Веспер с козлом совершают экскурсию по Горну, с трудом следя за постройкой всех новых сооружений и едва успевая отслеживать постоянный приток новоприбывших. Начали появляться первые беженцы. Они говорят, что армада Семи достигла берега.
Они приносят истории о массовом очищении, о целых заживо сожженных поселениях. Есть и другие слухи: о верных слугах Империи, которых помиловали и даже возвысили, но таких мало. И бо́льшая часть тех, с кем она говорит, чересчур нечисты на руку, сильно осквернены или слишком циничны, чтобы на них можно было надеяться.
Строительство идет полным ходом, многие беженцы быстро вливаются в земляные или строительные бригады. Даже самым маленьким находится работа – например, подавать инструменты и разносить сообщения. Веспер не может не заметить, что среди прибывающих практически нет слабых и немощных, что они не приехали.
Завершилось строительство нескольких бункеров, между которыми теперь возводят низкие стены. Из-за нехватки материалов строятся эти стены преимущественно из грязи. Наемники из Западной Расщелины опрыскивают их мягкой смолой.
Ей становится интересно, и она подходит к одному из наемников – мужчине, с головы до пят облаченному в бронзированный доспех. Щели в броне закрыты гибкой мембраной, переливающейся в свете солнца, а от его живота идет трубка, прикрепленная к маске на лице.
– Привет, – говорит она. – Что вы делаете?
Хрип, щелчок, затем ответ:
– Замазываем стены.
– Это я вижу. Какой в этом смысл?
– Это не позволит снайперам рассмотреть, что происходит на другой стороне. Грязь, конечно, не помешает врагам стрелять, но так они хотя бы нас не увидят.
– Они не враги.
Мужчина коротко усмехается, и Веспер уходит, размышляя, как сложно, наверное, понять, что за рядами солдат и вооруженных структур скрывается центр дипломатии. Внезапно ей приходит в голову, что Горн движется благодаря своему собственному импульсу и что это она привязана к нему, а не наоборот.
Козел, кажется, разделяет ее замешательство. Хотя он и бредет за Веспер, но крутит головой по сторонам, когда его внимание привлекает очередное движение сбоку. Часто он отстает, чтобы изучить объект интереса, но вскоре вновь удрученно ее догоняет.
Веспер чешет его между рогами.
– Думаешь, я совершила ошибку?
Козел вглядывается вдаль.
– Не знаю. Мне кажется, каждый раз, когда мы достигаем какого-то прогресса, появляется новое препятствие. Я уже так много их преодолела, что больше не уверена, что все еще двигаюсь в правильном направлении, понимаешь?
Козел реагирует на что-то, находящееся очень далеко, срывается с места и ныряет за край большой телеги.
– Благодарю за поддержку, – бормочет она.
– Много хлопот с животинкой, да? – произносит кто-то за ее спиной.
– Здравствуй, Эззи, – отвечает она не оборачиваясь, ибо и так узнает голос. – Прости, что мы не смогли поговорить раньше. У нас тут… хаос.
– Не нужно извинений. Ты здесь, и Эззи здесь, и только это имеет значение.
Веспер трет уставшие глаза.
– Ладно. Ты говорил о каком-то предложении?
– А, так ты все-таки помнишь! Давай прогуляемся и поболтаем. Эти разговоры не для ушей западных разломщиков. Если они услышат, то слишком возбудятся, и от них начнут отваливаться кусочки!
Веспер хмурится, но позволяет все еще треплющемуся Эззи вести ее за собой.
– Слишком? Я думал, что лгать в твоем присутствии – преступление? Твои люди из Западной Расщелины не годятся для этого рынка. – Его голос приобретает драматические нотки. – Они слишком много тратят на то, чтобы их подлатали, а также на увеселительные напитки, но недостаточно на все остальное. Торговые привычки людей содержат послания, а Эззи – наиболее ярый чтец этих посланий.
– Ты хочешь сказать, что для войны они слишком больны?
– Нет-нет. Они достаточно больны, чтобы стать великими воинами. Смерти не боятся и очень завидуют нам, здоровым. – Он хлопает себя по выпуклому животу и подмигивает. – Они сражаются быстро и жестко. Но не об этом я хотел с тобой поговорить. – Он делает слабое движение рукой. – Там твои сломленные рыцари тренируются на мечах. – Он снова машет, уже в другом направлении. – А там – твои дикие узурпеты, те, чьи черепушки набиты гвоздями. Удобные для таскания тяжестей, но непригодные для умственной работы. – Еще один взмах. – Так, а вон там добропорядочные граждане Вердигриса. – И еще один. – Крысолюды из Красного Пути. – И еще один. – Сталевары, рабочие и добытчики из Слейка, а также отбросы, которые не вписываются никуда. Ну и каша, а?
– К чему ты ведешь?
– Ах, ты и правда великая женщина: отцовское упрямство, то же очарование! Ты видишь их всех, все они жмутся в маленьких закутках, а Эззи и его подруга Веспер находятся в центре этого великолепия. – Он обнимает ее за плечи, внимательно следя за тем, чтобы не коснуться меча. – Нам бы следовало возводить мосты, соединяя эти маленькие детали, чтобы создать нечто прекрасное. У тебя много деталей. Много, очень много деталей разных размеров, но у тебя нет полной картины.
– Вообще-то есть, – возражает Веспер.
– Ах, но ведь ты говоришь о большой картине, не так ли? А Эззи говорит о малых. О том, что люди сегодня будут есть. Как они собираются чинить сломанную кровать или чем притупят боль в распухшей лодыжке. Если они не придут к тебе, великая госпожа, то к кому? Кто тут важный торговец, с которым они захотят завести дружбу?
Веспер скрещивает руки на груди.
– Я полагаю, ты.
Его ухмылка становится шире, он расправляет плечи.
– Твои слова – мед для ушей Эззи! Эззи всегда ищет новых друзей и пытается сделать их счастливыми, это правда, но обычно в этом мало доверия и много страха. Трудно помогать тем, кто слишком боится просить, а? Но тебе доверяют, великая госпожа. Если ты поддержишь Эззи, то люди увидят в нем друга и придут к нему. Эззи исполнит их мечты, но они не запомнят скромного Эззи, нет. – Он снова сжимает ее плечо. – Они запомнят тебя!
Меч начинает тихо рычать и открывает глаз, прожигая Эззи взглядом, пока тот не убирает руку.
– И это все? Ты хочешь использовать меня, чтобы заключить самые выгодные сделки?
Эззи с опаской смотрит на меч.
– Да, это так, но эти сделки выгодны и твоим людям тоже. И, возможно, если в твоем сердце есть хоть немного доверия к Эззи, то спроси себя: больше ли в нем доверия к Первому? Или великая госпожа предпочитает близнецов-правителей Слейка, Горад и Кишкососа? Потому что если мы не возведем мосты, то их возведут они, а Эззи кажется, что ты бы этого не хотела.
Веспер обеспокоенно смотрит на меч. Он не начинает трястись, услышав это заявление, поскольку оно верно. Она долго думает, позволяет мечу помочь ей, беспокоясь о будущем и лежащих перед ней вариантах. Проходит довольно много времени, но Эззи не меняет выражения лица – оно по-прежнему прямо-таки лучится скромностью.
– Что ж, – наконец говорит она. – Я слушаю.
Эззи хлопает в ладоши и уже без шуток объясняет свой план.
С юга к Горну приближается смешанная группа инферналей и полукровок. Они не разговаривают, но тихим путешествие не назовешь – движения их скрюченных конечностей сопровождает странная какофония – жужжание, чавканье, хрип, вой.
Люди, оскверненные так сильно, что не доживут до своего седьмого дня рождения, с распухшими и недоразвитыми телами и волочащимися мозгами, едва успевают за демонами.
Меньшие инфернали в многочисленных оболочках – человечьих, звериных и насекомых – растягиваются, метаморфируются, пытаются найти правильный облик, чтобы удовлетворить хозяев.
Среди них есть те, кто стоит выше, но не на самом верху, опасные и честолюбивые, они бьются в цепях, не в силах вырваться, не в силах их носить.
Рядом с вершиной этой горы находится Вспятившая. Инферналь выглядит как маленькая девочка, сидящая на гигантском узурпете. Голова девочки многажды перекручена, ее мрачное личико, покоящееся на спиральных извивах кожи, смотрит в неправильном направлении. Со спины спадают длинные волосы, занавесом закрывая лицо узурпета. На самом деле это два тела, спаянных вместе для того, чтобы вместить самого инферналя.
Но все они склоняются перед одним: Очертанием. Оно – во главе группы, и выглядит оно поразительно обыденно. Его одежды аккуратны, без дыр и ему по размеру. Ровно струится сущность, завернутая хитрым образом – так, чтобы избежать искривлений. Подобно искусно выкованному мечу, плотная, заостренная сущность Очертания изгибается складками, ложась на саму себя. Маскировку портят только мухи, что собираются на плечах подобно живому плащу и окружают его темной аурой.
Веспер их поджидает, меч на ее спине тихо гудит, желая, чтобы его обнажили. Самаэль и Ищейка стоят рядом. Остальные обитатели Горна держатся на безопасном расстоянии, перешептываются, делятся рассказами о жестокости демонов и о безнадежном будущем.
Чтобы точно понять и передать информацию, инферналям требуется прямой контакт сущностей, однако такие простые вещи, как, например, сильные эмоции и желания, считываются сразу.
Очертание не отдает приказа, но его желания ясны тем, кто может видеть.
Вспятившая и другие могущественные инфернали останавливаются и неподвижно ждут, похожие на игрушечных животных с безжизненными стеклянными глазами. Низшие инфернали делают еще пару шагов, после чего натягиваются невидимые веревки, удерживающие их души.
Очертание продолжает идти, пока не оставляет свиту позади. Приблизившись к Веспер на пятьдесят шагов, оно останавливается.
Она поднимает руку, указывая остановиться Самаэлю, и направляется к роящейся сфере мух, окружающей инферналя.
Насекомые агрессивно жужжат, врезаясь друг в друга в попытках открыть ей путь к инферналю.
Веспер проходит сквозь живую дверь и встает в десяти шагах от Очертания.
Инферналь чрезвычайно торжественно заводит одну руку за спину, поднимает вторую и кланяется. Веспер в ответ наклоняет голову.
Она остается ждать, когда инферналь повернется к ней спиной. Раздается череда щелчков и потрескиваний: его кости из нормального положения перемещаются в положение, позволяющее говорить. Хотя со спины ей не видно, она предполагает, что его челюсть низко отвисла, будто ее вывихнули и вытащили из черепа. Но когда оно заговаривает, его голос звучит на удивление заурядно.