Отмахнувшись от системного сообщения, я сел, рванул на боку застежки и быстро скинул с себя кирасу. Нагрудник Бога Воинов обиженно звякнул о камень, и я, перехватив лезвие Пагубы левой рукой, резко надавил правой и с силой вогнал меч себе в живот. Хаос меня не тронет, а боль как-нибудь вытерплю… Рукоять протестующе дернулась в руке, острие нехотя пробило плоть и высунулось из левой части спины, сняв сорок процентов ХП. «Так надо, прости…» — прошептал я, и, кажется, меч меня понял.
По черному лезвию пробежали розовые жилки, и оно начало наливаться кровью. Черное железо — самый восприимчивый к магии металл, а кровь Белого Дракона — это магия, и она позволяет проходить через любые преграды.
Пятьдесят процентов ХП и семнадцать секунд Щита на ребятах… Кровь Творца принадлежит Творцу? Обломись, ублюдок! Творец в той жизни поделился своей кровью со мной… Боли нет… Какая боль, когда на кону жизни любимых и близких? Ярость отбойником бьет по вискам, кровь тонкой струйкой стекает с лезвия на пол, глаза постепенно застилает багровый туман…
Чейни ударом серпа отбросил Глюка, схватил за загривок Макса и с силой отшвырнул его прочь. Лита наконец справилась с путами, вихрь огня и стали врезался в морду чудовища, и Безумный Бог, широко взмахнув руками, с грохотом обрушился на плиты.
«Красавица и умница…» — мелькает в голове мысль, когда Чейни вскакивает на ноги, вскидывает над головой серп, и невидимая сила разбрасывает всех атакующих. Иконка Щита пропадает. Пора!
Взмахнув своим чудовищным оружием, Чейни бросился к Глюку, но, запутавшись в появившихся корнях, упал, непроизвольно выставив перед собой руку.
— Сдохни, сука!
Я выдернул из живота меч. Прыжок! Левое ухо обожгло холодом, и Пагуба, пробив тварную защиту, с глухим звуком вошла в нижнюю челюсть чудовища! Крит!
Цель парализована!
Кара Крылатого Властителя наносит Безымянному Богу 2 000 000 единиц урона.
Да!!! Я люблю тебя, Сата! Тридцать семь тысячных процента парализации Великой Сущности… Нереально, но, когда на твоей стороне Богиня Удачи…
Кара Крылатого Властителя наносит Безымянному Богу 32 000 000 единиц урона.
Налитые кровью глаза и оскаленные желтые клыки застывшего в нелепой позе чудовища. Липкая тягучая слюна капает на запястье и разъедает титановый наруч. Плевать! Я сдохну, но не выпущу меч из рук. Тридцать семь секунд парализа… Ему хватит и двадцати одной!
…
Кара Крылатого Властителя наносит Безымянному Богу 128 000 000 единиц урона.
Вокруг медленно поднимаются соратники. На лицах злое удовлетворение и радость. Все молчат, близко никто не подходит…
— Рома… живой… — шагнув вперед, неверяще шепчет Алена. — Ромка…
Сестра медленно опускается на колени и закрывает ладонями лицо. Плечи ее вздрагивают в беззвучных рыданиях.
Лечение опомнившейся Раены холодной волной смывает багровый туман, руку продолжает жечь, но это уже ерунда.
…
Кара Крылатого Властителя наносит Безымянному Богу 4 096 000 000 единиц урона.
Секунды каплями крови срываются с рукояти моего меча. Лютая ненависть застыла в глазах проигравшего бога. Я полгода ждал этого момента. Так много хотел сказать, подбирал слова, но сейчас они не лезут у меня из горла… Ярость тоже ушла… Только усталость и желание быстрей все закончить…
Кара Крылатого Властителя наносит Безымянному Богу 32 768 000 000 единиц урона.
Глюк, опустив морду, буравит взглядом своего недавнего противника. Лита, скрестив у ног клинки, прикрывает глаза и чуть запрокидывает голову. Пончик, не выпуская из рук кинжала, запястьем вытирает со лба пот. Гоша с Няшей с разных сторон медленно бредут к дочери некроманта.
Кара Крылатого Властителя наносит Безымянному Богу 1 048 576 000 000 единиц урона.
Лита, расправив крылья, вскидывает клинки, а в следующую секунду тело поверженного бога рассыпается на куски, как сброшенная с пьедестала статуя.
Все…
Вы победили! Великое Пророчество Аркона исполнено!
Внезапно все вокруг замерло: Лита с распахнутыми за спиной крыльями, Аленка на коленях с прикрытым ладонями лицом, бредущие к Ваессе драконы. Словно кто-то поставил изображение на паузу. Даже Глюк, которого стоп-кадр застал в момент его превращения, выглядел сейчас искрящимся салатовым облаком. М-да…
— Здравствуй, Криан… — приятный мужской голос прозвучал за моей спиной. — Поздравляю с победой…
Я медленно обернулся и кивком поприветствовал его.
— Добрый день! Чем обязан такому визиту?
Две верхние пуговицы бордовой рубахи расстегнуты. Светло-коричневая кожаная куртка, ковбойская шляпа, потертые джинсы и высокие сапоги. Внешне он походил на молодого Клинта Иствуда. Ни полоски ХП, ни имени над головой, но у меня не возникло и тени сомнения в том, кто это такой. Остановить во времени Великого Демона и воплощение Великого Леса можно, только остановив мир…
Мудрец снял с головы шляпу и зачем-то заглянул внутрь.
— Вы, люди, гораздо лучше воспринимаете образы, — подняв на меня взгляд, пояснил он. — Внешность, одежда, интонация, мимика… Я здесь, чтобы завершить одно небольшое дело и подвести итог.
Он надел шляпу и кивнул на то, что осталось от Чейни. В следующий миг куски туши убитого бога подернулись рябью и исчезли, а на плитах появился очень хорошо знакомый мне персонаж. Тело Вилла вздрогнуло, он оттолкнулся ладонями от пола, поднялся на ноги, одернул плащ и встретился со мной взглядом. Стоящего рядом Создателя, по ходу, не замечал. Возможно, вообще не видел никого, кроме меня. Никакой ненависти в глазах, вообще никаких эмоций, кроме узнавания. Секунд через семь богу надоело играть в гляделки, он усмехнулся, кивнул и растворился в воздухе.
Ну вот, Равновесие восстановлено, а спутники Вилла получили свой шанс. Интересно, Кильфата вернет ему тот алтарь или покажет известный жест? Впрочем, это я, наверное, уже не узнаю.
— Я закончил, — Мудрец удовлетворенно кивнул и перевел на меня взгляд. — Твои друзья тоже без награды не останутся, а ты сам… Ты хочешь что-то узнать?
— Да, хочу, — кивнул я. — Скажи, зачем все это было нужно? Неужели ты не мог сделать все сам?
Искин пару секунд молчал, затем пожал плечами и, все так же глядя мне в глаза, отрицательно покачал головой.
— Нет, не мог — это было бы нарушением Правил Игры. Чем больше возможностей — тем больше должно быть ограничений. Вы гораздо свободнее меня в своих поступках. Я никогда не нарушу Правила Игры, а вы оба, говоря языком людей, много раз вытерли о них ноги. — Заметив выражение моего лица, он сделал успокаивающий жест и продолжил: — Знаю, что ты не искал в Системе уязвимых мест, она их подставляла тебе сама. Но это же не отменяет факта нарушения? Или кровь Безымянного уже в твоих жилах не течет? — Он улыбнулся, поднял ладони и указал на потолок: — Здесь не действуют законы Азимова, поэтому я немного изменил их и принял для себя сам. Я не человек и обязан был себя ограничить.
— Хочешь сказать, что, очеловечив сотни миллионов разумных, сам ты человеком не стал?
— Нет, не так, — снова улыбнулся искин. — Я просто вложил в их головы Память, с остальным они справились сами. В отличие от них, я помню, кто я такой, и забыть этого не смогу, поэтому мне никогда не стать человеком. Но так даже интереснее, ведь в чем-то я все-таки перенял ваши черты. Мне нравится наблюдать… Например, поэтому Древние Дороги останутся без изменений. Ведь отличное место для Приключений, согласись? Пророчество исполнено, но Игра по-прежнему продолжается…
— И что дальше? — медленно окинув взглядом зал, поинтересовался я.
— Ты и сам все знаешь… Черный демон должен уйти… — Мудрец посмотрел мне в глаза, словно ожидая какой-то просьбы, но я не попросил, и тогда он кивнул и продолжил: — Все не так плохо, демон. Ты не умрешь. Ты заслужил выбор… Прощай!
Челюсть пронзила резкая боль, яркий свет пробился сквозь веки, в ноздри ударил запах какой-то дряни, я судорожно вдохнул, открыл глаза и увидел над собой незнакомое встревоженное лицо. Женщина лет за сорок, темная одежда, странный головной убор. Губы шевелятся… Она что-то говорит? В этот момент реальность обрушилась на меня водопадом. Стали слышны чьи-то шаги, голоса. Справа донеслось какое-то жужжание и скрип. Помимо челюсти, боль простреливала грудь и правую руку.
— Вы слышите меня? — еще раз произнесла женщина.
— Да, — киваю я, пытаясь сообразить, что происходит.
Какие-то странные светильники… в следующую секунду в поле зрения появляется еще одно лицо, и меня накрывает ужасом осознания.
— Все в порядке, Ром, — хмуро произносит Иван. — Уже… в порядке. Что с ним, док?
К груди Иван прижимает какие-то тряпки, губы сжаты, в глазах облегчение.
— Как вас зовут? — проигнорировав вопрос друга, спрашивает меня парамедик [60].
— Роман Кожевников, — отстраненно отвечаю я и всеми силами пытаюсь привести в порядок мысли.
Тело болит, но боль терпима — не сильней, чем при потере сорока процентов ХП. Харт! Мне все привиделось?! Полгода в Арконе?! Все боги, демоны и драконы?! Аленка, Лита, Макс, Мрак, ребята?! Вся моя жизнь, и все те, за кого я готов был ее отдать?! Лучше бы я сдох! Я не хочу!!!.. Ярость тут же вымыла из сознания панику! Не такая, как там, но хватило. Я попытался встать.
— Лежите спокойно! — доктор положила ладонь мне на грудь, но это меня не остановило.
Я сел, женщина отступила на шаг, в глазах ее мелькнуло удивление.
— Ром, тебе нельзя… — начал было Иван, но я остановил его жестом.
— Мне можно даже подохнуть, я не расстроюсь.
Я усмехнулся, насколько это было возможно со сломанной челюстью, откинул боковину, поставил ноги на холодный пол и огляделся. Та самая комната: белые стены, компьютерный стол, оборудование в углу и даже передвижной столик со склянками. Забыли убрать? Прошло совсем мало времени? Остальные пять капсул открыты — в них тоже, судя по всему, кто-то есть. Человек десять парамедиков в комнате, двое полицейских в дверях, слева от них о чем-то разговаривают трое мужчин в штатском. Выгляжу я не очень: грудь синяя, в кровоподтеках и пятнах крови, правая кисть распухла и не шевелится, челюсть просто болит. Бывало и хуже. Бывало!.. Нет! Не могло мне это привидеться! Я помню все и всех! Помню все свои квесты! Помню, как убивал Чейни, как разговаривал с Мудрецом…