— Вы обвиняете меня во лжи?
Ледяным тоном осведомился я, положив руку на меч. Распознавать намёки мне удавалось хорошо.
— Нет, что вы, конечно же, нет! Вы просто никогда не были на границе и поэтому незнакомы с её особенностями, поэтому я счёл долгом рассказать вам, вот и всё!
Крестьянин испуганно замахал руками и заверил меня, что ничего такого он не имел в виду. Вряд ли он опасался того, что я зарублю его на месте — однако никакие пункты рыцарского кодекса не запрещали благородному сэру отходить наглеца мечом плашмя или ножнами. Это вообще считалось милосердием — пара тумаков вместо того, чтобы направить на несколько месяцев неприятных работ.
— Благодарю. Надеюсь, подобная информация мне не пригодиться.
Сухо поблагодарил я собеседника.
— Милостью Отца, будем надеяться.
Деревенский голова вытер выступивший со лба пот. Интереса к дальнейшему диалогу в нём совсем не читалось, и мужик неуверенно переступил с ноги на ногу, опасливо поглядывая на меня исподлобья.
— Мне нужен дом с широким двором, чистая вода и горячая еда. Я задержусь ненадолго.
Затребованное предоставили, не задавая вопросов. Больше вопросов у меня не было — следовало сосредоточиться на восстановлении формы.
Глава 33
Обильное питание, свежий воздух, и регулярные тренировки оказали плодотворный эффект. Сперва всё давалось тяжело: в первый раз мне пришлось завершить тренировку, не сделав и трети от стандартного разминочного комплекса. Но время лечит, и день за днём упражнения давались мне лучше и лучше. На третьей неделе чувство жизни вернулось — а вместе с ним вернулась и полная уверенность в собственных силах. Кажется, даже те приёмы, что раньше давались мне не слишком хорошо, получались легче и легче, и наконец-то можно было вдохнуть полной грудью.
Нахождение на грани всегда здорово прочищает мозги. И за время вынужденного отдыха я прекрасно осознал свою главную ошибку. Два десятка лет средневековой жизни изрядно повлияли на меня — как бы мне ни хотелось обратного. Я жил и действовал так, словно у меня есть всё время мира — неторопливо и праздно, наслаждаясь новоприобретённой жизнью и молодостью. Однако это было иллюзией — времени не было. Каждое путешествие, каждая поездка, особенно в одиночку, легко могла стать последней в этом мире. Пока старый странник был моим спутником, наши путешествия по большей части шли легко и безопасно — но это отнюдь не было моей заслугой и не являлось следствием безопасности дорог. Конечно, можно было полагаться на старика и дальше, однако несмотря на всю его доброту, у меня были вполне обоснованные сомнения, что он одобрит множество из вещей, которые я намеревался совершить.
Вновь и вновь я прокручивал в голове тот момент, когда гигантская, молниеносно быстрая кошка умерла прежде, чем сумела даже коснуться меня. Мне нужна была эта сила. Сомневаюсь, что мне удалось убедить мастеров жизни ордена помочь в этом деле — да и это вызвало бы неизбежные вопросы, отвечать на которые совсем не хотелось.
Ударить по собственной душе, чтобы снять блок, что запечатывает силу моей смерти во мне? Проще сказать, чем сделать. Мои собственные знания об устройстве души и воздействии на неё болтались около отметки ноль. Возможно, кто-то из высших жрецов Отца или опытнейших магов-отшельников мог знать, как это сделать. Возможно... Однако их ещё надо было найти, убедить в оказании помощи в столь сомнительном деле, как манипуляции с душой: ведь одна из сорока девяти рыцарских добродетелей гласила “Будь хранителем - своей души, и всех душ рядом”.
Рационально мысля, мне было понятно, что найти жертву и провести необходимый ритуал можно было даже в монастыре. Однако я не торопился с этим — меня немного настораживало то, что именно этот способ был описан моим неведомым “благодетелем” наиболее подробно. Или, быть может, он хотел, чтобы моя подозрительность заставила меня выбрать другой путь?
Деревенские дети с изрядным любопытством наблюдали за моими тренировками. Несколько, что постарше, набравшись храбрости подходили и просили взять их в ученики: ученичество в числе прочего заменяло в королевствах также и институт пажей и оруженосцев. Первым моим порывом было отказаться — брать на себя обузу в ближайшие годы у меня не было никакого желания. Однако спустя мгновение я понял, что это может послужить иной цели, и будет практически идеальным вариантом для моего плана. Поэтому я ответил, что подумаю…
Я выбрал самого старшего из них. Его звали Дей, и ранее он был подмастерьем у деревенского кузнеца. Хотя ему ещё и не исполнилось даже четырнадцати, выглядел парень как настоящий громила, уже не уступая мне в росте и будучи шире в плечах. Простодушный, но решительный, он первый подходил ко мне, честно без увёрток рассказав, что мечтает стать когда-нибудь настоящим рыцарем. Перед отъездом из деревни я нашёл его в кузнице.
— Если ты не передумал, я готов взять тебя с собой, Дей.
Я смерил пристальным взглядом парня, который тем временем усердно обрабатывал кузнечную заготовку, намереваясь, видимо, сделать из неё потом что-то. Молоток выпал из его руки, и детина не верящим взглядом уставился на меня.
— Я… мне…
Шумно сглотнув и отложив заготовку в сторону, парень сделал несколько вдохов и выдохов, успокаиваясь, и наконец выдавил из себя поклонившись:
— Мне нужно немного времени, чтобы собрать вещи, сэр Горд.
Потратив ещё несколько мгновений на то, чтобы более внимательно и придирчиво осмотреть парня, который, впрочем, на вид подходил по всем требованиям, я коротко бросил ему:
— Я ухожу завтра на рассвете через восточные ворота. Не опаздывай.
Заверения о том, что он непременно будет там, я уже не слушал.
Прежде чем уйти, я также навестил знахарку, дабы попросить её дать что-то вроде снотворного. Та немного удивилась подобному запросу.
— Пожалуй, у меня найдутся сонные травы, однако я не могу понять, зачем они вам.
Несколько мгновений я сверлил старушку взглядом, пытаясь дать понять, что отвечать на этот вопрос не хочу. Она спокойно и выжидательно смотрела на меня. Наконец, мне пришлось ответить:
— Для Дея. Я забираю его с собой.
Травница покачала головой, выражая неодобрение с моим решением.
— Земли вокруг опасные. Оставили бы его здесь, господин, погибнет же по дороге почём зря.
На мгновение я задумался. Видимо, мне всё же придётся дать какие-то объяснения, если мне нужно снотворное, потому что по доброй воле проклятая старуха помогать мне явно не хотела, волнуясь за подмастерье кузнеца. Конечно, я был благородным рыцарем, а она простой крестьянкой, но по законам королевств благородное сословие любой страны имело власть приказывать только на землях собственного королевства. Конечно, деревенские относились ко мне с почтением и уважением, и выполняли мои пожелания без вопросов, однако ровно до тех пор, пока это не касалось чего-то, чего им очень не хотелось.
— Юные воины… часто испытывают проблемы со сном. Порою ворочаясь в тесной охотничьей стоянке, юноша не может заснуть от постоянных звуков и шорохов леса с непривычки. А ведь на рассвете ему понадобится много сил.
Разродился я наконец приемлемым объяснением.
— Две щепотки в воду перед сном, если возможно — лучше всего в горячую, и размешать. Заснёт как убитый.
Травница улыбнулась, покопавшись у себя в запасах и протягивая мне мешочек. И я искренне надеялся, что моя ответная улыбка не была слишком фальшивой.
Когда я приблизился к восточному выходу из деревни, Дей уже был там. Было похоже. что он пришёл сюда задолго до рассвета. Одетый в новую, добротную одежду с небольшой котомкой вещей, он внимательно всматривался в деревню, ожидая меня. Поравнявшись с ним, я с усмешкой вспомнил вопрос, с которого начал сэр Кадоган, когда мы вышли.
— Как долго ты можешь идти?
Парень задумчиво почесал затылок.
— Год в деревню приехал караван — обменяли немало железа. Мы с учителем работали три дня и две ночи, пока не сделали всё, что было нужно деревне. Думаю, идти будет не сложнее.
Впечатляющая выносливость. В своё время я отнюдь не мог похвастаться тем же — парень, действительно, был полон сил и жизни.
— Если ты не передумал… Идём.
В деревенском парне чувствовалась некоторая неуверенность, видная невооружённым взглядом.
— Вы…Вы действительно возьмёте меня в ученики? Я смогу стать рыцарем, как вы?
Я немного просверлил его взглядом, прежде чем ответить.
— Не думай, что это будет легко. Мир — опасное место, и смерть может поджидать нас на каждом шагу. Ты станешь рыцарем… Если доживёшь. Быть может, для собственной безопасности тебе лучше остаться в деревне?
В глазах молодого подмастерья появилась решительность, и он тихим, но уверенным голосом произнёс.
— Никогда.
Ответом ему была улыбка, от которой парень немного поёжился.
— Что же, ученик… Тогда нам пора.
Пока мы удалялись от деревни, я припоминал основы ритуалистики смерти. В чём-то они напоминали ритуалы различных диких племён, когда-то живших на моей родной планете. Но были и отличия — пока ещё плохо знакомая мне, но уже определённо чёткая и стройная система пронизывала всё элемента, собирая различные вариации жизненного эха в неведомый узор. Ритуал разблокировки способностей, описанный демоном, требовал нескольких вещей. Кинжал, с рукоятью из старого мёртвого сухого дерева и кости хищника, убитого накануне. Место, полное жизни, лучше всего — лес или плотная чаща. Жертва, крепкая и здоровая, одного вида с существом, что проводит ритуал. И смерть, что запечатана глубоко в душе — ключевой компонент, без которого всё это было бы пустой тратой времени и материалов. Вопреки моим ожиданиям, здесь не было слов или символов. Лишь элементы смерти и чёткие временные границы, что должны проходить между ними, сплетая эхо воедино.
— Есть три основных правила, которые ты должен уяснить в этом походе. Первое: я приказываю — ты делаешь. Без вопросов и задержек, мгновенно и без раздумий. Второе — ты говоришь только тогда, когда я сам тебе спрошу, а остальное время ты молчишь как рыба. Третье: Базовые хозяйственные обязанности по умолчанию лежат на тебе без всяких приказов.Это ясно?