В этот момент маленький Криан что-то угукнул на своем тарабарском языке и, отчаянно косолапя, направился ко мне. Подойдя, он уцепился за мою штанину, поднял взгляд и улыбнулся.
Стараясь дышать через раз, я посадил ребенка себе на колено и, придерживая левой рукой, правой потянулся в сумку и вытащил оттуда секиру убитого мной Владыки Руалта. Сама секира только называлась секирой. Сочетание копейного острия с лезвием в виде полумесяца и заостренным обухом на двухметровом древке делали ее больше похожей на алебарду. Боевая часть оружия павшего Владыки была окутана светло-голубой дымкой, а по загнутому, почти полуметровому лезвию то и дело пробегали ярко-синие искры.
— Грозное оружие, достойное великого воина, — торжественно произнес я и положил ручки маленького демоненка на древко секиры. — Я дарю ее тебе, Криан, владей и не позорь это оружие.
Все! Теперь только в руках этого малыша оружие будет тем, чем является на самом деле. В чужих руках это будет обычный топор. И только родственники по крови и подаривший теперь могут взять ее в руки, чтобы сохранить до того времени, пока пацан подрастет. Всему этому научил меня Керт перед тем, как отправиться к себе в княжество.
Мальчишка вцепился в древко пальчиками, все лезвия секиры полыхнули голубым, а комнату слегка тряхнуло. Ну, магический мир, че — передача подобного девайса обязательно должна сопровождаться какими-нибудь спецэффектами. Я на всякий случай снял ручонки маленького тезки с древка, и туман на оружии исчез, а когда мальчишка вцепился в древко снова — появился.
— Сработало, — удовлетворенно констатировал я и поднял глаза на сидящую напротив парочку.
И если в глазах Треис было только любопытство, то Корт буквально окаменел.
— Это же… это же… — хрипло прошептал он. — Ледяная Ярость Владыки Иллиала…
— Ага, — с улыбкой кивнул я. — Она самая. Только теперь это Ледяная Ярость Криана — Иллиалу она уже без надобности, а твоему сыну в будущем пригодится.
— Ты сумасшедший! Ты хоть знаешь…
— Помнишь, ты дал мне меч, который берег для сына? Получается, сын остался без оружия? Я просто восстановил справедливость, — подмигнув пускающему у меня на коленях пузыри, вцепившемуся в древко секиры тезке, я снова посмотрел на Корта. — Ты только глянь, как ему понравился мой подарок. А что насчет цены и реальной стоимости этого оружия — так не все ли равно? — пожал плечами я. — Главное, чтобы им владел тот, кто его достоин. А вы, надеюсь, воспитаете достойного сына.
Корт вскочил с кровати и нервно заходил по комнате. Он несколько раз порывался мне что-то сказать. Но, наталкиваясь на мой насмешливый взгляд, осекался и с досадой взмахивал рукой.
— Что-то случилось, милый? — спокойным голосом поинтересовалась у мужа Треис.
— Он подарил нашему сыну Ледяную Ярость — легендарный топор Владыки Иллиала! Ты хоть понимаешь, что это такое?
— Нет, — пожала плечами демонесса. — А Иллиал? Он что же, просто так отдал топор Криану? — Молодая женщина кивнула на меня и снова перевела взгляд на мечущегося по комнате мужа.
— Нет, — закатив глаза к потолку, покачал головой Корт. — Наш Криан его убил и забрал топор… а потом подарил его Криану! — Корт осекся и уточнил: — Тому, который тоже наш — сыну в смысле.
— Убил Владыку Руалта? — удивленно посмотрела на меня Треис.
— Наконец-то дошло, — прорычал Корт. — Харт, как же хочется выпить.
— Но почему? И как тебе это удалось? — продолжила Треис, до которой только сейчас начал доходить весь комизм ситуации.
— Так получилось, — пожал плечами я. — Он просто плохо себя вел…
— Вы надо мной издеваетесь? — Треис посмотрела на вцепившегося в древко секиры сына. Потом на меня и наконец перевела взгляд на мужа.
— Нет, милая, — уже спокойно ответил тот. — Криан действительно убил Владыку Руалта и спас нашу провинцию от вторжения. Из-за этого мы и уезжаем на этой неделе в Ниттал.
— Ясно. — Она поднялась с кровати, подошла к стоящему у стены шкафу и распахнула створки. — Я смотрю, ты сейчас в той одежде, что я когда-то тебе подарила? — не оборачиваясь, произнесла она. — Так вот, я хочу, чтобы ты ходил в ней и впредь. — Треис развернулась и продемонстрировала висящий на вешалке камзол и узкие, в тон ему, штаны. — Вот, — торжественно произнесла она и подошла поближе. — Эта одежда достойна князя. Атлас заговаривала Мирана, и в этой одежде тебе никогда не будет холодно.
Я аккуратно вынул из рук тезки древко секиры, передал ее Корту и, поставив на пол тут же начавшего орать мальчишку, взял у демонессы подарок, обнял ее и поцеловал в щеку.
— Спасибо тебе, мастерица, — улыбнулся я и, отставив руку с вешалкой в сторону, внимательно рассмотрел подарок.
Камзол и впрямь выглядел шикарно — сшитый из черного атласа и украшенный серебряной вязью, он бы вполне смотрелся на каком-нибудь королевском балу. Насколько я помню, в Средние века под камзол надевались короткие штаны с чулками, но тут штаны были длинными. Вязь на них шла по бокам и словно продолжала рисунок камзола.
— Это еще не все, — видя мое восхищение, улыбнулась демонесса, снова подошла к шкафу и вернулась с двумя белыми, вышитыми красной нитью рубашками. — Вот, — протянула мне их она и подхватила с пола орущего во всю глотку сына. — Все это будет великолепно на тебе смотреться.
Да уж! Я еще раз поцеловал Треис в щеку и перевел взгляд на Корта.
— Спасибо, ребята, — от всей души поблагодарил их я.
— Да ну тебя, — махнул рукой трактирщик, вздохнул и убрал секиру в сумку. — Посмотрите на него. — Переведя взгляд на сына, он с улыбкой покачал головой. — Отобрали подарок — разорался. Подрастешь — будешь играть с ней каждый день.
— Да, наиграешься еще, — поддержал его я.
— Я потом расскажу тебе, милая, ЧТО на самом деле подарили нашему сыну, а мы пока пойдем вниз, выпьем? Там гости, неудобно как-то…
— Идите уже, — улыбнулась демонесса. — А ты будь, пожалуйста, на вечернем празднике в моем подарке.
— Вечернем празднике? — переспросил ее я.
— Князья в нашу деревню заезжают нечасто, — улыбнулась Треис. — Да и эти двое, — она кивнула на мужа, — тебя ждали, не обмывали назначения свои. Так что сегодня вечером, как и в прошлый раз, гулять будем всей деревней.
Мы с Кортом спустились в обеденный зал, где я с некоторым облегчением заметил, что алкоголь и впрямь оказал на Мирану с Альсуилом предсказанное Геридом воздействие. С лица суккуба исчезло идиотско-счастливое выражение, да и маг внешне вроде выглядел вполне нормально. Мы присоединились к ним, выпили, потом Корт отозвал мага за соседний стол, чтобы обсудить условия передачи трактира, и мы остались втроем. Внешне спокойная демонесса все равно выглядела слегка отстраненно: наш с Геридом разговор не поддерживала, а просто тихо сидела и отпивала бренди маленькими глотками из своего серебряного бокала. «Да ну ее, — подумал про себя я. — Заставлять относиться ко мне как прежде — глупо, да и бесполезно».
Настроение у меня испортилось, я взял у Корта ключ от той комнаты, в которой останавливался раньше и, сославшись на то, что мне нужно отдохнуть, направился к ведущей в гостевые покои лестнице. Не дойдя пару шагов до ведущих наверх ступеней, я вспомнил одну интересную вещь и обернулся.
— Послушай, Герид, — обратился я к сидящему за столом демону. — Твой трактир ведь в народе назвали «Свечой» из-за этой белой, метровой надстройки? Давно хотел тебя об этом спросить, да все никак не получалось. Она несет в себе какой-то сакральный смысл или просто служит для привлечения постояльцев? — Я пожал плечами и усмехнулся. — Как по мне, так она больше напоминает огромный мужской х… — Я перевел взгляд на Мирану и, замявшись, поправился: — Ну, в смысле орган.
Нет, я понимаю, что суккуба этим словом не смутить, но мужчина должен оставаться мужчиной всегда. А мальчики при девочках, как известно, не выражаются. Это в бою простительно, а в спокойной обстановке неприемлемо. Казалось бы, форменный бред — какое дело князю, да еще и Высшему, до каких-то там правил приличия, но мой разум продолжал цепляться за все эти условности, и, может быть, только благодаря этому я до сих пор ощущал себя человеком.
— Так это и был мужской хрен, — пожал плечами Герид, которого мало волновали какие-то там условности и прочая ерунда. — Огромный мужской хрен, — продолжил демон. — Мне его десяток мастеров вырубали и склеивали. И трактир назывался: «С наилучшими пожеланиями». Когда мы с ребятами из сотни его на крышу установили, так три дня обмывали, и Корт вон тоже был. — Герид кивнул в сторону стола, за которым его друг разговаривал с Альсуилом.
— И что было потом? — улыбнулся я.
— Утром третьего дня появился хлыщ один, из торговой гильдии. И сказал, чтобы я это непотребство убрал. Что сия скульптура, мол, портит внешний вид столицы доминиона. У нас же торгаши за обустройство Ниттала тогда отвечали. Ну и… — Герид допил остатки бренди, повертел бокал в руках, вздохнул и поставил на стол. — Выкинул я этого торгаша со двора тогда. Тут башка гудит от трехдневной гулянки, а этот урод своими бумагами у меня перед носом трясет…
— Но на этом история, как я понимаю, не закончилась?
— Нет, — хмыкнул демон, — не закончилась. Через два дня после этого случая, как раз за день до открытия трактира, Джареан заявился — сотник наш бывший. Мировой мужик, если сказать по правде. Он сказал, что его Тиранус направил, а тому вроде как из канцелярии самого Владыки указали. — Демон сунул в зубы трубку, пару раз глубоко затянулся, покосился на задумчивую Мирану, покачал головой и продолжил: — В общем, оказалось, что стоящая у меня на крыше скульптура видна из верхних окон жилых помещений цитадели, и, чтобы не смущать взоры благородных дам, ее нужно убрать. Знаю я этих благородных дам, — с досадой покачал головой Герид и опять покосился на притихшую демонессу. — В общем, пришлось брать инструменты и лезть на крышу — срубать и спиливать главные детали, значит. Я тогда с досады и название трактира сменил. Какие, на хрен, наилучшие пожелания с этим-то обрубком? Вот такая вот печальная история произошла с моим трактиром, — закончил свой рассказ демон.