Пройдя вперед, я остановился перед статуей и минуты три молча смотрел ей в глаза. Затем пожал плечами, вздохнул и направился ко входу в центральное строение.
Пройдя через небольшой портик, я оказался в просторном, слабо освещенном помещении. Низенькие деревянные скамейки вдоль стен, украшенных картинами, стрельчатые окна с черно-белой мозаикой, статуя богини, алтарь и запах… Тот самый запах ее духов… Проклиная себя за эту гребаную сентиментальность, я прикрыл глаза и простоял так пару минут, вспоминая… Глупо до абсурда. Невозможно влюбиться в двух женщин одновременно… Или возможно? Если одна из них Богиня, а вторая Великий Демон? И обе для тебя недосягаемы. Одна в кармане реальности, другая вообще не пойми где. А может быть, именно поэтому? Чувства тем сильнее, чем дальше находится объект их приложения? Или во мне просто говорит трехмесячное воздержание? Проще считать так, подумал я, а уже в следующее мгновение рванувшаяся наружу ярость вымела из головы всю эту розовую муть. Я открыл глаза, окинул взглядом помещение, покачал головой, усмехнулся и направился к алтарю.
Привязанность к кому-то или чему-то — это обычная слабость, а ярость давно стала моей второй броней, защищающей меня от подобного идиотизма. Ни к чему все эти слюни. Одну вытащу, вторую найду, потом построю в Крейде высокую башню и посажу их обеих туда. Я — Высший, мне можно! Представив этих подруг в русских народных кокошниках, выглядывающими из окон нарисованной в моем воображении башни, я широко улыбнулся и, не вкладывая руку в углубление, кинул в чашу полную горсть золотых монет. Не хочу о себе напоминать. Если понадоблюсь, она найдет меня и так.
— Спасибо, господин, но вы должны положить руку на алтарь… — Приятный женский голос раздался у меня за спиной.
Я обернулся и кивнул неслышно подошедшей служительнице. Высокая черноволосая женщина в черно-белой мантии с отстраненным любопытством посмотрела мне в глаза.
— Я — Эллис, настоятельница этого храма, — учтиво представилась она и хотела уже что-то добавить, когда ее взгляд наткнулся на висящую в моем ухе серьгу.
Несмотря на слабое освещение, было заметно, как сильно побледнело ее лицо. Она в смятении отшатнулась и, прикрыв обеими ладонями рот, уставилась на меня широко раскрытыми глазами.
— Князь Крейда Криан, — воспользовавшись заминкой, представился я. — Чем-то могу вам помочь?
— Ты… У тебя талисман… — обретя дар речи и смахнув выступившие на глазах слезы, севшим голосом прошептала Эллис. — Кусочек ее души… Ты знаешь, где Госпожа, демон? Почему она не отвечает на наш зов?
«А колечко Харта в храмах-то не работает», — отметил про себя я и отрицательно покачал головой:
— Сожалею, эрла, но я и сам не знаю, где твоя Госпожа, и буду благодарен, если ты расскажешь мне, что произошло.
— Да, конечно, — кивнула уже окончательно пришедшая в себя женщина и, тронув меня за рукав, указала на одну из стоящих по периметру храма скамеек.
Провожаемый любопытными взглядами посетителей, я прошел в указанном направлении и, кинув взгляд на картину, на которой Сата объясняла что-то какому-то худому однорукому мужику, сел на предложенное место. Эллис села рядом и, сложив на коленях руки, спокойно произнесла:
— Не знаю, как работает этот талисман, князь, но чувствую, что он активен, а значит, Госпожа не покинула этот мир. Провидение привело тебя в нашу обитель, и я счастлива, что это произошло.
— А что с ней случилось?
— Я не знаю… Никто не знает, — покачала головой женщина. — В феврале на наших клумбах распустились сотни розовых хризантем. Полгорода приходило посмотреть на это чудо. Они цвели ровно неделю… Цветы, которые здесь никто никогда не сажал… — Эллис вздохнула и опустила голову. — Они исчезли ночью, а утром мы перестали чувствовать Госпожу. Марек, послушник святилища Саты в Калидане, заезжал к нам месяц назад и рассказал, что у них произошло то же самое… Прости, но больше я не знаю ничего.
«Февраль… ну да, конечно», — подумал я и, не отрывая взгляда от статуи богини, пояснил:
— Хризантемы известили вас о спасении лисьего народа. Я знаю это, поскольку в феврале Сата являлась мне и моему другу. Призванное поверженным Галотом чудовище уничтожено, и ее народу теперь не угрожает никто.
Эллис ничего не ответила, и я уже собрался попрощаться, когда…
— Ну, привет, Черный! — Негромкий голос с такой знакомой хрипотцой прозвучал у меня в голове. — Ты здесь — значит, у нас еще есть шанс…
Я резко обернулся к Эллис. Настоятельница застыла, положив на колени руки и пристально глядя на алтарь. Ее глаза светились едва заметным зеленым магическим светом.
— Это всего лишь закладка, — тут же пояснила Сата. — Можешь не отвечать, мне все равно тебя не услышать. Я оставила такие закладки в каждом храме. Но к Лате лирику. Слушай внимательно, Криан. Это важно для нас всех… Боги Вереницы Миров сильно зависят от праны. Это что-то вроде энергии и маны у разумных, только у нас все намного сложнее. Пока Великая Сущность выполняет свои непосредственные обязанности, ее запас неизменен. Но в битвах или когда бог лично вмешивается в замыслы Сущего, прана начинает утекать. Она напрямую связана с нашими астральными проекциями и восстанавливается очень медленно. Прану можно восстановить в филактерии, можно забрать у побежденного. У каждого из нас есть способ быстрого ее восстановления, но он, как правило, связан с огромными рисками. Ведь полностью израсходовавший свою прану, считай, уже мертв. Конкуренты мгновенно воспользуются твоей слабостью. Именно поэтому боги стараются вмешиваться в разборки разумных только в самых крайних случаях, и именно поэтому, к примеру, три тысячи лет назад мы не стали преследовать отступающих на юг материка Древних. Великое Равновесие, будь оно неладно, не позволяет нам делать многих очевидных вещей. Я все это говорю, чтобы ты знал, что помощи тебе, по сути, ждать неоткуда. И запомни главное: Вилла тебе лучше обходить стороной, но если уже встретишься с ним, то ни в коем случае не дай ему уйти. Это очень важно!
Голос Саты в моей голове звучал сухо и отстраненно, лишь в конце богиня повысила интонацию. Находящиеся в храме люди изредка бросали в нашу с Эллис сторону взгляды, но особого интереса никто не проявлял. Глаза настоятельницы светятся зеленым светом? Кого, интересно, в этом мире можно таким удивить?
— Что до меня, — после небольшой паузы продолжила Сата, — чувствуя вину перед своим погибающим народом, я поставила его жизнь выше своей и грубо вмешалась в вероятностное течение событий. Оценив потенциал твоего друга, я отдала почти все, чтобы он оказался на пути чудовища, пожирающего мой народ. Уже потеряв большую часть своего астрального тела, но еще до смерти Пифона, я встретила тебя…
Я уже говорила, что у каждого бога есть возможность быстрого восстановления праны и связанной с ней астральной проекции. Для меня это возможность сыграть с Сущим по самым высоким ставкам. Ведь чем они выше, тем больше выигрыш. Кому, как не тебе, это знать. Встретив тебя, я увидела шанс и решила сыграть на все то, что у меня осталось. Сейчас я в своей филактерии, лежащей на пути той твари, о которой мы с тобой говорили. Я специально не стала прятаться, чтобы максимально увеличить свою ставку. Ну вот и все, Криан, я сказала что хотела. Не сказала только о самом главном для меня и… наверное, для тебя. Просто не могу… Узнаешь, если мы когда-нибудь еще увидимся. Удачи тебе, Черный, и прощай…
Голос Саты стих, Эллис дернулась, пару раз глубоко вздохнула и ошарашенно посмотрела в мою сторону.
— Я… Госпожа только что…
— Да, Сата только что разговаривала со мной через тебя, — кивнул ей я. — Сказала, что отлучилась по своим божественным делам, и попросила, чтобы вы не очень тут без нее хулиганили.
— Она правда придет, князь? — Надежда и радость в голосе жрицы смешались с текущими из ее глаз слезами.
— Конечно, придет. — Поднявшись со скамейки, я улыбнулся и тронул женщину за плечо. — Она нас никогда не оставит. Передай это всем и прощай.
Я кивнул, поправил на поясе съехавшие ножны и, оставив жрицу наедине с ее мыслями, пошел к выходу.
Глава 7
На улице все так же светило солнце, сидели на заборе голуби, люди прогуливались по территории парка. Но что-то все-таки изменилось. В мозаику лег очередной кусок, а этот мир стал еще немного понятней. Гулять расхотелось, и я, покинув территорию храма, сверился с картой и направился в гостиницу, по дороге раздумывая о том, что мне рассказала Сата.
Странно, но некоторые вещи человек принимает как должное, не думая, почему все именно так. Из-за угрозы вторжения Вилла Райан I объявил мобилизацию. А вот скажите, зачем? У людей тут с десяток скучающих богов! Неужели они не могут выкинуть этого урода и всю собранную им нечисть с Карна? Да так, чтобы он навсегда забыл сюда дорогу? Почему Мирт не открыл могилу Аркама и не уничтожил Тиарана собственноручно? Почему Кильфата в Суоне, вместо того чтобы убить Нергхала, засунула его в камень души?
Я не так много понял из сказанного, но все-таки узнал достаточно, чтобы сделать хоть какие-то выводы. А они для меня не очень утешительные. У богов тут ограничений едва ли не больше, чем у всех остальных, и им определенно есть что терять. Я вспомнил то ощущение могущества, которое посещало меня дважды. Ради этого можно пожертвовать многим.
Задумавшись, я едва не налетел на двух симпатичных девушек, когда те резко остановились передо мной и стали что-то разглядывать на витрине магазина, из окна которого раздавался заливистый детский смех. Извинившись, я кивнул им и перешел на другую сторону улицы. Девчонки за спиной захихикали, одна из них крикнула, чтобы я ближе к вечеру приходил на центральную площадь и что ей очень интересно, как это происходит с демонами. Я усмехнулся и продолжил свой путь, не оборачиваясь. Ну да, маскировка в храме с меня спала, а обновить ее я по известным причинам забыл. Когда-то давно Дара примерно то же самое говорила заглянувшему в ее дом светлому. Где только теперь тот светлый… Нет, я по-прежнему наполовину человек, да вот только светлым меня никто уже не называет давно.