часть времени.
– Связь есть? – спросила она у кого-то за кадром.
– Да! – откликнулось сразу несколько голосов из «банана».
Аурелия вздрогнула от неожиданности. Сказать по правде, и она, и начальник экспедиции выглядели слегка не в себе. Что не слишком удивляло.
– Как там у вас дела? – механически спросила Аурелия обычным деловым тоном, как если бы ничего не произошло. Это сработал автопилот, в то время как ее мозг пытался разобраться с обилием информации.
Два или три голоса из «банана» ответили: «В порядке!», хотя послышалось и несколько нервных смешков.
– Надеюсь, вы в курсе происшедшего?
– Нам отсюда все отлично видно, – заявила Дина.
Айви бросила на нее предупреждающий взгляд.
– Тоже верно, – согласилась Аурелия. – Я бы с огромным удовольствием побеседовала с вами о том, что вы наблюдали и что обо всем этом думаете. Однако разговору, к сожалению, придется быть кратким. Роберт?
Начальник экспедиции с трудом оторвал взгляд от айпада и выпрямился в кресле:
– Мы ожидаем, что количество камней на орбите в ближайшее время возрастет.
Он имел в виду осколки Луны.
– Не слишком значительно, поскольку гравитация по-прежнему держит их вместе, однако некоторые могут оторваться. Поэтому все полеты откладываются, а вам следует задраить переборки. Приготовьтесь к возможным попаданиям.
Собравшиеся в «банане» молча слушали, перебирая в уме последствия услышанного. Им придется повысить меры предосторожности, разделив «Иззи» на изолированные отсеки, так что разгерметизация одного не будет означать потерю воздуха всей станцией. И пересмотреть многие правила внутреннего распорядка. Биологическими экспериментами Лины, вероятно, придется пожертвовать. У роботов Дины тоже появился шанс отдохнуть.
Аурелия повторила, глядя прямо в камеру:
– Все полеты откладываются на неопределенный срок. К вам никто не летит. И от вас – тоже.
Все в «банане» уставились на Айви.
Оказавшись в крохотном кабинетике Айви, где хозяйка могла позволить себе не скрывать слез, они сразу же перешли на Q-код.
Q-код – это радиолюбительский жаргон, которому Дину научил Руфус. Он состоит из трехбуквенных комбинаций, каждая из которых начинается с буквы Q. Чтобы сэкономить время при работе морзянкой, такие комбинации применяются вместо часто встречающихся при радиообмене фраз, вроде «перейдем на другую частоту?».
Правда, Q-коды, которыми пользовались Дина и Айви, не начинались с Q. Но трехбуквенные комбинации среди них были. Так, прозвище «фигова наглая выскочка» прицепилось к Дине в частной школе, когда она чуть ли не на первой футбольной тренировке перехватила пас, отданный девице из Нью-Йорка. Айви же заслужила звание «правильной как гвоздь» в Аннаполисе, отказавшись во время вечеринки на природе состязаться, кто кого перепьет. Возможности, заключенные в сценарии «ФНВ против ПКГ», Дина и Айви вовсю использовали во время совещаний. Иногда они даже устраивали предсовещания, решая, как лучше разыграть свою карту на этот раз.
Фраза «испортить такую мордашку» явилась результатом предпринятой Диной стрижки и докатилась до нее в результате совершенно невероятной комбинации мейлов, по ошибке отправленных всем адресатам сразу. Дина показала ее Айви, буквально задыхаясь от восторга, и они единогласно удостоили ИТМ места в своей таблице кодов.
«Я забыла», произнесенное на выдохе испуганным детским голоском, служило заменой «Ой, я совсем забыла подправить макияж» – дословная цитата из одной насовской пиарщицы.
КИН стало следствием язвительной переписки между Айви и насовским менеджером, который, получив от Айви очередной отчет, подверг ее критике за «почти патологическое пристрастие к ненужным аббревиатурам». Айви слегка удивилась, поскольку в документации НАСА аббревиатурой или сокращением было едва ли не каждое второе слово. Когда она попросила разъяснений, ответ состоял в том, что ее аббревиатуры «контринтуитивны и неудобочитаемы».
Название «Звездный лагерь» (Айви и Дина ездили туда подростками, хотя и не в одной смене) относилось у них как к «Иззи», так и целиком к насовской субкультуре пилотируемых полетов.
– И как ты теперь все объяснишь Материнскому организму? – поинтересовалась Дина, пока Айви рылась в своем контейнере в поисках текилы.
Айви застыла на мгновение, потом выудила бутылку и взмахнула ей в сторону Дины, словно намереваясь огреть ту по голове. Дина даже не дернулась, и бутылка плавно остановилась в нескольких сантиметрах от цели.
– Что-то не так?
– Неужели моя свадьба до такой степени принадлежит Морг, что первая твоя мысль – а что она теперь скажет?
Дину бросило в жар.
– Ладно, проехали, – пожала плечами Айви. – Ты забыла.
Про макияж.
– Прости, малыш. Я только хотела сказать… Все равно ведь вы с Кэлом поженитесь, и все у вас будет замечательно!
– Но Морг, конечно, придется несладко, – кивнула Айви, разливая текилу в маленькие пластиковые мензурки. – Ей теперь все заново планировать.
– По-моему, тут она будет в своей стихии, – заметила Дина. – Я в хорошем смысле, если что.
– Целиком и полностью.
– За Морг!
– За Морг! – Дина и Айви чокнулись мензурками и глотнули текилы.
Одним из бесплатных преимуществ тора было то обстоятельство, что жидкость здесь можно было просто пить, а не всасывать через трубочку. Питье при пониженной гравитации тоже представляло определенную сложность, но тут они давно успели натренироваться.
– А твоя-то семья как? От Руфуса что-нибудь было? – спросила Айви.
– Папа жаждет получить свежие, даже еще не обработанные файлы Конрада. Он читал в Интернете про его широкоугольный инфракрасный телескоп и рассчитывает удовлетворить свое любопытство насчет той штуки, которая врезалась в Луну.
– Будешь их ему передавать морзянкой?
– У него Интернет есть. Он уже создал пустую папку в дропбоксе. А когда я вышлю файлы, он опять станет ворчать насчет налогов. Дескать, федеральное правительство слишком разрослось. Дай папе волю, он его урежет как раз до такого размера, чтобы остатки можно было затоптать насмерть шахтерскими ботинками.
Известное астрономам – по сути, величина бесконечно малая по отношению к тому, что им пока неизвестно. Люди, однако, привыкли к более упорядоченному знанию, когда все можно найти в Википедии. Всякий раз, когда в небе происходит что-нибудь необычное, у них возникает ощущение, что астрономы не вполне компетентны или как минимум не справляются со своими обязанностями.
А происходит такое буквально каждый день, но обычно видят его лишь сами астрономы, так что это остается своего рода внутрицеховой тайной. Однако в совсем уж очевидных случаях, наподобие падения метеорита, телефон Дока Дюбуа начинал петь. Пение это, как правило, предвещало выступления на различных ток-шоу, где в числе прочего у него станут спрашивать, почему астрономы не предсказали метеорит. Они что же, не знали, что он на подлете? И не следует ли отсюда, что на деле все эти умники ни на что не годятся?
В таких случаях на удивление хорошо работает покаянный вид, и, если его не обрывали слишком рано, Дюб обычно даже успевал ввернуть, что здесь от правительства требуется дополнительное финансирование. Обывателю могут быть безразличны звезды Вольфа-Райе в скоплении Пяти Близнецов, но ему вполне очевидно, что от падающих на голову раскаленных камней лучше бы поберечься.
Дюб говорил о «разрушении Луны», избегая слова «взрыв». Термин уже начал набирать популярность в Твиттере, даже обзавелся хештегом. Впрочем, независимо от названия, это было вовсе не какое-нибудь там падение метеорита. Казалось бы, и объяснений требовалось побольше. Однако объяснений-то пока и не было. С метеоритами все было просто – в космосе полно камней, неразличимых в телескоп, иногда они входят в атмосферу и падают на Землю. Но ни одно известное астрономическое явление не могло разрушить Луну! Док Дюбуа, который провел большую часть недели перед камерами, подчеркивал это при всякой возможности и в начале каждого выступления честно заявлял, что причину не знает ни он сам, ни любой другой астроном. Этим он сразу бил в самую точку. А потом смещал угол зрения, заявляя – и это поразительно! По существу это самое поразительное научное событие за всю историю человечества! Событие грозное и пугающее, однако следует отметить, что в результате никто не погиб, если не считать нескольких водителей, вертевших головой так, что слетели с дороги или врезались в машину впереди.
В А+0.4.16 (через четыре дня и шестнадцать часов после разрушения Луны) от утверждения «никто не погиб» пришлось отказаться. Метеорит, почти наверняка – осколок Луны, вошел в атмосферу над Перу. Двадцатимильная траектория, вдоль которой в домах повылетали стекла, завершилась прямым попаданием в ферму, где проживало небольшое семейство.
Основной текст выступлений от этого не изменился – давайте рассматривать все как научное явление, и начнем с того, что нам уже известно. Здесь ему на помощь приходил сайт прямой трансляции astronomicalbodiesformerlyknownasthemoon.com (небесноетелоранееизвестноекаклуна точка ком), который в режиме реального времени передавал картинку в высоком разрешении. При первой же возможности в ходе интервью Док Дюбуа вызывал сайт на экран и начинал описывать свои наблюдения за облаком осколков. Процесс наблюдения действовал на зрителей успокаивающе. Итак, Луна раскололась на семь крупных обломков, естественно, получивших в совокупности название Семи Сестер, и на бесчисленное множество осколков поменьше. Крупные обломки со временем обрели собственные имена. Большинство – при участии Дока Дюбуа. Он старался выбирать имена описательные и нестрашные, поскольку такие названия, как Немезида, Мордор или Молот Тора, ничего хорошего не сулили. Вместо этого в небе появились Картошка, Волчок, Желудь, Персиковая Косточка, Ковш, Толстяк и Фасолина. Док Дюбуа показывал каждую из Сестер, обращая внимание аудитории на то, как они движутся. Движение обломков можно было полностью описать в рамках ньютоновской механики. Каждый притягивался к остальным с силой, зависящей от массы и расстояния. Все легко моделировалось на компьютере. Объекты в облаке были надежно связаны между собой гравитационными силами, а те слишком быстрые и мелкие осколки, которых это не касалось, давно уже разлетелись. Остальное плыло по орбите бесформенной кучей щебня. Время от времени камни сталкивались. Со временем куча станет плотней, и Луна начнет формироваться заново.