— Сломали?!
— Так точно! Не проскочил ни один! Наши все живы! Мы бежим к мельнице.
Получилось! Теперь все зависит только от меня. Сколько мне нужно продержаться? Две-три минуты, пока до мельницы добегут демоны? Может быть, нежить еще не добралась до переправы, тогда…
— Харт! — вырывается у меня, как только из-за поворота показываются обгорелые стены и я замечаю, что на соседний берег из леса выбегают около трех десятков скелетов. Несколько тварей уже на плотине, — до мельницы метров сто, и я, ни секунды, не раздумывая, врубаю рывок. «Жаль, что мне никак не поместиться в этом сарае верхом, — не позволят оставшиеся перекрытия», — мелькает у меня в голове, когда Мрак, тяжело дыша, замирает около разрушенного строения. «Прорвемся! — Я спрыгиваю с кабана, хлопаю его по боку и шагом сквозь тьму, через стены, ухожу к ведущему на реку дверному проему. — Успел!»
По макушке шлема чиркают две прилетевшие с того берега стрелы, я поспешно ухожу под прикрытие стены и колющим ударом пробиваю в не прикрытое доспехом бедро первому ввалившемуся в здание скелету.
Тварь, пятясь, пытается взмахнуть ржавым двуручным мечом, но задевает им о дверной косяк и подставляет мне прикрытый латным нагрудником бок. Пользуясь замешательством воина-скелета, чередуя навыки, наношу два колющих удара в открывшуюся щель между шлемом и броней. Лезвие скрипит по костям, голова скелета дергается, и он, пытаясь прикрыться тяжелым оружием, бьет ногой в середину моего щита. Шагаю в сторону, пропуская удар по касательной, и четвертым движением вбиваю лезвие в горящую голубым светом глазницу. Крит! Заморозка. Из-за спины первого, прикрываясь деревянным потрескавшимся щитом, протискивается второй, вооруженный ржавым топором скелет и сразу переходит в атаку. Легко отбиваю щитом его выпад и, почти не потеряв здоровья, продолжаю обрабатывать первого. Сзади вижу еще противников — происходи дело в реале, они просто задавили бы меня своей массой. Но тут не реал. «В очередь, ублюдки!» — усмехаюсь я, глядя в их ненавистные рожи.
В тот момент, когда кости первого скелета с ледяным звоном осыпаются на доски пола, на его месте возникает размахивающий коротким кинжалом лучник, экипированный в прогнивший кожаный доспех. Сильным пинком отшвыриваю урода в стену — разницу в силе не отменял никто, — и переключаюсь на щитоносца. Удар о стену снимает с лучника около пяти процентов ХП, скелет на мгновение замирает, но потом вновь с упорством обреченного подступает ко мне, отводя в сторону узкое, тронутое ржавчиной лезвие.
— Криан, мы выдвинулись из деревни, — в ушах раздается взволнованный голос Сальты, — ты как там?
— Нормально, — отвечаю я и облегченно вздыхаю, — минуты три я еще продержусь без проблем. С меня и пяти процентов жизни еще не сняли.
«Накаркал! — В противоположную стену с противным звуком один за другим врезаются три пламенных сгустка, и по полу начинает растекаться лужа раскаленной плазмы. — Твари!» Становится невыносимо жарко, тикающий по времени урон трогает мою полоску жизни, которая начинает медленно сокращаться. Я повторно вбиваю лучника пинком в стену и пропускаю в бок удар ржавого топора, — воин пытается оттеснить меня из комнаты, но на полшаге открывает неприкрытую шею, получает в горло клинок и застывает ледяной статуей. Раз за разом бью его в незащищенное горло, прикрываясь щитом от кинжала второго. Еще три сгустка в стену, от нехватки кислорода начинает кружиться голова, боль рвет тело на части. Отступать нельзя — иначе твари толпой прорвутся на этот берег, а это конец!
Пью лечилку, добиваю мечника, ледяная фигура которого плавится от горящего в комнате пламени, сбиваю лучника с ног и дважды бью по лежащему на полу уроду. Два крита подряд, и из глаз скелета уходит голубая дымка. В комнату протискивается маг и, прячась за спиной второго щитоносца, пытается скастовать очередной огненный шар. «Сука!» — я затыкаю ему глотку молчанием и пытаюсь достать обряженного в обрывки коричневой мантии урода. Воин грамотно перекрывает мне дорогу, его меч соскальзывает с моего щита, он ответно отбивает мой выпад, и я вынужден отступить от его следующего удара.
Сознание плывет. Как же больно, еще два огненных шара влетают в помещение, и краем глаза я вдруг замечаю в углу призрачную фигуру тифлинга. «Сайнон? Я брежу?» — но облик так и не отступившего когда-то карающего словно придает мне сил.
Скелеты в комнате горят вместе со мной, я мощным ударом сапога в центр щита отталкиваю воина в сторону и, схватив мага свободной рукой за глотку, выдергиваю его на себя, в ярости нанося ему удар за ударом, чередуя умения.
Перед глазами красный туман, щитоносец переходит в атаку, около моей головы в стену врезается ржавое лезвие. Последним усилием отталкиваю его от себя на пылающие доски и, слыша за спиной чье-то тяжелое дыхание, задыхаясь, шепчу в канал рейда:
— Сальта… магов… первыми…
— Криан! Что происходит?! — кричит демонесса. — Мы уже на подходе! Да не молчи ты!
Горящая фигура щитоносца, который, споткнувшись об останки мага, рухнул на покрытый потеками лавы пол, медленно поднимается. Скелет, тяжело опираясь на меч, пытается встать, но его рука ломается в суставе, и он с сухим треском осыпается в огонь. В комнату втискиваются сразу два мага, оба безошибочно находят взглядом меня, и их сведенные руки загораются багровым огнем. «Суки! Но как же так?!» — уже практически ничего не видя вокруг, делаю шаг в их сторону, понимая, что мне уже не успеть. Внезапно что-то сильно бьет меня в спину, я падаю на пол, и меня накрывает спасительная темнота…
Сознание возвращается рывком, комната в дыму, в воздухе невыносимый запах гари, который перебивает даже вонь от костей, раскиданных на остатках тлеющих досок. Обзор закрывает огромная туша кабана, который, словно собака, защищающая потерявшего сознание хозяина, мощными ударами бивней с ревом рвет валяющегося под ногами скелета. Маги мертвы окончательно, но жизнь вепря уже в желтом секторе — загривок истыкан прилетевшими с того берега стрелами, туша кабана просто не поместится за стену целиком, да он и не думает прятаться.
— Мрак, — через силу шепчу я, — отойди за стенку. — Дыхание дается мне с трудом, перед глазами все плывет, я пью лечилку, делаю два глубоких вздоха, и меня скручивает в приступе кашля. «Двадцать пять процентов жизни, как я вообще еще могу соображать? — мелькает где-то на краю сознания мысль. — Но где же все остальные?» Не переставая кашлять, я разбиваю последнюю лечилку с пояса о заднюю ногу кабана и пытаюсь подняться, тяжело опираясь на обгорелую стену. У нас еще секунд двадцать, и тогда…
— Криан, вы где? — Это уже Айм, демон часто дышит: ясно, что он бежит.
Все правильно — мой бой длился не больше трех минут, ребята просто не успевают сюда добраться. Уже собираюсь что-то ответить, и одновременно со стуком по доскам сапог в ушах раздается обеспокоенный голос демонессы:
— Дар, ты жив? Не молчи!
— Жив, — хмыкаю я, видя, как в комнату влетают Аритор с Хердом, а застывшая в дверях Реена, мгновенно сориентировавшись в ситуации, кидает исцеление на меня и начинает вливать восстановления во Мрака.
Кабан резко разворачивает налитые кровью глаза к вошедшим и, признав в них своих и повинуясь моему окрику, медленно пятится назад, освобождая танкам место.
— Как вы тут накурили, дар, — усмехнулся Аритор, обходя по стене отступающего кабана и принимая на щит удар одноручного топора скелета, появившегося в дверях.
— Ну да, было дело. — Голова еще немного кружится, но мир вновь обретает краски. — Я выйду. Айму скажите, чтобы сразу забирали с трупов все, иначе потом придется все это дерьмо отсюда оттаскивать, — киваю на разбросанные по полу останки.
— Я же говорила, что он милый. — Реена отступает в сторону, выпуская на улицу Мрака, и ласково проводит рукой по его загривку, из которого еще торчит около полутора десятков стрел. — Больно, маленький?
Вепрь рычит и, здороваясь, легонько толкает жрицу мордой в бок. Я обеими руками выпихиваю его наружу и, пропустив в комнату Хадежу и Айма, наконец выхожу на свежий воздух: «Живой!» Здесь все под контролем, лучники ежесекундно отправляют в сторону плотины огненные и ледяные росчерки. Немного бледный Риис бьет нежить ледяными копьями, Оск, поставленный следить за стрелками, откровенно скучает. На противоположном берегу черно от заполонившей его нежити, так что я даже приблизительно не готов подсчитать ее количество. Эх, чувствую, нам предстоит жаркая ночка!
— Ты почему не сказал нам, что задумал? — шипит при моем появлении Сальта. — Ты… я… я очень переживала за тебя. — Голос у лучницы дрожит. Мне кажется, что она плачет. Впрочем, за шлемом слез не видно, а на ее стрельбу это не влияет никак.
— Ну правда, не думал, что они успеют сюда добежать, — пожимая плечами, тяжело вздыхаю я. — Зато смотри, сколько их на том берегу…
— Не делай так больше, дар, — перебивает меня девушка. — Мы же тебе доверились? Так почему тогда ты не доверяешь нам?
Вопрос демонессы ставит меня в тупик. Действительно, что мне стоило захватить с собой хотя бы того же Оска? Привык быть один? Но сейчас у меня есть они, и они не просто компьютерные программы. Те точно не умеют плакать из-за того, что их командир тупой осел. Я тяжело вздохнул и, стараясь не смотреть ей в глаза, произнес:
— Я постараюсь, Сальта. Я обязательно постараюсь…
Глава 14
Вечереет. Оранжевое солнце освещает верхушки деревьев, покрывая их ярко-оранжевой пеленой, близится закат. Я снял шлем, откинул изрядно отросшие волосы со лба, достал флягу и сделал пару глотков. Теперь у меня есть клан. Деньги отправлены и приняты администрацией, или кто там сейчас за нее? Неважно. Главное, у меня все получилось. Осталась ерунда — замочить несколько тысяч сбежавшихся со всей локации скелетов, и можно планировать дальнейшее развитие.
— На, хлебни. — Я протянул фляжку Риису, который с выражением вселенской тоски на лице отправлял в нежить одно ледяное копье за другим и изредка вертел головой по сторонам, видимо, не зная, к чему прицепиться.