— Не все Бельские — Мстиславичи. Только ветвь фон Бергенов, — отозвалась дама-кавалергард. — М-да… Александр — сын мага, и поэтому не может быть Святым и главой Церкви? Да, серьезная проблема. Но почему императору до сих пор на это прозрачно не намекнули?
— Доказательства слишком зыбкие. Вот если найдется живой Ульрих, да полыхнет пекельным огнем…
Отец Георгий отступил еще на шаг и спросил совершенно обычным голосом:
— Я ответил на ваши вопросы, сударыня? Можно высказывать просьбу? Впрочем, раз мы теперь подельники, как вы выразились… Две просьбы. И еще один маленький вопрос.
Бельская села за стол, взяла чашку с остывшим чаем и выпила одним глотком. Махнула рукой — давай.
— Ваш родственник, Виктор фон Берген, князь Бельский. Как он?
— Понятия не имею. Насколько мне известно, работает в Гнездовской страже и категорически отказывается вспоминать прошлое. Унижение паче гордыни, знакомая история.
— Он может претендовать на трон империи?
Бельская карикатурно изобразила удивление. Отец Георгий подождал ответа, но она молчала.
— Мне нужен контакт в гетском посольстве Гнездовска, — сказал епископ. — Такой, чтобы помог, не задавая вопросов. На всякий случай. А лучше — не только Гнездовска.
Бельская осторожно поставила чашку на стол и покачала головой.
— Оригинально. А вторая просьба?
— Присмотрите за котом. Он любит печенку, но и от мяса не откажется. Молоко лучше не давать.
Еще через час Бельская сидела на диване в кабинете Георга фон Рауха и грела в руках круглый бокал с золотисто-коричневой жидкостью.
— … Ушел телепортом, с моей кухни все дороги открыты. Говорит, добыл артефакт в хранилище улик Официума. Верю — там и не такое найти можно. Сложил Знак охранителя на стол — и нет его.
Георг фон Раух расхохотался.
— Его Преосвященство сейчас наверняка увешан магическими штучками, как рождественская ель — конфетами. Кто бы запретил Провинциал-Охранителю, — кавалергард он добавил в голос ехидства, — работать с уликами? — Он встал, прошелся по комнате и присел на угол стола. Восхищенно покачал головой: — Но как епископ нас сделал, а? Принц, говоришь? И контакт в посольстве? Заодно натравил Корпус на твоего бедного родственника? Да он просто молоде-ец… А я, дурак, считал его недалеким служакой, влюбленным в тебя по уши, несмотря на сан.
— Предположения твои… — фыркнула Бельская.
— Увы, — развел руками фон Раух, — я в нем ошибся. Хитрый поп показал высочайший класс агентурной работы. Изобразил душевные терзания, ты стала горячо уговаривать его на сотрудничество, а потом буквально впихнула информацию и помощь. Какой контакт он получил?
— Экстренный, — вздохнула Бельская. — И контакт, и пароль, в любой коронной администрации ему будут кланяться, хоть в Гнездовске, хоть где. С приставкой, означающей, что человек действует от моего имени. Не надо было?
— Почему не надо? — пожал плечами фон Раух. — Мы сейчас действительно одно дело делаем…. Думаешь, этот жук пришел к нам в расстроенных чувствах и с заботой о котике? Он все давно решил. Была бы чистая политика, замешанная на воровстве, хитрец продолжил бы изображать идиота, поливать тебя восторженными взглядами и работать в четком соответствии с указаниями Архиепископа. Но Владыка пошел по трупам — и от этого твой охранитель закусил удила… В любом случае — браво, Виктория, ты добыла ценнейший приз. Теперь наш ход.
На слове «твой» Виктория Бельская привычно поморщилась, но не стала возражать.
Глава 17. Зимний Гнездовск
Карета обогнула скальный выступ и выехала на плато перевала. Элиза невольно охнула — она смотрела с края обрыва на огромное облако. Над ним поднимались горные вершины, как скалистые островки в море белого сияния. Казалось, долина залита сахарным кремом. Он ослепительно сверкал на солнце, Элиза моргала, глаза слезились от блеска, но как не любоваться на жутковатую красоту?
— Добро пожаловать в Гнездовск, — восторженно прошептала Настя. Она смотрела на облако с детской надеждой на чудо — как будто сейчас прилетит волшебник на ковре-самолете. Или Баба Яга в ступе, непременно мудрая и добрая, не чета злобным старухам из легенд и былей Тридевятого царства.
Элиза догадывалась о мечтах своей охранницы. В империи маги-медики еще не открыли косметические салоны, не так далеко шагнул прогресс. А здесь у Насти были все шансы поправить сломанный нос и снова стать Анастасией Прекрасной.
Ах, Заозерье! Колдовская земля! Сколько об этих местах слышала маленькая Элиза, какие ужасы рассказывала нянька об озерах и болотах за ним!
Как же хочется все увидеть своими глазами!
До Мстислава за сказками ездили на запад, туда, где сейчас раскинулась Империя. В наши времена все иначе — в Заозерье магия окончательно стала наукой, с университетами, студентами, профессорами, дипломами, диссертациями и научными публикациями в толстых журналах. Имперцы совсем недавно перестали отправлять колдунов на костер, хотя прекрасно помнят, от кого произошли и как их предки летали, оборачивались в зверей и говорили с русалками.
Но мало что может быть опаснее, чем оборотню оказаться окруженным мужиками с кольями, теми самыми, кто еще недавно приносил лесному хозяину в жертву младенцев. Мстислав дал людям Тридевятого царства право не платить кровавую дань, и бывшим живым идолам-людоедам стало очень неуютно. А после и любое колдовство стало запретным.
Магия бывает разной, не только на крови. Сейчас она понемногу возвращается на земли Тридевятого царства. Медленно и осторожно, так что за колдовством пока лучше ездить на восток от перевала.
Пост пограничной охраны был настолько обыкновенным, что Элизе даже стало чуточку обидно. А где маги? Где сказка? Где волшебные… Она так и не придумала, что такое волшебное может быть на имперском кордоне, но все равно огорчилась.
Деловитый пограничник с егерскими нашивками прочитал ее паспорт и документы охранников. Мельком глянул на вещмешки Эрика и Насти, не обратил никакого внимания на кошку, вежливо поклонился Элизе и махнул рукой, чтоб поднимали шлагбаум. Карета проехала около сотни метров, и все повторилось на гнездовском посту. Единственное отличие было в том, что гнездовский пограничник еще и прошелся вокруг их кареты с какой-то слабо поблескивающей ладанкой. Ладанка никак не изменилась, и это его полностью удовлетворило. Он доброжелательно улыбнулся, сказал «Добро пожаловать в Гнездовское княжество» и направился к следующему экипажу.
Багаж высшего дворянства не подлежал досмотру без особого распоряжения. Четыре одинаковых чемодана из благородно-коричневой кожи так и остались закрепленными на крыше кареты.
Элизу что-то смутило. Она не сразу вспомнила, что Эрик отчитался перед ней за три — значит, четвертый он купил за свои деньги, и вез в нем… нечто, что не стоит показывать бдительным стражникам. Во время спешного отъезда из Гетенхельма она не обратила внимания на количество багажа, а потом чемоданы примелькались…
«Ну и ладно, — мысленно улыбнулась Элиза, глядя на счастливо замершую у окна кареты Настю. — Пусть они хоть труп, хоть императорскую сокровищницу вывозят под видом моего багажа. Не самая большая плата за спасение жизни».
Они немного задержались в пути из-за непогоды в империи, и прибыли в столицу княжества в начале декабря. Никакие проклятия Элизу больше не беспокоили, все беды казались чем-то далеким, как будто прошло несколько лет. В душе поднималась искрящаяся радость, ожидание чуда и сказки. Она в Гнездовске! Что может быть волшебнее?!
Элиза даже не вспоминала мужа и кавалерист-девицу госпожу Орлову. Почти. Пару раз в день — не больше.
Она мысленно пожелала счастья в жизни девице, и желательно — подальше. И Пьеру — тоже счастья. Где бы он ни был.
Гнёздовск загодя готовился к зимним праздникам, и кое-где уже появлялись яркие украшения. Древний языческий обычай — отмечать середину зимы, самую долгую ночь в году, в Гнездовске мирно уживался с христианским рождеством.
На Йоль гнездовцы устраивали пир и карнавал, гуляли всем городом, в масках и личинах. Рождество, напротив, отмечали степенно, угощением в кругу семьи. В Империи было иначе. Потомки жителей Тридевятого царства не забыли языческий Йоль, но было не принято говорить об этом вслух. Просто ужин темным вечером зимнего солнцестояния был чуть побогаче, чем обычно. Даже самые небогатые люди выставляли на стол яблоки и ветчину, а где-нибудь в уголке вешали ветку омелы. Зато Рождество отмечали с размахом.
В Гнездовске бесчисленные кафе, рестораны и лавки с подарками и сладостями делали в канун праздников полугодовую выручку. Найти свободный номер в гостиницах было непросто, но Эрик каким-то чудом сумел договориться об аренде небольшого домика в тихом центре столицы княжества. На все вопросы бывший сержант просто пожимал плечами: «Добрым словом и золотой монеткой можно многого добиться…»
Элиза решила не откладывать дело о наследстве. Сначала Йоль и карнавал, после — Рождество, потом Новый год, потом еще что-нибудь… Лучше поспешить.
Гнездовское отделение имперского банка было празднично украшено еловыми ветками, цветной мишурой, позолоченными шишками и стеклянными шариками. Элиза уже насмотрелась на убранство города и почти перестала удивляться местной расточительности. В империи такая красота стоила немалых денег, а здесь, видимо, стеклодувы хитро колдовали над игрушками.
Или просто банк — не самая бедная контора в Гнездовске?
Профессионально-приветливый приказчик выслушал Элизу, посмотрел на ее документы и на завещание тетушки, заверенное имперским нотариусом. Не высказал никакого удивления, даже бровью не повел.
Объявилась наследница через двадцать лет? И не такое случалось. Желаете получить доступ к счетам? Конечно. Но мы обязаны все проверить, понадобится время на запросы. Постараемся побыстрее, мы первыми из банков Империи установили магическую связь между всеми отделениями, но в канун праздников… Вы сможете прийти после карнавала? Будем ждать. Где вас найти, если ответ придет раньше? Спасибо, что выбрали наш банк. Поздравляем с наступающим Рождеством! Примите, пожалуйста, небольшой подарок.