Дерея была столицей Палеотры, третьим по размеру городом в мире с тех самых пор и по сей день. Гидра уничтожила платформы. В городе поднялась тревога, люди подтащили стрелометы со стен, собрали ополчение. Король, не задерживаясь, приказал армии выдвинутся к воде и уничтожить чудовище… И ей не удалось. Ни обычные стрелы, ни тяжёлые стрелометы не смогли причинить твари никакого вреда. Про копья, мечи, любое обычное оружие даже говорить не стоило. Армия отступила неся чудовищные потери, выводя людей из города, и тварь вернулась в океан. Опасаясь возвращения, король приказал подготовить для неё огромную ловчую яму со стальными кольями, и вдобавок возвести рядом башню, которую можно будет обрушить на неё. Пока выжившее население столицы ютилось во временном лагере, лорды прибывали на зов короля, тот приказал лучшим мастерам королевства любой ценой изготовить оружие получше. В жутком цейтноте лучшие ремесленники и алхимики столицы родили сразу две идеи, ранее не применявшиеся нигде в мире — едкую хорошо горящую смесь, и стационарные камнемёты, способные кидать во врага приличные булыжники. Подготовив всё необходимое, армия короля вошла в город, неся с собой материалы для ловушки и нового оружия. Строители расставили в городе камнемёты и в рекордный день сложили груду камней размером с башню. Солдаты вырыли огромную яму, установив внизу железные колья, а алхимики изготовили сосуды с горючей смесью и заминировали ими яму.
Гидра вернулась ещё через неделю после этого — люди, видимо, пришлись ей вполне по вкусу. Она угодила в ловушку — погнув или просто вогнав в землю стальные колья. На неё обрушили заготовленную башню, град камней, подожгли… Раненая и разъярённая тварь, несколько раз наполовину превращённая в пылающий факел, а затем затухающая, бесновалась долгие часы, но так и не издохла. Лично командовавший засадой король был убит, а остаткам десятитысячной армии удалось отступить, лишь оставив на съедение целый отряд, ненадолго задержавший её.
Выживший наследник короля обратился за помощью и советом к жрецам. Конечно, он всегда мог позвать на помощь Ренегон, но это, скорее всего, сделало бы его королевство обратно герцогством. Те выделили отряд из лучших мастеров и рыцарей-странников, дабы те попытались убить гидру, видимо, с помощью магии. Однако придя в пустующий город, они ждали её несколько недель, и так и не дождались. Люди медленно и неохотно вернулись в дома, сразу начав возводить на берегу укрепления. Гидра так и не вернулась, и жрецы заявили, что милостью Отца она издохла от полученных ран в океане, и была съедена рыбами.
Конечно, люди приспособились и нашли решение. Мелких рыбацких городков и деревушек просто не существовало — если уж какой-то лорд и решил поселиться у моря, то сразу закладывалось большое, крепкое поселение, и оно всегда, с основания, было готово к отражениям подобных атак. Возводились башни, стены, приморские крепости и замки. Население готовили к отходу в таких ситуациях, а в небольшом отдалении от города, в море, как правило, дрейфовала парочка плавучих постов, призванных предупредить город о нападении.
Люди научились бороться с морскими чудовищами, и сводить потери от их нападений к минимуму. Однако плыть в открытый океан желания никто не имел — вся торговля и морские путешествия происходили лишь в прибрежных водах.
Всё это подводило меня к мысли, что отвечающие за оборонительные башни люди, даже если не участвуют напрямую в управлении городом, должны обладать в нём немалым влиянием. Ведь от них напрямую зависела жизнь его жителей. Однако, на удивление, ни в порту, ни в трактирах обычные люди о них почти ничего не знали. На подобные вопросы они лишь пожимали плечами и говорили:
— Мастера башен внимание не любят, вот и не трогают их. С делом справляются — и хорошо.
Усадьба леди Беатрис располагалась за городом, что наводило на странные мысли. Я мог понять, что король или другой богатый лорд мог позволить себе построить загородный замок, хорошо защищённый от любых представителей местной фауны. Но бордель, даже элитный? Нет, конечно, там наверняка будет круглосуточно находится некоторое количество рыцарей, способных дать отпор, но не слишком ли рискованно?
Перед выходом из города я навестил рыбаков в порту и приобрёл у них ведро живой рыбы. Настало время опробовать искусство смерти в деле. Отойдя от города за ближайший холм, я высоко подкинул рыбу в воздух, закрыв глаза, сосредоточившись и направив не неё руку с нитью смерти.
Два простейших боевых приёма искусства смерти: нить и стрела. Пользуясь нитью, адепт вытягивал из собственного тела своеобразную энергетическую нить, контролируя таким образом энергию смерти за пределами своего тела. Используя стрелу, адепт своеобразным образом разгонял слегка уплотнённый кусок энергии смерти внутри своих энергоканалов, выталкивая его наружу. Требовало этой немалой сосредоточенности, фактически отрешения от окружающего мира — по крайней мере, сейчас. Сомневаюсь, что у меня получилось бы сражаться и использовать искусство смерти одновременно на данном этапе. Но с чего-то надо начинать?
Хлюп! Живая рыба упала на землю и задёргалась.
Слишком медленно. За время полёта рыбы вверх и падения вниз я едва успел вытянуть контролируемую нить едва ли на метр в длину. О смертоносном хлысте, рассекающем врагов пока оставалось только мечтать.
Подойдя к рыбе, я попытался аккуратно, не теряя контроля, разрубить её нитью напополам. Видимого эффекта это не оказало, но прыти она поубавила. Ещё спустя несколько подобных попыток рыба издохла, перестав шевелиться. Разрезав её ножом, я не нашёл никаких отличий. Взяв вторую рыбу, я принялся многократно “разрезать” её нитью посередине. И это принесло плоды — рыба сначала перестала двигаться, затем умерла, а вскоре её туловище распалось на две части. Место разреза рассыпалось в невесомую пыль…
Подкинув очередную рыбу, я попытался разогнать по своей руке более плотный сгусток смерти, чтобы сделать выстрел. Шлёп! Выстрелить-то я успел, а вот прицелиться — нет. Попасть в падающую рыбу мне удалось только с шестого раза.
Внимательный осмотр убитой стрелой рыбы показал, что она стала похожа на мокрую мумию. Вода никуда не делась, но вся рыба съёжилась и усохла. Повторный запуск стрелы заставил её рассыпаться в прах.
Найдя небольшой камень, я положил очередную рыбу под него. Отошёл на десяток шагов, и выстрелил стрелой смерти. Схожий результат. Двадцать шагов, тридцать, сорок… Стрела смерти не смогла убить рыбу с расстояния в полсотни шагов, рассеиваясь раньше. И эффект однозначно слабел на дистанции. Для рыбы, конечно, много не надо, но вот для человека…
Я со вздохом посмотрел на ведро, всё ещё полное мелкой рыбы. Предстояло много работы.
Глава 40
Усадьба леди Беатрис была громадным двухэтажным особняком, на передней части которого располагалось по меньшей мере два десятка окон на каждом этаже. Построенная из дерева и выкрашенная в тёмно-зелёный цвет, окружённая высоким каменным забором, увенчанным железными кольями, она казалась поместьем вампира в готическом вечернем полумраке. Подойдя к тяжёлым железным воротам, я постучал по ним рукояткой меча.
За забором послышалась тяжёлая шаркающая старческая походка. Через некоторое время послышался звук засова, и ещё через мгновение старик в тёмно-синем костюме с затейливой вышивкой. Он приоткрыл небольшую калитку в воротах, и вопросительно уставился на меня.
— Сэр Иден порекомендовал мне вашу усадьбу, как превосходное место, где усталый рыцарь может отдохнуть и пообщаться.
Несколько мгновений старик внимательным и цепким взглядом осматривал меня.
— Проходите, сэр. Вы как раз к ужину.
Пропустив меня и заперев калитку, старик-слуга молча отвёл меня в столовую, где за очень длинным обеденным столом, с одной стороны, сидело полтора десятка красивых и хорошо одетых молодых девушек, а с другой — шестеро мужчин разного возраста — от двадцати до пятидесяти. Двое из них, что помоложе, не имели оружия на поясе, но у пяти из них был золотой рыцарский перстень — как и у меня.
Одно из первых правил, которым учили нас в монастыре, было “Никогда не расставайся со своим оружием.” Конечно, у нас не было своих мечей, но каждому воспитаннику выдавали свой нож, и горе тому, кто потерял или даже не принёс бы его на любое занятие. Опасность может последовать отовсюду: так меня учили, и я принимал эту науку. Ты можешь быть устал, ранен, на отдыхе, но твоё оружие должно быть при тебе: этот мир знал слишком много людей, которые были убиты лишь потому, что не следовали этому правилу.
Наверное, я ещё мог понять, но не принять подобную беспечность в центре крупного города, который отделяет от ближайшего леса ещё и крупные городские районы. Но в загородном поместье, окружённом даже не стеной — забором…
Шестой мужчина был одет в длинную робу. А робы в королевствах носили лишь храмовники и те, кто, так или иначе, был причастен к церковному искусству. Искусству нейтраля, как называли его здесь, или магии, как называл это я.
Во главе стола сидела рыжая женщина средних лет, одетая в бордовое платье с откровенным вырезом, из странного материала, напоминающего бархат. Увидев меня, она широко улыбнулась.
— Кажется, сегодня нас посетил новый гость. Семь — прекрасное число куда лучше шести, верно, сэр...?
— Сэр Горд.
Коротко представился я.
— Вы как раз вовремя. Вот эти молодые шалопаи сэр Перт и сэр Титус, наш друг в этих наверняка ужасно неудобных латах это барон Холт. Двое наших гостей пожелали сегодня остаться инкогнито, так что, надеюсь, вы простите меня за то, что я не представлю их. И как вы уже, уверена, догадались, я Леди Беатрис, хозяйка этой усадьбы. С моими воспитанницами вы ещё успеете познакомиться поближе. Присаживайтесь
Леди с хитринкой улыбнулась мне, пока я присаживался, а несколько слуг тем временем заканчивали сервировать стол. На нём в изобилии было различных морских деликатесов, но встречались и более приземлённые вещи.