Посекундно оглядываясь, она долго жарила яичницу, потом медленно нарезала хлеб и уж совсем нога за ногу тащила все это в комнату.
Ведь Ларик что-то рассказывал про брата, но она, занятая своими проблемами, не слушала. Кажется, про то, что Игнат не женат, но есть какая-то женщина, которая его куда-то склоняет. Или сманивает? Куда же? Впрочем, и так ясно. К себе.
Вот бы поглядеть на эту даму? Хотя зачем? Сравнение наверняка будет не в ее пользу. Тогда зачем смотреть? Расстраиваться только.
Котя запихала в рот сосиску и стала энергично жевать, попутно решив, что с этого момента она запрещает себе думать об Игнате Черном.
Но он же предложил ей помощь.
Так и что? Пусть это будет деловым общением, и только.
Как раз на этой здравой мысли ее заставил вздрогнуть стук в дверь. С бьющимся сердцем она открыла и увидела Севу.
– Привет, пигалица, – хмуро сказал он. – Не надумала еще кокошник возвращать?
Котя открыла рот, чтобы ответить…
– А с чего ты взял, что это она украла? – услышала Котя негромкий голос, и сердце сразу громко забилось. Запрыгало прямо.
Вот дура! Как школьница, в самом деле!
– Ты, что ли, Игнат? – удивился Сева и, шагнув, пожал Черному руку. – Не знал, что ты вернулся. Брат говорил, да я запамятовал. Ну как дела?
– Да у меня-то лучше некуда, – ответил Игнат, не выпуская его руки, – а вот у девушки – не очень. Ты зачем у нее паспорт забрал?
– Так ведь она у матери дорогую вещь украла, – ответил Сева и попытался вытащить ладонь.
Та не поддавалась.
– Это кто так решил?
– Да некому больше, Игнат. До того как она появилась, все было тип-топ, а тут… Чужих, кроме нее, у нас не было.
– С чего ты решил, что это чужие?
– А кто же? Мы с матерью сами у себя стащили? Светка перед этим уехала, Ларик твой, понятно, не при делах, Славик мой тоже ничего не знал…
– Насчет Аделаиды Петровны – это понятно, а вот насчет тебя я не уверен.
– Да ты что, Игнат? Зачем мне красть, если кокошник этот – мое наследство!
– Наследство когда еще приплывет, Сева, а денежки тебе, возможно, срочно нужны, – вкрадчиво произнес Игнат и за руку притянул его к себе. – Вот я и думаю: не ты ли кокошник умыкнул и на девчонку свалил? Хотя ежу понятно, что ей про него узнать вообще неоткуда было.
Оказавшись в опасной близости от Игната, Сева заметно струхнул, но сдаваться не собирался:
– Так ведь… ей могла Светка сказать. Может, они так и задумали: одна уедет, а вторая стибрит, значит, и спрячет.
– А Светка от кого узнала?
Сева потупился.
– Да мамаша случайно ляпнула, карга старая.
– Понятно.
Игнат чуть ослабил хватку, но руку не выпустил.
– А могла Аделаида Петровна случайно Славику сказать или еще кому?
– Да кому, Игнат? Она же никуда не ходит. В поликлинике давно не была, в аптеку я хожу. Ларик твой в магазине покупает все, что закажет. Выйдет на лавочке посидеть да пройдется. Всегда одна. А Славику она ни за что не скажет. Меня тоже просила не говорить. Боится, что он пропьет… реликвию-то. Так что нет, на Славика не греши. Не знал он.
Котя взглянула на Игната. Неужели скажет?
– Может, и так, Сева, только паспорт ты девочке все же отдай. Нехорошо это, детей обижать.
Сева покосился на свою ладонь, которая стала уже неметь.
– Так ведь… как же быть-то? Кокошник как вернуть? А, Игнат?
Он посмотрел с такой наивной надеждой, что Коте стало его жалко. Сева кокошник не крал, это ясно. Иначе вел бы себя иначе.
– Давай так, – спокойно сказал Игнат и выпустил руку-страдалицу. – Ты возвращаешь паспорт, а я помогу отыскать кокошник. Идет?
– Да где его возьмешь-то? Ты ведь…
– Это уже не твоя забота. Ну так что? Согласен?
Сева покосился на Котю.
– Ну если ты обещаешь…
– Обещаю.
– Ладно. Завтра принесу.
– Смотри не забудь, – сказал Игнат и улыбнулся очень по-доброму.
Севу передернуло.
– Хорошо, хорошо, не волнуйся. Принесу утром.
Развернувшись, он трусцой отправился восвояси.
Котя медленно выдохнула.
– Круто ты его! – сообщил невесть откуда взявшийся Ларик и с гордостью посмотрел на нее.
Вот, мол, какой у меня брат геройский!
Котя кашлянула и решила, что дальше молчать просто неприлично.
– По крайней мере, ясно, что Сева ни при чем.
Игнат задумчиво потер руку, которой держал соседа.
– Не был бы уверен на сто процентов, но, кажется, ты права.
Неизвестно почему, но Котя опять почувствовала, что краснеет. Вот ведь кошмар!
– Одно понятно наверняка: у нас нет другого выхода, кроме как вернуть этот ваш дивный кокошник. Посмотреть бы хоть на это чудо, – весело сказал Игнат.
Он был чему-то рад. Чему?
– Я покажу фотографии, – предложила Котя и отступила, давая братьям войти в комнату.
Торопливо вытащив листочки, она показала Игнату изображение.
– Красивый, – оценил тот. – Камни настоящие?
– Аделаида утверждает, что да. Рубины и изумруды. Жемчуг еще.
– Тогда вещь действительно недешевая.
– Ты чего? – вступил Ларик. – Да она миллионы стоит!
Игнат помолчал и вдруг сказал с заметной тревогой:
– Тогда нам надо торопиться.
– Да куда этот кокошник денется? – возразил Ларик. – Эльвира даже не подозревает, какое богатство болтается у нее в гримерке!
– Ну не все же такие непросвещенные. Если она выходила в нем на сцену, кто-нибудь мог догадаться, что перед ним целое состояние.
– Кроме того, Славик с минуты на минуту может протрезветь и спохватиться, – поддержала Игната Котя. – Правда, официант в клубе обмолвился: если он в запое, то это минимум недели на две. Последний раз его видели позавчера, так что…
– А еще Светка! – вспомнил Ларик. – Она может забеспокоиться и вернуться раньше времени.
– Ее телефон выключен, – доложила Котя.
– То есть все говорит о том, что мы должны действовать быстро, – подытожил Игнат и добавил:
– Утром в половине шестого я тебя отвезу на работу. Готовься.
Братья ушли, а Котя, оставшись одна, пожала плечами и запоздало спросила:
– Ну и как мне надо готовиться?
Однако готовиться все же пришлось. Оказалось, что при одном воспоминании о вчерашней ночи сердце принималось бешено трепыхаться, а руки потеть.
Весь день ушел на титанические усилия по приведению в порядок расстроенных нервов. Наконец к вечеру она решила, что действительно готова к испытаниям.
Да и невелики испытания, если честно.
С этой благостной мыслью она уснула, а в половине шестого уже стояла у входной двери, поджидая Игната.
– Привет, – сказал он будничным голосом, выходя в коридор. – Ну как? Настроение боевое?
Не глядя, Котя кивнула и торопливо выскользнула на лестничную площадку.
Ну почему ей так трудно взглянуть ему в глаза?
К клубу они подъехали ровно в шесть.
– Иди первая. Я приду минут через сорок. Не надо, чтобы нас видели вместе. Успеешь убраться?
– Ты что? Мне минимум четыре часа надо.
– А чего ж ты не предупредила, что такая копуша? – удивился Игнат.
– А ты думал, такую территорию в два счета убрать можно? – парировала Котя, обидевшись на копушу.
– Я пошутил. У меня тоже работа есть, так что ты не переживай. Я тебя найду.
Котя выбралась из нагретой машины и трусцой посеменила к служебному входу.
Тоже мне шутник нашелся! Маленькой ее считает! А сам всего на пять лет старше!
На этот раз дежурил пожилой дядечка по фамилии Гусь. Смешно, но и внешне дядечка напоминал эту гордую птицу. В основном носом и длинной шеей, хотя фирменная пузатость присутствовала и у него.
Котя даже улыбнулась Гусю, хотя совсем не собиралась этого делать. Все-таки она на дело собралась, а дело предстояло крайне неприятное. Кроме того, у нее снова колотилось сердце и стучало в висках.
Надо наконец взять себя в руки!
Как и вчера, гримерку она пришла убирать последней.
Отперла дверь, включила свет и сразу посмотрела на манекен.
Тот был девственно лыс, никакого кокошника не наблюдалось.
Вот это фокус!
Котю мгновенно нарыло волной паники. Она стала метаться по гримерке. Обшарила все шкафчики, заглянула во все щели, перерыла все шмотки, раскиданные на столах…
Кокошника нигде не было.
В крайнем смятении она остановилась посредине комнаты, лихорадочно соображая, куда Эльвира могла засунуть этот несчастный кокошник.
– Что случилось? – неслышно войдя, спросил Игнат. – Чего ты мечешься?
– Кокошник пропал!
– То есть?
– Пропал! Исчез! Испарился!
– Тише ты. Охранника напугаешь.
Игнат охватил комнату цепким взглядом.
– Так. Понятно.
– Что тебе понятно? – спросила Котя, чувствуя, как семимильными шагами к ней приближается истерика.
– Нас кто-то опередил, – спокойно ответил Игнат.
– Ну и что теперь делать? – спросила Котя, изо всех сил стараясь взять себя в руки.
– Пока ничего. Давай заканчивай. Буду ждать в машине за углом, – коротко ответил он и быстро вышел.
Котя без сил опустилась на банкетку, стоявшую у стены.
Провал, причем полный. Как там Ларик говорит: факап? Сногсшибательный просто!
И что теперь будет?
Военный совет в коммунальной квартире
Дорогой оба молчали. Игнат о чем-то сосредоточенно думал, а Котя просто тупо смотрела в окно на летящий в стекла автомобиля снег.
Не успели они добраться до дома, как явился Сева с паспортом.
Котя взяла, но никакой радости не ощутила. Возникло даже желание отдать обратно. Они ведь обещали взамен найти кокошник.
Выходит, обманули.
Игнат вышел из комнаты, поздоровался и стал расспрашивать о здоровье Аделаиды Петровны. Как там ее лечат, кормят, собирается ли домой, навещает ли ее Славик.
– Да запил опять, – посетовал на сына Сева. – Через неделю, может, очухается.
– А давно запил? – самым что ни на есть равнодушным голосом спросил Игнат.
– Да на самый Новый год. Загулял с бабой какой-то, и понеслось.