4. Сообщить Грэндисону, что выкуп в размере 500 тысяч фунтов должен быть передан в соответствии с полученными инструкциями в течение восьми дней после получения данного письма.
Условия возвращения или устранения похищенного остаются теми же, что и в первых двух случаях.
Вы ни в коем случае не должны связываться ни с кем, кроме Грэндисона. Он одобрит такие действия».
Прочитав письмо, Шубридж вынул его из машинки, положил в конверт и запечатал. Письмо не было шедевром эпистолярного жанра, да он и не старался. Его беспокоила лишь возможность утечки информации о похищении. Хотя, судя по всему, Чарльз Мэтхэм был человеком, которому не нужно повторять сказанное дважды.
Эдвард откинулся на спинку стула и посмотрел на своего сокола. В последнее время тот делал большие успехи: после обучения он практически потерял интерес к полевым мышам, белкам, зайцам. Теперь птица могла не есть по нескольку дней, и когда Эдвард выходил с ним на охоту, сокол терпеливо ждал, пока хозяин спугнет для него чайку, грача или голубя. Когда дело будет Сделано, для сокола и других его птиц наступят лучшие времена. У Шубриджа будет огромный участок земли с озером и обширными угодьями для охоты. Он очень долго ждал этого. Но даже теперь, когда его мечте суждено было сбыться, Эдвард оставался совершенно спокойным, потому что хорошо усвоил, что нетерпение — мать ошибок. Один неверный шаг, и все для него будет кончено.
Участок графства Сомерсет, где жил Шубридж, входил в зону, отмеченную Бушем. Об этом районе уже поступили подробные отчеты, а Сэнгвил уже их обработал и ввел в свой компьютер. Среди сотен других граждан данные на Шубриджа не выделялись ничем особенным. «Эдвард Шубридж, 36 лет, имеет состояние, женат, воспитывает сына 15 лет, который учится в частном пансионе. Адрес: Хайлендз-хаус, возле Блэгдона. Дом из красного кирпича, постройки 1936 года, стоит на возвышении, подвала не имеет. Хобби Шубриджа: соколиная охота».
По полученным полицией данным, сотни других жителей Сомерсета жили в кирпичных и каменных домах, стоявших на возвышении, разводили уток и кур, а некоторые держали в вольерах ястребов, соколов и других экзотических птиц. Сведения о доме Шубриджа не отличались точностью. Он был построен в 1936 году на месте каменного особняка с огромным подвалом. Возведением дома занимались строители из Бристоля, которые перекрыли подвал. Шубридж купил особняк в 1967 году и позже случайно обнаружил подвальные помещения. Он соорудил вход в подвал так, что снаружи ничего не было заметно.
Несмотря на совет Грандисона, Буш не стал молиться богу-случаю. Он не верил в такие вещи. Последние дни он работал, правда пока безуспешно, над списком членов гольф-клубов. Он понимал: каждый упущенный день приближает момент нанесения преступником третьего удара. Но пока и управление Буша, и подчиненные ему полицейские подразделения находились в тупике. Полиция часто оказывалась в подобном положении и относилась к этому спокойно. У них хранилась масса сходных дел, по которым рано или поздно открывались новые обстоятельства, позволявшие разыскать преступника. Такой подход был абсолютно чужд Бушу. Он полагал, что любая загадка поддается логическому решению. Единственный способ добиться успеха — упорный труд и тщательный анализ всех собранных деталей. Самоуверенного сыщика абсолютно не интересовало влияние случая на ход расследования.
Раздумывая над предложением Бланш, Джордж понял, что, сказав «да», он ничего не потеряет. Свои 750 фунтов плюс возмещение расходов он и так получит, а, приложив минимум усилий, мог рассчитывать на целую тысячу.
Он вспомнил свой визит к миссис Энджерс и понял, что там у него еще не все потеряно, — она не будет против, небольшой вакханалии. Они вполне могли бы попить еще джину, а потом расслабиться. Но, увы, у нее вряд ли узнаешь что-то важное. Она плохо знала Шубриджа, и ей почти ничего не известно о его дальнейшей судьбе. Вся ее информация была из вторых рук — от мужа. Именно с ним необходимо встретиться. Джордж знал, как называется его лондонская фирма, и был готов поспорить, что миссис Энджерс ни словом не обмолвилась об их встрече. Наверное, она вернулась в комнату и, не обнаружив там Джорджа, выругалась разок-другой, выпила еще джина и благополучно о нем забыла. Даже если Энджерс узнал о его визите, Джордж не чувствовал за собой никакой вины и рассчитывал на нормальный разговор.
Итак, решено: надо ехать в Лондон на встречу с Энджерсом. Тем более что там он сможет поговорить со своим старым приятелем, который занимался продажей автомобилей и мог дать дельный совет при выборе фургона.
На следующий день в 11.30 Джордж был в офисе фирмы «Уорт энд Фрин» на Тотнем-Кортроуд. Секретарша сказала, что мистер Энджерс в офисе; но если Джорджу не назначали, то ему необходимо заполнить специальную форму. В ней он должен указать цель визита.
Немного подумав, Джордж написал название и адрес одной юридической фирмы в Солсбери (он уже не раз пользовался этим прикрытием, хотя там и понятия не имели о существовании Джорджа). Он знал, что некоторые умники тут же проверяют сведения по телефонной книге. В графе «По какому делу» он написал: «Касательно вашего старинного приятеля Эдварда Шубриджа, в его интересах». По крайней мере, здесь он почти не покривил душой, ведь речь шла о наследстве.
Через пятнадцать минут его пригласили в кабинет Энджерса. Он оказался почти ровесником Джорджа, но в гораздо худшей физической форме. Это был грузный мужчина с двойным Подбородком, темно-карими глазами и черными жесткими волосами.
— Благодарю вас, мистер Энджерс, что вы нашли для меня время, — сказал Джордж.
— Время можно найти, мистер Ламли, гораздо сложнее с деньгами. — Он усмехнулся и продолжал: — Хотя чего не сделаешь ради старого друга. Как вы разыскали меня?
— Это довольно длинная история, но в конце концов мне помогла ваша жена. Она любезно дала адрес вашей фирмы и сказала, что вы могли бы помочь. Речь идет о наследстве. Вы, разумеется, понимаете, что я не могу раскрывать подробности дела.
— Будьте уверены, Эдди не тот человек, который откажется от лишних денег.
Он помолчал, внимательно посмотрел на Джорджа, а затем спросил:
— Так это вы улизнули через окно?
Первым желанием Джорджа было соврать, но потом он передумал.
— В общем-то, да.
Энджерс засмеялся:
— Не волнуйтесь, моя старушка все мне рассказывает, даже то, что не хотелось бы знать. Она навязывает мне не только выпивку, но и свои излияния. Когда я женился на ней, это была очаровательная девушка. Кое-что в ней осталось, и если бы я даже не был католиком, все равно не стал бы с ней разводиться. У меня принцип: держись и за малое, если не хочешь потерять все. Спасибо, что улизнули через окно, многие на вашем месте поступают иначе. Итак, Эдди Шубридж… Давайте сначала выпьем.
Он поднялся, подошел к шкафу, достал оттуда бутылку шампанского и два бокала.
— Единственный напиток, который можно пить с утра. Он мягкий, не бьет в голову и улучшает аппетит.
Пока Энджерс открывал бутылку, Джордж решил поинтересоваться:
— Насколько мне известно, вы с Шубриджем учились в школе?
— Да, а позже я работал вместе с ним и его отцом в «Аргенте». Наверное, вы уже знаете об этом. Потом наши пути разошлись. Мы встретились снова через несколько лет на юге Франции. Затем я стал работать на эту фирму и купил дом его родителей. В то время он еще был за границей. Да, он умеет хорошо работать и зарабатывать. Весь в отца. Думаю, после смерти старика ему досталось неплохое наследство.
Вылетевшая из бутылки пробка ударилась о противоположную стену.
— Ну, вот он, напиток, от которого балдеют девочки. По крайней мере, раньше так было. Теперь они хлещут виски и джин перед обедом.
Он наполнил бокалы, и они выпили.
— Когда вы видели его в последний раз? — спросил Джордж.
— Точно не помню. Несколько лет назад, здесь, в Лондоне. Он год как вернулся из-за границы и, по-моему, был без работы. Честно говоря, выглядел он неважнецки. Получив кругленькую сумму от своего старика, он почти все промотал, занимаясь спекуляцией недвижимостью. В основном за границей, в Испании. Его мечта лопнула как мыльный пузырь.
— Какая мечта?
— Ну, знаете, как бывает у молодых. Когда мы вместе работали, он признался, что хочет сделать миллион к тридцати пяти годам, а потом завязать. Он был немножко сумасшедшим, скажу я вам. Не любил людей: не кого-то конкретно, а людей вообще. В наши дни все обеспокоены загрязнением окружающей среды, но он постоянно говорил об этом еще в школе. Лидия показывала вам фотографии?
— Да, некоторые.
— Не смущайтесь. С помощью старого фотоальбома она заманила на диван немало мужчин… Очевидно, вы видели снимки, где мы сняты с охотничьими птицами. Он тратил на них уйму денег: покупал их, а затем дрессировал. Он просто помешался на птицах, особенно его привлекали вымирающие виды.
— А что он собирался делать со своим миллионом?
— Уйти на покой. Купить остров или огромный участок земли где-нибудь в Ирландии, Уэльсе или Шотландии, огородить его забором от незваных гостей и принимать у себя лишь избранных друзей. Вот такая у него была мечта. Но для нее требовались немалые деньги.
— Возможно, ему так и не удалось их сделать.
— Может быть. Но вы, вероятно, тоже что-то получите с этого дела?
Джордж покачал головой:
— Кое-что, но на райскую жизнь явно не хватит.
— Так всегда бывает. У каждого из нас своя мечта, но все мы вынуждены просыпаться по утрам и спешить на работу.
Он подлил Джорджу шампанского.
— Не подскажете, где я могу его сейчас найти?
— Не знаю.
— Он женат, не так ли?
— Да, был женат, но жена погибла в автомобильной катастрофе. У них остался маленький сын. Возможно, он снова женился, но когда мы виделись с ним в последний раз, он ничего об этом не говорил. Если он промотал отцовские деньги, то наследство ему пришлось бы в самый раз… Вот, пожалуй, что я могу сделать: я наведу справки у наших общих знакомых. Может быть, кто-то знает. Я бы с удовольствием встретился со стариной Эдди. Если что-нибудь выяснится, я позвоню вам в фирму.