Семейная тайна — страница 57 из 87

— И что ты сделал с этим кольцом?

Заплатов громко захохотал:

— Отдал в фонд мира!

— А откуда ехала та пара? И куда?

В ту же секунду здоровенная ручища Заплатова сгребла у него рубашку на груди.

— Постой-ка… Не ты ли мою бабу насчет кольца выспрашивал? А теперь ко мне в душу лезешь? Тебя кто подослал? Ювелир? Или сам директор?

Сам того не понимая, Заплатов этими словами полностью изобличил себя в качестве главного действующего лица в афере с кольцом.

— Да, я, — спокойно ответил Игорь. — Меня ювелир просил. Беспокоится, как бы его с этим кольцом не замели. Он же переделывал, ни кто другой… И ты, и он, вы оба в одном заинтересованы. Чтобы выйти сухими из воды.

Неповоротливый мозг Заплатова долго переваривал услышанное. Пальцы-щупальца разжались.

— Ну, смотри, если врешь. Нет кольца. Ти-ти, улети. И больше не суйся в это дело. А то пожалеешь. Кровавыми слезами будешь плакать, а поздно.

Он поднялся, одернул на широком заду кургузый пиджачок и, вобрав голову в плечи, потопал к выходу.

А Игорь остался на месте, оглушенный внезапным подозрением: именно Заплатов был тем шофером, который по его просьбе однажды отвозил в директорский особняк сверток с продуктовым заказом. Как раз тогда и пропало с подоконника принадлежавшее Медее Васильевне кольцо с аметистом. Хорошо, что он, Игорь, «расколол» Заплатова, выведал у него его тайны. Плохо то, что и тот, в свою очередь, догадался, не мог не догадаться, о той роли, которую Игорь играет во всей этой истории.

___

Желтые глаза завгара метали молнии. Игорь слушал Адриана Лукича и не верил своим ушам.

— Пора объясниться. Садись и докладывай, как директорскую «Волгу» вконец ухайдакал?

— Она целехонькая в боксе стоит.

— Это — новая. А старая?

Лысенков навалился грудью на стол, приблизил к Игорю бледное лицо и отрывисто спросил:

— В ночь перед отъездом в командировку машину брал?

— Ну, брал.

— Для личных целей?

Игорь помялся. Не рассказывать же в самом деле Лысенкову, что он вместе с Линой на директорской машине полночи гонялся за грабителями.

— В общем, да…

Лысенков повернулся всем корпусом, прогрохотал дверцей сейфа и сунул под нос Игорю бумагу:

— Читай.

Игорь прочел и ощутил, как меж лопаток побежала холодная струйка пота. Это был составленный по всей форме акт, в котором черным по белому было написано, что водитель Коробов И. И. в ночь на 23 июня самовольно вывел из гаража директорскую «Волгу» и в течение пяти часов использовал ее в личных целях, результатом чего явилось дорожно-транспортное происшествие. Далее следовал длинный перечень повреждений, нанесенных «Волге» в результате аварии. Из заключения следовало: машина может быть возвращена в строй только после капитального ремонта. Примерная стоимость работы — 1 тысяча 670 рублей.

— Это ж… вранье, — сказал Игорь.

— Будешь отпираться?

— Я вернул машину в целости и сохранности.

— Ну допустим. А расписка имеется?

— Какая расписка?

— Удостоверяющая, что, попользовавшись государственной машиной в личных корыстных интересах, ты сдал ее, как говоришь, в целости и сохранности?

— Кто бы мне дал такую расписку? Сторож?

— Вот именно… Никто бы не дал. Вот и выходит: придется за грехи отвечать. Платить полновесным рублем.

Лысенков заглянул в бумагу и с особым, как показалось Игорю, удовольствием прочитал:

— Одна тысяча шестьсот семьдесят рубликов ноль-ноль копеек.

Игорем овладел нервный смех:

— Ну, копейки я бы еще, пожалуй, заплатил… А вот рубликов нет.

— Есть — нет, а платить придется. Сполна.

— Я не разбивал машину!

Лысенков неожиданно произнес:

— Может, и не ты… а кто другой… Допустим. А как докажешь? Машину без спроса взял? Взял. Про директорское разрешение неправду сказал? Какая тебе теперь вера будет? Ни-ка-кой!

Игорь был ошарашен услышанным. Ему захотелось вскочить, выйти из двери, отправиться на вокзал — и поминай как звали! Прощай, город Привольск! Да только как он уедет, не заплатив долг? Баснословно огромный долг, который повесил на него Лысенков!

Лысенков помолчал, давая Игорю время как можно глубже погрузиться в пучину отчаяния. Потом вздохнул:

— Эх, молодо-зелено! Вот нам кажется, море по колено, все можем. Змею-горынычу голову срубить, у королевича красну девицу отнять, на ковре-самолете по ночам летать… Так это ж в сказках. А в жизни вот. — Он с силой пристукнул кулаком акт об аварии. — Значит, что остается? Надеяться на добрых людей, авось выручат, отведут беду. Добрые люди, парень, есть, не перевелись еще… Однако они гордые. Любят, чтобы им в ножки поклонились да помощи попросили. А в награду за эту помощь требуют уважения, верной службы, покорности… Вот так-то, брат.

Лысенков явно намеревается подсказать ему выход из тяжелого положения, которое сам же завгар, Игорь в этом не сомневался, и создал.

В поведении Адриана Лукича произошли разительные перемены. Еще несколько минут назад, когда только начинался разговор, лицо его было откровенно злым, более того, дышало ненавистью. Игорю еще подумалось: откуда такая ненависть? Даже если бы завгар действительно верил, что Игорь разбил машину, все равно его чувство не могло дойти до такого накала. Значит, есть еще что-то… Но прошло всего несколько минут, а Лысенков уже светился участием, доброжелательством.

— Может, вот как сделаем, — задумчиво говорит завгар. — Я шепну словечко одному своему знакомому… да ты его знаешь… буфетчик из вагона-ресторана. Автандил. Он одолжит тебе полторы тысячи. Внесешь в кассу. А ему через полгода отдашь две тысячи.

— Две тысячи? А где я их возьму?

— Не спеши, паря. Две отдашь, да еще самому тысчонка останется. Вот так-то! А акт этот мы спрячем вот сюда, — завгар взял бумагу со стола и сунул в сейф. — И никто о нем не узнает. А расплатишься — порвем.

— И все же… Где я деньги возьму?

— Заработаешь. Честным путем. Где автовокзал, знаешь? Видел, сколько там всякого люду с чемоданами и сумками ошивается? Все хотят куда-то ехать. Один в Одессу, другой в Киев, третий в Харьков, четвертый в Новороссийск. А автобусов не хватает. Автандил кроме денег одолжит тебе свой «Москвич». Он все равно у него без дела стоит. На нем и поработаешь. Правда, придется некоторое время обойтись без выходных. Ну, как? Согласен?

Игорь говорит:

— Я должен подумать.

Этот ответ не понравился Лысенкову. Похоже, он предпочел бы немедленно закончить неприятное дело.

Но Игорь встал и, не прощаясь, ушел.

___

Следователь Толокно встретил Игоря без удивления.

— А-а… это ты. Давно пора. Садись, рассказывай, — сказал он, соединяя скрепкой два листка и укладывая их в серую картонную папку с четкой типографской надписью «Дело».

Игорь поежился. Он вовсе не хотел, чтобы его жизнь, его биография, изложенные казенным языком на бумажном листке, попали в эту папку. Но делать нечего, если он не хочет влипнуть в уголовную историю, надо набраться мужества и объясниться со следователем.

— Почему «давно пора»? Откуда вы знали, что я снова у вас появлюсь? — спросил Игорь.

— Кто сказал «а», тот скажет и «бэ», — невозмутимо отвечал Толокно.

— Разве я сказал «а»?

— А «личный друг следователя Толокно», который однажды ночью пытался поднять на ноги милицию, это кто? Случайно, не ты?

Игорь покраснел.

— Я пошутил…

— Понятно. А теперь с чем пришел к своему «личному другу», опять с шуткой?

Честно говоря, Игорю сейчас было не до шуток.

— Вас предупреждают, а вы не… — он хотел сказать «не чешетесь», но поправился, — не реагируете. Вот ювелира и обокрали!

— Обокрали ювелира? — На обычно бесстрастном лице следователя Толокно появилось выражение изумления. — Кто? Когда?

— На другой день после того, как ваш наряд спугнул воров.

— Но почему же ювелир нам об этом ничего не сообщил?

Игорь пожал плечами. Он и сам не понимал причин странной скрытности Христофора Кузьмича.

— Ну, а откуда тебе, молодой человек, стало известно о том, что кто-то собирается забраться в дом к ювелиру?

Игорь начал объяснять.

— Уезжая ненадолго из города, ювелир просил меня приглядеть за домом. В первый же вечер я решил пойти и взглянуть — все ли в порядке. Ничего подозрительного не заметил. Подумал: «А вдруг завтра залезут?» Взял и позвонил. Не верите — спросите у Христофора Кузьмича. Он подтвердит.

Ссылка на ювелира, видимо, убедила следователя в том, что Игорь говорит правду.

— А почему ты не приглядывал за домом в последующие вечера?

— Потому что наутро вместе с директором уехал в командировку.

— Так. И что же украли у ювелира?

— Небольшой немецкий сейф фирмы «Остер-Тага». Однако драгоценностей в нем не было, одни ненужные бумаги.

— Ненужные?

— Так говорит ювелир. Поэтому он, должно быть, вам ничего и не сообщил.

— Ну-ну. Но ты ведь не из-за ювелира пришел? Есть другая причина?

— Другая. Правда, ювелир тут тоже замешан.

— Опять замешан? Ай да ювелир.

— Я по поводу кольца с аметистом. Помните, его украли у жены Беловежского.

— Как не помнить, — потер шею Толокно. — Меня из-за этого кольца начальство до сих пор честит. А тебя-то почему волнует это кольцо?

— Вы заподозрили невинного человека.

— А-а!.. Ты про эту девушку… Но сам должен понимать: лучший способ снять подозрения с твоей знакомой — это поймать настоящего вора.

Игорь замялся. Ему не хотелось раньше времени называть имена шофера Заплатова и его подружки Галины Самохиной. «Пусть воров те ловят, кому по должности положено», — подумал он.

— Да, да, — угадал его мысли Толокно, — это мне по должности положено искать воров… Но ниточку-то ты мне дать все-таки можешь? По старой дружбе…

— Ниточку могу, — решившись, сказал Игорь. — Только при условии, что вы не будете ко мне приставать с вопросами: кто мне сказал и почему.