Элен выпрямилась в полный рост.
— Ах, ты вот как решил? Ну тогда придется мне рассказать твоему сыну все о его матери, ну как? Конечно, если ты по-прежнему отказываешься одолжить мне ту небольшую сумму, о которой я тебе говорила.
— Сумма вовсе не маленькая и просишь ты не в долг. А весь этот разговор — это просто шантаж с твоей стороны, но я ему не поддамся. Если ты собираешься причинить боль Итану и рассказать, что ты — его мать, что ты отказалась выйти замуж за меня, что ты бросила его и сбежала в Чикаго с другим мужчиной, что ж, действуй. Я не могу тебе помешать.
Элен яростно сверкнула глазами.
— Будь ты проклят! Какой праведник! Слишком ты уверен в себе, слишком много нянчишься со своей молодой женой, как будто она из фарфора и вот-вот разобьется. Но ты еще многого не знаешь. Так вот, позволь мне обрадовать тебя еще одной новостью: твой драгоценный Итан даже вовсе не твой сын! Я оставила его у тебя потому, что более доверчивого дурака нельзя было и вообразить. Я знала, что ты примешь его: ты же был слишком «благородным», чтобы отказаться. Но он-то совсем не твой; да, да, все эти годы он был и остается не твоим сыном.
У дверей послышалось громкое всхлипывание. Все замерли. Эймос медленно повернулся в сторону, откуда донесся неожиданный звук. Там стоял Итан, оцепеневший от ужаса.
ГЛАВА 19
— О Боже мой, — выдохнул Эймос и поник всем телом, как будто из него стремительно испарилась вся энергия.
Итан заметил это изменение в Эймосе и оно говорило ему яснее всяких слов.
— Значит, все это правда? Я не твой сын? И она моя мать? Моя мать вовсе не умерла? Она просто была шлюхой, которая меня бросила!
— Она твоя мать, — глухим голосом начал Эймос.
— Господи милостивый, — Итан отчаянным движением запустил руки себе в волосы, сдавливая пальцами голову, как будто пытался удержать закружившиеся в ней ужасные мысли. Он выглядел растерянным и убитым.
— Итан, все не так, как ты думаешь. — Эймос осторожно двинулся к своему сыну.
— Не так? — Итан остановил его колючим взглядом. — А как иначе было? Как еще могло быть? Я незаконнорожденный! Я даже не имею права носить твою фамилию! — И тут новая мысль отразилась на его лице. — Так вот почему Сандерсон не хотел иметь со мной никакого дела, не так ли? Он знал, что я бастард, и не хотел, чтобы такой, как я, женился на Элли. А он еще не знал самого страшного, по крайней мере, он думал, что я твой сын, пусть даже и внебрачный. И теперь я даже не знаю, кто мой отец! У меня теперь из родителей остается только эта… — Он резко повернулся в сторону Элен и бросил на нее взгляд, полный отвращения. — О Боже!
Он повернулся и выбежал из кухни. Эймос смотрел вслед ему с лицом, искаженным мукой. Потом он вновь перевел взгляд на Элен и, с трудом сдерживая бушевавший в нем гнев, произнес с ненавистью в голосе:
— Собери свои вещи. Я немедленно отвезу тебя в город.
Элен хотела заговорить, но Эймос поднял ладонь и резко покачал головой.
— Нет! Не начинай даже! Ты уже и так наговорила достаточно. Ты сожгла все мосты, больше не о чем разговаривать. — Он обратился к Джульетте. — Присмотри за тем, чтобы она ничего не забыла здесь. Хочу, чтобы ничего о ней не напоминало. Но если она не захочет собирать свои вещи, упакуй их вместо нее. Я попробую поговорить с Итаном.
Джульетта кивнула, и Эймос вышел, направляясь вслед за Итаном в сарай. Джульетта повернулась к Элен, стоявшей со скрещенными руками и с вызовом смотревшей на нее.
— Да откуда же мне было знать, что мальчик слушает? Я и не видела, как он подошел.
Не отвечая, Джульетта быстрым шагом прошла мимо. Театрально вздохнув, Элен последовала за ней. Они прошли в комнату Элен и та вытащила свой чемодан из угла и стала складывать в него вещи. Она делала это настолько медленно, что Джульетта начала помогать, гораздо быстрее вытряхивая все из ящиков. По крайней мере, мрачно думала Джульетта, она в последний раз делает что-либо для Элен Бангстон.
Когда они закончили, Джульетта разогрела для Элен завтрак, зная, что не может никого, даже эту неприятную женщину, отпустить на холод, в долгую поездку в город, не накормив. Однако Джульетта решила, что она не обязана сидеть рядом, пока Элен будет есть и, накинув плащ, направилась в сарай. Там она увидела Эймоса, который заканчивал запрягать лошадей в повозку. Лицо его было хмурое и даже при виде Джульетты он не улыбнулся ей привычной улыбкой.
— Что случилось? — с испугом спросила Джульетта.
Эймос покачал головой.
— Ничего. Он даже не слушает меня. Только и твердит, что он — не мой сын и что для него теперь не важно, что я скажу. В конце концов, он убежал в дом. Итан страшно рассердился на меня за то, что все эти годы я обманывал его, — при этих словах болезненное выражение исказило лицо Эймоса. — Ну, что я должен был делать? Говорить ему, что он незаконнорожденный, что он даже, возможно, не мой сын? Я всегда заботился лишь об одном — уберечь его от неприятностей и обид. Ну и вот чем все это обернулось.
Джульетта вздохнула и положила ладонь на руку Эймоса.
— Не волнуйся. Он успокоится. Итан — молодой: сначала делает, потом думает. Но он придет в себя. Ты убедишься сам.
— Я не знаю. Я никогда не умел разговаривать с ним по душам. Но как можно заставить кого-то поверить, что ты любишь его словно собственного сына? А ведь, черт возьми, он может быть и моим, насколько я понимаю в этом; Элен не остановится перед любой ложью, но даже если он не мой сын, для меня это не имеет значения. Хотя Итан не верит мне. Он теперь смотрит на меня, как на чужого.
Пораженная увиденной в лице Эймоса болью, Джульетта обвила его руками за шею и прижалась к нему.
— Все будет хорошо, — уверяла она.
— Во всяком случае, сейчас надо ехать. Все ее вещи упакованы?
— Да. Я сама все проверила.
— Хорошо. — Эймос выглянул из открытых дверей сарая и посмотрел на небо, которое понемногу затягивалось серыми, мрачными тучами. — Похоже, задувает ветер с севера. Надо ехать, пока он не добрался до нас.
Эймос повел лошадей к заднему крыльцу, а Джульетта шла рядом. Он погрузил чемоданы и сумки Элен и решительно указал ей место в повозке, подальше от него. Затем он помахал рукой Джульетте, невесело улыбнулся и выехал со двора. Джульетта провожала их взглядом до тех пор, пока повозка не достигла выезда на дорогу. Она поежилась — Эймос был прав, уже становилось холодно, — и поспешила в дом.
Джульетте совсем не хотелось есть: последние несколько дней она испытывала частые приступы тошноты. Она заставила себя съесть кусочек хлеба, затем выложила на тарелку тушеное мясо и понесла его на подносе в комнату Итана.
Дверь в его комнату была закрыта, тогда Джульетта поставила поднос на пол и постучала.
— Итан? Это я — Джульетта. Я принесла тебе немного поесть. Могу я войти?
Ответа не последовало. Выждав некоторое время, Джульетта ушла. По крайней мере, он знает, где стоит еда, если проголодается. Она спустилась вниз и принялась наводить чистоту на кухне. Покончив с этим делом, Джульетта пошла в спальню и вздремнула немного. Последнее время ей все чаще хотелось этого. Казалось, она постоянно недосыпает.
Позднее, выйдя из спальни, Джульетта обнаружила, что поднос все так же стоит под дверью Итана, но еды на нем не было. Она направилась забрать поднос и неожиданно для себя постучала в дверь.
— Итан? Ты не хочешь со мной разговаривать?
Он не отвечал. Джульетта постучала еще раз, затем повернула ручку и толкнула дверь. К ее удивлению, она легко открылась. Джульетта ожидала, что дверь будет заперта изнутри. Она заглянула в комнату, но Итана там не оказалось. Джульетта распахнула дверь настежь и вошла. Там действительно никого не было.
Джульетта с удивлением вскрикнула. Значит, она разговаривала с дверью. Она подошла к окну и посмотрела на поля, окружавшие усадьбу. Небо было обложено серыми облаками, а по полям гулял ветер, поднимая вверх солому и пыль. Итана нигде не было видно. Джульетта забеспокоилась. Где же он может быть?
Она отошла от окна и направилась к двери, но вдруг ее взгляд упал на открытый ящик комода. Джульетта машинально подошла, чтобы закрыть его и увидела, что он пуст. Это было очень странно. Он быстро открыла второй ящик, затем третий. Один ящик был пустой, а в другом лежало всего несколько вещей. Джульетта подошла к дубовому шкафу и открыла дверцу — внутри висело несколько костюмов. Джульетта была уверена, что этим шкафом пользовался только Итан. Но и в этом шкафу явно недоставало одежды. Джульетта заглянула вниз. Судя по опустевшему месту рядом с. парой рабочих башмаков, не хватало одной пары обуви.
Для полной уверенности Джульетта еще раз осмотрела все ящики и полки. Сомнений больше не было. Приходилось признать: Итан ушел из дома, захватив многое из своей одежды. Значит, он убежал из дома! Пока она спала, он собрал вещи и потихоньку покинул дом.
Джульетту охватил страх. Она пыталась представить, что скажет Эймос, каково ему будет. Джульетта была уверена, что это известие поразит его в самое сердце. Он будет винить себя за то, что не рассказал Итану правду еще несколько лет назад. Ну, а сам Итан? Сколько неприятностей поджидает его на пути, как он сможет жить, одинокий и обиженный всеми, вдалеке от своего дома?
И еще одна причина ее испуга вдруг открылась Джульетте. Погода на дворе быстро менялась, становилась холоднее, а Итан ушел пешком. Эймос говорил, что ветер стал северным, а это означало, что скоро станет совсем холодно. Если вечер застигнет Итана под открытым небом, мальчик может замерзнуть до смерти. Какой глупый!
Джульетта подошла к окну и снова с беспокойством взглянула на улицу. За окном все было по-прежнему. Она попробовала прикинуть, сколько времени понадобится Эймосу для возвращения домой из города, когда она сможет рассказать ему об уходе Итана. Получалось, что пройдет не менее часа, а поскольку уже была середина дня, то останется совсем немного светлого времени для поисков Итана. Джульетте пришло в голову, что она должна сама идти искать мальчика. Однако она понимала, что нельзя надеяться догнать его пешком, а обеих лошадей Эймос запряг в повозку.