Чейз произнес это легко и непринужденно, но она уловила обиду в его голосе.
— Что ты имеешь в виду?
— Именно то, что сказал. Обо мне забыли. Когда наступали каникулы, они были слишком поглощены своими приключениями, чтобы вспомнить обо мне. Другие дети уезжали домой. А я оставался в интернате. Если везло, ездил с кем-то из друзей.
— О боже, — выдохнула Реган, ощущая, как ее сердце разрывается от боли за маленького мальчика, каким он тогда был.
— И даже если они и были рядом со мной, это не называлось быть вместе с ними. Они всегда были заняты организацией очередной поездки. Не волнуйся, я вовсе не переживаю, когда вспоминаю об этом. Чейз улыбнулся, но это была грустная улыбка.
— Что меня на самом деле волнует, это то, что они не стремятся общаться с Фиби. Я бы очень оценил их помощь после смерти Лариссы, но они не пожелали ничего делать. — Он помрачнел. — Мне не нужно их участие, но они единственные бабушка с дедушкой у Фиби. Было бы хорошо… — Он запнулся, видимо, решив, что не стоит продолжать эту тему, и покачал головой.
Реган физически ощутила его боль. И нежно взяла его за руку.
— У нас с тобой, оказывается, есть кое-что общее. Родители, у которых не нашлось времени на собственных детей.
Ей было больно говорить об этом. Чейз бросил на нее понимающий взгляд.
— Но у тебя, кажется, получилось наладить отношения с матерью.
— Мама всегда была рядом, но, понимаешь, мы никогда не было по-настоящему близки.
— А отец?
— То же самое… — Она не сдержалась и всхлипнула. — Прости. Это странно, ведь прошло столько лет.
Чем больше она сдерживала слезы, тем больше они рвались наружу. 'Она почувствовала, что Чейз встал с дивана. И через некоторое время протянул ей салфетки.
Ей потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться.
— Хорошо, что никто этого не видел, — прошептала она, утирая слезы. — Я имею в виду никто, кроме тебя.
Странно, но она нисколько не смущалась, что он видел ее слезы. А будь на его месте кто-нибудь другой, ей было бы безумно стыдно.
— Все? Выплакалась? — нежно-шутливым тоном спросил ее Чейз и сел рядом.
— Должно быть, я ужасно выгляжу.
Он подмигнул ей.
— Ага, просто отвратительно.
— Не понимаю, почему я расплакалась. Я просто хотела сказать, что мой отец всегда был настолько занят, что времени на меня у него не находилось. Видишь? Не так уж страшно.
Он медленно кивнул.
— Я уверен, что ты очень долго держала это все в себе.
Она хотела возразить, но потом молча кивнула.
— Наверное. Я думаю, что вся моя жизнь до его смерти была попыткой заслужить его одобрение. Мне это так и не удалось.
— Бедная моя Реган!
Она пожала плечами.
— Он хотел миленькую послушную девочку, а получил меня.
Чейз потянулся и дотронулся до ее волос, заправил пряди за уши. Это было такое ласковое прикосновение, что она чуть вздрогнула.
— Сейчас он наверняка бы понял, что был неправ.
— Да ладно, я жалуюсь не для того, чтобы напроситься на комплимент. Я знаю, что не симпатичная.
Он расширил глаза.
— Не симпатичная? Твоя правда, я бы никогда не назвал тебя симпатичной.
— Вот видишь.
Реган почувствовала невольную обиду, а ведь, когда они катались на лодке, он назвал ее даже красивой!
— Это слово к тебе совершенно не подходит. Тебя можно назвать потрясающе красивой.
Она замерла. Потрясающе красивой? Час от часу не легче! Обида тотчас прошла, зато появилось волнение и кровь ударила в лицо. Как она все-таки зависит от его мнения! Нет, эта опасная тема. Его комплименты действуют на нее слишком возбуждающе!
— Иными словами, я была не такой, какой хотел видеть меня мой отец: Постепенно я с этим свыклась.
Чейз аккуратно вытер слезинку на ее щеке.
— Очень больно сознавать, что ты занимаешь не самое важное место в жизни своих родителей, да?
Реган кивнула.
И Чейз продолжил:
— Со стороны может показаться, что я с легкостью говорю о своем детстве, но в душе мне очень обидно.
Она крепче сжала его руку.
— По крайней мере, мы оба стараемся сейчас дать нашим детям самое лучшее. Наш грустный собственный опыт не должен повториться.
Чейз по-дружески обнял ее. Как приятно и спокойно было чувствовать себя под его защитой!
— Мне жаль, что у тебя не было нормального детства, — прошептал он ей на ухо. — Как бы я хотел это исправить.
Она рассмеялась и отодвинулась от него.
— К сожалению, ты не можешь, но идея забавная. Я не знаю, почему расплакалась. Это так на меня не похоже. Наверное, просто устала.
— Что ж, а вот это, пожалуй, я способен исправить. Считай, что с этого момента ты на каникулах. Ты когда собираешься обратно?
— В понедельник вечером.
— Хорошо. Значит, до понедельника ты будешь отдыхать и набираться сил.
Она рассмеялась.
— Ладно тебе! Что за каникулы. Мы с тобой не дети. У нас проблем выше крыши.
— Я серьезно. Давай начнем с того, что ты вытянешь ноги.
Чейз подвинулся на край дивана.
— Предлагаешь положить ноги к тебе на колени?
— Да.
— Ишь, чего надумал, бесстыдник! Ни за что на свете!
С тяжелым вздохом он взял ее ноги и положил к себе на колени.
— Что ты делаешь? — усмехнулась она.
— Даю твоим ногам отдохнуть. Расслабься! Тебе только и нужно, что расслабиться.
Он начал медленно массажировать ей ступни. Реган тихо застонала, закрыла глаза и откинулась на подушки.
Когда примерно через четверть часа она их открыла, Чейз внимательно изучал ее лицо.
— Как оно было? — поинтересовался он.
— Божественно! Я даже не предполагала, что у меня так устали ноги. Я вроде больше сижу, чем бегаю.
— Это сказывается напряжение в твоем теле.
Она удивленно приподняла бровь.
— Откуда такие познания? Ты же не врач.
— Когда Ларисса заболела, она любила, чтобы я массировал ей ноги. Говорила, что это помогает ей расслабиться, — он сглотнул. — Это то малое, что я мог для нее сделать.
Реган внимательно наблюдала за ним. Он слегка улыбнулся, и его глаза потемнели.
— О чем ты думаешь? — мягко спросила она. Он поднял на нее глаза.
— Тебе моя мысль не понравится. Поэтому не допытывайся.
— Нет, скажи, я хочу знать. Передернув плечами, он ответил:
— Я думал о том, что у тебя очень красивые ноги.
Она напряглась.
— Но я полагала…
— Я же предупреждал, тебе моя мысль не понравится.
Реган не успела ответить, так как дверь распахнулась и в дом вбежали дети вместе со щенком.
— Мы есть хотим, — провозгласила Фиби. — И Бадди тоже. Можно ему дать что-нибудь?
— Так и сделаем, — ответил Чейз. — Но сначала я хочу, чтобы ваша троица кое-что для меня сделала.
Реган поджала ноги и прикрыла их юбкой.
— Что, папочка?
Фиби живо забралась к нему на колени, а Уилл и Кори подошли поближе.
— Я хочу, чтобы ваша мама хорошо здесь отдохнула. — Он пристально посмотрел на мальчишек. — Она много работала, и ей нужен отдых.
Реган испуганно замотала головой, когда на нее посмотрели три пары детских глаз.
— Нет-нет, я в полном порядке.
Игнорируя ее протест, Чейз продолжил:
— В ближайшие дни мы устроим ей супер-пупер-отдых.
— Это как, папа?
— А очень просто: мы не дадим ей ничего делать самой. Я как доктор прописываю ей два дня лени и полного бездельничанья.
— Отлично!
— Так, значит, кто поможет мне с ужином?
Реган оказалась единственным добровольцем, но ее помощь Чейз решительно отверг.
— Отдыхать так отдыхать. Мне сегодня помогут Чип, Дейл и Гайка! И поторопимся, друзья, у нас на все про все только полчаса! И не забудьте Бадди, без него у нас вряд ли что-либо получится.
Реган плюхнулась обратно на диван. Ей даже трудно было припомнить, когда в последний раз она ничего не делала. Через минуту к ней подбежал Уилл.
— Чейз велел мне дать тебе вот это.
Реган взяла из рук сына стопку книг и улыбнулась.
— То, что нужно. Спасибо, сыночек.
Смущенный Уилл обнял мать за шею.
— Мне жаль, что ты так устала. Чейз прав, тебе нужно отдохнуть. Я надеюсь, что тебе к понедельнику станет лучше. Ты лучшая мама на свете!
— Со мной все в порядке, Уилл. Честно. Но все равно спасибо.
Уилл убежал как раз вовремя, чтобы не видеть ее слез.
Глава девятая
Когда дети легли спать и Чейз взял два бокала, Реган спросила:
— Мы опять пойдем смотреть на закат?
— Если только ты не предложишь что-то другое. Реган отрицательно помотала головой. Она чувствовала себя так хорошо и спокойно, что ничего не хотела, кроме как посидеть на веранде с Чейзом.
— Надеюсь, что на этот раз я не усну.
— Даже если и уснешь, ничего страшного. Я отнесу тебя в постель. — Он на секунду замер. — Я имел в виду…
— Не волнуйся, я поняла.
Она протянула руку за бокалом, взяла его и пошла к двери.
Только они сели, как появилась Джейн.
— Привет, ребята. Чейз, я забыла спросить, как прошла твоя встреча сегодня утром.
— Отлично. Я думаю, что есть основания для судебного запрета. На участке предполагалось разбить парк, но из другого управления дали добро на строительство фабрики.
Он принялся рассказывать о возникшей проблеме и при этом так сердился и хмурился, что Реган отчаянно захотелось дотронуться до складок на его лбу, разгладить морщинки у глаз.
— Я уверен, нам удастся доказать, что производство не будет экологически чистым. Даже если мы не сможем получить запрет на открытие фабрики, надеюсь, мы максимально затянем время, а там уже, глядишь, и парк появится.
— Рада это слышать. Тогда до завтра. Не буду вам больше мешать.
— Увидимся завтра. Тут появилась новая беда — рыбная ферма. Но давай отложим разговор до завтра, ладно?
Джейн помахала им на прощание и ушла, а Реган посмотрела Чейзу в глаза. Она сидела так близко к нему, что чувствовала тепло его тела.