— Нет, я, — ответил Анатолий. — Это я так считаю. И коли есть такая возможность, ее надо использовать.
— Тогда другое дело! Тогда, Игорь, даже не вздумай трепыхаться! — грозно прогудел Вениамин. — Толька дурного не посоветует. Он как Авиценна, он от бога, его нужно слушать! Остальные все шарлатаны, а он — умница! Я бы и сам тут с удовольствием полежал! Здесь такие богини в белых халатах по этажам порхают. Такие фифы! Эх, где мои тридцать лет! Я бы тут век лежал, филейные места под их нежные пальчики подставляя! Слышь, Игорь?
Но Игорь Вениамина не слушал.
— Я не могу… Несогласен. Маша только что приехала. Я не могу оставить ее одну. Вдруг снова они…
— Но обследования начаты и их желательно продолжить. Осталось лишь несколько манипуляций.
— Послушай… — обратилась Мария к Игорю. — Вначале мама, теперь ты. Я на пределе… И если твое здоровье… Если ты заболеешь, я просто не перенесу этого. Анатолий считает, что лучше провести полное обследование здесь и сразу, чем бегать по поликлиникам. Он обо всем договорился. Если хочешь, я буду здесь с тобой. Столько, сколько надо.
— Здесь? — Игорь огляделся. Как-то не очень хотелось ему оставлять в палате Марию. С душем и удобствами на этаже… — Нет, Маша. Лучше дома. Дома и стены помогают. И диван…
Анатолий усмехнулся.
— Я тут хлопочу, убеждаю, интригую. А вы… Тогда сами отбрехивайтесь.
В палату вошли врачи. Встали рядком возле кровати, спросили:
— Как себя чувствуете, больной?
— Нормально, — недовольно ответил Игорь. — Не понимаю, зачем меня здесь держать дальше?
Врачи недоуменно повернулись к Анатолию. Тот пожал плечами.
— Мы действительно не видим большой необходимости держать вас здесь, так как ваш случай не столь экстренный. Но вот коллега просил провести некоторые анализы.
— А нельзя это сделать амбулаторно? — спросила Мария.
— У нас — не факт. Но можно по месту жительства или в платных клиниках, где предусмотрено проведение подобных обследований. Хотя, наверное, лучше оставаться в стационаре, под присмотром медицинского персонала…
Игорь умоляюще посмотрел на Марию. Та вздохнула.
— Нет, спасибо, мы лучше заплатим, — сказала она. — А больничный уход, если что, я ему сама обеспечу.
Анатолий осуждающе вздохнул.
— В стационаре — оно было бы надежней. И дешевле. Вам ведь теперь экономить надо.
Игорь отрицательно мотнул головой. Потому что здесь, в палате, на казенных койках…
— Нет, мы лучше домой! — твердо сказала Мария.
— Браво! — крикнул из угла Вениамин. — Не отдадим Игоря на поругание отечественным костоломам!
Врачи удивленно оглянулись на взъерошенную, в белом халате, фигуру.
— А это кто такой?
Вениамин сделал шаг вперед, выпятив грудь.
— Я, с вашего позволения, не «такой», а заслуженный, народный и всяко-разный! Я — суть земли русской и квинтэссенция современного искусства и не позволю губить божье создание, кое является мне другом и братом!
Все на мгновение опешили. Но пришли в себя, заметив стоящие под стулом на полу пустые бутылки.
— Вот что, — сказал один из врачей, судя по всему среди них главный. — Возьмите эту «суть земли» и соблаговолите сопроводить ее на улицу. А больного… готовьте к выписке.
Эпизод пятьдесят шестой. Месяц и семнадцать дней до происшествия
В поликлинике была толкотня, как в модных бутиках в день тотальных распродаж. Туда-сюда сновали бабушки, сжимая в руках амбулаторные карты и мокрые рентгеновские снимки, бегали сестры в белых халатах, бродили, непонятно зачем, крепкие на вид юноши. Всем хотелось поправить здоровье на дармовщинку.
Очередь в регистратуру вилась от входа.
— Кто последний? — спросила Мария.
— Я, — ответил какой-то мужчина. — Только за мной еще женщина, за ней парень, за ним еще девушка и, кажется, какой-то старичок.
— Старичок уже не стоит. Его уже увезли.
— Отстоял свое сердешный, — вздохнула бабушка.
— Чтобы получить нынче врачебную помощь, надо железное здоровье иметь, — вздохнул кто-то.
И все с ним согласились.
— Кто к терапевту — в очереди не стойте! — закричала дама из регистратуры. — На сегодня талонов не осталось.
— А на завтра?
— На завтра приходите завтра.
— А если мы к хирургу?
— Тогда всё равно к терапевту. Но вначале флюорография! Потом к терапевту и лишь после к узкому специалисту.
— А я делал флюорографию месяц назад. Как мне быть?
— Всё равно. Еще раз! Вначале флюорография, потом терапевт, потом всё остальное!
— А если к патологоанатому?! — весело крикнул какой-то парень.
— К патологоанатому без очереди. Но сначала флюорография, — хохотнул кто-то в ответ.
— Юмористы, да? — возмутилась дама из регистратуры. — А я вот сейчас закрою окошко и обслуживайтесь где хотите!
И все затихли. Всем очень хотелось «обслужиться».
— Пошли отсюда, — сказала Мария. — Здесь прежде помрешь, чем вылечишься. Как тот дедушка.
Как дедушка — было нежелательно.
Вышли на улицу. Мария вытащила мобильный.
— Толя, ты? Да, сходили. Еле ушли… Есть у тебя на примете какая-нибудь платная поликлиника? Чтобы пройти, ну ты сам знаешь что. Есть? Хорошие знакомые там работают? Но дорого? Ничего, лучше дорого, чем никак. Молчи, Игорь. Мне твое здоровье важнее денег. Толя, диктуй адрес…
Эпизод пятьдесят седьмой. Месяц и одиннадцать дней до происшествия
Разговор предстоял малоприятный, поэтому без посторонних ушей. На этом настоял Анатолий.
— Приглашаю тебя домой. Посмотришь, как и где обитают закоренелые холостяки.
«Закоренелые холостяки» обитали очень даже неплохо. Просторная трехкомнатная квартира, лоджия, в ванной комнате небольшое джакузи, кухня — сплошной хром и никель.
— Квартира не моя, съемная. Но кое-что я здесь изменил под себя. Диванчик вот этот, видеосистема… Люблю качественную музыку. Ты проходи, располагайся, а я пока на кухне чего-нибудь сварганю.
На кухне зашипело, застучало, загудело. Анатолий вынес поднос с холодными и горячими закусками.
— Вот, собрал на скорую руку. Присаживайся. — Разлил по фужерам легкое вино, пододвинул тарелки.
— Ты прямо как в сериале живешь, — восхитился Игорь.
— Положение обязывает, — вздохнул Анатолий. — Я ведь, хочу тебе напомнить, холостяк. А если приличную даму в какую-нибудь задрипанную «хрущевку» привести, то она сильно долго ломаться будет. На рестораны и подарки потратиться больше придется. А если обстановкой по глазам ударить, то процесс пойдет значительно быстрее.
— То есть квартира — это… катализатор отношений? — усмехнулся Игорь.
— В какой-то степени — да. Хотя мужской шарм и личное обаяние никто не отменял. Если все выглядит, как в сериалах, то события, как на экране, убыстряются. Можно и в одну серию уложиться. Что же поделать, если нынче всем «картинку» подавай? Вот и приходится учитывать вкусы потребителя. Ты давай закусывай.
Игорь потянулся к копченой колбасе.
— А вот это не рекомендовал бы, — отвел его руку Анатолий. — Это я для себя.
— А что так?
— Да уж так. Тебе нынче от острого, кислого, горького и противного лучше воздержаться.
— А можно поподробнее?
— Нужно, для того я тебя сюда и пригласил. Только вначале давай перекусим, а то я с утра один только бутерброд…
Поели. Молча.
Анатолий унес на кухню посуду, запустил посудомойку.
— Ну, всё. Садись поудобнее, как любят говорить гинекологи. Извини, шутки у нас такие грубые, медицинские.
— Что ты хотел мне сообщить?
— Про здоровье твое. Помнишь, я спрашивал тебя про тошноту, тяжесть в желудке и прочие разные пищеварительные неудобства?
— Да, было. Я сказал, что случается иногда. Но проходит.
— Говорил. Редко и проходит… Только я с Марией посоветовался, так вот она утверждает, что не так уж редко и проходит не сразу. Так? Если начистоту?
— Может быть. Честно говоря, мне последнее время не до того было. Если и тошнило, то я думал, от нервов.
— И от нервов тоже. Но не только. Когда тебя положили в стационар, по известной нам с тобой причине, я позволил себе немного злоупотребить своим служебным положением и провести кое-какие исследования. О чем ты, наверное, догадываешься.
— Догадываюсь, — кивнул Игорь. — Глотал, сдавал, подставлялся. Малоприятные услуги ты мне предоставил.
— Зато информативные. Нетрадиционные методы, они, конечно, хороши, но когда дело доходит до детализации, то без передовых технологий не обойтись. Прежние эскулапы внутрь пациентов заглядывать не могли. Теперь пришли последние анализы. Должен признать — не самые хорошие.
— Что у меня?
Анатолий отошел к окну, закурил, словно с мыслями собираясь.
— Врать тебе и хвостиком вилять не буду. Ты же не рядовой пациент, чтобы тебе про полипы и язвочки рассказывать. Всё гораздо серьезнее. Опухоль у тебя. К сожалению, злокачественная. Как я и предполагал, поджелудочная. Не язва…
— И что с того?
— Ничего хорошего. Опухоль поджелудочной железы штука противная, диагностируется плохо и поздно, развивается агрессивно.
— А прогнозы?
— Не могу сказать. Тут надо проконсультироваться. Одна голова хорошо, а много — лучше. Я бы хотел перепроверить себя и своих коллег. Есть у тебя среди знакомых кто-нибудь из узких специалистов?
— Нет, — мотнул головой Игорь. — Я далек от медицины. Мои знакомые все больше по финансам. Кредит-дебит-аудит.
— Жаль… Но, может, ты просто забыл? Может быть, дальние родственники, знакомые знакомых, соседи?
— Стоп! — вспомнил Игорь. — Кажется, есть один. Сосед! То есть не совсем сосед, просто в соседнем доме живет. Собачник он. Мы, покуда Лизу не убили, вместе во дворе гуляли. Кобелек у него, Шульцем кличут. Так вот он говорил, что по этому делу. Еще говорил, что не дай бог с ним по профилю знакомиться. У меня и визитка где-то сканированная есть. — Открыл ноутбук, покопался в файлах. — Вот она!
Анатолий придвинулся к экрану. Прочитал.