По пути никто им не встретился. Выйдя на улицу, Панкрат уверенно повернул в сторону лугов, совсем не той дорогой, которую показывал вчера.
– Но… – заговорила Мария, беспомощно оглядываясь.
– Хотите лезть через забор?
– Нет. – Да, мне тоже не хотелось бы принуждать девушку в таком очаровательном, но совершенно неподходящем для лазанья платье одолевать высокие препятствия. Так что обойдём.
Дорожка плавно текла под ногами. Радостно светило солнышко, дул лёгкий ветерок.
– Потрясающе красивые места. – Панкрат с улыбкой оглядел горизонт. – А на рассвете, когда над травой стелется дымка, и тишина оглушает, смотришь в даль – и словно растворяешься. Я не люблю ранних подъёмов, однако тут просыпаюсь с удовольствием.
– Нам часто говорят, что, наоборот, жизнь в провинции – скука смертная.
– Кому-то, допускаю, скука. Кто хочет жить в сумасшедшем и даже слегка больном ритме города, и имеет на это полное право. А вам как, не хочется в город?
– Нет, мне здесь нравится. Очень тихо, спокойно. В город можно съездить, посетить выставку, театральное представление или научную лекцию, но после тянет вернуться обратно, домой.
– Вы выглядите здесь гармонично. Как и всё ваше семейство, не помню, честно говоря, чтобы ранее мне встречались такие счастливые, самодостаточные люди. Вам повезло с семьёй.
– Очень! Не представляю, какой бы я выросла, не возьми меня в семью родители. Уж счастливой бы точно не была.
– Да, Мария, я тоже так думаю.
– А вы? Были ли счастливы?
– Конечно. У меня другой склад характера, как ни странно, я был рад освободиться от своей семьи, я наслаждался свободой и тем, что ни от кого не завишу. Да и родители мои никуда не делись – всё так же в виртуальном мире, я захожу периодически с ними пообщаться, но это, скорее, обязанность. Долгое время я думал, что одиночка.
– Вам было хорошо одному?
– Очень. Да и одному – не сказать, что я на самом деле бывал один. Вокруг постоянно крутились разные люди, кому-то нравился я, кто-то нравился мне, в общем, скучать не приходилось. Всегда было чем заняться.
– Вы так ухмыляетесь, что просто зависть берёт. Будто много чего скрываете очень-очень интересного.
– Можно и так сказать. Как-нибудь расскажу, и ответите, было бы вам интересно. А вообще, госпожа Мария, может, пора перейти на «ты»? Разве мы не друзья?
– А разве друзья?
– Посмотрите туда, вдаль. Вон там, у реки, где растут ивы, ну там, где домик утки, синий такой, кстати, очень оригинальная идея, и жаль, что так далеко от фермы, где гуляют туристы. Так вот, трасса пройдёт там, зацепит краем поверхность воды и резко повернёт вверх. Для начала хватит, а потом, когда господин Тенявцев убедится в том, что эта идея приносит доход, возможно, мы расширим трекинг.
На берегу? Как на берегу?
Мария словно очнулась ото сна и не поверила своим глазам. Они стояли почти на берегу реки, а ведь сюда идти не менее получаса.
Они проговорили с Панкратом всю дорогу. Болтали обо всём подряд так увлечённо, что не заметили, как пришли на берег. Вернее, Мария не заметила. И теперь растерялась, и не знала, что сказать.
– Резкий поворот? Как же резкий, разве это небезопасно? – пробормотала она единственное, что пришло в голову.
– Будьте уверены, госпожа Мария, все необходимые меры безопасности будут приняты. Я крайне серьёзно отношусь к человеческому здоровью, так как самолично сталкивался с травмами.
– Да, с какими же?
Он поднял руку, выпячивая локоть, пошевелил пальцами.
– Эта часть меня – биопротез. Когда-то я не так тщательно задумывался над ограничением скорости, как задумываюсь теперь. И жизнь мне отплатила.
– Мне жаль, – Мария ощутила, что глаза у неё вдруг стали на мокром месте.
– Не стоит. – Панкрат опустил руку. – Она почти не отличается от живой, и внешне, и на ощупь, и по ощущениям. Я сказал это вовсе не для того, чтобы вызвать жалость, я сказал это, чтобы описать своё отношение к отсутствию ограничителей скорости и безопасности. Все меры будут приняты.
– Так что же случилось? – не сдержалась Мария. И это было вовсе не пустое любопытство, наоборот, она хотела знать, потому что это было частью его жизни.
– Гонки. Я участвовал в гонках и выскочил за трассу. Врезался в скалы. Повезло, что раздавил руку, а не голову, – просто сказал Панкрат. – С тех пор не гоняю.
– И не жалеешь? Ты ведь всегда любил скорость.
– Не жалею. И потом – разве обязательно всю жизнь любить что-то одно? Думаю, это сильно ограничивает.
Они молча уставились друг другу в глаза. Возразить-то нечего.
– Не пора ли нам отправляться обратно? – через время спросила Мария.
– Да, конечно, прошу.
Он снова подал руку, и они неторопливо направились обратно. По оврагу лезть не стали, обошли его стороной. Мария помахала рукой кроликам, которые сидели у своего домика. Потом отогнала навязчивую синюю стрекозу.
– Здесь, на вашей ферме, много неба. Оно такое огромное, что иногда в нём просто тонешь.
– Да, я тоже люблю быть под небом. И днём и ночью, особенно звёздной. Это как маленькое путешествие – никуда не летала, а будто побывала в космосе, среди звёзд, у других планет.
– У других планет? Однажды я участвовал в заезде на Цирцее. Занял второе место среди землян. Это моё самое большое достижение.
– Ты бывал на Цирцее?
– Да. Помню, трасса там проходила среди высотных отелей, под облаками. Если бы я слетел с трассы там, превратился бы в мокрое пятно.
– Страшно подумать! И как там, на Цирцее?
– Очень красиво. Думаю, тебе бы понравилось. Песок белоснежный, вода океана сиреневая, на вид ледяная, но на ощупь тёплая-тёплая. Мягкая, нежная, словно прикосновение пуха. Пахнет цветами. Ветер не бьёт, а ласкает. Закаты радужные. По мне, так не зря Цирцея считается лучшим во Вселенной курортом.
– Ну, чтобы точно сказать – лучший, нужно посетить их все.
– Уела. Я не посетил и половины. Но среди знакомых мест – лучший!
Мария смеялась.
К ферме они вышли так же неожиданно. Просто ступили с земли на асфальт, над головой прожужжал дрон, пахнуло скошенной травой, и прогулка закончилась.
Панкрат глянул на часы и вздохнул.
– Скоро прибудут туристы, нужно подготовиться.
– Да, у меня тоже полно дел. – Мария опомнилась, поспешила оторваться от него и отступить в сторону.
– Стойте! Может, я тут подумал… Вполне вероятно, вы не рассмотрели всех деталей дорожки. Так что буду ждать вас завтра утром. Пройдёмся ещё разок.
Действительно, она же ничего толком не увидела! Мария молча кивнула и отправилась выполнять свои рабочие обязанности – руководить и проверять счета. Отец прислал согласие на страховку, а остальную работу с животными, к счастью, Геннадий Павлович организовал на отлично, Мария полностью ему доверилась.
Так и повелось. Каждое утро Мария после завтрака прихорашивалась и выходила на крыльцо, Панкрат вёл её к реке, увлекательно рассказывая обо всём на свете, а после возвращал ровно на то место, откуда забирал.
Каждый раз Мария собиралась, наконец, оценить как следует, что за дорожка такая планируется, взглянуть со стороны и представить, интересная ли она, будет ли пользоваться спросом у подростков – и каждый раз забывала обо всём, как затягивалась в разговор, так только у реки приходила в себя. А потом дорога обратно… в общем, вроде и болтали они ни о чём, вернее, ни о чём важном, да только дела вылетали из головы быстрее ветра.
Во второй раз Панкрат взял с собой на прогулку пару бутылок компота, на следующий – печенье, а потом и вовсе прогулка превратилась в мини-пикник для двоих. Стоило ступить на берег, как подлетел дрон с посылкой – корзинкой, в которой лежал чай, пирожные и бутерброды. До работы ли тут?
В тот день Мария по возвращению домой несколько часов сверяла счета, а потом её посетила Яу. Кудряшки сестры торчали в разные стороны, как всегда, если после мытья их не уложить феном. Глаза красные, заспанные – сидит все ночи в сети вместо того, чтобы спать.
– Мария! У меня срочное дело.
– Какое же?
Яу мельком глянула на неё.
– А ты чего такая радостная? Что-то случилось?
– Нет, ничего. Просто настроение хорошее.
– А, ладно. – Сестра ещё раз окинула Марию подозрительным взглядом, а после отвернулась и нахмурилась.
– Мария, мне нужно сделать покупку. Одно устройство… Дорогое. Мне не хватает трёх тысяч рублей. Я копила на него четыре месяца, но теперь не осталось времени. Пожалуйста, дай мне денег. Но только если не расскажешь об этом родителям! И никому другому. Дашь? Я знаю, отец оставил тебе доступ к счёту.
– Это действительно так, оставил, но ты же понимаешь, что по приезду я должна буду отчитаться за траты со счёта. Даже если я сниму наличные деньги, как мне объяснить, куда я их дела?
– Я знаю! Но что же делать? – с отчаянием воскликнула Яу.
– А что… Всё настолько серьёзно?
– Да! Мне очень нужно! Очень, иначе бы я не стала просить.
– Хорошо, я дам тебе из своих личных денег. Вернёшь, когда сможешь.
– Правда? – Яу шмыгнула носом. Мария тут же насторожилась.
– Подожди-ка! Что случилось, признавайся. Ты жутко дёрганая, значит, что-то натворила, так?
– Нет, что ты выдумываешь.
– Тогда почему отворачиваешься?
Щёки Яу покраснели, она прищурилась:
– Денег дашь или нет? Прямо сейчас, безо всякого допроса? Ну?
Мария выдохнула.
– Да. Перевести на твой счёт?
– Нет. Сними наличными.
– Для этого нужно ехать в центр.
– Съезди. Знакомого своего попроси, с которым ты тут прогуливаться привычку взяла, на аэробайке отвезёт. Раз гоняет в округе по вечерам, как безумный, быстро справится.
Сестра развернулась и побежала в свою комнату. Да уж, поговорили.
Мария задумчиво побрела в кабинет. Как-то странно вышло, только родители улетели, как окружающие словно расслабились без строгого присмотра и давай делать нетипичные для себя вещи. К примеру, занимать огромные суммы денег, играть в азартные игры и ещё Нинель вчера звонила, говорит, приедет посплетничать. А сплетничать она терпеть не могла, сестру никогда не интересовал никто, кроме себя самой, ну а теперь ещё кроме мужа.