Разогрев в микроволновке борщ и котлеты, Кирилл присел рядом, чувствуя неловкость. По счастью, Александра рядом не оказалось, но он был дома: на спинке дивана лежали солнцезащитные очки и стояли в прихожей синие сланцы.
– Расспрашивайте! – согласно кивнул Кирилл, не сомневаясь, что именно это собирались сделать непререкаемые авторитеты. Но ни у кого на поводу он идти не собирался.
– А в баню не пойдешь? – тетя Вера, как ни в чем не бывало, похрустела пальцами, ехидно ухмыльнувшись. – Мы уж думали: ты женился и не вернешься!
– Вечером, – ответил Кирилл, заметив, что мать старается в его сторону не смотреть. Вспомнив, как она вела душеспасительные беседы с Александром, Кирилл мысленно усмехнулся. К экзекуции готовилась. Мать заходила издалека, долго подбирая слова, понижала голос, проявляя излишнюю озабоченность, в конце концов, смиренно принимала похождения брата, переживая больше, чем он, когда его очередной роман заканчивался.
– С тобой, Кир, не соскучишься, – не выдержала тетя Вера. – Мира не от мира? Почему она? – недоуменно взмахнула ресницами. – Сане решил насолить?
– Почему не от мира? Нормальная девчонка… – уткнувшись в тарелку с борщом, Кирилл пожал плечами, чувствуя, что краснеет. – Плевал я на Сашку!
– Кир, давай, теперь еще ты с ума сойди! – проговорила мать расстроено, испытующе взглянув на него. – Она замуж собралась, а ты девушку выставил в неприглядном свете. Видели вас.
– Ну, во-первых, я этого не допущу, – бросил Кирилл с вызовом. – Во-вторых, брак фиктивный… Из-за денег, он гражданство покупает. Даром этот козел Мирке не нужен. В-третьих… Мам, стоит ли бояться Мирки? Она нас не разденет, как семейка Штерн.
– Звучит, как Адамс, – усмехнулась тетя Вера, мягко похлопав Кирилла по плечу. – Но все же, Кир, ты хорошо подумал?
– Мирка нуждается в помощи… Мам, мы еще поговорим об этом. Помочь и раздеться догола – разные вещи! Я подумал, тетя Вера, Мирослава мне нравиться.
– Ну-ка, ну-ка… О чем это мы поговорим? – тетя Вера нахмурилась.
В душе Кирилла шевельнулся червячок. Ясно, что мать и тетка думали, о чем угодно, но только не о деле – обе насторожились, и, возможно, испугались.
– Мам, о законной помощи, без которой Мирке не выжить, – раздосадовано бросил Кирилл. Там, вдали, когда он продумывал разговор, объяснить матери Миркины проблемы казалось легко, а сейчас язык одеревенел, не находя нужных слов.
– Что ты имеешь в виду? – сама не своя, нахмурилась мать.
– Начнем с того, что дом их скоро развалится, – с упреком буркнул Кирилл. – В Черемушках сколько угодно домов без хозяев, и любой лучше, чем их дом. Пусть бы им дали квартиру или помогли переехать в другой. На худой конец, отремонтировали бы старый. Мирка работает в больнице, а ты главврач. Неужели тебя устраивает, что она сутками пашет за копейки, а потом замерзает в землянке? Еще и со Славкой возиться приходится.
– Они и так стоят в очереди, – охрипшим голосом взвизгнула мать.
– Подожди, Анюта, я мимо проходила, в их доме и вправду жить невозможно… Разобраться надо, – тетя Вера повернулась к Кириллу. – Что ты там предложил?
Кирилл слегка растерялся, почувствовав поддержку.
– Для больницы построили три дома, – он кивнул на мать. – Да, врачи нужнее, но, если кому-то дадут квартиру, мог бы старое жилье отдать или продать больнице. Уж, наверное, один из них окажется лучше. Пусть на время, пока Мирка очереди ждет. Ей до пенсии придется ждать, а уехать она не может, ей некуда, да и Славка на руках. И потом, пусть не газ, но дровами-то обеспечить можно!
– Я бы, Кир, помогла, но что люди скажут? Первым делом начнут на тебя пальцем тыкать, что не людям, а сама себе… – расстроилась мать. – У нас на очереди пятнадцать человек стоит!
– Так, Анька, притормози! Не болтай ерунды… – вспылила тетя Вера. – Мало ли кто с кем по молодости. Если возможность есть, в чем проблема?
– Во-первых, дома еще не сданы – шкура неубитого медведя. Во-вторых, тем будут давать, у кого кроме медика в семье кто-то из работников совхоза или завода. Славка инвалид, его на работе держат из жалости, налог платить не надо, его можно в расчет не принимать. В-третьих, инвестировали строительство захаровские владельцы, их слово решающее.
– Что, девчонке совсем кранты? – размышляя сама с собой, вслух посочувствовала тетя Вера. – Вот так загнут в три погибели – и никому ты не нужен?
– Не было бы этого случая, поговорила бы с Артуром Генриховичем, а теперь как в глаза смотреть? – мать сердито сверкнула взглядом. – Здравствуйте, Артур Генрихович, там у меня медсестре жить негде. А которой? А-а, эта та, которая с сынком твоим шашни крутит? Она самая…
– Ну, Анька, не ожидала от тебя! – тетя Вера потрясенно уставилась на мать. – Ты когда успела гадиной такой стать?
– Боже, поставлю вопрос на совещании, но кто согласится? Жилье приватизированное, кто-то от родителей уехать мечтал, кто-то детям оставить. С развалюхами возиться никто не станет. Наделал ты, Кир, делов! – бросила мать в сердцах.
– А при чем здесь Кирилл? – вступилась за него тетя Вера. – В меня пошел! Ну не разведай он обстановку, кто бы вспомнил про девочку? – она обернулась к Кириллу. – Ты хоть девственность-то потерял, или пока только конфеты и букеты с разговорами?
Кирилл решил промолчать. Но нежная волна затопила его, когда он взглянул на тетку, понимавшую его с полуслова. Он что-то промычал в ответ нечленораздельно, погремев крышкой сковороды, выкладывая на тарелку голубцы. Настроение упало. Мысль, что он не может помочь Мирке, тяжестью легла на сердце, воткнувшись, как заноза.
– Кирилл, сядь! – приказала мать.
– Сел, – он присел рядом с тетей Верой, напротив матери. – Мирка мне нравится, другого ответа не будет! Саня бесится, так и это доставляет мне удовольствие. А то, что ты… заодно с ним…
– Вот именно! Вот именно! – рассерженно всплеснула мать руками. – Ты решил воспользоваться ею, чтобы Александру досадить? Мирослава пережила трагедию, которая, тьфу, тьфу, тьфу, – мать постучала о ножку стола, – обошла нас стороной. Я понимаю, как ей тяжело сейчас… Чем же ты лучше Саши, если играешь ее чувствами?
– Я ее чувствами играть не собираюсь. Может, мне к Мирке уйти, чтобы у вас тут была тишина, покой и голова не болела?
– Даже так! – глаза тети Веры поползли вверх. – Кир, палку-то не перегибай!
– Она Мне Нравиться! – упрямо и с вызовом бросил Кирилл. – Мы прекрасно провели время. Правда, туфли и брюки пришли в негодность, но на них я как-нибудь сам заработаю…
– Чем же вы таким занимались? – вскинулись обе женщины.
Кирилл прошел в прихожую, достал фотоаппарат и видеокамеру, сунув их в руки тети Веры. Какое-то время сидели молча, пока тетя Вера просматривала записи и снимки.
– Ты где это нашел? – лицо ее вытянулось, от иронии не осталось и следа.
– Не покажу, если не пообещаешь выполнить одну мою просьбу! – криво усмехнулся Кирилл. – Возьми меня в город.
– Не обязательно просить, я бы и так взяла, – тетя Вера дружелюбно улыбнулась, не отрываясь от видеокамеры.
– С Миркой, – поправился Кирилл, стараясь выглядеть беззаботно. – Нам на рынок надо.
– Кирилл, ты серьезно решил бросить нам вызов? – огорчилась мать, поглаживая скатерть ладонью. Значит, она тоже нервничала.
– Молодец! – похвалила тетя Вера, не поднимая головы. – Моя школа! Никогда в тебе не сомневалась. Вот, Анька, учись! Высокий, статный, лицом пригож, сказал – отрезал!
– Перестань ему потакать! – не выдержала мать, хлопнув ладонью по столу. – Кир, ты хоть понимаешь, какую обузу ты на себя… Ей нужно устраивать жизнь! Что с нею будет, когда вы расстанетесь?
– А я не собираюсь расставаться, – внезапно разрешился Кирилл от сомнений. – Симпатичная девчонка, интересная, в институт мечтает поступить… Если хочешь знать, она полезла за мной в пещеру – одна, не испугалась! И кто, по-твоему, устроит ее жизнь? Чисто гипотетически? Ну, приведу я сестру Ирки, Светочку Штерн, похвалишь?
– Не бросайся из крайности в крайность! – возмутилась мать.
– А он не бросается, он правильно говорит! – снова подала голос тетя Вера, откладывая видеокамеру. – Ну, помогли тебе, а не будь ты доктором наук, где бы ты была? Сидела бы в такой же халупе и локотки кусала! Девчонке не повезло. Нам бы помочь выплыть, а мы топим шкурными интересами. Что, разбогатели? Молодец, Кирилл, я тебя сверху донизу зауважала! Есть в нашей семье мужик. Про презервативы только не забывай! – опять напомнила она.
– А ты мне их купить помоги, – Кирилл почесал лоб, слегка покраснев. – А то подумают, бог знает, что.
– Нет уж, привыкай, – усмехнулась тетя Вера. – Первый раз язык заплетается, а распробуешь продукцию, дальше как по маслу идет, – она перевела взгляд на мать, которая собирала посуду и складывала в раковину с грохотом. – Ну, поставь ты себя на ее место! Повесится Мирка, легче будет? Ты ж от греха не отмоешься! Анют, неужели такая плохая девушка?
– Да нет, старательная… Если б Саша привел в дом, слова бы не сказала, – разрешилась мать от задумчивости, покачав головой. – Для Кирилла она слишком взрослая.
– Ну, знаешь, Сашик наш, похоже, тоже не ровно дышит! Видела, какой он вчера ходил? – засомневалась тетя Вера. Она загадочно и таинственно подняла вверх палец. – И посуду помыл, и белье из машины достал, и здоровьем поинтересовался! Я таким Александра со смерти отца не видела.
Кирилл навострил уши, не сразу поверив в то, что услышал. А спустя мгновение просиял.
– Мам, а можно Мирку пригласить? Ну, как свою девушку? Чай попьем, спросишь, что по дому сделать, чтобы год другой простоял…
– Не простоит, – мать покачала головой. – В том-то и дело, деньги на ветер. Без Артура Генриховича вопрос не решить. Пятнадцать двухквартирных домов построили, я поинтересуюсь, на каких условиях жилье распределяют.
Кирилл замер, горячая волна благодарности прошла через все тело. Если мать бралась за дело, не отпустит, пока не добьется своего. Даже отец не мог повернуть ее вспять. Тетя Вера одобрительно хмыкнула, очевидно, тоже не сомневаясь, что дело решенное. Она лениво потянулась, украдкой поглядывая на видеокамеру, все еще лежавшую на столе.