а сожаление. Перед глазами проплывает череда лиц. Сначала знакомые – ее куратор, доктор, который пытался заглушить ее разум лекарствами, люди, которые в юности намеревались ее убить, люди, которых она безуспешно пыталась возвысить до своего уровня. Бесчисленные тысячи остальных, которых она послала на смерть, ни разу их не увидев, слишком много, чтобы всех перечислить, слишком много, чтобы хранить в памяти, – выцветающая вереница призраков.
Когда Дельта открывает глаза, Массасси – хоть ее тело и поддерживает экзоскелет – оседает на пол.
Как и Гамма, новорожденная бессмертная видит ее недостатки. В отличие от Гаммы она их прощает. И тут же импульсивно обнимает свою создательницу.
Альфа подходит ближе, его одобрение песней заполняет комнату, в мягкой гармонии к нему присоединяется Бета и дополняет брата. Гамма остается на месте.
Окрыленная их любовью, Массасси позволяет себе парить. Она ни рада, ни печальна, ни довольна, ни недовольна. С появлением Дельты с ее плеч свалилось великое бремя, и теперь она спокойна, безмятежна, почти полностью опустошена.
Глава четырнадцатая
Армада Семи, вновь объединившаяся после разделения, теснится на берегу, изрыгая машины с войсками и металлических змей с рыцарями внутри. Обе части флота провели немало боевых действий.
Один за другим очищались острова, превращались в пепел оскверненные и их дома. Не было никакого сопротивления, о котором стоило бы упоминать; те, кто мог сбежать, – сбежали, а те, у кого не оказалось укрытия, и те, кто решил спрятаться на другом конце острова, стали легкой добычей для огневых групп.
Они надеялись набрать верных, они привлекали на свою сторону достойных и наращивали армию – так же, как делала Гамма во время похода к Разлому. Но на этот раз имперцы зашли далеко – в соответствии со стандартами Альфы.
Те, кто, преклонив колени, ждал с улыбкой на лице или литанией на губах, были встречены огнем.
Рыцарь-Командор знает, что они работают на совесть, но не может избавиться от ощущения, что чего-то не хватает. Пока что это мало чем отличается от прополки сада, который не возродится, пока Рыцарь-Командор жив.
Где же слава? Где враг, заслуживающий их гнев?
Пока над его головой медленно проплывает дворец Альфы, Рыцарь-Командор скрепя сердце оставляет «Решимость» – водные пути предательски узки для такого могучего судна. По его приказу оживает покатый нос корабля, отсоединяется от палубы и приземляется на песок, будто вываливающийся изо рта язык. Его командный центр похож на металлических змей, что так любимы рыцарями, но в четыре раза больше, а его передняя часть поднята над землей – этакий бескрылый дракон среди червей.
Отсоединение проходит гладко – чуть ли не единственное, что проходит так же гладко, как и муштра. Рыцарь-Командор удовлетворенно кивает, и на мгновение его офицеры позволяют себе внутренне возрадоваться.
Он переводит взгляд на тень от небесного дворца, размышляя, какие разговоры сейчас там ведутся и скоро ли ему доведется это узнать.
Он думает, не включить ли связь с Покорностью. Давление на нее или на Семерых никогда не заканчивается хорошо, но его, прошедшего полную военную подготовку, раздражает такое промедление. Рука тянется установить контакт, останавливается, снова движется, снова останавливается. Слишком очевидно, как она отреагирует. Покорность умеет разбивать аргументы и лишать достоинства того, кто их приводит.
Он бьет кулаком в стену, пугая окружающих.
Внезапно на экранах появляются важные новости, и все свое внимание офицеры направляют на них.
Рыцарь-Командор тихо себя ругает, а затем удивленно выпрямляется: перед ним начинает проявляться изображение Покорности.
Она будто знает! Тут же он с изумлением понимает, что, вероятно, так и есть. Он всегда считал, что Линзы находятся далеко и следят за потенциальными вольнодумцами, но никогда не думал, что, вероятно, они точно так же следят и за ним.
Внезапно он осознает, что его тыл больше не защищен, что его офицеры далеко не так невинны, как он думал. Неужели кто-то из них ей доносит?
Даже если у нее и закрались сомнения относительно него, на голограмме их не видно.
– Здравствуй, Рыцарь-Командор.
– Приветствую, Покорность.
– Полагаю, переход проходит успешно.
– Безупречно.
– Хорошо. Мы не могли не заметить, что обгоняем наши передовые отряды.
– Прошу меня простить, я не хотел развертывать сухопутные войска, пока не получу ответ.
Наступает пауза, и Рыцарь-Командор чувствует знакомый ужас. Он сказал то, чего говорить не стоило.
– Какой ответ? Разве ваши приказы не ясны?
– Мои приказы ясны, но теперь, когда Первый в Дивенбурге, я хочу знать, собираемся ли мы воспользоваться этим шансом или продолжим свою погоню за предателями.
– Если бы Они желали, чтобы мы изменили курс, не думаешь ли ты, что я бы тебе этого не сказала?
– Прошу меня простить, просто мы никогда не были так близки к Первому, все фрагменты которого находятся в одном месте.
– Семеро в курсе событий. Мы, как и всегда, должны полагаться на Их мудрость.
Он склоняет голову.
– Разумеется.
– Тщание важнее всего. Если Семеро пожелают узнать больше, мы отправим Линз наблюдать за инферналем. – Безбровое лицо слегка искажается – это единственное, что выдает ее недовольство. – Я полагала, что Дивенбург разрушен.
– Возможно, Первый надеется там укрыться?
– Возможно, но мне не присуще строить пустые домыслы. Мы будем выжидать и наблюдать и продолжим нашу великую миссию.
Рыцарь-Командор не уверен, был ли это упрек или нет. Он знает, что должен ограничиться уже понесенными потерями, но не может не добавить:
– Небесный корабль, который был выслан вами на Феррус, исчез с радаров. Требуется отправить еще один?
– Нет.
Он подозревает, что за этим ответом таится множество глубин, но ему хватает осмотрительности не спрашивать.
– Я рассылаю разведчиков по всей территории. Это нас замедлит, но привлечет больше оскверненных к конечному пункту. Как мы и предполагали, они держатся вместе.
– Они сами несут нам свои головы. Хорошо, я уверена, что Семеро останутся довольны таким планомерным и уверенным подходом. Как вы знаете, Рыцарь-Командор, нетерпение редко приводит к идеалу.
На этот раз упрек обжигает, будто пощечина.
– Я сделаю все, чтобы Им услужить.
– Как и все мы, – тянет она, и голограмма начинает таять.
Он поворачивается к своим офицерам, замечая, что некоторые наглым образом глазеют на него, однако спохватываются и принимают стойку смирно. Теперь я буду следить за вами, думает он. Я буду следить за всеми вами.
Он медленно обходит мостик командира, практически останавливаясь за некоторыми креслами – достаточно, чтобы заставить потеть тех, кто в них сидит.
– Разведчики на позициях?
– Да, сир, – раздаются ответы один за другим. Все отряды на месте, все учтены.
– Хорошо. Пусть открывают огонь по готовности. По каждому поселению без нашего флага, по каждому путешественнику – по всему, что движется. Повторяю: огонь по готовности. Пора начинать закрывать ловушку.
Торговцы мясом исполнены благодарности, они восхваляют Странника и желают как-нибудь вернуть долг.
– Можете пойти с нами, если хотите. Лишняя защита никогда не помешает, а мы можем предоставить вам пищу и укрытие.
– Куда вы идете?
– Туда же, куда и все, в Горн. Говорят, там требуются наши услуги.
– Звучит неплохо, – он бросает взгляд на Странника, тот кивает. – Договорились. И еще кое-что: мы были бы очень признательны, если бы у вас нашелся лишний плащ – чем больше, тем лучше. – Джему приносят то, что он просил, и он благодарно кивает. – Мы соберемся и вас нагоним.
Торговцы мясом соглашаются, продолжая свой неторопливый путь на юг. На этот раз группу возглавляют двое самых молодых, палками прощупывая почву.
Джем и Странник смотрят, как они уходят, и лицо Джема приобретает все более мрачное выражение.
– Знаю, ты считаешь себя героем, но никакой ты не герой.
Странник удивленно моргает.
– Я ведь говорил: мы пожалеем, что спустились. Небесный корабль разбит, а мы из-за тебя чуть не погибли. Ты рисковал нашими жизнями.
С болью во взгляде Странник отворачивается.
Джема охватывает более сильная злость.
– Очевидно, тебе на нас совершенно наплевать. Это из-за того, что Рила осквернена?
Странник резко поднимает голову, от изумления у него отвисает челюсть.
– Уверен, если бы она была идеальна, как Веспер, то все было бы иначе. Ты бы не рисковал жизнью Веспер ради каких-то чужаков, но мы с Рилой – совершенно другая история.
Странник недоуменно смотрит на него.
– Нечего сказать? – Он тычет пальцем Страннику в грудь, у него искривляются губы. – Ты даже не можешь заставить себя извиниться. Ах да, я знаю, ты умеешь говорить, когда тебе это надо. Так почему бы не сказать что-нибудь сейчас? Или я не заслуживаю того, чтобы ты переводил на меня дыхание?
Странник качает головой. Открывает рот, но не произносит ни слова. Снова отводит взгляд.
– Я так и думал.
Джем идет к обломкам небесного корабля, снедаемый злобой.
Риле удалось уговорить Дельту покинуть сгоревший корабль. Джем ей машет, всеми силами избегая зрительного контакта с бессмертной.
– Ты в порядке?
Рила кивает.
– Можешь сказать, как твоя голова?
Рила минуту раздумывает, пожимает плечами.
Джем старается скрыть досаду.
– Было бы неплохо, если бы ты заговорила. Болит?
Рила кивает, поднимает руку и слегка разводит большой и указательный пальцы.
– Немного? Что ж, это хорошо. Если станет болеть сильнее или если тебе станет плохо, ты должна тут же мне об этом сказать, понятно?
Она кивает.
– Рила, если мы собираемся забрать Дельту, то мне понадобится твоя помощь.
Она тут же переводит на него внимательный взгляд.