– Кирилл, не придумывай, – обиделась тетя Вера. – Я так по тебе соскучилась, – она расплакалась, утирая слезы. – Ты хоть представляешь, что тут с нами было? Тебя всем поселком искали, чего только не надумали. Мы ж решили, что тебя убили. Но тело не нашли, поэтому ты пока считаешься без вести пропавшим. Ради бога, живи, сколько хочешь! Я отвезу и поживу с тобой, – обрадовалась она.
– Нет, ждать не надо. Не до тебя будет. Я ненадолго, мне пару редких книг отсканировать. Если не найду в библиотеке, придется выйти на коллекционеров редких изданий. Так что, могу в любое время сорваться и укатить в любую точку мира.
– Даже мира? – покачала мать головой, фыркнув недоверчиво, услышав последние слова. Она хлопотала на кухне, кажется, пекла пирожки. Пахло вкусно, любимыми блюдами.
– Видишь ли, мам, – Кирилл достал два паспорта и положил на стол. – У меня двойное гражданство. По шведскому паспорту я могу выехать в любую страну без визы. Я ж говорю, серьезное заведение!
На паспорта смотрели с изумленными лицами, боясь их пощупать. Кажется, ему не только поверили, но поняли, чего ему стоило добиться места в академии.
– Ты, Кир, в следующий раз просто предупреди, что тебя не будет. Мы чуть с ума не сошли! Мы ж ребенка собрались назвать твоим именем, если девочка – Кира, а мальчик – Кирилл, – попросила Мирослава.
– И как скоро? – обрадовался Кирилл.
– Ну, в перспективе, – усмехнулся Александр.
– Смотри сам, лишь бы над вами эксперименты не ставили, – напутствовала тетя Вера.
– Боже, вырос-то как, взрослый совсем стал! – прослезилась мать. – Я, пожалуй, возьму выходной, хоть день проведем вместе. Пирожки тебе настряпаю.
– Мам, давай, когда я из города вернусь. Мне правда, очень нужно.
– Правильно, раз на такое место попал, держись! – очень серьезно, Александр похлопал брата по плечу. Шведское гражданство? Это не укладывалось в его голове. – Рад за тебя! А в город, когда собираешься?
– Чем скорее, тем лучше. Времени до экзаменов немного осталось. Материала надо собрать кучу. Ты, теть Верь, как?
– Давай завтра с утра, – оживилась тетя Вера. – Заодно Славкины камни на реализацию отвезем.
– А сегодня ночью нельзя? – попросил Кирилл.
– Ну, хорошо, – кивнула она. – Но ты, поди, не выспался, спать хочешь?
В гостиную вошла Мирослава с Олежкой на руках. Подсела к накрытому столу, подвигая тарелку.
– Это кто у нас такой приехал? – просюсюкали над ними, потрепав Олежку за нос. Племянник здорово подрос за это время. И зубы уже прорезались.
– Давай кушать будем, – расплылся Александр. – За маму, за папу, за бабу веру, за бабу Аню, за дядю Кирилла… – внимание всех сразу переключилось на малыша.
– Его раздражает, когда вы тычете ему ложкой в нос! – невольно усмехнулся Кирилл, уловив недовольство племянника. – Ну, привет… – он подержал в руке маленькую ручку. – Дядя Кирилл твой нос трепать не собирается.
Олежка взглянул на него с прищуром, будто понял, что он сказал, сразу признав за своего. И пока ел, таращился, замечая подробности, которые остались незамеченные для взрослых. Например, могучий дяденька мог не произнести ни слова, а четверо услышали. А еще глаза у него глубокие, как будто проваливаешься в них. Сразу не покапризничал, а теперь как-то боязно.
– Годик нам уже, мы уже папа говорим и стоять умеем! – похвастался обмякший Александр. – Ладно, мам, я на работу побежал, – он передал Олежку матери, на ходу допивая кофе. – Вернусь, поговорим еще! – бросил он Кириллу.
В комнате ничего не изменилось, разве что обои выцвели на стене, напротив окна. Кирилл растянулся на своей кровати, испытав невероятное блаженство, заметив, что думает о тех, кто остался в академии. Черт возьми, лишь бы все это не оказалось сном! Надо же, весь мир лежат у него в кармане, а он скучает по динам, по зелененьким, по Машке с Максом, по Эльфу, Грымзе, Горгуле… И куратор Гоблин с Авдотьей Захаровной, как родные.
Удивительный мир – и открытый и закрытый одновременно, а этот и открыт, но закрыт. Таким счастливым билетом наградила его судьба, что до сих пор не верилось. Старые друзья, как тени, остались в прошлом. Хотелось повидаться со всеми, но от мысли разбудить их он отказался еще тогда, когда они не стали исследовать с ним пещеру. И в академии поступили так же, вернув шестерых землян назад, когда те не стали спорить с судьбой, не сдвинулись с места, не раскрыли секрет, который лежал на виду. Просто съедали все, что им оставляли – и ждали, когда за ними придут. А ведь и он мог поступить так же, не натаскай их Стражи на мифологию. Наверное, он думал об этом, испытывая страх.
Мир тихо растворился, уступив место дремоте и тревожным мыслям. И вздрогнул, когда через пространство до него долетел мат и ругань – а следом всхлип и боль, словно крик о помощи.
Руки сжались в кулаки сами собой.
Инопланетянам, которые не умели закрываться, на земле было не выжить…
Добрались до города долго. Дорогу подморозило и машину то и дело заносило. А после попали в утренние пробки. Позавтракали. Тетя Вера умчалась сдавать товар в магазин. Славка ваял из камня талантливо: миниатюрные статуи Венеры, Аполлона, тотемные скульптурки животных – выглядели, как живые. У него даже появились свои клиенты. В основном дизайнеры, оформляющие интерьеры в богатых домах.
Кирилл еще раз прочитал адрес, вызвал такси и через двадцать минут был на месте.
Старая хрущевка, немноголюдно. Но дорога рядом – это хорошо, и что хрущевка, тоже хорошо, нет вахтера и камер слежения, уедут, никто и не заметит.
– Я по поводу моего кота… ребята-волонтеры подсказали, что видели его у вас. Естественно, вознаграждение гарантированно. В допустимых пределах.
Перед Кириллом стоял вполне приличный на вид мужчина лет сорока пяти. Сильный, ухоженный. По нему не скажешь, что последняя тварь.
Кирилл еще раз взглянул на номер на двери, сомневаясь, что не ошибся.
– Какого кота? – скривился мужчина, глянув назад через плечо. Позади него стояла женщина чуть старше по возрасту, с юркими глазками и вся какая-то липкая, вызвав неприятное ощущения.
– Да вот же он! – широко улыбнулся Кирилл. Заметив, что мужчина собирается закрыть перед ним дверь, быстро вынул из кармана свернутую пачку купюр, расправляя ее. – Сколько я вам должен?
Закрывать дверь мужчина передумал мгновенно.
– Ну так… – он провел рукой по щетине, испытующе изучая Кирилла. – Лечили, кормили, поили… – произнес он на распев, прикидывая, в какую сумму оценить свои услуги, чтобы хозяин кота не отказался от питомца.
– Может, обсудим? – Кирилл бесцеремонно протиснулся в дверь, отталкивая мужичонку.
Сомнения отпали сами собой, кот мило поприветствовал его насмешкой, мысленно подсказывая, что делать.
– Грубее надо, развязнее…
– А у вас не хилая хата… – он помахал пятью пятитысячными купюрами у него перед носом, осматривая прихожую и проследовав на кухню. – С севера приехал, за баблом. Не знаю, где остановиться… Друганы обещали сразу квартиру подогнать, как получу свои кровные… Угла для меня не найдется? На неделю другую? Свои люди, сочтемся.
– Ну, я не знаю, мы вообще-то не сдаем, – засомневалась женщина. – Мать, за две недели пятнашку плачу! За комнату! Половину сразу, половину, если останусь. Я смотрю, трешка у вас.
– Вам бы к риелторам обратиться, – посоветовала она.
– дороже выйдет, они за два месяца вперед берут, а мне надо недели на две, а плачу за месяц. Эх, мать, устал я с дороги. Мне прямо ща на нары кости кинуть. Прикинь, сказали бабло только на третий день выдадут. А вертолетик обратно только через две недели заберет. Так и мотаюсь, туда-обратно. Семьи-то у меня нет. Я ж лесом торгую.
– Ну, мать, надо помочь человеку, а то правда, куда он. Когда, говоришь, расплатятся с тобой?
Кирилл скопировал движение, размазав ладонью подбородок.
– Через три дня. Ну так как? – Кирилл снова помахал перед носом деньгами, закручивая и раскручивая купюры. Кот прыгнул к нему к нему на руки, тычась мордой в щеку. – Узнал папочку, узнал, моя крохотулечка… Что ж ты, сволочь, не дождался-то меня?
– А где ж он жил-то? – немного растеряно, с некоторой задумчивостью, спросила женщина.
– Да баба у меня тут была, но не срослось. Мужика привела.
– А кот-то как зашел? Светка что ли пустила? Да не, что же она с кровати сползла? И где ж он прятался-то? Только сейчас его увидела…
– Что тут думать, проскользнул между ногами… – выдвинул версию мужчина.
– Ты ж сказал, лечил его? – прищурился Кирилл.
– Да и то правда, – спохватился мужчина. – За так отдать не могу, это ж сколько вложили!
– Ну так как насчет комнаты, пятак сверху кину, не жмись. Половину сейчас, половину через три дня отдам.
– Так ты за три дня вынесешь тут все! – внезапно засомневалась женщина.
– Ты че, мать, с дуба пала? – рассмеялся Кирилл. – Чего у тебя есть? Шубы норковые, золотишко? Или холодильником твоим соблазнюся? Сколько ему, лет восемь? – Кирилл приценился к холодильнику. – Ты ж бомжа по сравнению со мной! У меня, мать, голова на месте и бабки пальцы не жгут! Я чисто по-человечески помочь хочу хорошим людям, к плохим бы мой кот никогда не подселился.
– Да ты вроде молодой еще, – недоверчиво покосился мужчина. – Я бы тебе больше двадцати навскидку не дал.
Кирилл загоготал, посматривая на мужика сверху вниз.
– За деньги все нынче можно купить! Солярий, сауна, ботекс, массажистки… Возьму как-нибудь с собой, помолодеешь лет эдак на двадцать… Че, за девку свою боитесь? Пальцем не трону, если нельзя. Хотя… – Кирилл почесал живот, скользнув затяжным взглядом по хозяйке, – не отказался бы! В тайге с бабами туговато!
И сразу заметил, как блеснули ее глаза в ответ. Она сразу засуетилась, переложив заботу о будущем постояльце на мужа.
– Сколько ты говоришь? – присел он на край стула.
– Считай, пятнашка за хату, пятак за борова моего, половина сразу, половина через неделю.