Я обернулась и поняла, что понятия не имею, в какой стороне этот самый «зад» находится. Во все стороны было одинаково темно. Учитывая, как часто нам приходилось обходить препятствия, я даже примерное направление указать затруднялась.
Но, к счастью, рядом со мной был Рауль.
Он же здесь вырос. Для него найти обратную дорогу проще простого. Поэтому я замолчала и посмотрела на него.
– Знаешь, пожалуй, на сегодня я действительно нагулялся, – со скрытым упрёком заявил мне муж и сделал жест рукой, предлагая двигаться первой.
Я прошла в указанном направлении, обошла ту самую гору рухляди, за которой мы обнаружили балдахин, и остановилась.
– А дальше куда идти? – спросила я у герцога.
– К выходу.
– А где выход?
– В противоположной стороне от кровати, – высказал он гениальную по глубине мысль.
– Дорогой Рауль. – Я подняла к нему голову. – Я не знаю, где это. И буду очень благодарна, если поведёшь ты.
– Как скажешь, – бросил он свысока и уверенно пошёл вперёд.
Я бесшумно выдохнула, тревога отпустила, и я поспешила за мужем. Только теперь тёмные завалы уже не восхищали. В тенях стали чудиться страшилища, готовые в любой момент наброситься на меня. Я потянулась и взяла супруга за руку.
Сразу стало спокойнее.
Ровно до того момента, пока он не остановился.
– Дорогая Эмили, возможно, мой вопрос покажется тебе неуместным, – с нажимом начал он, и я испугалась, что сейчас, прямо среди этой жуткой темноты, Рауль продолжит меня обвинять, – но ты действительно не знаешь, куда идти? – куда менее уверенно закончил он, и я подумала, что лучше бы он обвинял.
– Дорогой Рауль, выходит, ты тоже не знаешь?.. – дошло до меня.
Мы стояли вдвоём посреди огромного, безлюдного, тёмного помещения. Совсем одни. У нас был факел и где-то позади – светильник на балдахине.
– Думаю, я найду. Нам просто нужно вернуться к кровати. Я помню, куда нужно идти от неё, – уверил супруг, но темнота от этого меньше пугать не стала.
– Хорошо, что на ней горит свет, – порадовалась я.
Позади нас тусклым светлым пятнышком мерцал магический огонёк. Мы вроде и шли всего ничего, но огонёк стал совсем бледным.
Взяв меня за руку, Рауль решительно направился туда, к нему, но споткнулся и упал, вместе с факелом. Я тут же подхватила его за рукоятку, не давая откатиться в сторону огнеопасного хлама.
Герцог поднялся, бормоча себе под нос что-то неприличное и старательно отряхиваясь.
– Прошу прощения, – выдавил он и забрал у меня из рук потерю. – Эмилия, кажется, у меня что-то со зрением. Ты не видишь, где находится кровать?
Я посмотрела.
– Нет. Возможно, мешает свет факела? Ты можешь его потушить?
– Потушить – могу, – не очень бодро пробормотал супруг, и я поняла, что он НЕдобормотал.
Я чуть не ляпнула, что сама способна, в случае чего, зажечь факел. Но, во-первых, это было бы безоговорочное фиаско. Куда фиаскнее, чем то, которое было до моего знакомства с будущим мужем. А во-вторых, мне было так страшно, что неизвестно, послушался бы меня в таком состоянии огонёк.
И не придётся ли после этого тушить пожар.
– Мне кажется, если бы светильник горел, мы бы его увидели, – поспешила я успокоить герцога. – Значит, он просто потух. Разрядился.
Но каким-то шестым чувством я поняла: не успокоила.
Мы стояли, глядя в темноту и держась за руки.
Факел шипел над нами и гонял по потолку безумные чёрные тени…
– Слушай!.. – Я обернулась к мужу, озарённая догадкой, но наши голоса прозвучали в унисон, а глаза встретились.
– Слушаю тебя, дорогая Эмилия! – Рауль улыбнулся.
– Я подумала, что мы можем сейчас дойти до любой стены. Совершенно. А потом, двигаясь вдоль неё, рано или поздно всё равно доберёмся до выхода!
– И мне пришла в голову та же самая мысль! – радостно заключил супруг. – В какую сторону пойдём искать стену?
Я пожала плечами:
– Пошли… туда! – ткнула пальцем в темноту, и мы двинулись туда, не размыкая рук.
Светлее вокруг не стало, но страх отступил. Мы обязательно выберемся! Вопрос только во времени: чуть раньше или чуть позже. И даже если факел отгорит, мы можем отломать какую-нибудь ножку от какого-нибудь стула…
– Я так испугалась! – призналась я.
– Я тоже. – В голосе Рауля слышалась улыбка.
– Не может быть!
– Может.
– Я думала, ты знаешь обратную дорогу.
– Я тоже думал.
– Что я знаю?
– Нет, что я. Представляешь, что я испытал, когда понял, что заблудился!
– А я! И когда ещё и этот огонёк на кровати потух…
Мы шли и болтали о всякой ерунде, пока потолок над нами не начал заметно снижаться. Это определённо был край крыши.
– Куда предлагаешь идти дальше? – вновь обратился ко мне супруг.
– Туда! – Я показала рукой налево.
– А почему туда?
– Потому что там теплее!
– Одобряю! Не найдём выход, так хоть погреемся! – хохотнул Рауль.
…Выход обнаружился так внезапно, что мы чуть не прошли мимо.
– Стоп! – вдруг повысил голос муж, и я встала как вкопанная. – Напра-во! – скомандовал он, будто я была гвардейцем на параде.
Я повернулась.
Он прошёл в какую-то нишу, и в следующий момент меня ослепило дневным светом. Щурясь и прикрываясь козырьком ладони от солнца, я выскочила на винтовую чердачную лестницу.
– Мы свободны! – воскликнула я, бросаясь к мужу и дёргая его за одежду.
Он ойкнул.
– Больно?! Я тебя задела? А где? – Я принялась ощупывать и осматривать супруга.
– Нигде! – улыбнулся он и протянул здоровую руку.
Мы сбежали вниз, но вместо того, чтобы сразу выйти в святилище, Рауль прижал меня к стене и поцеловал.
Это было неожиданно.
Раньше супруг чётко разделял ночные развлечения и дневное времяпрепровождение, где был он со своими важными делами и я со своими глупостями. В темноте чердака границы нечаянно стёрлись, и я представить себе не могла, куда нас теперь занесёт порыв герцога.
– …и слава Годину! – Из-за двери в святилище послышался приглушённый женский голос, а потом негромкий стук двери.
Я прислушалась.
Раулю это не понравилось, и он хотел что-то сказать, но я приложила палец к губам. Неужели ему не интересно, о чём говорят за его спиной? Даже если не о нём, всё равно же интересно!
Он скорчил недовольную физиономию.
– …Она б чаго только не отчубучила, ежли бы Фройя-заступница милостью одарила! – продолжал говорить тот же голос.
Вообще-то я ничего бы не «отчебучила»! Даже несмотря на то, что даром меня боги наделили, даже не знаю, кого тут благодарить. Думаю, Лохи тут больше при делах, чем его супруга.
– Во-во! Ховорять, мать в мохилу свяла. Хозяину холову заморочила… – поддержал другой женский голос, и я уже пожалела, что не дала Раулю открыть рот. Слушать такое было неприятно. И слово «неприятно» даже близко не отражало всей глубины моих чувств.
Герцог, видимо, разделяя мои эмоции, двинулся корпусом к двери, но я жестом остановила его.
Самое гадкое уже сказали, что теперь-то руками махать? Можно спокойно дослушать. Чтобы быть во всеоружии.
– И вродь как никто ничаго не знаить, – продолжила вторая селянка.
– Дык, теперича-то ужо чё? – подвела итог первая. – Нам до това делов нету!
Вот и молчали бы!
За дверью снова стукнула дверь, и всё стихло.
– И как, не пропало желание помогать простому люду? – ухмыльнулся Рауль.
– Неведение плодит слухи, – возразила я. – Я тут появилась внезапно и ниоткуда. Обо мне ничего не известно. Вот люди и додумывают, кто что может.
– Ты правда так думаешь или просто хочешь произвести впечатление? – саркастически поинтересовался супруг.
Недолгое потепление в отношениях вновь сменилось ледяной стужей.
– Если вы не возражаете, я хотела бы пройти в покои, нэрр Рауль. – Я вывернулась из-под здоровой его руки, которой он упирался в стену. – Жарко.
Эльдберг тут же меня догнал.
– Я не хотел тебя обидеть. – Это, конечно, не извинение, но всё равно приятно.
– Да? – не поверила я.
– Мне действительно было интересно: думаешь или делаешь вид?
– И?..
– Похоже, думаешь.
– Я всегда думаю! – возмутилась я.
– Никто не может думать всегда. Ночью, например. – Он с намёком изогнул бровь.
– А что «ночью»?! – Я смутилась, но не собиралась так запросто сдаваться. Даже если иногда я всё же… забываюсь, когда герцог… Ну, в общем…
– Ночью же ты спишь? – победно завершил он.
Я надулась, и до покоев мы дошли молча.
– Пойдём греться в гостиную! – предложил супруг, который всё это время сохранял на лице довольное выражение.
Я промолчала, сосредоточенно распуская шнуровку на спине. Красивое новое платье нахватало столько грязи по подолу, что там уже с трудом угадывался изначальный цвет.
Моих пальцев коснулись тёплые руки Рауля, и его дыхание обожгло шею.
– Давай помогу, – выдохнул над ухом супруг, но тут узелок наконец поддался, и платье ослабло.
– У меня сейчас работницы в мастерскую придут!
– И пусть работают, – согласился герцог, прижимаясь ко мне сзади грудью.
Мысль провести вечер с селянками уже не казалась такой привлекательной. Особенно после подслушанного.
Но и в гостиную меня не тянуло.
Тянуло никуда не уходить. Остаться на своей знакомой и понятной кроватке с нежным и ласковым мужем, который явно на что-то намекал.
– Мне хотя бы нужно их предупредить! – пошла я на уступки.
– Вообще-то, ты здесь герцогиня. Что хочешь, то и делаешь. Хочешь – приходишь, хочешь – не приходишь.
– Я хочу прийти!
Может, обо мне и говорят всякие гадости, но они надуманные. Не хватало ещё дать для них реальные основания.
– Ладно, – согласился муж, и вместе мы всё же стянули с меня платье, даже не слишком запачкав волосы.
Пока я приводила себя в порядок у туалетного столика, супруг вызвал прислугу. Вскоре в дверь постучали, и Рауль открыл.