Отель «Единорог» — а постоялым двором назвать каменное пятиэтажное здание у меня не повернулся бы язык — находился в полутора сотнях метров справа от нас и светился огнями не хуже отеля Nicco в Сан-Франциско, где мне пару раз довелось останавливаться.
— Вот сколько раз тут бываю, а все равно, видя это, минуту не могу сойти с места, — перекрикивая пьяный смех проходящих мимо гуляк, пояснил Пончик. — Пойдем, — он снова потянул меня за рукав, к выходу с площади. Заметив мой удивленный взгляд, махнул рукой:
— Наши пять минут подождут, а мы копыта коснемся и сразу к ним.
— Какого копыта?!
— Да сейчас, подожди, тут близко!
Обойдя два окруженных деревьями фонтана, разноцветные струи которых рисовали какие-то слабо угадываемые фигуры, мы вышли к огромной скульптурной композиции, у которой толпилось не меньше сотни игроков.
Слева шестиметровый мраморный гном, наглухо прикрывшись щитом, казалось, пятился под ударами какого-то чудовищного врага, но на лице непреклонность, губы сведены в злой упрямой усмешке, молот в правой руке занесен для удара так, что не возникает даже сомнения: этот удар сейчас повергнет невидимого соперника наземь. Справа атакующая врага магесса-эльфийка. Рот перекошен в безмолвном яростном крике, левая ладонь выставлена вперед, короткий посох занесен над головой. Я видел такое много раз… Сейчас с ее ладони сорвется Ледяное Копье и… не хотел бы я оказаться на его пути. Венчает композицию фигура мраморного рыцаря. В правой руке копье, левая отведена назад, рот приоткрыт, мрачная решимость на лице — художнику настолько точно удалось передать момент начала движения, что мне пару мгновений казалось, что я слышу топот копыт срывающейся за его спиной в атаку конной тысячи.
— Скульптура героев сражения в Волчьих Пустошах, — пояснил стоящий за спиной разбойник. — Этот рыцарь в центре — генерал Маркус Джонатан, командир объединенной тяжелой конницы эрантийских герцогов. По преданию, в том сражении они опрокинули гортов — элитную конницу Велиала — и ударили демонам в тыл. В том бою он погиб… — со вздохом закончил разбойник. — Пойдем, встанем в очередь и коснемся копыта его коня, оно приносит удачу, которая не помешает ни мне, ни тебе.
— Согласен, — улыбнулся я, не отрывая взгляда от лица мраморного рыцаря. — Удача нам сейчас ох как понадобится.
Стоящие по краям композиции стражи с молчаливым пониманием и улыбками смотрели на выстроившуюся к скульптуре очередь, в которой я заметил даже нескольких местных жителей. Все прошло быстро, я провел ладонью по холодному мрамору, подождал товарища, и мы вместе направились в «Единорог».
— Ты знаешь, — по дороге в отель пояснил Пончик, — скульптура Маркуса Джонатана — она тут не просто так. Это дань уважения разработчиков мира Аркона другой великой игре. Там он был командиром обороны Штормвинда… и там он тоже погиб. А кто-то из ваших решил увековечить в мраморе его память… Такое вот пересечение миров.
Глава 13
Едва мы зашли в небольшой ухоженный садик постоялого двора, прозвучал тревожный сигнал. На декоративном кустике справа вспыхнул магический красный огонек и спустя мгновение поменял цвет на светло-зеленый.
— Стойте где стоите! — раздалось слева, и через мгновение к нам из темноты шагнули три высокие фигуры в кожаных доспехах.
Местная охрана, надо понимать. Двое вооруженных короткими клинками солдат и экипированный в бежевую мантию маг. Солдаты трехсотые, маг — на тридцать уровней выше. Оружие в ножнах. Видимой агрессии не проявляют.
— Эльф? — удивленно произнес правый солдат, и только тут я заметил, что иллюзия с Пончика спала. М-да… А поменявшийся огонек показал, что все уже в порядке? Ага, конечно, колечко-то бога воров местной защитной системе не по зубам. Что слетела защита в Храме Мирта — это понятно. Все-таки главный служитель бога — это вам не трактирная охрана. А тут — обломитесь.
— Лорд Великого Леса, Рыцарь Ордена Богини Отмщения к вашим услугам, — ни разу не смутившись, с ленцой в голосе произнес Пончик. — И если я не ошибаюсь, у вас гостят уже два представителя Великого Леса. Так чем вызвано твое удивление, солдат?
— Простите, рин, — выступил вперед маг. — Правила нахождения в этом заведении исключают наведение иллюзий. Поэтому на входе в здание висит заклинание архимага Ставуса, исключающее любые наведенные мороки. Но если вы настаиваете на том, чтобы находиться в здании под личиной, то вам необходимо получить разрешение в Коллегии Чистых или канцелярии герцога Гельта.
— У нас уже есть такое разрешение, — я протянул магу выданную мне Себастьяном бирку и, обернувшись к Пончику, улыбнулся: — Дай ему и свою.
Вот ради таких моментов стоит жить. Маг взял в руку мою бирку и небрежно провел над ней ладонью. Потом вдруг дернулся, на мгновение замер, а затем медленно поднял на меня взгляд. И было на его лице что-то такое… Вот, наверное, точно так же я бы смотрел на настоящего живого Дональда Дака.
— Мое почтение, князь, — кивнул мне он, кинул взгляд на зеленеющий над кустом огонек, а затем снова посмотрел на меня.
— Рину и тем представителям Великого Леса, на кого он укажет, будут выданы противодействующие заклинанию архимага амулеты. Вам, как я понимаю, такой амулет без надобности. Еще раз прошу простить нас за задержку, и добро пожаловать в «Единорог»!
Беззвучно открылись высокие стеклянные двери, заиграла приятная музыка, воздух благоухал от растущих в вазонах цветов. Склонился стоящий на входе швейцар.
— Я такое только на картинках видел, — хмыкнул вошедший следом за мной Пончик.
Приемный зал был выполнен в светло-коричневых тонах. Декоративные мраморные фонтаны, широкие диваны и кресла, книги, в кажущемся беспорядке разложенные на столиках… Утонченная небрежность — так бы я назвал открывшуюся перед нами картину. Если кто-то останавливался в отелях со стоимостью номера свыше тысячи долларов за ночь, поймет, что я имею в виду. С другой стороны, каким еще может быть центральный отель Вайдарры?
Портье, напомнивший мне бармена из фильма «Сияние» с Джеком Николсоном, учтиво поклонился. Положил руки на наши с Пончиком бирки и, не выразив ровным счетом никаких чувств, выдал мне ключи от моего номера, а Пончику сказал, что его ключи забрала жена, которая сейчас находится в соседнем зале, в компании достаточно экстравагантного рина. Как оказалось, Орден Приближающегося Рассвета взял нас четверых на полный пансион сроком на две недели. Ну да, через две-то недели все по любому решится. Так что поживем на казенных харчах, я не против. Да и Орден вряд ли от этого обеднеет.
Получив у портье три амулета, о которых нам сказал маг, мы прошли в соседний зал, такой же безлюдный, и заметили сидящего у окна «экстравагантного рина» в обществе читающей какую-то книгу Масяни. При виде заставленного закусками стола, двух заполненных янтарной жидкостью хрустальных графинов мне показалось, что Орден от таких-то «харчей» и впрямь может обеднеть. Ну и хрен с ними — сами напросились.
Фантик полулежал на кожаном диване с огромным бокалом в левой руке и плавно водил в воздухе правой, словно дирижировал каким-то невидимым оркестром.
— А вы, смотрю, тут неплохо устроились, — хмыкнул Пончик, оглядывая все это великолепие.
— Празднуем ваши уцелевшие задницы, — пьяно хохотнул лысый, допил содержимое своего бокала и, наконец, принял нормальное сидячее положение.
— Не знаю, что это за коньяк, — кивнув на графины, хмыкнул он, — но, по словам того плешивого дядьки, это лучшее, что было в этом клоповнике! И оно, поверьте, того стоит! — Он поднялся, по очереди пожал нам руки и широким жестом указал на кресла.
— Садитесь, друзья, опрокинем по чарке, а то я тут сопьюсь в одиночку в обществе этого синего ученого чулка!
— От же урод, — отложив в сторону книгу, улыбнулась Масяня. — Пустили, блин, алкоголика в «all inclusive»…
Девушка поднялась, кивнула мне, чмокнула Пончика в щеку и только потом заметила висящий над его головой ник.
— Что это за мастер Ито? — чуть выставив вперед подбородок, поинтересовалась она. — Мастер чего? И где этот мастер уже успел залить за воротник?
— Так мы только церковное вино, во славу местного бога, — указав на потолок, не задумываясь, отмазался Пончик. — Магистр Себастьян нам так и сказал: без пары бокалов беседовать никак нельзя. А мастер… это мы с сестрами фартуки шили…
— В горошек, — поддакнул Фантик, разливая по бокалам коньяк. — Моя тоже в горошек шила. Они завсегда дороже продавались, но теперь-то я хоть знаю, кто у нас был конкурент!
— Пара бокалов, значит… и фартуки… — Масяня уперла руки в боки, но не выдержала и рассмеялась. — Пончика мне верни! И имейте уже совесть, расскажите, чем у вас там все закончилось?
— Вот что ты, Масянь, за женщина такая? — со вздохом покачал головой Фантик. — Люди только с дороги. Не поели, не выпили… Дай им покушать, а я тебе сам чего-нить расскажу.
— Да ты мне и так уже все мозги вынес! — хмыкнула охотница, дождалась, пока Пончик наконец сменит ник, и села за стол рядом с ним.
Я тоже сел и, слушая их беззлобную перепалку, принял у лысого протянутый стакан. Коньяк и впрямь оказался выше всяких похвал; мы выпили, закусили и кратко поведали о наших приключениях. Причем из поддатого Пончика вытянули абсолютно все: от драки в игорном доме и бега по пересеченной местности до встречи со спутником бога воров. С другой стороны, о подобной встрече он мечтал несколько лет, и как же не поделиться с любимым человеком? Масяня, впрочем, отнеслась ко всему этому вполне нормально: то ли и так догадывалась, то ли выпытала еще раньше у Макса.
— Ты, это, Масянь… — в конце рассказа опустил глаза разбойник, — иди спать ложись, а мне сестер повидать нужно. Я только ночью это сделать могу. Тот дохлый урод намекал, что они у него, но это вряд ли. Изумруд был у них, и он бы и так его забрал, но все равно на душе кошки…
— А пил тогда зачем? — сухим голосом поинтересовалась та.
— Да я чуть-чуть, — пожал плечами разбойник. — По ветерку проветрюсь. Там безопасно…