У самой Ольги, которая перестала курить пять лет назад, во время первой беременности, это получилось на удивление легко, и с тех пор желание взяться за сигарету не возвращалось. Хотя, если вдуматься, это было противоестественно: бывшие курильщики часто закуривают в стрессовых ситуациях.
Она откашлялась и сказала:
– Это как-то странно, да?
– Что именно? – откликнулся муж.
– Ты же понял. Почему здесь радио не работает? Эта дорога…
– Перестань, пожалуйста. – Игорь раздраженно сморщился и вытащил сигарету изо рта. – Не ловит и не ловит.
– Все началось, когда мы сюда свернули. Может, не надо было…
– Что значит – не надо? – Он опять не дал ей договорить. – Как ты себе это представляешь? Ты что – не видела знак объезда? Видимо, там дорогу ремонтируют.
– Мартыновы каждое утро ездят с дачи в город на работу. – Ольга старалась говорить спокойно и рассудительно. – Почему они ничего не сказали нам про объезд? Да мы и сами только вчера тут проезжали, никакого ремонта не было.
– А теперь, значит, есть!
– Его в воскресенье затеяли?
– Слушай, чего ты добиваешься? Может быть ремонт, авария, бог знает что! Был знак объезда – я свернул!
– Не кричи, пожалуйста. Я просто беспокоюсь, потому что…
– А ты вечно беспокоишься! Беспокоишься сама и выносишь мозг мне! Почему из всего обязательно нужно делать проблему, нервничать, плакать, пить таблетки… Ах ты, зараза!
Игорь поздно заметил яму и резко вывернул руль влево, чтобы ее объехать. Машину тряхнуло, что-то глухо ударило о днище. Он снова выругался.
– Ладно, забудь. Я просто… Забудь, – дрогнувшим голосом повторила Ольга и отвернулась к окну.
Оказывается, пошел дождь. Не летний – шумный и радостный, а по-осеннему нудный, обещающий лить и лить, пока все вокруг не пропитается подвальной сыростью.
Выходные на даче у Мартыновых были плохой затеей. Как и все прочие попытки реанимировать их брак. Когда они поженились, невозможно было вообразить себе этот их диалог. А теперь Игорь едва терпит ее присутствие. Недавно Ольга узнала, что время от времени он видится с первой женой. Она прикусила губу, чтобы не расплакаться.
– Скоро выберемся обратно на шоссе, и все будет нормально. До города километров двадцать. Потерпи.
Муж произнес это неожиданно мягко, совсем не так, как они разговаривали теперь – отчужденно, сухо, словно малознакомые люди. Короткая фраза вызвала в памяти прежние долгие беседы, и плакать захотелось еще сильнее.
– Прости меня, – вырвалось у нее.
– За что, Лека? – Ласковое прозвище тоже было эхом далекого прошлого, и слезы, которые больше не получалось сдерживать, потекли по щекам.
– Я… сделала тебя несчастным. Увела у подруги, лишила Катю отца, и теперь девочка тебя знать не хочет. А сама так и не сумела родить тебе ребенка.
– Перестань, не нужно этого, Оля, – попросил он. – Все прошло.
«Не сказал, что это неправда, – машинально отметила Ольга, – не сказал, что любит». Ей вдруг захотелось говорить и говорить ему, какая она гадкая, как много боли ему причинила. Говорить лишь затем, чтобы он в ответ принялся это отрицать. Может, они поговорили бы по душам, и все стало как прежде…
Ольга не считала себя плохим, подлым человеком. Она хотела, чтобы все было правильно и никто не страдал из-за того, что она делает. Ее мучила вина перед бывшей подругой – возможно, это и стало причиной пяти выкидышей. Клушей она не была тоже, но почему-то все чаще говорила и делала то бабское, глупое, за что раньше презирала других женщин.
– Нельзя увести человека из семьи, если он сам не хочет. Я ушел от Лены, потому что хотел быть с тобой. Кстати, если тебе станет легче, мы с дочерью помирились и общаемся.
Легче не стало. Выходит, в его жизни что-то налаживается, а в ее? «Я эгоистка», – подумала Ольга и спросила, не успев удержаться:
– Ты поэтому стал встречаться с Ленкой? Решили снова быть вместе?
Он усмехнулся и сказал обычным своим прохладным тоном:
– У Лены есть мужчина. – Показалось, или он в самом деле произнес это с затаенной грустью? – Она простила меня, мы общаемся как друзья ради Кати. Довольна? Желаешь знать еще что-то?
– Тебе не кажется, что ты мог поставить меня в известность…
– Не мог. И, как видишь, правильно делал, что молчал. Так нервы целее.
– Почему ты прямо не скажешь, что разлюбил меня? – отчаянно выкрикнула она. – Что хочешь развестись! Ты ведь этого хочешь?
Игорь молчал, и это усталое, задумчивое молчание пугало. Ольга хотела бы сделать так, чтобы ее вопрос никогда не прозвучал, но он висел в воздухе, как грозовое облако. И молния ударила – не могла не ударить.
– Наверное, нам пора перестать мучить друг друга.
Она ахнула, будто он дал ей пощечину, и спрятала лицо в ладонях. Игорь машинально повернулся к ней, погладил по волосам, желая успокоить. Ольга отреагировала неожиданно: жадно схватила его руку и прижала к губам. Поцелуй получился просительный и чуть жалкий в своей горячности, так что он смутился и потянулся к ней, отведя взгляд от дороги.
Именно тогда это и случилось.
То, что с объездной дорогой не все ладно, Игорь понял раньше Ольги. Пожалуй, стоило обсудить это с женой, особенно когда она сама упомянула про замолчавшие радиостанции, однако говорить не хотелось: в последнее время общение с ней раздражало и выматывало. Теперь он сознавал, что это вовсе не та женщина, с которой ему хотелось прожить жизнь. Вместе с тем он понимал, почему восемь лет назад бросил первую жену и ушел к Ольге.
Молчаливая, правильная, слишком земная Лена казалась пресной и скучной. Ольга вся была – сплошная эмоция. В ней восхищало все: восторженность, импульсивность, страстность натуры и даже полная неспособность к ведению хозяйства. Игорь сходил от воздушной красавицы с ума – и она снисходительно принимала его любовь.
Незаметно они поменялись ролями.
Муж стал для Ольги чем-то вроде последней попытки доказать свою состоятельность после череды профессиональных провалов (не вышло из нее ни театральной звезды, ни кинодивы) и неудачных попыток забеременеть. Ему же приелись ее экзальтированность и склонность к аффектам. От былых чувств осталась грустная жалость с привкусом обиды – не то на жену, не то на себя.
Поэтому он и не стал обсуждать с ней то, что увидел, пока она дремала.
Вернее, чего не увидел.
Ведь отсутствие автомобилей на дороге, ведущей в город, в воскресенье вечером было необъяснимо. Тем не менее их пока не обогнала ни одна машина – и точно так же никто не ехал навстречу.
Да и сам путь по проселку был чересчур длинным. По всем расчетам, они уже давно должны были снова оказаться на трассе, обогнув место аварии или ремонта, однако объездная дорога и не думала заканчиваться.
Но и это еще не все. Бензин – вот что казалось по-настоящему странным. Когда они выехали от Мартыновых, бак был почти пустой, горючего точно не хватило бы до города. Это не пугало: Игорь по давней привычке возил с собой полную канистру. Но нужды в дозаправке не было.
Стрелка расхода бензина замерла на отметке, где находилась, когда они свернули на объездную. С тех пор прошло больше двух часов, а она упорно стояла на месте. Можно было подумать, что спидометр сломался, но вряд ли дело было в этом. Бензин, который давно должен был закончиться, все никак не кончался.
…А потом Игорь на какое-то мгновение отвлекся, и это произошло.
Автомобиль на полном ходу на что-то наткнулся, будто они врезались в стену или дерево. Их бросило вперед, потом швырнуло назад, и Ольга громко вскрикнула. На миг она даже потеряла сознание, но быстро пришла в себя. Игорь сидел, вжавшись в кресло.
– Что случилось? – испуганно прошептала она.
– Ты цела?
Ольга кивнула:
– Кажется, все в порядке. А ты?
– Ни царапины, хотя приложило нас, конечно… Хорошо, что были пристегнуты. – Он ждал, что жена начнет истерить, но она вела себя на удивление сдержанно. – Пойду гляну, что там. Сиди тут.
Он вышел из машины и увидел, что Ольга выбирается следом. Игорь собрался было сказать, чтобы она оставалась внутри, но передумал. Хочет – пусть идет.
Дождь перестал моросить, но небо не прояснилось: низко над головой нависали серые тучи, похожие на комки грязной ваты. Автомобиль застыл посреди дороги. Справа вдоль нее тянулся жидкий лесок, за которым просматривалось желто-зеленое поле. Слева лес был темнее и гуще. Интересно, водятся ли там звери?
Было тихо – настолько тихо, что тишина казалась звучной. Игорь подумал, что никогда не слышал такого безмолвия. Всегда слышится что-то – голоса, обрывки мелодий, детский смех, шорох шин… Даже в деревне у бабушки Милы, даже на даче у Мартыновых, куда не докатывается городской шум, можно услышать, как по соседству живет и дышит целый мир: деревья потирают на ветру ладони-листья, деловито стрекочут и жужжат насекомые, перекликаются птицы…
Здесь же все молчало.
Игорь сделал несколько шагов вперед и озадаченно нахмурился. Преграда, в которую они врезались со страшной силой, отсутствовала. Дорога впереди была абсолютно пуста. Он на всякий случай заглянул под машину – ничего. Осторожно провел руками перед носом автомобиля, словно препятствие, встретившееся им на пути, могло оказаться невидимым. Руки, разумеется, свободно пронзили воздух. Во что же они врезались? Возможно, это какое-то необычное природное явление?
– Слава богу, никого не сбили, – почти спокойно произнесла Ольга.
– Угу, – пробормотал он, осматривая автомобиль. Ни единой царапины, ни малейшей вмятины. Но при таком ударе неизбежно должны были остаться хоть какие-то следы!
– Машина не повреждена. Это как-то… ненормально, – высказала она вслух то, о чем он думал.
– Точно. – По спине пробежал холодок. Он попытался примерить улыбку и сказал: – Видно, мы с тобой везунчики, Лека.
Уже второй раз за день Игорь непроизвольно назвал жену старым прозвищем, и ему почему-то показалось, что она стала ближе, понятнее. Ее тихая задумчивость действовала успокаивающе.