Сундук тоже был заперт.
Ми бонна не слишком доверяла местным обитателям.
Нужно будет узнать о ней побольше. Возможно, у неё остались родственники. Её вещи можно будет отправить им.
А сундук, кстати, хороший, добротный. Подойдёт, чтобы до отправки в столицу хранить изделия, которые будут приносить мастерицы. Главное – разобраться с замком!
Всё! После обеда, когда Рауль вырвется из цепких лап своих дел, попрошу у него разрешения обосноваться здесь.
За трапезой дорогой супруг выразил сдержанное одобрение моей активности. Убедившись, что Девичьей башней я интересуюсь чисто с деловой точки зрения, а кабинет решила завести исключительно для того, чтобы шумные селянки не мешали ему заниматься работой, он согласился отдать мне комнату бонны. Как я и предполагала, няня погибла вместе с близкими Рауля. Муж сказал, что мало о ней знает, потому что почти не общался. Сказал лишь, что это была строгая тучная женщина в возрасте хорошо под шестьдесят. Когда Рауль был маленьким, бонны у Эльдбергов часто менялись. Но последняя продержалась на удивление долго. С позиции пусть временной, но всё же герцогини, я могла понять почему. Потому что толстая пожилая женщина вряд ли способна вызвать интерес герцога.
По поводу ключей от секретера и сундука Рауль сказал, что не представляет, где они могут быть. Возможно, дубликаты есть у дворецкого или экономки, но он бы не стал на это надеяться. Я бы тоже не стала отдавать им ключи от своих тайников. Можно пригласить местного столяра, скорее всего, он справится, добавил супруг.
Я поинтересовалась, где ещё можно присмотреть что-нибудь полезное для обустройства мастерских и моего будущего кабинета. Тщательно пережевав отбивную и немного подумав, муж предложил пройтись завтра по свалке антиквариата на чердаке. Я предложила назвать это более романтично: «свидание под самым небом». Поскольку нам всё равно больше некуда ходить.
Я боялась, что муж усмотрит в моих словах упрёк, однако он, напротив, оживился, быстро завершил трапезу и сказал, что его ждут дела. Возможно, до самого ужина.
Но завтра у нас непременно будет романтическое приключение. Под крышей. Он быстро чмокнул меня в кончик носа и чуть ли не вприпрыжку ускакал к себе.
Я же пошла в мастерскую.
Народа прибывало. Я начала запоминать тех, кто приходил не в первый раз. Рыжая Гретта, лет на десять старше меня, оказалась непревзойдённой выдумщицей орнаментов. Старенькая Хилма умела вывязывать объёмные узоры, но зрение в последнее время стало её подводить. Она согласилась за некоторое вознаграждение обучить этому ремеслу остальных. К тому же свет в мастерских хороший. Здесь кто угодно «смогёть», даже она. Её поддержали другие женщины.
Я сразу об этом не подумала, но и вправду: откуда в деревне хороший свет? У нас его давали магические артефакты. Они нуждались в периодической зарядке. Если у меня есть магия, возможно, я научусь с ними управляться. Но это когда-нибудь потом. Задача на будущее. Сейчас я поняла, почему раньше мастерские были востребованы. Зимой темнело рано, а здесь женщины ещё почти полдня могли работать на благо семьи.
Ещё одна мастерица, – длиннокосая, несмотря на почтенный возраст, Леа, – принесла несколько пуховых платков.
– Потрясающе! Это почти как тот, который мне дал нэрр-герцог! – восхитилась я, разглядывая паутинки из тончайших пушистых нитей.
– Не-е, хозяйка нэйра Эмилия, – возразила селянка. – Над вашей-то сама нэйра Каталина волошбу творила!
– Да? А какую?
– Да Годин ведаеть! – поделилась Леа. – Вот вы, госпожа хозяйка, какому волшебству обучены?
Я прямо присела сразу, чтобы не так было заметно, как у меня ноги задрожали.
– Так никакому! – быстро ответила я. Не обучена я, хоть оно у меня и есть. – А что, всегда хозяйки были с Даром?
– Да Годин ведаеть! Кто ж нам скажеть? – разумно ответила мастерица.
– Жаль, конечно, что я не умею зачаровывать платки. Это же намного дороже можно было бы продать! – посетовала я.
– Так Аста же мо… – подала голос рыжуля Гретта, но предостерегающие взгляды женщин постарше заставили её заткнуться.
– Что может? Как? – зацепилась я. – Она владеет магией?
– Да какое там «владеить»?! – сразу засуетилась Дагни, волевая старушка с визгливым голосом. – Откель же у наших махии вашей взяться?!
– Да я никому не скажу! Годином и Фройей клянусь! – Меня просто распирало от любопытства. – А что, бывает так, что среди обычных жителей деревни просто так могут родиться одарённые?!
Это в корне меняло мою картину мира.
– Да как «просто так»? – вмешалась седовласая Лова, которая прежде молчала, и в мастерской повисла почтительная тишина. Видимо, Лова пользовалась среди товарок авторитетом. – Обычай раньше был у господ: девицы из деревни им первую кровь были обязаны отдавать! – Она говорила с вызовом. Видимо, ожидала моей реакции.
– Как?.. И сейчас?! – ужаснулась я, прикрывая рот рукой.
– Так нет жишь! – поспешила вмешаться Леа. – Батюшка нынешнего хозяина, нэрр Нильс, запретили-с. Сказали-с, что вавраский…
– Варварский, – поправила я.
– Во-во, так и сказали-с: «вавраский обычай»!
Я незаметно выдохнула.
– Так они всех молодых девушек, что ли?.. – всё ещё не укладывалось у меня в голове.
– Зачем же всех? – горестно хмыкнула Лова. – Тех, кто лицом вышел. И телом.
– И что же, потом одарённые у них рождались? – дошло до меня.
– Говаривали, шо ежели кто от хозяев понёс, так просто детишки родются, – поделилась Хилма, которая мастерица по узорам. – А вот у них ужо по-всякому бывалоча. Може, и поцелованный Годином родится, и во благо дар. А бывалоча, и Лохим проклятый, так маёта одна…
Я вся превратилась в слух. Но продолжения не последовало.
– Как замечательно, что у вас есть Аста! – «радостно» подвела я итог. – А она какие заклинания знает?
– Дак откуда ж заклинания? – взвизгнула Дагни. – Так, просто молитву Фрейн о здравии над головой нашепчет, глядишь, и полегчает!
Мне нужно как-то вызнать про полезные в быту заклинания! Я, конечно, не целительским даром обладаю, а прямо наоборот, но ведь Рауль сумел освоить то же пламя, хотя его магия – лёд?
– Главное – чтобы действовало! – подвела я итог.
Я и так узнала очень много.
Гораздо больше, чем ожидала.
Вот тебе и тайны Эльдбергов! И это я ещё в самом семействе не копалась…
Я припомнила, что завтра собираюсь на «свидание», и мы обсудили, как оборудовать мастерские удобнее. Если там, наверху, антиквариат ветшает, пусть послужит для дела!
Когда мы закончили, я проводила женщин до двери в святилище, взяла из опочивальни чернильницу с бумагой и поднялась в свой будущий кабинет. Писать за секретером было удобно, и главное, я вновь чувствовала себя хозяйкой. Как раньше, до возвращения супруга в замок. Закончив письмо отцу, я не стала его запечатывать, а отдала мо Йохану для Рауля. Я не хотела, чтобы между нами были тайны.
…Там, где можно обойтись без тайн, разумеется.
Глава 43, в которой Рауль размышляет и планирует
Эмилия – просто чудо со своими идеями! Такая умильная! Хотя если деловой хваткой она пошла в мать, а не в отца, возможно, из её затеи выйдет толк. Лично меня вся эта бытовая суета всегда приводила в уныние. Чтобы обеспечить себя доходами, мне было проще написать новую пьесу, чем разводить вот это копошение со слугами. Сложные схемы, оприходование изделий, доставка, организация сбыта, учёта… Зубы начинали ныть от одной мысли об этом.
Честно: если бы Эрик требовал от меня отчётов, как от своих министров, я бы давно от него сбежал. Но ему было нужно другое: непредвзятый, свежий взгляд на информацию. Этого добра у меня хватало. И припугнуть кого надо я мог. Что скрывать: в минуты сильных эмоций я был опасен для окружающих. А вывести меня из себя было не так сложно, как хотелось бы. Я мог изобразить кого угодно и срежиссировать любую сцену, чтобы заставить определённого человека поступить нужным мне образом…
Но только не рутина, упаси Годин!
…И только не общение с неотёсанной деревенщиной, тем более – во множественном числе.
Я понимал пользу всего этого. Даже необходимость. Но заставить себя этим заниматься не мог.
Да и не хотел.
А если Эмилия получает от подобной гадости удовольствие – так Фройя ей в помощь и попутный ветер в паруса! Мне мозг не выносит, радостная, увлечённая, довольная. Неожиданная.
…Идея свидания на чердаке старинного замка заставила меня пересмотреть задуманную в пьесе сцену. И хотя по плану шла она не сейчас, перед глазами встали образы будущей случайной встречи Хьюра и Ледяной Девы, которой сын Ледяной богини тщетно пытается избегать…
Это будет просто… просто… потрясающе!
Тоскливая мелодия. Тёмная сцена освещена бледной луной, которая заглядывает на чердак через оконце. Хьюр на ощупь движется в сумраке и натыкается на…
…А зачем он, кстати, туда пошёл?
…Из творческого процесса меня вырвал стук в дверь. За нею обнаружился мо Йохан с письмами. В этот раз писем было много. Письмо своему отцу Эмилия попросила передать мне незапечатанным, чтобы я прочёл его и проверил, всё ли верно она изложила. Само содержание мне было неинтересно. Но факт, что супруга не скрывает от меня хотя бы эту часть своей жизни, порадовал. Я всё же прочёл. Деловое предложение отцу было изложено ровно теми же словами, как было рассказано мне. Единственное различие было в том, что дражайшая супруга любезного моего тестя хорошенько мною попугала. Но, как я уже говорил, в гневе я страшен, так что она недалека от истины. Было бы неплохо, чтобы нэрр Юхан этого не забывал.
Херберт писал, что его величество и правда приболел. Подробностей он не знал. В отличие от меня, секретарь личного доступа к монарху не имел, а придворные лекари на предмет характера болезни не распространялись. Очень хотелось бы надеяться, что речь идёт не о фрейновых дарах, коих воз и малую тележку можно подцепить в борделе.