Карта вела меня к развалинам квадратной каменной башни на территории кладбища, которые находились метрах в тридцати справа от разрушенных временем кирпичных ворот. Спугнув каких-то черных, отвратительного вида птиц, облюбовавших перекошенную ограду, которые с криками, похожими на крики чаек, шумно поднялись в воздух, десяток остановился и по приказу командира спешился.
— Мы на месте, дар, — Адурант снял шлем и посмотрел на разгуливающих меж надгробий местных обитателей.
— Спасибо, — кивнул ему я. — Удачи тебе и твоему десятку.
— Дар, — тифлинг, придерживая поводья ящера, повернулся в мою сторону. — Князь приказал мне сориентироваться на месте по обстоятельствам. Если вам нужна помощь, то мы готовы остаться и…
— Нет, Адурант, — покачал я головой и спрыгнул с переступающей с ноги на ногу лошади. — Дальше мне нужно самому. — Спасибо.
— Как скажете, — вздохнул десятник и еще раз посмотрел в сторону могильника, — если вам нужно пересечь Ирстад и выйти на той стороне в Крейде, держитесь главной дороги. Она сильно петляет, но на ней безопаснее всего.
— Спасибо, я так и поступлю, — заверил его я, — прощайте, Адурант, — и, махнув на прощанье гейтарам рукой, направился в сторону ворот, ведя на поводу кобылу.
— Удачи тебе, старший, — донесся мне в спину тихий голос десятника.
Зачем кто-то построил при въезде на кладбище башню, знал, вероятно, только художник этой локации. Может, в ней когда-то располагалась контора ритуальных услуг, кто знает. Сейчас от древнего строения сохранились только полтора этажа. Остатки коричневых стен поросли диким виноградом и мхом, каменные обломки строения валялись тут же, утопая в мягком травяном ковре. Высокие кусты сирени, растущей позади руин, источали тонкий приятный аромат.
«И где мне искать этого Х’Тарса?» — думал я, обходя башню по кругу и оглядываясь по сторонам. Внутри строения тоже не нашел ничего, кроме гнилых, покрытых желтой плесенью досок.
Прямоугольный, украшенный барельефами и серыми крылатыми статуями склеп — единственное крупное строение поблизости от башни — выстроен из серого гранита, местами посветлевшего от времени и дождей. Чтобы окончательно успокоиться, я решил осмотреть и его. Ближайшие паки скелетов и зомби сто шестидесятого уровня начинались метрах в двухстах от ворот могильника, поэтому я совершенно не опасался внимания местных обитателей. Уровень локации сто шестьдесят — сто восемьдесят. Для меня, конечно, такой «выше крыши», но я и не собираюсь ни с кем тут воевать.
Приоткрытая дверь склепа представляла собой тяжелую, ничем не украшенную гранитную плиту, висевшую на проржавевших дверных петлях. Обрывки ржавых цепей и сгнивший массивный замок, когда-то прикрывавшие вход внутрь, валялись на земле сбоку. Табличка справа от дверцы гласила, что передо мной фамильный склеп семейства Религов. На каменном полу, прямо у входа, что-то блеснуло, и я резко отпрянул назад. Все-таки некоторые уроки запоминаются надолго. Крылатая обезьяна научила меня не бросаться подобно сороке на блестящие предметы в незнакомой местности. «Да ну его на хрен! На карте для «идиотов» указано, что квест нужно сдавать или в башне, или около нее, вот пойду и подожду там. А внутрь склепа пусть лезет кто-нибудь другой!» — я плюнул на землю, мельком осмотрел стоящую над входом в склеп безголовую скульптуру женщины-гуманоида с крыльями и отправился обратно к башне.
Машка, поводья которой я, начитавшись в детстве Майна Рида, накинул на тонкие веточки сирени, чтобы в случае чего она могла свалить, встретила меня тревожным взглядом своих огромных карих глаз и негромким ржанием. А когда я подошел и похлопал ее по холке, ткнула, как всегда, мордой в плечо, требуя угощения. «Ну да, ты же у нас девочка, — приговаривал я, скармливая кобыле яблоки, — а девочки, когда волнуются, как правило, много кушают».
Солнце уже село, и на Ирстад опустились сумерки, окутавшие полумраком все кладбищенские строения. Я сидел на поваленном стволе когда-то росшего возле разрушенной башни дерева, курил и думал, что же мне делать дальше. Любой нормальный человек в реальной жизни, оказавшийся ночью на кладбище, будет чувствовать себя дискомфортно. Боязнь неизведанного есть, наверное, у каждого, а услышанные в детстве истории о привидениях и оживших мертвецах сидят в нашем мозгу и служат неким катализатором страха. Светящиеся огни, жуткие фигуры в белом, странные незнакомцы, да чего только не придумают разумные, чтобы напугать себе подобных. Я этого иррационального страха был лишен начисто — вон они, ожившие покойники, гуляют себе между могилами. Нежить, она и в Африке нежить. Только плохо, что у них не спросить, где искать этого Х’Тарса и кто он вообще такой? Скорее всего, какой-нибудь некромант, поскольку нормальным разумным в таких местах делать совершенно нечего.
Молодая женщина… Погруженный в раздумья, я совершенно пропустил ее появление. Одетая в черную кожаную броню, она бесшумно ступала по мягкой кладбищенской земле, а легкий ветерок слегка шевелил полы ее длинного черного плаща. Длинные черные волосы, бледная кожа, неестественно алые губы — понятно, почему мне пришлось дожидаться до заката. Солнечный свет вешает на вампиров дебаффы, сильно снижающие их характеристики. Вот и выползают эти твари из своих убежищ только по ночам или в пасмурную погоду. Двухсотый уровень неторопливо идущей в мою сторону вампирши на двадцать превышал уровень этой локации. Отношение ко мне — неприязнь. Спасибо висевшему у меня на шее курьерскому знаку — видимо, князь, оставляя его мне, что-то подобное предполагал. Звали вампиршу Яиной — семьдесят тысяч ХП, два парных клинка на поясе, резкие, в чем-то даже привлекательные черты лица.
Я одним движением выбил трубку о ствол, на котором сидел, поднялся на ноги и, положив руку на рукоять меча, вопросительно посмотрел на незваную гостью.
— Корм… — обнажив в улыбке клыки, хрипловатым голосом констатировала она. — Мама не говорила тебе, что гулять ночью по кладбищам нехорошо?
Наверное, именно так кошка смотрит на загнанную в угол мышь.
— Я думаю, тебя совершенно не касается, что говорила мне в детстве мама, — в тон ей ответил я, и во взгляде Яины мелькнули искорки гнева.
— Ты такой смелый? — Обойдя вокруг, она приобняла меня за талию и промурлыкала мне на ухо: — И что корм забыл на нашей территории?
Ненавижу таких самодовольных, уверенных в своей силе тварей. С тех пор как в юности какие-то гопники на улице попытались отобрать у меня мини-комп. Силы были явно не равны, я просто рассадил его об асфальт и от обиды из-за потери отцовского подарка кинулся на уродов в драку. Успешным оказался только мой первый удар, да и что я мог сделать один против троих самодовольных ублюдков? Меня тогда сильно избили, и сейчас эта самоуверенная сука ведет себя, как те уроды из моего далекого детства. Я невероятным усилием воли сдержал захлестнувшую меня ярость. «У меня тут дела!» — мысленно проорал я себе и постарался успокоиться.
В популярных книгах тема вампиров эксплуатируется в хвост и гриву. Ну как же — романтический образ незнакомца или незнакомки, появляющихся в ночи. Нечеловеческая красота, готическая внешность, дарящий бессмертие поцелуй. Главные герои и героини влюблялись в вампиров, спали с ними и даже рожали от них детей. И плевали авторы на то, что вампир — это, по сути, ходящий кровососущий труп и температура его тела гораздо ниже, чем у человека. Я не читал подобных книг, написанных, как правило, женщинами. Очень хотелось посоветовать авторам этих творений положить на время известную игрушку в морозилку, а потом, так сказать, по факту попробовать вампирской любви. Думаю, фанатов данной темы резко бы поубавилось.
От Яины пахло плесенью и могилой, спать я с ней не согласился бы даже в голодный год за ведро домашних пельменей. Слава Харту, некрофилия обошла меня стороной.
— Мне нужен магистр Х’Тарс, — выкручиваясь из объятий упырихи и разрывая дистанцию, выплюнул ей в физиономию я. — Отведи меня к нему или просто вали отсюда.
— Что ты сказал, щенок? — шипит нежить и, сокращая одним движением дистанцию, пытается схватить меня за глотку. Только пытается…
Прыгаю назад, кидая в руку щит. Меч со свистом покидает ножны.
— Хочешь поиграть, сука? Давай! — презрительно усмехаюсь я и делаю приглашающий жест рукой. Что мне ее двухсотый уровень и семьдесят тысяч ХП?! Яд Шаартаха, эссенция света и пара ударов клинком.
Понижение репутации с бойцом семьи Асират Яиной. Яина, боец клана Асират, Вас ненавидит.
— Ты думаешь, светлый, тебя спасет безделушка, болтающаяся у тебя на шее? — в руках Яины появляются парные клинки, и она, приняв низкую боевую стойку, начинает медленно двигаться в мою сторону. — Я сейчас просто разорву тебя на кусочки.
— Можешь просто поцеловать меня в задницу, — я презрительно усмехаюсь, глядя на ее оскаленные пятисантиметровые клыки, — хотя нет, с такими зубами — вали-ка ты лесом, тварь.
Глаза вампирши сверкнули безумной ненавистью, она бросилась ко мне и… парализованная, застыла на половине пути.
— Оставь нас, — из воздуха в пяти метрах от меня появился лысый древний вампир в черной ниспадающей до земли мантии.
— Но… — пыталась что-то прошипеть Яина, но заткнулась под его спокойным взглядом, развернулась и, кинув в мою сторону полный звериной ярости взгляд, высоко задрав подбородок, направилась в сторону прямоугольного склепа.
Магистр Х’Тарс — босс-вампир четыреста десятого уровня. Двести миллионов ХП! Это сколько же человек нужно собирать в рейд на этого высохшего от времени ублюдка?
— Ты дерзок, пес повелителя молний, — окинув меня небрежным взглядом, покачал головой Х’Тарс. — Дерзость должна быть подкреплена силой, а потому ты еще и глуп, — без выражения глядя на меня, констатировал он. Голос твари походил на звук падающего на стекло песка. Передо мной стоял высохший двухметровый труп — крючковатый нос, лишенное какой-либо растительности лицо, рыбьи бесцветные глаза. В руках вампир держал черный резной посох с навершием в виде летучей мыши с красными рубиновыми глазами.