оно у экономки есть.
«Ваши платья я сегодня же закажу, но меня огорчило то, что вы оказались столь скромны в своих желаниях. Я хотел бы доставить вам больше удовольствия. Хотя бы подарками, раз не могу находиться рядом». Интересно, как герцог отреагирует, если я напишу, что самое большое удовольствие мне доставляет его отсутствие? Наверное, писать такое всё же не стоит.
«Замечательно, что вы думаете о наших будущих детях и уже сейчас интересуетесь вопросами магии. Я передал список книг мо Йохану, и он соберёт их для вас». Какое удобное изобретение человечества – слуги! И какое неудобное – дети. Всё же хотелось бы, чтобы для производства наследников герцога я оказалась столь же неприспособлена, как и предыдущие двенадцать жён. У меня ещё и магия эта непонятная. Неясно, как она отразится на зачатии магического потомства. Условия там какие-то… Что там за условия?..
«Меня потрясла ваша настойчивость в поиске книги, которую я вскользь упомянул в нашей беседе. Право слово, оно того не стоило. Я бы нашёл её потом сам, и мы всё описанное обсудили бы на месте». Если бы только обсудили – это хорошо. Но у меня возникло тайное подозрение, что одними обсуждениями дело бы не закончилось. Поэтому я подумала, что завершить знакомство с произведением лучше до возвращения супруга. «К сожалению, на таком расстоянии от вас, моя дорогая, мне сложно подобрать слова для объяснений. Но я всё же постараюсь.
Мне кажется, что вам, моя дорогая, интимная часть семейной жизни видится тяжким обязательством. Но это вовсе не так. Она несёт в себе ни с чем не сравнимое наслаждение». Видимо, все двенадцать браков нэрр Рауль только тем и занимался, что сравнивал. Сравнивал-сравнивал и досравнивался. «К сожалению, так бывает не у всех». Вот! Это была моя первая мысль! «И не всегда». Видимо, в первые полгода брака – особенно несравнимое. А потом уже так себе. Я продолжила вдумчивое чтение: «К сожалению, не всегда мужчина способен доставить женщине удовольствие».
Тут моё дыхание перехватило. Самокритичность и искренность герцога потрясли и тронули меня до глубины души. Наверное, признание далось ему непросто…
А мо Йохан хотел читать это вслух!
«Или женщине кажется, что в других отношениях она может найти больше». Ну он-то уже проверил, что больше ничего в других отношениях не найти! Видимо, поэтому герцог и женится снова и снова. А все утверждения супруга моего о том, что он жаждет меня видеть, совершенно для него безопасны. Нэрр-герцог Эльдберг спокойненько себе сидит в столице в компании дружелюбного привидения из королевского дворца. Видимо, эта девица не столь притязательна по части причинённого удовольствия. Не то чтобы это меня сильно задевало… И её угрозы теперь тоже не казались мне слишком серьёзными. По сравнению с ноффом Броквистом – точно. Но всё же мысли о таинственной нойлен и её посягательствах на моего мужа вызывали… некоторый душевный дискомфорт.
И жжение в пальцах.
«И история Фрейн – тому показательный пример. Наверное, в этом месте вы, любезная моя Эмили, захотите спросить меня, зачем тогда написана эта поэма, если в ней воспевается недостойное поведение замужней нэйры? Мне неловко об этом говорить, но в глубине души людям нравится фантазировать о неприличных отношениях. Думать, как бы это могло быть, если не так, как в их супружеской постели. Чтение подобной непристойной литературы будит в людях желание. Жажду близости. И делает, как вы его называете, “детородный ритуал” более сладким.
Вирши Сказкаарда наполнены иносказаниями. Не стоит воспринимать их дословно. Они взывают к воображению и позволяют читателям дорисовывать происходящее в меру своего опыта. А так как у вас, моя дорогая, – к счастью! – опыта интимной жизни нет, а воображения хватает на троих и ещё четвёртому немного останется, вы придаёте тексту совершенно… неожиданные смыслы. Я бы до такого точно никогда не додумался».
А вот сейчас было обидно. И оттого, что выражение «чушь несусветная» было написано высоким слогом, смысла его не меняло.
Больше ничего ему не расскажу!
«Тому, что вы называете “детородным отростком”, в интимных играх принадлежит важнейшая роль. Кстати, использование слова “отросток” для упомянутого органа равносильно слову “мочалка” применительно к вечерней причёске нойлен или слову “тряпка” – к её наряду», – в свою очередь поделился обидой мой супруг. Видимо, я знатно отдавила ему этот орган по неведению. Так что мы в расчёте. Надеюсь.
«Он является главным источником удовольствия. Но не только им можно доставить наслаждение. Касания ласковых пальцев или шаловливого языка в состоянии подарить настоящее блаженство и мужчине и женщине. Я непременно продемонстрирую вам всё это, как только вырвусь