Вообще-то раньше Георгий не особо пересекался с Костей – так, видел пару раз вдали школьного коридора, пока учился там, и все. Он ничего о нем не знал, и его неприятно удивило, что Алина дружит с таким, как он. Но еще больше он изумился, узнав, что Костя хочет встретиться именно с ним. Не с Алиной, не с Лизой или еще кем-то, а с ним.
– Что ты там строчишь? – спросил Георгий, заглянув Косте через плечо. Но тот писал коряво, и Георгий не разобрал ни слова.
– Я слышал о Насте, – внезапно сказал Костя и прекратил писать.
Георгий пытался прочитать что-нибудь на его сером лице, но оно было непроницаемо.
– Я не могу поверить, Георгий, – прошептал Костя. – Это она. Все это время это была она.
– Это ты за решеткой понял? – съязвил Георгий.
– У меня было много времени, – серьезно кивнул Костя.
– И почему ты думаешь, что это Настя?
– Я понял это, когда ее тело исчезло, – ответил Костя и снова что-то застрочил. – И кое-что вспомнил. Если ты знаешь, мы с Настей были довольно близки. И я показывал ей свое приложение. Помню, ей понравилось, она даже попросила установить ей на смартфон. Но… оно не пошло, мне пришлось все переделывать, и я забыл.
– Так приложение не только у тебя, но и у Насти? – уточнил Георгий.
– Тяжело это принять… – Костя оторвался от писанины и взглянул ему в лицо. Его взгляд пронзил, словно клинок. – Но Настя все это время раздавала приказы монстру. И когда дело запахло жареным, то инициировала свое убийство и сбежала.
«А не слишком ли ты гонишь на нее, друг? – подумал Георгий. – Для людей, которые были так близки, это как-то странно».
– Знаю, что ты думаешь, – заявил Костя. – Как она могла убить Машу? Я не знаю… это загадка для меня. Она бы не стала, это точно. Возможно, произошла какая-то ошибка.
– Так это Настя… – пробормотал Георгий, чтобы заполнить паузу.
Костя ничем себя не выдал, сказал только:
– Я никогда бы не подумал, но… приложение у нее. Мы удалили его, но оно вернулось, как и на мой телефон. Она посылала с помощью него файлы с форматом, который исковеркал монстр. Она подстроила собственное убийство.
– Но зачем ей это все? – спросил Георгий. – Убила подругу, подставила Алину… зачем?
– Я не знаю, но это моя точка зрения, – Костя тяжко вздохнул и сильно протер глаза.
Да уж, объяснил так объяснил. Хотя Костя и звучал убедительно, ему не хватало камней в Настин огород. Сейчас он выглядел, как человек, который изо всех сил старается спасти свою шкуру, сваливая на другого. Может быть, Алинина теория и стоит чего?
– Ты вот так просто ее обвинишь? – не поверил Георгий.
– Не просто, – пробормотал Костя. – Пойми, мне было ох как непросто. Но я знаю, что это правда. Я самолично установил приложение в ее телефон. И забыл об этом. И теперь, когда она исчезла… я знаю, что это она.
– Звучит так себе, – заметил Георгий.
– Георгий, она всегда исчезает, когда не уверена в себе. Если попросишь ее о чем-нибудь, она обязательно поможет, если умеет или знает. А если нет, она не отвечает на звонки и сообщения, а потом притворяется, что не видела.
– А ты неплохо ее изучил.
– Мы дружим много лет.
– И что теперь? – спросил Георгий. – Что ты предлагаешь?
– Не знаю, – Костя выглядел потерянным, раздавленным. – Я не знаю. Мы должны найти ее и… поговорить.
25 сентября. День
– Вообще без понятия, врет он или говорит правду, Алина. Он запросто может быть хорошим актером.
– Возможно, – пробормотала я в трубку, протискиваясь между прохожих. Я шагала по открытому рынку и собиралась купить себе что-нибудь на обед – у меня еще оставалась наличка от родителей, и я могла не воровать. – Георгий, надеюсь, он тебя не раскусил?
– А ты твердо уверена, что Костя – убийца? – уточнил Георгий.
– Нет… не твердо. Я в самом деле не знаю. Мне не хочется сомневаться ни в нем, ни в Насте, ни в ком-либо еще.
– Понимаю.
– Ладно, я тебе перезвоню, – пообещала я и сунула телефон в карман вместе с озябшей рукой. На улице установилась ясная и холодная погода, и без перчаток руки мерзли.
Я купила себе овощей и сыра и только собралась присмотреть батон, как подняла голову и чуть не вздрогнула. Настя! Я увидела Настю! Она стояла у палатки с орехами и спокойно затаривалась! Я видела ее лицо в профиль, на ней была незнакомая пышная куртка, а приметная длинная коса спрятана под воротник. На голове надета вязаная шапка дурацкой формы, а глаза ярко накрашены. Обычно Настя только чуть-чуть подкрашивала ресницы и все, а тут тебе и подводка, и тени в стиле смоки-айз.
Нет… я наверное ошиблась. Это не Настя! Просто девушка, похожая на нее! Но я столбом стояла на месте и, бестолково разинув рот, пялилась на нее. А она (то ли Настя, то ли видение) расплатилась с продавцом, закинула пакетик с орехами в холщевую сумку и поплыла прочь. Двигалась она как-то иначе и все же знакомо. Я надвинула кепку пониже и последовала за ней. Сердце мое билось медленно, но я вспотела, почувствовала, как жар обжигает щеки.
Глядя в спину Насте, я думала, что, наверное, ошиблась. Наверное, я обозналась, но все-таки продолжала тащиться за ней, словно собака, ищущая хозяина. Настя жила далеко отсюда… и школа находилась не близко… Вообще этот район никак не был связан с Настей. Значит, я по-любому ошиблась.
Я проводила «Настю» до подъезда незнакомого дома. Дом казался старым, даже аварийным и утопал в ветвях буков. Вся дорожка перед ним была усыпана желтыми листьями. «Настя» бесшумно прошла по ней и принялась рыться в кармане. Звякнули ключи. А я очнулась, наблюдая за ней из-за кустов. Конечно, это не Настя! С чего я взяла? Совсем крыша поехала!
Перед дверью появился рыжий кот и принялся тереться о ноги девушки, которую я приняла за Настю. Она уже собиралась приложить ключи к замку, но, увидев кота, остановилась, села на корточки и принялась гладить его. Мне даже отсюда стало слышно, как он замурлыкал.
– Что, Рыжик, проголодался? – она достала из сумки кусок булки и бросила ему. Кот с урчанием вцепился в нее зубами. – Буду варить суп, обязательно вынесу тебе косточек, мой хороший.
Она разогнулась и исчезла в подъезде. А я стояла в своем укрытии, как дубинкой оглушенная. Настя! Настя все-таки жива! Я не ошиблась – и я только что слышала ее голос!
25 сентября. Вечер
Теперь я была уверена точно. Это Настя. Я проследила за ее домом до вечера и дождалась, когда она спустится к коту с обещанным угощением. Тогда я пулей вылетела из кустов и, пока дверь не успела закрыться, прошмыгнула в подъезд. Знаю, поступила опасно и опрометчиво, но я не могла уйти, не узнав номера квартиры. Я немного постояла в темноте, слушая, как Настя поднимается по лестнице, перевела дух и отправилась следом. И успела понять, что грохнула дверь на втором этаже. Это была тринадцатая квартира.
Мы собрались в нашем тайном штабе, и я все рассказала. Даже Костю позвали – теперь я его не подозревала. Вчетвером здесь было тесно и жарко, несмотря на холод на улице. Костя только покивал в ответ на мою историю – вид у него был самый хмурый.
А я поразилась сама себе. Так спокойно рассказываю о подруге, о том, что она в порядке и живет в какой-то квартире у черта на рогах. И не чувствую внутри ни предательства, ни злости, ничего. Вокруг столько всего происходило, и я будто бы стала сторонним наблюдателем, зрителем фильма, читателем книги, но только не самой собой. Все, что творилось кругом, как будто никак меня не касалось, но касалось выдуманной Алины. Я не верила, что все по-настоящему, пребывая в каком-то сне или в компьютерной игре.
Вот кто удивился больше всех, так это Лиза. Она смотрела на меня широко распахнутыми карими глазами и как будто ждала, что я вот-вот дам команду «шутка». Георгий подозрительно косился на Костю (он все еще его подозревал), а Костя только в задумчивости кивал. Еще никогда я не видела его настолько серым и безжизненным, словно картинка, полустертая ластиком.
Настя – убийца. Я не сказала это ни разу, но эта фраза висела в воздухе черной петлей.
– Лина, ты не можешь знать наверняка, – спохватилась Лиза. – Даже если в том доме действительно живет Настя, ты не можешь сказать наверняка, что она убийца. Вдруг она просто… прячется?
– Но зачем ей прятаться? – спросила я. Я и сама недавно рассматривала этот вариант, но он оказался не слишком убедительным. – Ее родители переживают, нашли якобы ее тело… самым логичным было бы пойти в полицию.
– Но ведь ей могли угрожать, – заявил Георгий, покосившись на Костю. Костя даже не заметил – по его виду было ясно, что он не здесь, а где-то далеко отсюда.
– Возможно, – согласилась я. – Но тогда она вряд ли сознается, едва увидев нас. По какой-то причине Настя не хочет, чтобы ее нашли. Нужно как-то узнать, проследить…
– И какой смысл в слежке? – спросил Георгий. – Ну, будешь ты каждый раз провожать ее от дома и до магазина да смотреть, как она кормит котов… какой смысл?
– Я могу поставить мини-камеру, – вставил Костя, словно вынырнул с глубины. Взгляд его прояснился, глаза заблестели.
– Как у себя в комнате? – вспомнила я.
– Да. Только нужно найти, где ее спрятать.
Лиза сморщила нос:
– Но это незаконно. Нельзя устанавливать камеры на чужой частной территории.
– Лиза, мы должны убедиться, – терпеливо произнесла я. – Что думаешь, Георгий?
Георгий нарочито долго не отвечал. Затем пожал плечами и признал:
– Ну, раз это единственный годный способ узнать, то можно и рискнуть.
26 сентября. День
Наконец-то!
Дверь подъезда с писком отворилась, и на улице показалась Настя – ярко накрашенная, в дутой куртке и дурацкой шапке. Мы пряталась в деревьях, но она даже не взглянула в нашу сторону – и пошла по своим делам.
– Я за ней, – прошептал Георгий и, дав Насте фору, зашагал следом.
А мы вдвоем – я и Костя – бросились к подъезду. К счастью, дверь закрывалась туго и медленно, поэтому мы успели проскользнуть внутрь. Мы добежали до тринадцатой квартиры, и я судорожно выхватила из кармана наспех изогнутую Лизину шпильку для волос. Да, мы собирались взломать Настину квартиру.