«Женщины коварны и вероломны!» Да, они не хотят пить отраву, которую приносит совершенно безразличный им человек.
Куда же я затолкал пузырёк? Может, по дороге в Драгаард он где-то выпал из экипажа? И, надеюсь, разбился.
«Ваши жестокие слова напомнили мне другую пьесу великого драматурга Вилли Сказкаарда». Тот случай, когда одолевают противоречивые чувства. Потому что если тебя считает великим ной Ёнклиф, начинаешь задумываться: а так ли ты велик на самом деле? «Я чувствую себя словно йарл Сиверт, который сперва лишился родителей, а после его предала возлюбленная!»
Стоило вчера вспомнить визит в Епрон и написанную после возвращения пьесу, внезапно принёсшую мне популярность, как на тебе – вот она и всплыла!
Но, Олли!
Ты. Не. Лишался. Родителей.
Это раз. Тебя просто выпороли. Причём за дело. А во-вторых, что общего ты нашёл между подлой Бриттой, героиней пьесы «Сиверт, йарл Бальдский», и моей Эмилией?
«Я безутешен!» Нет, сегодня, по моему плану, несчастная жертва – я. И жалеть должны меня. А ты со своей безутешностью подождёшь до утра.
Я даже не стал дочитывать эту слезливую муть. Как можно быть таким нытиком?
Эмилия должна быть до конца жизни благодарна Фройе за то, что я избавил её от этого недоразумения!
Я положил письмо поверх почтового ящика. Нужно не забыть сказать Йохану, чтобы отдал письмо утром.
А меня ждало свидание.
Когда я спустился в покои, Эмилия уже собралась. Она приоделась в одно из нарядных платьев. Заметив мой заинтересованный взгляд, супруга смутилась.
– Я подумала: если мы идём на свидание, наверное, мне следует ему соответствовать, – застенчиво поведала она.
– Дорогая, ты восхитительна! – Я коснулся губами кончиков её пальцев и не стал огорчать тем фактом, что наряд её идеально соответствует свиданию, но не очень подходит к чердаку.
Сумрак, паутина, рухлядь от входа до… до противоположной стены крепости примерно. Когда я, с моим живым и даже чрезмерным воображением, впервые залез туда, стащив ключи у мо Йохана, чердак произвёл на меня неизгладимое впечатление.
Я целую неделю боялся спать без света.
В последний раз я заглядывал туда уже после гибели родителей. Тогда к паутине и сумраку добавилась пыль на полу. Я не настаивал, чтобы ми Лотта поддерживала порядок в нежилых помещениях. Какой в этом смысл? Только лишние затраты на лишних слуг. Боюсь, что с моего визита пыли наверху стало только больше.
Но в остальном…
Сумрак, пыль, паутина, рухлядь от входа до… – это же так таинственно! Пугающе и загадочно! Сколько романтических и даже трагических историй может в них родиться!
И теперь я – не напуганный юноша, но зрелый муж, который защитит юную супругу от любых опасностей, реальных и воображаемых.
…кроме грязи.
Но грязь отчистят прачки.
– Дорогая моя, ты одета просто потрясающе, но, боюсь, наверху слишком холодно, чтобы идти в одном платье. Шуба будет в самый раз, – напомнил я.
Одевшись потеплее, я предложил супруге локоть, и мы направились в святилище, где располагалась дверь на чердачную лестницу.
– Как твоё увлечение магией? – Мне вспомнилось, как я рассказывал жене о божественных покровителях одарённых. Кажется, она напряглась, и я поспешил её успокоить: – Эмили, я совсем не возражаю, чтобы ты читала о магах. Более того, я даже рад, что ты с таким воодушевлением готовишься принять роль матери наследников рода Эльдбергов.
Я погладил её по пальцам, и рука супруги расслабилась.
– Дорогой Рауль, боюсь, сейчас все мои мысли заняты другим…
– И кто этот «другой»? – Я постарался подать вопрос с юмором. Но не уверен, что это удалось.
– Я слишком много думаю о тебе… – тихо призналась Эмили, и сердце простучало победную песнь по моим сосудам.
– Дорогая, о супруге нельзя думать слишком много, – возразил я.
– Да?..
– Сколько бы ты ни думала, это не будет слишком. – Я коснулся губами воздуха над её перчаткой.
– М-м-м-м… – промычала она тоном «дошло». – В общем, больше ни на что мыслей не хватает.
– А как же твои селянки?
– Я и говорю: ты и селянки! – Она глядела на меня преданными глазами. – Но как только ты вернёшься в столицу, я сразу заскучаю и снова начну читать про магию! Обещаю!
– Верю, верю…
Я распахнул дверь, пропуская жену вперёд. В святилище витал лёгкий приятный аромат.
– Как здесь волшебно пахнет! Милая, ты чувствуешь этот запах? – Или мне причудилось на романтической волне?
– Дорогой Рауль, да, чувствую. Это душистое масло. Я хотела отблагодарить Фройю за наш брак. – Супруга лила бальзам на мою душу, и даже рука стала болеть меньше.
Так вот, видимо, какой пузырёк видел мо Йохан в руках моей жены! Разгадка лежала на поверхности и ничего зловещего не несла.
– Это очень мило с твоей стороны.
Я вынул связку ключей и не с первого раза сумел подобрать нужный. Потом была витая лестница, и вот мы на чердаке.
Я поспешил зажечь ближайший ко входу факел, который осветил пространство вокруг. Чёрные тени заплясали на стропилах.
Как я и ожидал, пол был покрыт слоем пыли, но вовсе не таким обильным, как мне представлялось.
– Дорогая моя нэйра-герцогиня, позвольте, я познакомлю вас ещё с одним вашим владением. – Я показал рукой на весь этот необъятный хлам.
– Вот это да! – восхищённо прощебетала Эмилия, оглядываясь.
Ничего восхитительного лично я не наблюдал. Вокруг была составлена и свалена мебель – шкафы, кровати, приставленные к шкафам, сундуки, лавки, кресла… Всё это честно служило обитателям замка и их гостям, пока их было много. Если верить семейным преданиям, даже чердак в некоторые периоды существования Драгаарда становился обитаемым. Понятно, что для размещения людей нужны были предметы обихода. А куда их убирать, когда нужда отпадала? И, конечно, те, кто заботливо сносил скарб на чердак, не предполагали, что наступит день, когда из рода Эльдбергов на весь замок останется один одинокий отпрыск.
Надеюсь, что ненадолго.
…«Ненадолго один», а не «ненадолго останется».
К слову, не так тут и холодно. Возможно, только здесь. Неподалёку находились печные трубы, которые несли дым и тепло с кухни.
– Что ты хочешь здесь найти? – спросил я у жены.
– Не знаю. Тут столько всего! А вы не боитесь, что это всё сгорит? – Она показала рукой вокруг.
– Боимся. Поэтому попасть сюда может только тот, у кого есть ключи.
Я, например, не мог, пока родители были живы. Кроме того единственного случая, о котором упоминал.
– А. Ну это хорошо. Я испугалась, что дети здесь играть будут. Дети любят играть в прятки. А там мало ли – огонёк проскочит. Я читала, что у детей такое бывает неконтролируемо…
– Нашим детям это не грозит, – успокоил я. – У них будет не огонь.
– А, да! – поспешила согласиться Эмилия и сделала несколько шагов вперёд, к ближайшему сундуку. Я подошёл следом. Крышка со скрипом подалась, и внутри обнаружилась посуда. Целая гора посуды. – Никак не могу привыкнуть к здешним масштабам. – И она двинулась вглубь, в направлении Корабельной башни.
Я нагнал её и пошёл рядом, освещая путь.
– И много здесь такого? – поинтересовалась супруга, обходя завалы.
– До самого конца. Так что мы ищем?
– Не знаю. Мы же вроде просто гуляем?
Я хотел сказать, что здесь не сад королевского дворца, чтобы просто так гулять. А потом вспомнил, что именно это и предлагал.
– Хорошо. Гуляем, – согласился я, выдёргивая взглядом из темноты отдельные хламовые кучки. – Как тебе прогулка?
– Невероятно! И что, это всё можно брать?!
– Эмилия, куда ты собралась это всё тащить?
– Да никуда я не собралась! – Она обернулась ко мне. – И ничего. Просто спрашиваю. На всякий случай. Вдруг здесь есть что-то такое, что брать нельзя? Реликвия какая-то у вас есть?
– Есть, но не здесь.
– И отлично! – Эмилия продвигалась вперёд, повсюду суя свой хорошенький носик. Даже не знаю, можно ли будет отчистить её перчатки после такого тесного взаимодействия с грязью. – А…
Она прервалась на полуслове, шагнув за следующую кучу хлама, и остановилась. Я от неожиданности чуть не впечатался в жену.
За шкафом обнаружилась кровать с балдахином. Не просто скелет от неё, а нормальная, широкая, полноценная кровать: с дорогими занавесями, периной, подушками, заправленным покрывалом… Я заметил магический светильник на одной из ножек навеса и зажёг его.
Он тускло, но всё же осветил место.
– О! Оказывается, твои предки тоже любили устраивать романтические свидания на крыше! – поделилась выводами Эмилия.
– Ты как всегда права, – быстро согласился я.
Глава 45, в которой супруги внезапно находят темы для общения
Лицо герцога в свете факела читалось не очень хорошо. Но мне казалось, что большого воодушевления оно не выражало. Да и в словах скорее сквозила неуверенность.
– А откуда ты знала, где её искать? – ошеломил меня герцог следующей репликой.
– Дорогой Рауль. – Я старалась говорить внятно и уверенно. – Я не искала эту кровать. Я просто смотрела по сторонам.
– И тут мы внезапно на неё наткнулись? – Рауль мне определённо не поверил.
– Да. Тут внезапно мы наткнулись. Я – на кровать. Ты – на меня.
– Но почему-то же ты пошла в эту сторону?
– Я пошла куда глаза глядят.
– В эту. Сторону, – отчеканил муж.
– Рауль. Мне было абсолютно всё равно, куда идти. Я пошла сюда. Это случайность. Возможно, в другой стороне мы наткнулись бы на что-то другое, не менее интересное. А что не так с этой кроватью?
– Всё нормально с этой кроватью, – сказал герцог с той же степенью откровенности, как за обедом – о своей руке.
Я глубоко вздохнула. Лохи подери! Я хотела как лучше! Эльдберг сам предложил здесь прогуляться! А теперь он обвиняет меня чуть ли не в государственной измене.
– Если я правильно поняла, наше романтическое свидание можно считать завершённым? – уточнила я. – Пора идти назад?